скачать книгу бесплатно
– Сколько? – поинтересовалась я.
– Три часа, – ответил г-н Толмачев.
Вообще-то я имела в виду…
– А денег? – спросила я.
– Тоже три, – сверкнул улыбкой г-н Толмачев. – Но вам-полторы.
– А-а, – протянула я, лихорадочно соображая, что делать дальше.
Ужасно жалко было полторы тысячи, но ведь они знают, что говорят, они ж спецы…
Тем более таким колеблющимся личностям, как я, непременно нужна твердая рука. Чтоб направляла, куда идти. Или останавливала, когда забреду не туда.
– На два сегодня. Идет?
И мои губы сами собой промолвили:
– Идет.
Вот так я и попала на тренинг. Это было нечто. Спустя два часа и пятьдесят минут абсолютно отзомбированная я вышла из офиса агентства и отправилась домой. Суть всего произошедшего выражалась так: правду будете извлекать из себя на исповеди, а на собеседовании забудьте о том, что даже знаете это слово. Нет, конечно, грубо врать насчет места работы или должности или еще какого фактического материала, который легко можно проверить, нет никакого смысла. А вот ваши мотивы, настроения, соображения-это следует подавать фантазийно, в соответствии с мотивами, настроениями и соображениями работодателя. Как это узнать, если ты того самого работодателя видишь впервые? На этот счет тоже зомбировали. Короче, ребята не зря свой хлеб едят.
Не растерять бы все, чем меня напичкали, как минимум до вторника. Во вторник-ходовые испытания. «ДФЛ». Операции с коммерческой недвижимостью.
Видела вакансию: требуется косметолог-эстет. А косметолог-мизантроп? Слабо?
21 апреля, вторник. Глуповато вышло.
– Ой, извините, пожалуйста, – трещала секретарь гендиректора «ДФЛ», – менеджера по персоналу нет. У нее там дома что-то… А мы не успели позвонить в агентство, а тут вы… И еще один человек. Попозже. И начальство наше распорядилось пока провести с вами тестирование… Ну, знаете, всякие там вопросы…
– А кто тестировать будет? – осторожно спросила я.
Неужели это субтильное создание с алыми губами сердечком, на пятнадцатисантиметровой платформе?
– Мне тут все дали. – Она рванула к своему столу. Схватила пачку бумаг толщиной в палец и кивнула на дверь. – Пойдемте, я вас посажу.
Посадила она меня в маленькой комнатке с видом во внутренний дворик.
– Значит, так. – Она наморщила лоб, разбирая принесенные бумаги. – Сначала-это. Времени на него-полчаса. Потом-вот это. Тут как бы нет ограничений, но вы, наверное, минут за сорок справитесь. Ага, вот, это третий. Там тоже сколько надо, столько и отвечайте. И в конце-бухгалтерский. Ну, там проводки, ваш кодекс и все такое.
– Короче, до ночи, – пробормотала я.
– Ну, – хихикнуло создание, – не до ночи, но… Вам кофе принести? Чтоб как бы повеселее было?
Кофеин был нелишним. Да тут… Тест на конфликтность. Тест на психологическую совместимость. Тест на все подряд, начиная от степени искренности и заканчивая уровнем самооценки. Тест…
– Ой! – спустя примерно полтора часа в комнату ворвалась секретарша. – Забыла! Еще.
«Еще» было цветовым тестом Люшера. «Придурки», – устало подумала я, подписывая цифры под цветами. Еще сам Люшер плевался по поводу того, что тест в процессе безудержной популяризации исказили до неузнаваемости. По-моему, так. Да ладно, пусть кушают.
Бухгалтерский. Не-ет, ну это что-то!.. Сорок вопросов, ответов на две трети из которых я не знала. И не потому, что я плохой бухгалтер, а потому, что бухгалтеров-которые-знают-все-на-свете нет в природе. Это-закон жизни. И что тогда тестируем?
22 апреля, среда. А сегодня неожиданно позвонили по вакансии, на которую я отправила резюме сама.
– Хотели бы записать вас на собеседование, – сообщила мне невидимая взору девица голосом Кристины Орбакайте.
– Да, прекрасно! – с воодушевлением ответила я, просматривая свой список.
72, опт, недалеко от дома.
– У нас такая процедура, – продолжала девица, – сначала вы беседуете с эйчаром, потом вас тестируют, потом вы беседуете с финдиректором… Все в разные дни. Потом, – продолжала она, – тест на полиграфе…
– Простите? – озадаченно вопросила я.
– На детекторе лжи, – пояснила девица и через паузу уточнила:-Такова политика руководства. Всех начальников отделов проверяют на детекторе лжи.
– Но я ведь еще не начальник отдела, – возразила я, – только претендую.
– Не важно, – отрезала девица. – А в завершение-встреча с гендиректором. Вы согласны?
– А если не согласна, вы процедуру подправите?
– Нет, – ответила девица, – мы просто вычеркнем вас из списка соискателей. Но что вас, собственно, смущает?
– Вообще-то детектор лжи, – сказала я.
– С чего бы это? – удивилась девица. – Вам есть что скрывать?
Я вздрогнула и часто задышала. Любому человеку на этой планете есть что скрывать, в том числе и мне. Начиная от периодически посещающих меня странных мыслей ниоткуда и заканчивая мелкими бухгалтерскими провинностями. Но дело-то не в этом!
– Просто я вот что думаю, – сказала я, – сначала детектор, потом телефонная прослушка, затем видеокамера в туалете-так можно далеко зайти.
– И что? – Голос девицы окрасился в неприятные оттенки.
Значит, у них и прослушка и видео. Не слабо.
– Пожалуй, я повременю.
– То есть, – уточнила девица, – вы отказываетесь участвовать… Как хотите. Всего доброго, – и, не дожидаясь моего ответа, повесила трубку.
Всего, всего… И вам того же, по тому же месту. Одна только польза была от этого звонка-я полезла в Интернет и ликвидировала пробел в своих знаниях на тему детектора лжи. Теперь я знаю, что это за зверь. И знаю, что бояться надо не сам агрегат, а ту особь, что интерпретирует его показания. Короче, все делают люди…
22 апреля, вечер. Наткнулась в Сети на какую-то старую вакансию: требуется модель-сценарист в эротический кинопроект. Присылайте резюме туда-то и в резюме укажите, кем вы хотите быть: моделью, сценаристом или и тем и другим.
Мир вокруг живет полной жизнью. Я вдруг осознала, что поблизости есть люди, для которых слова «налоговая инспекция» и «Налоговый кодекс», «счета-фактуры» и «акты сверок», «кассовая дисциплина» и «книга покупок»-пустой звук. Уверена, они чувствуют себя счастливыми. Просто обязаны чувствовать. Хотя любому из нас кажется, что травка зеленее на чужом газоне. И модель-сценарист вполне может стенать по поводу своей незадавшейся жизни. То есть в действительности быть абсолютно счастливым человеком, но не знать об этом. Надо бы, что ли, провести какую-нибудь широкомасштабную акцию с целью донести до человечества всю прелесть того, в каком положении они находятся. Типа: народ, не майтесь дурью, наслаждайтесь тем, что у вас есть, поскольку у вас нет всего этого ужаса-см. выше.
А у меня это есть. И знание того, что такое «налоговая инспекция» и «Налоговый кодекс», и стойкое неприятие этих объектов бытия. Может, мне сменить не просто работу, а целиком профессию?
Зеркало подсказало, что в модели мне не стоит. Тогда в сценаристы? Хотя что я могу написать об эротике? Интересно, а что там пишут, в этих сценариях? Просто-«занимаются сексом»? Наверное, нет. Наверное, там должны быть детали, иначе актеров может занести куда-нибудь не туда. Или, наоборот, никуда не занесет, и перед экраном все заснут от скуки.
В такие моменты я всегда думаю о том, что вокруг столько всего происходит. И в этом происходящем ты занимаешь лишь крохотную долю пространства. Ни на что не влияешь… А я хочу влиять? Интересный, кстати, вопрос.
23 апреля, четверг. Насчет влиять я так ни до чего не додумалась. Вроде хочу. Любой нормальный человек желает постоянно ощущать свою собственную значимость. Это вроде как свидетельство того, что ты существуешь. Но я уже доросла до такого возраста, когда начинаешь понимать, что влиятельность идет только в комплекте. С ответственностью. И ломовой работой. И вот тут у меня включаются тормоза. И я готова отказаться даже от того, чтобы быть значительной персоной. Лень? Не знаю. Может, я просто недостаточно тщеславна?
Эй, тогда зачем я ищу эту новую, шикарную, денежную работу? Где логика? Значит, так, мысли эти-ненужные. По крайней мере, сейчас. Выбросить их вон. И-вперед, на абордаж!
Вот сегодня я как раз на этом абордаже и была. «Экарта». Автотранспортные перевозки, кое-какой опт. Закидали вопросами. И ни одного-про мой профопыт. Вернее, один. «А вы имели дело с договорами комиссии?» Нет, ну, конечно, собеседование проводил не финансист, но все равно.
Глядя на мое поскучневшее лицо, замдиректора по персоналу сочла нужным пояснить: нам, дескать, главное, какой человек, а обучить его профессионально мы сами в состоянии.
– Мы нанимаем жизненные позиции, – с пафосом произнесла она. – Если вы-«наш» человек, то все остальное-вторично.
Ага, знакомая цитата. «Бизнес в стиле фанк». Небось вчера закончила читать и теперь горда собой неимоверно. По-моему, тетка просто не рубит в том деле, которым занимается.
Но отвечала я старательно. Мне вдруг захотелось, чтобы они сделали мне предложение, а я демонстративно отказалась бы. Так, демонстративно-это что я собираюсь сделать? Сообщить ей, какая она дура? Потому что если я просто скажу: «Спасибо, нет», то это совсем не демонстративно. А насчет дуры я вряд ли решусь. Даже если трансформировать «дуру» во что-нибудь обтекаемое. Обтекай не обтекай-когда тебя называют дурой, это сразу понятно.
Похоже, «Экарта»-не мой полигон.
24 апреля, пятница. Позвонил мне сегодня сразу после полудня г-н Толмачев. Беспокоится. В силу своей натуры или профессиональных обязанностей? Чем подогревается его энтузиазм: внутренними резервами или мыслью о том, что, продав меня, он получит бонус? Наверняка ведь им положены бонусы за успешно реализованные проекты.
Ясно. Становлюсь циничной, как Кэт. Наверное, это все из-за количества людей на квадрат-метр городского пространства. Наверняка в деревне все не так. Там вышел-и природа. Взор отдыхает, легкие дышат. А у нас взор постоянно натыкается на что-нибудь малоэстетичное, а легкие лучше закупоривать, покидая квартиру. Уши и нос тоже. Может, у жителя мегаполиса и нет другого выхода, кроме как становиться год от года все циничнее, скептичнее и агрессивнее?
– Да вроде нормально, – ответила я.
– А расскажите, – предложил мне г-н Толмачев.
Я рассказала. Убрав комментарии про Люшера и сомнения в профпригодности экартовской тетки.
– Хорошо, – сказал г-н Толмачев. – Значит, в понедельник у вас «Керсон». Удачи!
– Как в понедельник? – удивилась я. – Мне лично помнится вторник.
– Просили перенести, – сказал г-н Толмачев. – Сможете?
Смочь-то смогу, но я ж настроилась на вторник… Да ладно. Раньше встретимся, раньше расстанемся.
– Прекрасно! – обрадовался г-н Толмачев.
Вот чем он мне нравится, так это своим оптимизмом и бодростью. Если бы он был квелым, я бы не стала с ним… Что? Дружить? Так мы не дружим. Ну хорошо, сотрудничать. Хотя, когда речь идет о сотрудничестве, не всегда удается это проделывать с теми, кто тебя полностью устраивает. Часто приходится сотрудничать со всякими… с кем мысли о дружбе даже бы и в голову не пришли. Так что мне повезло.
Итак, в понедельник у меня «Керсон Групп». Медицинское оборудование и услуги.
27 апреля, понедельник. Ура! Я нашла работу. «Керсон».
Все, все у них отлично. Место-центр. Офис-чудесный. Народу-немного. Директор-классный парень.
Вообще, я боялась, что будет какой-нибудь дедушка. Почему так решила, не знаю. Может, потому, что медицина? Хотя у них скорее производство, чем медицина в традиционном понимании этого слова. Опять же-французы. То есть директор-русский, но головная компания-во Франции. Ну, наконец-то я туда доеду. А то все повода не было.
Так вот, директор-русский не-дедушка. Ему лет тридцать пять. За метр восемьдесят, косая сажень в плечах, пронзительные голубые глаза. И-брюнет. Не знаю, что он делает в производстве медицинского оборудования-ему бы на экран.
Ну, конечно, конечно, я понимаю, что в моей ситуации его внешность не должна иметь никакого значения. Но, войдя в кабинет, не смогла удержаться от мысли: «Бли-ин, здесь можно и поработать».
Мало того что он импозантен, так он еще и не дурак. Ловит все с полуслова. Шутит. И не плоско. И главное, ничего из себя не строит. Все по-человечески рассказал: что они хотят, что у них за ситуация, как это все видят и т. д. и т. п. Словом, идеальный начальник. Обещал помогать. Уверена, так и будет. Не знаю точно, что такое харизма, но, по-моему, она у него есть.
И потом-у них все остальное совершенно замечательно. Страховка, бонусы, обеды, обучение, путевки. Райское место. Явно вакансия не для всех. Явно в открытом доступе на job.ru ее не будет. Спасибо г-ну Толмачеву. Надо будет ему что-нибудь подарить.
Но конечно, самое главное-мы друг другу понравились. В смысле-я и директор. Это стало очевидно, как только я вошла в кабинет. Понятное дело, он задавал стандартные вопросы.
Между прочим, немало. Но ведь он должен соблюсти процедуру.
Договорились, что я выйду через две недели после того, как мне официально сделают предложение. Это, скорее всего, потому, что там же есть еще и другие кандидаты, им же уже назначено, не отменять же. Думаю, через неделю все и свершится. И тогда я швырну своему шефу заявление в лицо, и тогда он попляшет. А уже будет поздно.
Нет, я просто не могу поверить, что-ура! Но сказала пока только Кэт. Чтоб не сглазить.
28 апреля, вторник. С утра звонок.
– Ну, как прошло? – спросил г-н Толмачев.
Мне показалось или он взволнован? Неужели так переживает за меня? Неужели так переживает за каждого своего подопечного?
– Отлично! – ответила я.
– Правда? – обрадовался г-н Толмачев. – То есть никаких эксцессов? А то я уж боялся… Очень трудный директор.
– Что? – изумилась я. – Директор? Который?
Наверняка какой-нибудь другой директор. Наверняка у них несколько директоров. Они же-«Групп».
– Который? – в свою очередь удивился г-н Толмачев. – У них один-единственный директор. Тот, с которым вы вчера встречались.
Тогда я ничего не понимаю. Трудный? Этот супер-пупер мэн?
– Но мне он показался… – начала я.
– Что, – перебил меня г-н Толмачев, – вел себя нормально?
– Не просто нормально, – ответила я, – а сверхнормально. Прекрасно. Замечательно. – Тут я устыдилась своих восклицаний, еще подумает, что я-экзальтированная особа. – В общем, все было хорошо.
– Значит, встал с той ноги, – задумчиво проговорил г-н Толмачев. – Хорошо, что я не стал ничего вам говорить до собеседования, иначе бы запрограммировал вас не на то…
– Так, подождите, – сказала я, – так что с ним? Трудный-это как? В чем трудность-то?
– Деспот, – лаконично ответил г-н Толмачев. – Сам все знает, сам все решает, все у него ходят строем.
Строем? Что за ерунда? Этот душка с синими глазами? Да нет, не может быть! Хотя…
И тут я вспомнила.
