Старые деньги

скачать книгу бесплатно

Старые деньги
Мирослава Чайка

Юная Камиль приезжает из провинции погостить в старинном особняке. Здесь всем правят роскошь и традиции. Воскресные бранчи, прислуга, игра в поло и светские рауты – привычные будни тех, кто зовет себя "старые деньги". Однако Камиль не догадывается, что пригласили ее в особняк не просто так, а чтобы выдать замуж за ветреного и избалованного Лео. Но, как и у всякого уважающего себя богатого наследника у Лео есть не только армия поклонниц и спортивный автомобиль, но и страшная тайна, которая однажды перевернет все вверх дном в доме Тургеневых…

Мирослава Чайка

Старые деньги

Дисклеймер

Все персонажи и описываемые события являются вымышленными.

Любое совпадение с реальными людьми или событиями, является случайностью.

Глава 1. Не в своей тарелке

(Вторая половина восемнадцатого века)

Михаил Николаевич Алабин задумчиво сидел за массивным столом из красного дерева, таким же старым и покосившимся, как и он сам. Тяжелым гранитным пестиком он монотонно водил в каменной ступке, разминая белые причудливые кристаллы, и глядел в окно на скользящие по Неве парусные лодки. В последнее время он часто погружался в воспоминания, поскольку о будущем думать не было смысла, впереди его ждало только одно значимое событие – похороны. Но он точно знал, что на них не будет приглашен в качестве гостя, а станет главным героем.

Позади послышался шорох, пламя свечи вздрогнуло, оповещая Алабина – в зале он не один. Старик не обернулся, он и без того знал: вошел адъютант Ее Величества, а точнее, его ученик Алексей Ростовцев. Однако то, что произошло дальше, заставило Алабина пожалеть, что он пренебрег осторожностью. Скользнула черная тень в отражении стрельчатого окна, а затем резкая боль пронзила его желтое сморщенное тело. Удар острым предметом пришелся в область шеи. Старик издал приглушенный стон и машинально схватился за огромный циркуль с длинной заточенной иглой, которая глубоко вошла в его дряблую плоть.

– Алёшка, что ты творишь? – захрипел Алабин, закашлявшись. В горле глухо заклокотало, а на тонкой батистовой рубахе начало расти пятно бурого цвета.

Высокий широкоплечий юноша продолжал держаться за циркуль, и когда Михаил Николаевич обернулся, умоляя о пощаде, он даже не вздрогнул, а только сильнее утопил толстую иглу в шею своего учителя. Несмотря на ужас происходящего, лицо Алексея было прекрасно, его не исказили ни гримаса отчаяния, ни печать сомнения. Волевой подбородок был уверенно приподнят, взгляд ясных голубых глаз прям и чист. Казалось, он не просто уверен в том, что делает, а даже гордится своим решением.

– Ты должен открыть мне секрет философского камня. Немедленно! – объявил Алексей звучным баритоном, словно созданным вести за собой полки.

– Это невозможно, – отозвался старик, хватаясь иссохшей рукой за полы камзола юноши, – его может знать только магистр!

– У нас нет времени на правила, императрица в гневе! Скоро они придут за тобой! Будут пытать и сгноят в казематах!

– Я тебе не верю. С нами Апраксины, Гагарины, Трубецкие, Куракины, Лопухины…

– Все кончено! Франции грозит революция – теперь масоны под запретом, – опуская руку с циркулем, сдавленно проговорил юноша тоном, каким говорят только о смерти самого близкого человека.

Старик чувствовал, как под белоснежной рубашкой растекаются теплые струйки крови. Он взял в руки носовой платок, хотел приложить к ране, но вдруг отбросил его в сторону и заговорил устало:

– Что ж, сын мой, на все воля Бога, я раскрою тебе секрет приготовления Эликсира Мудрецов, или, как ты говоришь, философского камня, но помни, эти знания не принесут тебе славы, но лишат тебя покоя.

– Старик, ты в своем уме? Я хочу лишь защитить великий секрет нашей масонской ложи. Мне одному это под силу! Ты слишком стар, а остальные раскрыли себя.

– Я хорошо знаю людей, Алёшка. Как только высшее знание, дарующее богатство, здоровье и даже бессмертие, окажется у тебя в руках, ты позабудешь, что такое честь и долг.

Алексей угрожающе сжал кулаки и резко дернул головой, будто старик дал ему пощечину.

– Ни-ког-да! – отчеканил он как на параде.

– Ладно, ладно, – обреченно проговорил Михаил Николаевич, снимая с шеи шнурок с ключом, и направился к подвесному шкафчику. Он тяжело дышал, руки дрожали, но как только открылась дверца и перед глазами замерцали в пламени свечи мензурки и склянки, заполненные разноцветными порошками и жидкостями, лицо старика просияло. – Хорошо, я научу тебя, как добыть философский камень. Но прежде, чем приступить к работе, надень, как положено, фартук из шкуры ягненка и белые перчатки.

– Я же сказал, нам не до церемоний, – сдержанно процедил Алексей.

– Бери, иначе даже если отрубишь мне руку, я больше ничего не скажу.

Молодой человек нехотя натянул перчатки, фартук и подошел к алхимической печи по названию атанор, потом взял в руки протянутый Алабиным стеклянный шарообразный сосуд.

– Вначале возьми философской ртути и накаливай, пока она не превратится в красного льва. Дегидрируй этого красного льва на песчаной бане с кислым виноградным спиртом.

– С этим? – спросил молодой человек, принюхиваясь к парам спирта.

– Надеюсь, это не все твои познания в алхимии? – скривился старик. – Давай, лей сюда и выпари жидкость, а затем собери отдельно жидкости различной природы – когда они загорятся, появится зеленый лев. Сделай так, чтобы он пожрал свой хвост, и ты увидишь, что потратил все эти долгие часы не напрасно.

– То есть я увижу сам философский камень?

– Кто знает… – тяжело вздохнув, проронил старец и уставился на пламя свечи. Так в оцепенении он сидел несколько минут, пока Алексей выстраивал пузырьки в ряд, сверяясь с записями, которые только что сделал. И только спустя минут десять Михаил Николаевич поднял усталые подслеповатые глаза и равнодушно спросил:

– А что теперь будет со мной?

– Я убью тебя с честью, как Мастера Хирама, Великого Каменщика. Укол циркулем ты уже получил, теперь осталось ударить в висок угольником, и вон, видишь, в углу молот? Им я и покончу с тобой.

Алабин не боялся смерти, жизнь давно стала ему в тягость. Дряхлое тело больше не наслаждалось, а бесконечно страдало. Он обреченно опустил руки на колени и прикрыл глаза, но если бы Алексей был повнимательнее, то заметил бы, как под пушистыми седыми усами старца мелькнула хитрая улыбка. Самый главный ингредиент философского камня он скрыл – пот влюбленной рыжеволосой девственницы, всего пара капель, но без них его философский камень был бесполезен.

***

(Первая четверть двадцать первого века. Выборгское шоссе. Загородная резиденция Сухаревых)

Камиль отбросила со лба золотисто-рыжую прядь и осторожно провела пальцем по массивной полке антикварного серванта. Ее внимание привлекли миниатюрные скульптурки из слоновой кости, похожие на японские нэцкэ. Она с большим интересом изучала фигурки животных, длинношеих аистов и крупных рыб. Но когда ее взгляд упал на скульптурку смеющегося старика, прижимающего к себе искусно вырезанную черепаху, девушка не выдержала и взяла ее в руки.

Отполированная до блеска за несколько столетий сотнями рук, фигурка, казалось, несла в себе древнюю тайну. Глаза старца в мягком прищуре будто посмеивались над бренностью бытия, а беззубый рот заставлял зрителя последовать его примеру и тоже расплыться в улыбке.

Девушка поторопилась к окну, занимавшему всю стену просторной промерзшей комнаты, чтобы в свете солнечных лучей полюбоваться нэцкэ, но ее внимание привлек молодой человек. Он, слегка пританцовывая, суетился во дворе у мангала и ворошил раскаленные угли шикарной медной кочергой с витой ручкой, которая по праву могла занять место в этой необычной комнате, напоминающей музей.

Снег искрился в лучах заходящего солнца, как кристаллы двойной соли на холоде, а юноша у мангала излучал такую беззаботную радость, что девушке захотелось выскочить на улицу и подставить лицо причудливым снежинкам, чтобы они садились ей на нос и щеки, а потом таяли, оставляя мокрые следы на коже. Парнишка в расстегнутой дубленке-авиаторе и черных коротких кедах явно не боялся замерзнуть. Вместо шапки его густые светлые волосы прикрывали громоздкие наушники, а бежевый шарф висел на пушистой заснеженной ветке голубой ели, росшей в нескольких шагах от мангала.

– Забавный, – вслух проговорила Камиль и начала гадать, как зовут этого энергичного юношу.

С высоты второго этажа девушка могла свободно наблюдать за ним, не боясь быть замеченной, и, уже позабыв про скульптурку, прильнула к холодному стеклу. Юноша пританцовывал под музыку из наушников, и Камиль начала качать головой, вторя его движениям, размышляя, как он похож на какого-то милого зверька. Когда парень небрежно насыпал себе в рот из пакетика немного орешков и сунул их за щеку, Камиль рассмеялась: «Бурундук! Ну точно миленький бурундучок!»

Вдруг позади послышались неприятный скрип открывающейся двери и громкий звук вечеринки, доносившийся с первого этажа. Камиль резко обернулась, зажала в кулаке скульптурку и растерянно уставилась на двух парней, с хохотом ввалившихся в комнату.

– О, мисс провинция, а что это ты здесь делаешь? – заплетающимся языком проговорил высокий брюнет с длинными волосами, убранными в хвост.

И только когда молодой человек сделал несколько неуверенных шагов и, широко расставив ноги, остановился в полуметре от Камиль, она узнала в нем хозяина особняка. С ним ее пару часов назад познакомил Лео в набитом до отказа студентами минивэне. Только тогда этот парень был надменным и строгим, отчитывающим водителя, что машина подпрыгивает на ухабах.

– Я рассматриваю всю эту красоту, здесь же не хуже, чем в музее, – съежившись под колючим взглядом хозяина вечеринки, начала объяснять Камиль, предчувствуя неладное.

«Этот точно не бурундучок, а настоящий ястреб», – промелькнула мысль в голове Камиль, и она снова обернулась на парня во дворе, будто он мог ей чем-то помочь. Инстинктивно Камиль стала пятиться, чтобы незаметно вернуть нэцкэ на место, но по пути задела высокую китайскую вазу с крышкой, по форме напоминающую погребальную урну. Ваза предательски пошатнулась, заставляя девушку машинально придержать ее рукой, под пальцами скользнула прохлада старинного фарфора, покрытого тонкой паутинкой трещин.

– Эй, осторожнее, это же династия Мин! Неуклюжая!

Камиль хотела возразить, но не успела открыть рот, как хозяин дома грубо схватил ее за руку:

– Что ты прячешь? Уже стащила окимоно? – скользнув пылающим взглядом по пустующему месту на полке, процедил сквозь зубы «ястреб».

– Я просто не успела вернуть ее на место, – открывая ладонь, стала оправдываться Камиль, растерянно потирая рыжие ресницы. Она протянула хозяину небольшую статуэтку из слоновой кости, успевшую порядком нагреться от тепла ее рук. – Вот, возьми, я не воровка, мне чужого не надо.

– Нет, милая, знаю я таких, как ты. Хочешь красивую вещь – плати, правда, Железяка? – оборачиваясь к другу, заявил худощавый и вплотную приблизил свое лицо к раскрасневшейся щеке Камиль. – Ты хоть знаешь, сколько стоит этот старик с черепахой? Тебе придется быть очень сговорчивой.

Девушка ловко увернулась от напирающей на нее фигуры, поставила окимоно на низкий столик, выполненный в технике маркетри, и хотела тотчас выскочить из комнаты.

– Куда? Разве мы тебя отпускали? – преграждая ей дорогу, взревел Железяка, и кольца многочисленного пирсинга, которыми были унизаны его уши, нос и верхняя губа, одновременно пришли в движение. Он толкнул Камиль прямо в объятия друга, и они вместе стали грубо сдергивать с нее синий вязаный кардиган.

Камиль чувствовала резкие пары алкоголя и видела затуманенные взгляды парней. Она уже знала, что по-хорошему договориться не получится, поэтому, швырнув в них свой кардиган, снова кинулась к окну, по пути хватая крышку от китайской вазы:

– А ну-ка выпустите меня немедленно! Иначе я расколочу эту вазу! Слышите? Я не шучу!

Камиль подняла руку с крышкой над головой, делая вид, что готова разбить ее об пол. Но сказать и сделать – это разные вещи. Хотя она и не была знатоком или даже ценителем искусства, но запросто взять и разрушить достояние древней цивилизации не могла. И пока Камиль мешкала, парни скрутили ей руки, вернули крышку на место и стали безжалостно домогаться.

Камиль кричала, кусалась, упиралась коленями, но силы были неравными. Молодые люди в считанные секунды пригвоздили ее к ледяному стеклу окна. Железяка рванул с нее блузку с таким ожесточением, что круглые прозрачные пуговицы одна за другой начали падать на тот самый столик, инкрустированный разноцветным шпоном, приземляясь возле фигурки смеющегося старичка.

Камиль растерянно прикрывала рукой обнажившуюся грудь, задыхаясь от негодования. Она почувствовала слюнявые губы Железяки на своем лице, с отвращением отвернулась и стала набирать побольше воздуха в легкие, чтобы как можно громче закричать. Но если Железяка с ухмылкой прикрывал ей рот огромной холодной ладонью, то в хозяине дома чувствовалась настоящая жестокость. «Ястреб» железной хваткой держал ее запястье и, тяжело дыша, смотрел колючим взглядом хищника, поймавшего добычу. Он начал коленом раздвигать плотно сжатые ноги девушки, пока рука настойчиво искала застежку на ее белоснежном бюстгальтере.

Но Камиль не собиралась сдаваться, она с силой колотила кулаком в стекло, вторя ударам громко бьющегося сердца. По ее венам разливалась злость, словно мелодия боевого марша, а в голове много раз подряд проносился один и тот же вопрос: как подлец Лео мог оставить ее одну в компании незнакомцев? Потасовка грозила закончиться настоящей драмой, если бы спасительно не скрипнула дверь и на пороге не появился тот самый парнишка в наушниках и куртке-авиаторе.

– Кир, вы что, совсем одурели?! Отпустите ее!

– Указывать мне вздумал? – резко оборачиваясь к вошедшему, возмутился хозяин дома.

– Тебе нужны проблемы со Львом-старшим?! – не сдавался «милый бурундучок».

– Ладно, пошла вон, – процедил темноволосый, отшвыривая Камиль к двери, как дворовую кошку.

Девушка еще несколько секунд находилась в замешательстве, не знала, что делать дальше. То ли бежать без оглядки, хотя бежать было некуда, то ли отвесить каждому по пощечине. Но, почувствовав, как вошедший уверенно взял ее за руку и повел за собой, поняла – теперь она под защитой. Ей даже захотелось напоследок показать язык своим обидчикам, но, оценив обстановку, она воздержалась.

– Я Егор, – первым заговорил юноша. – А тебя, кажется, Камиль зовут?

– Камиль, – как-то неестественно пискнула в ответ девушка, сама удивляясь своему смущению.

– Надо же. Лео, как всегда, везет.

– Это почему?

– Скульптору иметь возле себя девушку с таким именем – хороший знак.

Камиль подняла брови и с непониманием посмотрела на своего спасителя, еле поспевая за ним, перескакивая сразу через две ступеньки.

– Сегодня все вокруг говорят загадками.

– Здесь нет никаких загадок. Кто такая Камилла Клодель, знаешь?

– Нет.

– Ну о Родене хоть слыхала?

– О нем слышала, – задорно засмеялась в ответ девушка, будто всего того, что произошло на втором этаже пару минут назад, и не было вовсе, – кто же не знает роденовского «Мыслителя»? У меня фотка этой скульптуры была на дневнике в восьмом классе.

Оказавшись на улице и вдохнув прозрачный морозный воздух, девушка почувствовала облегчение. Она подняла голову к бесцветному морозному небу и, наслаждаясь звенящей тишиной, улыбнулась своему везению, потому что вышла невредимой из очередной передряги, а молодой человек тем временем вернулся к мангалу.

– В восьмом классе, значит, говоришь? – спросил Егор, переворачивая шампуры один за другим и сокрушаясь в уме, что пока он строил из себя рыцаря в сияющих доспехах, мясо успело подгореть с одной стороны. Затем, недоумевая, пожал плечами и, насмешливо улыбаясь, продолжил: – Слушай, только не говори, что ты еще учишься в школе.

– Нет, я уже первокурсница! – гордо заявила Камиль.

– Ясно. А зачем связалась с Лео, он же старше тебя? И куда только твои родители смотрят.

Парень снял с шампура несколько кусочков ароматного мяса с поджаренной золотистой корочкой и, положив их на бумажную тарелку, протянул Камиль. Почувствовав запах шашлыка, она вдруг поняла, как сильно голодна. Она с наслаждением засунула в рот обжигающий кусок и начала с упоением жевать, еле сдерживая порыв затолкать в рот не только содержимое тарелки, но и облизать пальцы.

– А с чего ты решил, что я связалась с Лео? Пока я вынуждена жить в его доме, и он как будто за мной присматривает.

– Присматривает! – прыснул со смеху Егор. – Худшей няньки, чем Лео, не найти. Почему ты не вышла с ним в Лосево?

– Он мне не предложил. Я, по-твоему, должна была повиснуть на его ноге, умоляя взять с собой? Нет! Я предпочитаю услышать завтра его мольбы. С удовольствием посмотрю, как он станет унижаться передо мной, чтобы я не рассказывала его родителям, как осталась посреди леса с кучей незнакомцев.

Камиль вспомнила, как Лео, явно желая угодить отцу, пригласил ее поехать с ним на дачу к однокурснику. Он усадил ее в минивэн с шумной компанией, познакомил только с хозяином этого дома, и то очень своеобразно, соврав: «Знакомься, моя дальняя родственница из провинции», и, даже не назвав ее имени, принялся болтать с какими-то девчонками. А когда минивэн спустя час въехал в заснеженный лес с редкими постройками, Лео неожиданно попросил водителя остановить и, даже не обернувшись на Камиль, вышел из машины и исчез. Спустя несколько часов ее уже обвиняли в воровстве, а еще позже Егор одолжил ей свой мягкий теплый свитер, чтобы прикрыть разорванную Железякой блузку.

Камиль, тяжело вздохнув, постаралась отогнать от себя воспоминания о Лео и с благодарностью посмотрела в сторону своего защитника, наблюдая, как тот сбрызнул готовый шашлык тягучими каплями красного вина и, перекладывая его на овальное бронзовое блюдо, уже без смеха назидательно предостерег:

– Ты еще попробуй невредимой добраться до города, а потом будешь строить планы мести для Лео.

Он отколол длинную щепку от полена, ловко обстругал ее перочинным ножом и, проверив ладонями, достаточно ли острым получилось его изделие, протянул Камиль.

– Видела на японских гравюрах, как удерживали прическу гейши с помощью шпилек-палочек?

– Закручивали волосы в объемные пучки и прокалывали чем-то похожим на спицы?

– Умничка, так точно. Вот и тебе нужно закрутить свои волосы и скрепить этой щепкой, а то с распущенными рыжими локонами ты слишком похожа на натурщиц прерафаэлитов.

– На кого?

– Неважно, если что-то пойдет не так, сможешь воткнуть эту щепку в руку обидчику, но, надеюсь, она тебе не пригодится. Просто делай, как я говорю, и не высовывайся лишний раз.

Их разговор прервало появление эффектной девушки в плюшевом костюме лавандового цвета. Она выскочила из дома без верхней одежды и, не спускаясь с крыльца, приняла позу греческой богини, проговорила, манерно растягивая слова:

– Егор, ты что там, пустил корни у мангала? Обещал мясо через полчаса, а пропал на вечность.

Услышав ее слова, Камиль подумала, что даже не поблагодарила Егора. А он в это время затушил угли в мангале и направился в дом с горой уложенных на блюде шампуров с мясом. Неожиданно дверь снова отворилась, и на пороге появился Железяка. Камиль оторопела от ужаса. Она невольно просунула свою ладонь в руку Егора и вскинула на него испуганные зеленые глаза, полные благоговения и ужаса.

– Извини, Камиль, но так не пойдет, – прошептал смущенно Егор, – в коттедже моя девушка, боюсь, она неправильно поймет, если мы придем с тобой, держась за руки.

Камиль пристыженно прикусила нижнюю губу, тут же отдернула руку и покраснела, да так сильно, что можно было подумать, что ее ошпарили кипятком.