banner banner banner
Китайский аванпост
Китайский аванпост
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Китайский аванпост

скачать книгу бесплатно

– Стоять! Ну правда, Гриш, – тут же смягчилась, – чего ты обижаешься, как ребёнок?

– С чего это мне обижаться?

– Ну и молодец! – Неожиданно она чмокнула его в слегка заросший подбородок, ловко дотянувшись. – Поехали лучше отметим победу.

– Куда это?

– Ну, мест достойных полно в Москве. Тут главное – как ехать…

Они уже вышли на улицу.

– В смысле?

– В смысле, я сегодня с водителем, – она кивнула на подъехавший «мерседес». – А твоя машина где? Ты сам за рулём?

– Нет, не очень люблю водить, – он указал на стоящий рядом «киа рио».

– Ой! Чтой-то у нас за сиротская тачка такая? Случаем, не у поварихи нашей одолжил?

– Ладно тебе, угомонись! Тачками ещё тягаться будешь…

– И то правда, чего это я? – Она дождалась, пока водитель вышел и открыл заднюю дверь. – Ты свою сумку к себе брось, а сам со мной садись. Водила твой пусть за нами едет.

* * *

Между тем работа группы студентов-дипломников начала давать результаты. После творческого подхода к оценке объекта было легче убеждать покупателей. Те, и сами-то не больно искушённые в экономических и рекламных тонкостях, с уважением рассматривали графики развития бизнеса по годам, понимали, что у продавца серьёзный подход и он не торгует только недвижимостью, он продаёт её вместе с хорошо организованным бизнесом.

После весьма выгодных продаж десятка объектов Гриша с одобрения Нины Марковны назначил Евгения Головина директором по экономике. В главном офисе бывшей империи Антона Каледина теперь расположился управляющий мозговой центр, которому обязаны были подчиняться все директора дочерних компаний. Они и раньше подчинялись Антону, но через начальника службы безопасности Саврасова и только в смысле своевременной и желательно в полном объёме сдачи заработанных денег. Теперь указания исходили от директора по экономике, а Саврасов должен реагировать на непослушание. Впрочем, и эта палочная система очень скоро стала ненужной, поскольку грамотно поставленный финансово-экономический контроль был гораздо эффективнее криминально-принудительного.

Реализовав основную часть бизнесов и сосредоточив вырученные средства на депозитных счетах топового банка, Гриша столкнулся с необходимостью принятия решения о будущем.

– Что у нас осталось? – спросил он Женю в его кабинете в центральном офисе.

– Пяток заправок в пределах МКАД и территория со строениями бывшего завода. С заправками вопросов нет, пока они исправно дают прибыль, но при нашем желании они влёт уйдут. Покупателей полно.

– А завод?

– С ним интереснее. – Женя встал и подошёл к окну. – В 90-х там выпускалась уникальная продукция…

– А теперь? – Гриша уже вошёл во вкус управления бизнесом, но практики ещё не было. Поэтому он не акцентировался на вопросе о продукции, его больше интересовал настоящий день.

– А теперь там лофты, рестораны, кафешки, ещё какая-то дребедень… – Женя тоже не стал распространяться насчёт продукции. – Перестроили завод под запросы бездельников.

– И кто это сделал?

– Это ты мог бы спросить у своего папы, теперь только Саврасов ответит. И то сомневаюсь, что вразумительно.

Женя подошёл к комоду с полированным верхом, на котором были установлены различные сувениры и подарки. Выделялась качалка нефти под золото – традиционный подарок владельцев бензоколонок, которые норовили походить на нефтяников.

На другом подарке Женя оттянул один из пяти металлических шариков, отпустил, и крайние шарики начали поочерёдно отскакивать от группы, издавая клацающие звуки. Некоторое время эти угасающие щелчки нарушали тишину кабинета.

– Жень, ты сядь! У меня более важный разговор к тебе есть. – Гриша дождался, когда его главный эксперт сел напротив. – Давай прикинем, что дальше делать будем.

– Извини, но я опять должен встать. – Женя подошёл к доске с фломастерами. – Так будет нагляднее.

Он разделил белое поле на три части, в левой нарисовал круг с единицей внутри и написал «депозит».

– Мы разместили всю выручку под шесть с половиной процентов годовых. Это приносит в месяц около пяти миллионов рублей. Грамотнее было бы купить доллары и евро, по трети от всей суммы, но при этом снизится доход, поскольку проценты на валюте существенно меньше.

– Ну допустим. И что? Что дальше делать? – Гриша смотрел на добавленную красным фломастером надпись «5 млн руб./мес.», пропустив мимо ушей замечание о валюте.

– А ничего не делать. – Женя положил фломастер и сел в отдалении, с краю длинного стола. – Уволишь весь персонал, в том числе и меня, оставишь личную охрану, водителей, по дому нужных людей, будешь тратить на всё про всё аж один миллион, на остальные четыре будете с Ниной Марковной жить, горя не зная.

– Как так? – не понял наследник.

– Ну вот так: можешь тратить по сто тридцать три тысячи рублей каждый день месяца. Что тут непонятного?

Тут уже встал Гриша. Подошёл к шарикам и снова запустил затухнувший механизм. Он заворожённо смотрел на отпрыгивающие шарики, потом повернулся:

– Понимаешь, деньги эти не я заработал. Они не мои и добыты разными сомнительными путями…

– Ну так отдай их в детский дом! – не стал дожидаться дальнейших объяснений экономист. – Или фонд благотворительный открой, пригласи известных актёров. Они будут слёзы у публики выжимать, а разные прохиндеи вокруг будут слаженно твой фонд разворовывать…

– Не так уж всё там страшно, в этих фондах. Хотя я, честно говоря, ничего об этом не знаю. – Гриша ещё раз оттянул крайний шарик, и система снова воспряла духом. – У тебя на доске много чистого места осталось…

Женя понял, взял фломастер другого цвета и нарисовал в среднем столбике круг с цифрой 2 и написал ниже: «Вложения в чужой бизнес».

– Поясни, – попросил Гриша, вернувшись на своё место.

– Есть известные, надёжные компании с прозрачным, перспективным бизнесом. На российской бирже торгуются их акции. – Женя нарисовал число 20. – Купить много акций такой компании и, если повезёт, через год или раньше на росте можно продать с наваром двадцать процентов. А можно и не продавать, просто внимательно следить за состоянием компании.

– Ну а в итоге? Какая основная цель всех этих телодвижений?

– Фактически получать не пять, а десять-пятнадцать миллионов в месяц. Ну что ты как маленький, Григорий? Не знаешь, из-за чего все крутятся?

– Да знаю я, но как-то это всё пошло после моего подвала с барабанами… – Он подошёл к доске. – Давай последнюю колонку!

Женя сменил фломастер на красный, нарисовал жирный круг, внутрь поставил тройку, а внизу энергично написал «собственный бизнес» и подчеркнул двумя размашистыми, стремительными линиями.

– Как? – удивился Гриша. – От одного избавляемся и тут же открываем другой?

– От чего мы избавляемся? – Женя обиделся. – От «купи-продай»? Это разве бизнес?

– Отец вроде считался крутым бизнесменом…

– Я тебя умоляю, забудь! – Женя опять завёл шарики, и они с минуту отщёлкивали возникшую паузу.

Потом Гриша резко остановил их, встал напротив Жени у доски с вопросительным видом.

– Надо создать свой, единый, цельный, полезный для общества и прибыльный для себя, новый бизнес.

Гриша несколько озадачился от количества требований, но в целом звучало загадочно и многообещающе:

– И идеи есть?

– Ты сначала реши, где: за рубежом или у нас?

– И решать ничего не буду – конечно, у нас. Там, чего доброго, заявят, что деньги криминальные, и отберут всё…

– Положим, отжать и у нас могут за милую душу, но всё равно чувствую голос мужчины. Раз так, дай пару недель на изучение обстановки, найду несколько вариантов заманчивых стартапов.

На том и порешили. Гриша глянул на часы, позвонил Лизе под Женину незаметную ухмылочку и направился к выходу. Как раз зашла девушка с подносом, но он отказался от чая. У самой двери вспомнил:

– А завод тот – с ним что делать будем?

– Давай подождём. – Женя взял с подноса чашку. – Мало ли что придумаем, может, пригодится.

* * *

На свидания с Лизой Гриша давно уже не ездил на «киа», теперь водитель его привозил на чёрных джипах: то на огромном «кадиллаке», то на «мерседесе», а иногда он сам управлял золотистым «порше».

– Удивить меня хочешь? – подкалывала подруга.

– Ещё чего, – небрежно отвечал он, и видно было, что хочет именно произвести впечатление.

В теннисных турнирах они участвовали всё реже и реже. Сначала это объяснялось отсутствием азарта: в большинстве случаев они непременно выигрывали, а выигрышные деньги не особо меняли бюджеты, потом стало физически непросто, поскольку Гриша нередко выпивал на бесконечных тусовках и даже пробовал курить. Он всегда удивлялся физической закалке Лизы, но сам свободно совмещать выпивку с курением и работу на корте не мог. Ну не то что уж прямо не мог, так было не принято. Десять лет на кортах с лучшими тренерами привили особое отношение к культуре тенниса и стилю жизни вообще.

Ночные клубы, о которых ещё год назад он бы и слушать не стал, долго являлись последним бастионом в борьбе Лизы за светскую жизнь своего партнёра. Он понимал, что её собственные представления о жизни богатой молодёжи никогда не станут ему близки, но что-то заставляло буквально подчиняться.

Сначала он объяснял сам себе, что хочет вытянуть её из этого круга показушного, фальшивого адреналина, искусственных страстей и неискренних отношений. Потом вдруг пришла мысль: а какое его, собственно, дело до её жизни? Но тут случайно Гриша обронил, что её мать как раз и надеялась, что при помощи спорта она может поменять представления о ценностях. А потом он и сам не заметил своего влечения к сумасбродной девице и желания хоть в чём-то ей угодить.

Первый раз Лиза привела его в клуб, когда отказать стало уже совсем неудобно. Она познакомила его с друзьями, с которыми в обычной жизни он и разговаривать не стал бы. Он откровенно скучал, из бара ничего выбрать не смог, танцевать не пошёл, как Лиза его ни тянула, минут через двадцать в страшном шуме прокричал ей на ухо, что уходит. Она безразлично кивнула, и он уехал домой.

Неделю они не встречались, в теннисе наступили каникулы, и по вечерам он с упоением барабанил в специально обустроенном подвале. Однажды она появилась вслед за смущённым охранником, который начал объяснять, что до шефа не дозвонился, и в доказательство показал на Гришин телефон и его большие нахлобученные наушники.

Лиза не дала тому до конца оправдаться, отпихнула массивного парня, пролезла между барабанами и чмокнула приятеля в щёку, оставив яркий след помады.

– Вот чем ты занимаешься! Теперь понятно. Где уж нам, примитивным любителям убогих танцулек. Тут творчество, а мы с глупостями лезем.

Через пару дней она уговорила Гришу на ужин в музбаре. «Совершенно неожиданно» там оказалась группа музыкантов, у которых «совершенно неожиданно забухал» ударник.

Гриша классно провёл с ребятами вечер. Публика – и громче всех Лиза – принимала здорово. В процессе выпили по пиву, потом бас-гитарист притащил целый поднос тяжёлых стаканчиков, и Гриша научился пить чудный напиток под названием «текила-бум».

Потом в знак благодарности он поехал в клуб, где ребята были не такими уж и неинтересными, музыка не такой уж кислотной, а танцы вполне могли заменить спорт.

Пот лил ручьями. Лиза уже держала полотенце, сразу накинула ему на голову, заставив нагнуться, энергично промокнула и неожиданно впилась в губы страстным и долгим поцелуем.

Под утро они приехали к нему домой, стараясь не разбудить Нину Марковну, проникли в его половину, а наутро Гриша проявил чудеса изобретательности, незаметно выведя Лизу к машине.

* * *

– Маша, дорогая, извините, решила вот позвонить…

Мария смотрит на экран телефона, видит незнакомый номер. В то же время голос ей кажется знакомым, и она осторожно спрашивает:

– Здравствуйте, у вас номер сменился?

– Не узнала? – Машу быстро вычислили. – Это Нина Марковна, бабушка одного чудовища и неродная, но любимая и единственная другого внука…

– Нина Марковна! – обрадовалась Мария. – Каюсь, не узнала. Телефон неизвестный, а голос очень знакомый… богатой будете…

– Ой, милочка, насчёт богатства у нас всё нормально, но именно это меня и беспокоит.

– Что случилось, Нина Марковна? Гриша наш как?

– Гриша молодец, учится в университете, работает на кафедре над проектом похорон бизнеса своего папаши.

– Что вы такое говорите? Вы меня пугаете. У вас неприятности?

– Нет, Машенька милая, пока у нас всё хорошо. Гриша неожиданно оказался деловым человеком. Раньше у Каледина главным был Саврасов с его гориллами. Теперь – Гриша настоял, а я поддержала – у нас всем руководит один приятный молодой экономист, аспирант университета.

– А что значит «пока у нас всё хорошо»? Почему пока? И «проект похорон» как-то не очень звучит…

– Нет, здесь-то как раз всё нормально. У Каледина был бестолковый бизнес из мозаики, которую он награбил в 90-х. Молодые экономисты-управленцы, и Гриша близко с ними, очень грамотно продают все эти шарашки, консолидируют финансовые активы…

– Как грамотно вы излагаете, – вставила Мария, – вижу, прям увлечены…

– Да, Машенька, мне нравится, что Гриша со своими талантливыми друзьями делает. Я уж закончу. Так вот, консолидируют деньги, уйдут от остатков прошлого криминала и начнут новое большое дело.

– Но всё-таки вас что-то беспокоит?

– Как же мне не беспокоиться, Мария? Гриша – совсем молодой парень, а деньгами владеет большими. Он хороший, добрый, доверчивый, не в пример своему брату по отцу, да и папаше своему не в пример. Он в мать пошёл, она славная женщина была, да такому быку досталась…

Нина Марковна замолчала. Мария понимала, что старая волевая дама вспомнила и свою дочь, не вступала, пока та сама не продолжила:

– Да. Так вот, большие деньги привлекают больших негодяев – это закон. Раньше, при размазанном бизнесе, не так в глаза бросалось, хватало Саврасова с его командой, правила у бандитов довольно простые, разбирались они по своим понятиям. А теперь, боюсь, подтянутся более изощрённые мерзавцы.

– Есть уже признаки? – Маша насторожилась.

– Явных пока нет. Но вот завелась у Гриши одна подозрительная змея. Старше его, опытнее, циничнее и, главное, влияние на него имеет, по-моему, чрезмерное…

– Ну, хотите, я пробью её по нашим каналам?

– Спасибо, Маша! Пока не надо, я сама всё узнаю. Если что-нибудь серьёзное – обязательно к тебе обращусь. Собственно, поэтому и решила о нас напомнить. – После паузы: – А ты-то как? Как твой неразлучный спутник-расследователь Барский?

– Разошлись мы. Во взглядах. – Маше явно не хотелось говорить о нём. – Я теперь в полиции работаю, под началом Перфильева.

– Тоже неплохо…