скачать книгу бесплатно
Она улыбнулась и пошла бросать шар. Больше мы с ней не разговаривали в этот вечер. Сашок и Вадик, заявившиеся без девушек, вились вокруг нее, не отпуская ни на минуту и отчаянно соперничая друг с другом. Я с удовольствием наблюдала этот петушиный танец, периодически поглядывая на Мишу. Не могу сказать, что тот выглядел расстроенным или глаз не сводил с Ники, то есть Марии, но все же… все же, думаю, своего девчонка добилась: он ее не скоро забудет и, может, пожалеет, что бросил.
Произошел тут со мной один случай. Смешной. Ну, после всех размышлений я все же решила, что это было смешно.
Я работала, как обычно, в смену Светланы Сергеевны и Леночки. В магазине нарисовались две девицы, которые принялись напропалую мерить тряпки и болтали при этом, как две полоумные сороки. Леночка улыбалась и молча таскала им тряпки охапками, а я, время от времени принимая отвергнутые наряды, прислушивалась, пытаясь уловить, о чем, собственно, девицы разговаривают.
– Ну, как твой крестный? – спрашивала одна – высокая блондинка с пышными формами и в ярко-красных сапогах на шпильках.
– Да ничё, – отвечала другая – высокая блондинка с чуть менее пышными формами и в черных лайковых сапогах на шнуровке выше колена и, само собой, на шпильках. – Только, прикинь, завелся он из деревни уехать. Прям не знаю, что на него нашло.
– А куда? Глядишь, в Лазурном жить будешь.
– Не-а. Он говорит – там скучно везде. Ни тебе потрясов, ни тебе игры.
– Да ладно свистеть! Говорят, там половина наших! Так уж все должно быть как в родной деревне.
– Ну, не знаю… Зимовать там – одно, а жить как-то зло слишком.
– А ты возьми с собой хвоста.
– Ага. Тут-то мой зайчик прошлое и вспомнит – и быстро упечет в рехаб или вообще не знаю куда… Девушка, это что? Я же сказала – голубой!
– Простите! – Леночка метнулась за требуемой вещью.
Девицы же, до этого полностью игнорировавшие наше присутствие, обозрели меня с таким странным выражением на лицах, что я просто не знала, что именно сказать. Или лучше – какое выражение лица надеть. А потому стояла столбом, улыбаясь как кукла.
Девицы провели в бутике еще минут тридцать, и после них нам пришлось чуть не весь товар перебирать и раскладывать заново.
Ловко складывая разноцветные тряпочки, Леночка тихо материлась сквозь зубы. Я с удивлением уловила, что адресуется она к какой-то конкретной Мурке.
На мой вопрос коллега негромко поведала мне, что одна из девиц – та, что в черных сапогах, – раньше работала в этом самом магазине. Но пару лет назад девчонке подфартило. На нее положил глаз какой-то папик.
– А я думала, у нее родственники богатые, – пробормотала я. – Она вроде про крестного говорила.
– Это он и есть, только называть папиком теперь не модно. Эй, ты совсем ничего, что ли, не поняла?
И после разъяснений Леночки разговор девиц обрел совершенно другой смысл. «Деревня» – это, оказывается, места обитания богатых людей на Рублево-Успенском шоссе. Лазурное – не пансионат или поселок на берегу Черного моря, как я наивно предположила, а Лазурный Берег Средиземного моря, расположенный во Франции.
«Хвост» – это, как правило, телохранитель, но он может совмещать в себе и функции телоублажителя. Я только глазами хлопала, поражаясь выносливости и богатству русского языка.
Но дальше случилось самое интересное. Выяснилось, что эта Мурка – в миру Наташа – каждый год отмечает свое вознесение в мир богатых и благополучных тем, что приходит в магазин и приглашает девочек на вечеринку.
– Пати на хате, – объяснила Леночка. – Так что готовься. Правда, ты замужем, ну да ничего, раз муж у тебя не крутой, то, думаю, можно.
– А это что, только для незамужних?
– Так в том и смысл!
Я задумалась. Похоже, Мурка стремится облагодетельствовать своих подруг и приглашает девочек, чтобы они нашли там себе крестных, или спонсоров, или, если повезет, – мужа. Мне это все как-то ни к чему. Но… но я в жизни не была на Рублевке. А ведь интересно! Заставив замолчать голос разума, который некстати вякал что-то о том, что любопытство сгубило кошку и, если Дим узнает, у тебя будут крупные неприятности. Ну, во-первых, объяснила я занудному голосу разума, я вовсе не собираюсь изменять любимому мужу. Просто мне ужасно любопытно – как выглядит жизнь на той стороне луны. А если кто пристанет? – с испугом пискнул голос разума.
Ты себе льстишь, холодно осадила я его. Потом все же на всякий случай утешила: если что – отобьемся!
В связи с полным незнанием топографии и географии Рублевки дом, где обитала Мурка, я не могла сравнить ни с чем. Ну, разве только с особняками, которые по телику показывают. Дом был хорош: трехэтажный светлый особняк с балконами, крытой верандой и зимним садом. Мы четверо (две смены по две продавщицы), как особы, приближенные к Мурке, приехали на полчаса раньше остальных гостей, и хозяйка (а впрочем, может, она и не совсем хозяйка? Ну да ладно, мне без разницы) показала нам особняк, явно наслаждаясь нашими ахами, завистливыми вздохами и восхищенными возгласами. Само собой, здесь имелось все, что нужно крестному и его девочке: куча комнат, бильярдная, баня, бассейн, камин, круглая курительная комната, уставленная диванами и обитая узорной тканью. На стене библиотеки имелись специальные шкафчики, где хранилась коллекция оружия.
Как я поняла, самого крестного сегодня в наличии не было.
– Да ты что? – Леночка покрутила пальцем у виска. – Она всегда устраивает девичники без него. Боится, он себе другую Мурку найдет.
Постепенно начали собираться гости. Мурка маячила подле просторных дверей и приветствовала входящих словами:
– Добро пожаловать, я так рада вас видеть! Как мило, что вы не забыли, что по четвергам я принимаю. Впрочем, сегодня в моем салоне вы сможете встретить не только знакомых, но и совершенно новых людей, которые, можно сказать, в первый раз вышли в свет.
Я поперхнулась шампанским (им щедро обносили гостей) и захихикала. На мой взгляд, сцена напоминала дурную карикатуру на «Войну и мир» нашего былинно-бородатого классика. Помнится, там дело в самом начале тоже происходило в светском салоне и московская аристократия изъяснялась исключительно по-французски.
– А вот признавайтесь: о чем подумали? – раздался сзади вкрадчивый голос.
Я подпрыгнула от неожиданности, расплескала шампанское на дорогущий ковер и, обернувшись, встретилась взглядом с веселыми зелеными в крапинку глазами. От уголков глаз разбегались насмешливые морщинки. В целом мужик выглядел вполне симпатичным – лет сорока пяти, твидовый пиджак и серые брюки, рубашка без галстука, но с шейным платком, очки без оправы. Немного крючковатый нос не портил его худое лицо.
– И как вас зовут, насмешница?
– Таня.
– Ужель та самая Татьяна! – с пафосом произнес мой собеседник.
– А если бы я была Маша?
– Спокойно, Маша, я Дубровский!
– Вижу, вы хорошо подкованы в рамках школьной программы, – нахально заметила я.
Мужчина засмеялся и сказал, что его зовут Вадим Александрович. Он таки выпытал у меня, почему я хихикала, произнес что-то по-французски, но я покачала головой и честно сказала, что английский среднего уровня – мой удел.
– Это неплохо, – снисходительно заметил Вадим Александрович. – Многие здесь изъясняются исключительно на родном наречии.
Как я поняла, на вечеринке присутствовали и местные, рублевские, обитательницы, которых несложно было выделить среди простых смертных по ухоженности рук и волос, а также по стоимости нарядов. До меня долетали обрывки разговоров, и я прислушивалась с любопытством, пытаясь угадать смысл жаргона.
– Какая у тебя машинка прикольная, – тянула одна подруга, поворачивая ручку другой. От часиков брызнул сноп искр, заставив поверить в подлинность бриллиантов, осыпавших циферблат. – А мой себе нового Петю с колокольчиками[1 - Часы-репитир Patek Philippe.] купил, а мне только на черевички новые разорился! – Она притопнула ножкой, обутой в кожу какого-то невезучего пресмыкающегося.
– Не беднись, подруга! Вот у тебя и барбариска[2 - Барбариска – сумочка фирмы Burberry.] свежая.
Неподалеку молодой человек с внешностью стилиста (то есть с жеманными манерами, немыслимой стрижкой и одетый во что-то розово-черное и в обтяжку) и очередная блондинка беседовали о своем, о девичьем.
– Была вчера в Аркаше?[3 - Аркаша – дорогой ресторан.]
– Нет, мы в Дягу[4 - Дяга – клуб «Дягилев».] упали.
– Ой, смотри, доведет тебя это место до Заксенхаузена[5 - Заксенхаузен – известная венская клиника для восстановления здоровья.].
– Не-е, я осторожно. Мне еще бомжа[6 - Бомж – богатый образованный московский жених.] нужно приличного найти, а то все хвосты да Данилы[7 - Данила – фрик, человек неопределенного пола, не годящийся в мужья и спонсоры.] попадаются.
Ничего себе девичник, думала я, оглядывая довольно плотную группу гостей. Здесь имелись девицы всех мастей и комплекций, несколько молодых людей и господ в возрасте от сорока пяти до трудноопределимого, но весьма солидного. Дядечки менялись – кто-то уходил, кто-то приходил. Затем Мурка вышла к роялю, стоявшему в углу зала, и я уж решила, что девушка будет лично развлекать почтенную публику, но она лишь объявила о выступлении некоей певицы. Довольно пышная дама прижала руки, унизанные перстнями, к груди, приспустила шаль с одного плеча и завела душевный романс под аккомпанемент молодого пианиста. Я старалась держаться поближе к Леночке, потому что чувствовала себя не слишком уверенно, но та в какой-то момент буркнула:
– Охота на миллионеров – дело индивидуальное.
– Доброй охоты, Каа, – пробормотала я, отползая к стене.
Народ тусил, кто-то танцевал под рояль, пока певица отдыхала. Рядом вновь возник Вадим Александрович и пригласил танцевать. Ломаться мне показалось глупым, и я согласилась. Танцевал он хорошо, не прижимался. Я расслабилась и даже получила удовольствие; вел он уверенно, и это было приятно.
– А вот скажите, Танечка, какой у вас талант? – спросил он вдруг.
– Талант? – удивилась я.
– Ну да.
– Наверное, никакого. – Я пожала плечами. Действительно, с чего это он? – Я совершенно обыкновенный человек, и талантов у меня, увы, нет.
– Ай-ай-ай, это неправильный ответ.
– Почему?
– По двум причинам. Во-первых, у каждого человека есть, ну, пусть не талант, но способность к чему-то. Не обязательно к ремеслу или профессии. Иной раз умение сопереживать или выслушать – уже дар Божий. А во-вторых, вы должны продумать более конструктивный подход к собственной личности, если пытаетесь ее предложить.
– Я не поняла, что я пытаюсь предложить?
Его сложный пассаж поставил меня в тупик.
– Личность, – мило улыбаясь, пояснил Вадим Александрович.
Мне стало смешно, и я опять захихикала.
– Простите, – честно сказала я, наконец. – Здесь получилось недоразумение. Дело в том, что я замужем, и в общем счастливо. Поэтому я здесь не как… э-э, охотница или добыча, а просто из любопытства, понимаете?
Он насмешливо сверкнул на меня очками.
– Правда.
Я поискала было глазами Мурку, но потом вспомнила, что она запретила нам упоминать, в каком именно месте она познакомилась с некоторыми из нас. «Говорите что хотите – фитнес-клуб, самолет, пляж – но магазин не поминайте». Мне это показалось смешным: все равно знакомые знают, откуда крестный вытащил девочку, но раз ей не хочется вспоминать прошлое, так и ладно.
– Просто я шапочно знакома с хозяйкой дома и Мур… Наташа пригласила меня, так сказать, за компанию. А я не смогла устоять – мне ужасно было интересно взглянуть, как живут люди на Рублевке.
– И как, понравилось?
– Дом – да, – честно сказала я. – Очень. А вот народ…
Бровь его опять поползла вверх, и я торопливо сказала:
– Просто я тут никого не знаю. И в разговорах многое не понимаю.
– И слава богу, – хмыкнул он, подводя меня к роскошной банкетке – или это оттоманка? – на гнутых ножках.
В руке у меня опять оказался бокал с шампанским, а Вадим Александрович продолжил, присаживаясь рядом:
– То, что вы не говорите на местном диалекте, свидетельствует о вашей неиспорченности и наличии некоторых достоинств, как то: мозгов и характера.
– Вы мне льстите, – пробормотала я, утыкаясь в бокал.
– А купаться вы пойдете? – спросил вдруг Вадим Александрович.
– Купаться? – Я вытаращила на него глаза.
– Пошли. – Он взял меня за руку и повел в помещение, где располагался бассейн.
Там звучала совсем другая музыка – громче и веселее, имелся бар, где два белозубых мулата еле успевали поворачиваться, и самый настоящий фонтан с шоколадом! Вот это понравилось мне чрезвычайно. Я с вожделением смотрела на темные густые струйки, стекавшие из одной чаши в другую. Потом, поощряемая насмешливым Вадимом Александровичем, который заверил, что один подход к фонтану мою фигуру не испортит, я подобралась поближе к этому чуду. Он еще и пах восхитительно, потому что шоколад был теплый. Рядом обнаружилась миниатюрная девушка в коротком платьице предсказуемо шоколадного цвета и белом передничке. Она взяла блюдечко, на какую-то секунду подставила его под густую струю, а затем указала на стол, где стояли блюда с нарезанными фруктами: угощайтесь.
Следуя примеру гостей, я макала в шоколад банан и клубнику, и еще хватило на апельсин. Пожалуй, апельсин в шоколаде мне показался вкуснее всего. Я с удовольствием съела бы еще порцию, а если честно – то и не одну, но мне было неудобно. К моему удивлению, фонтан не пользовался у гостей особым успехом, впрочем, большинство видели его не впервые, а кроме того, девицы все поголовно на диете и шоколад для них – враг номер один. Народ все больше клубился у бара, и, когда Вадим Александрович предложил сходить за коктейлями, я не стала отказываться. Он вернулся с высоким бокалом, где пламенела густого цвета ярко-розовая жидкость. Еще там имелись звенящие кубики льда, вишенка и разноцветный зонтик на палочке. Коктейль мне понравился – он был горьковат, и я разобрала только вкус грейпфрутового сока, а вот что еще там было? На мой вопрос Вадим Александрович загадочно улыбнулся и ответил: «Кампари». Я тянула напиток через соломинку и думала: какое красивое слово. Просто удивительно, как сочетание звуков может породить вихрь образов. Я буквально увидела пляж, и золотой песок, и красивые тела под жарким солнцем, почувствовала пряные запахи пышной растительности. Впрочем, часть этого антуража имелась здесь, в рублевском особняке. Плеск воды, визг девушек, веселая музыка… Бассейн наполнялся – девицы сыпались туда как спелые фрукты. Я заметила, что часть щеголяла в красивых купальниках, а часть – просто в трусиках и белых футболках. Маечки в бассейне, естественно, намокали, и зрелище получалось вполне эротически-экзотическим.
Мокрые хохочущие девушки выскакивали из бассейна, вооружались стаканами с коктейлями и зажигательно отплясывали кто где – на бортике, подле бара. Мне стало весело и мелькнула шальная мысль: а не пойти ли купнуться? Мысль я испуганно задавила, попробовала сменить дислокацию, чтобы было менее мокро – от длинных волос девиц брызги летели, как от гривы разыгравшихся лошадей. Так вот, тронувшись с места, я обнаружила, что бассейн чуть качнулся и звук как-то поехал… однако что же это в коктейле было-то? Я заглянула в стакан – чего бы там ни намешал бармен, оно кончилось.
– Танечка, а вам не кажется, что здесь шумно? – спросил Вадим Александрович, с готовностью меняя мой пустой стакан на полный.
– Да, – честно ответила я. – Но весело.
Поручив моему заботливому спутнику сторожить второй коктейль и клятвенно заверив его, что скоро вернусь, я отправилась искать дамскую комнату. По дороге встретила Леночку в мокрой маечке, завязанной узлом под грудью. Не могла не заметить, как выгодно подобная форма одежды подчеркивает даже весьма скромную грудь. В туалете, помимо двух кабинок, имелась душевая, раковины и столик с зеркалом, перед которым сидела Мурка, поправляя макияж. Сама хозяйка была совершенно сухой и, в отличие от меня, абсолютно трезвой.
– Развлекаетесь, девочки? – спросила она, глядя на нас в зеркало.
– Да, спасибо тебе, так весело, – сказала я, а Леночка решила пожаловаться:
– Конечно, ей весело – отхватила себе мужика. А ведь всем сто раз повторила, что замужем!
– Да он сам пристал! – отбивалась я. – Хочешь, пойдем, я вас познакомлю. Уж он не сможет не обратить внимания на твой костюм и вообще, ты гораздо интереснее меня!
– А что за мужик? – лениво поинтересовалась Мурка.
– Вадим Александрович, – пробормотала я, отползая в кабинку. И была поражена странным взглядом, которым проводила меня Наташа.
Что же это было? Она так улыбнулась, будто… будто… рада? Нет, единственное, что могу сказать точно, – улыбка была неприятной. Значит, если не рада, то… злорадна? Раздраженная тормознутостью своих мыслительных процессов, я решительно повернулась к унитазу передом и сунула два пальца в рот. Прощай, коктейль, но я ужасно не люблю, когда ничего не соображаю. Потом я полоскалась у раковины, а Леночка молча сидела у столика.
– Лен, не обижайся на меня, – попросила я. – Он мне не нужен, правда. Давай я смоюсь потихоньку, я ты иди к нему и все. Ну, скажешь, что коктейль меня окончательно подкосил. Он, похоже, интеллектуал, так что говори что-нибудь про жизнь, кино… хоть про школу!
– Нет, спасибо, – холодно отозвалась Лена.
Вздохнув, я направилась обратно. Мне расхотелось веселиться. Народ квасил, купался и тискался с детской непосредственностью, а я вдруг поняла, что экскурсию пора заканчивать. И тут я сообразила, что домой мне ехать не на чем. Действительно, сюда я приехала на машине Леночки, как и две другие наши коллеги. А обратно? Как-то я не подумала… А вот как сюда такси вызвать? И хватит ли у меня денег добраться на такси до города? Хоть до ближайшей станции метро? Вот черт, попала. Но мне не хотелось грузить окружающих своими проблемами, поэтому я выпала из туалета, сияя улыбкой, и застыла, пытаясь сообразить, в какой стороне выход.
– Танечка, куда же вы пропали?
Оп, перед моим носом закачался очередной разноцветный зонтик, венчающий коктейль. Заманчиво звякнул лед в бокале. Пить мне действительно хотелось. Но не спиртное, поэтому я кивнула, стакан взяла и сказала Вадиму Александровичу:
– К сожалению, мне пора.
