скачать книгу бесплатно
Вероятно, он и в самом деле очень хороший волшебник, – мысленно вздохнула я. Если с таким способом решать дела до сих пор жив. Я уже поняла, что прямое и честное покушение отпадает. Остаются яды – говорят, извечное женское оружие, или же воспользоваться одним из постоянно плетущихся вокруг него заговоров и чуть-чуть помочь заговорщикам.
Сегодня Император был в сине-золотом, синий – вообще его любимый цвет, похоже, и я несколько раз ловила себя на том, что невольно любуюсь сочетанием красок – тёмно-синие одежды и ослепительно-белая коса, переброшенная через плечо. И извечная маска. Интересно, почему он всё-таки её носит? И как он выглядит? Что там, под этой маской? Может быть, шрам? Ожог? Или всё-таки это дань защите, а не красоте?
Вынуждена признать, что подбородок у Императора ничего. Нет, ничего особенного. Но мне было бы легче и приятнее, выгляди он как-нибудь похуже. С редкой рыжей щетиной, например. Или смотрись он слабовольным… Про губы… не буду ничего говорить про губы, и смотреть на них не буду, вон какой пол возле трона красивый, а то Ашш-Ольгар заметил мой взгляд и кривится в довольной усмешке, а моя шнуровка опять упрямо выскальзывает.
Вошёл следующий проситель, вернее, просительница, и я моментально забыла и о шнуровке, и об ухмылке Его Императорского Величества, ибо это была дочка дель Нарго. Как бы ни хотелось мне сказать, что я моментально справилась с собой, и ни один мускул на моём лице не дрогнул, выдавая мою заинтересованность, но это не так. Дрогнул. И не один. Вся надежда на то, что Он сосредоточился в этот момент на самой дель Нарго… ну или, на крайний случай, на моём декольте, не без его участия образовавшемся.
– Мой Император, – прошелестела девушка, подбирая юбки и преклоняя колено. Странно. Высокородным дамам вроде бы достаточно глубокого реверанса, или я всё пропустила, пока была в училище, и теперь Он всех ставит на колени, без поблажек? Или же дочка дель Нарго – у меня совсем вылетело из головы, как её зовут, показывает таким образом, что она теперь – глава Семьи и пришла к нему именно в этом качестве?
– Вставайте, дель Нарго. Что привело Вас сюда? – весьма прохладно откликнулся Ашш-Ольгар. Словно бы и правда не догадывается. Бедная девушка. Холодный взгляд и холодный тон Императора – само по себе уже удовольствие не очень-то, а если ты ещё понимаешь, что судьба близких тебе людей зависит от каприза этого страшного человека…
Она поднялась, сделав ещё зачем-то и реверанс – возможно, чтобы Император оценил открывающийся в декольте вид. А что? Он, судя по всему, это любит.
– Я пришла просить Вашей милости, мой Император! – я не видела её лица, но уверена, что она кусает губы. И мне вопреки всему здравому смыслу хочется встать рядом с ней и тоже просить. Потому что я откуда-то знаю, что ничего у неё не выйдет. Впрочем, у меня тоже.
– Просить… – задумчиво повторил со своего трона – тоже малого, в соответствии с залом, но всё-таки трона! – У меня все просят. Хоть бы кто-нибудь что-нибудь предложил!
Не знаю, что именно имел в виду сетующий на всеобщую меркантильность Император, но дочка дель Нарго поняла его по-своему, в одном единственном, весьма интимном смысле, и, краснея и запинаясь, принялась оправдываться:
– Я… нет, я не могу! У меня жених… я не могу достаться ему не чистой… я…
Я с интересом покосилась на Императора – что-то часто ему девушки отказывают в последнее время! А Он, чёрт возьми, снова смотрел на меня. И вроде бы обращался к ней, но неизвестно, кому из нас двоих было адресовано в большей степени:
– Дель Нарго, поверьте, если бы я хотел Вас в своей постели, то Вы бы об этом уже знали!
Сложно не впасть в своеобразную гордыню, и не поверить, что это он мне. Сообщает таким образом, что и в самом деле хочет видеть меня в своей постели. Особенно, когда он так смотрит, словно бы и ответа ждёт не от неё, а от меня. Но я не сошла с ума – отказывать прилюдно, ещё и сообщить, как дель Нарго, что после близости с Императором стану грязной. Тем более, он ни о чём меня прямо не спрашивает. И это прекрасно. И пока прямо не спросит, я буду упорно делать вид, что не понимаю намёков, и вообще, ума не приложу, к чему это всё.
– Что тогда? – окончательно растерялась несчастная девушка.
– Не знаю, – чуть пожал плечами Император – вот же чёрт, я опять на него смотрю! – Ваш отец планировал нанести большой вред моей Империи, не говоря уже о вреде лично мне, предложите что-нибудь полезное!
Девушка растерянно замолчала и, кажется, начала плакать, по крайней мере, плечи её пару раз вздрогнули, и всхлип я вроде слышала.
– Не задерживаю Вас более, – ничуть не смягчился Ашш-Ольгар, и она, и правда плача, выбежала.
А я невольно представила себя на её месте. Даже не сейчас, а пять лет назад, словно мне пришлось бы просить за тётю Эльзу или же за братьев, а он с этакой насмешливой улыбочкой, отвергнув практически предложенное самое дорогое, что только есть у девушки – её честь, хотя данное толкование чести кажется мне узким и неверным, ну да ладно – начинает глумиться и требовать что-нибудь этакое придумать… но что тут придумаешь?
Стоит ли рискнуть и попросить мне? Помочь очень хочется, но где же та грань, когда собственные усилия и планы начинают цениться куда выше, чем целая чужая жизнь? Какова вероятность того, что, попросив за одного из заговорщиков, я отправлюсь вслед за ним в тюрьму и на костёр? Невелика. Я верю, что невелика. Тогда что меня удерживает? Неверие в успех? Боязнь как-то себя дискредитировать? Или обычная трусость? Ведь выползать из укрытия всегда сложно…
Я осталась стоять на месте, молча разглядывая уже следующего просителя и чувствуя себя самой настоящей предательницей. И я ещё возмущалась, что они не заступились за мою Семью. А ведь за каждым из них дети! Это у меня никого нет, а я всё равно не решилась. И, может быть, выдала себя – взгляд Ашш-Ольгара всё так же устремлён на меня, но теперь он скорее задумчиво-испытующий, нежели немного фривольный, как несколько минут назад.
К счастью, просители вскоре закончились. Вернее, закончилось время, отведённое на аудиенции, а так бы просители тянулись и тянулись – это стало понятно, стоило выйти из зала вслед за покинувшим его Императором. Не успевшие попасть на приём проводили быстро прошедшего мимо Ашш-Ольгара тоскливыми взглядами и стали разбредаться.
А я направилась в сад, где у меня был назначен «урок» с моей утренней гостьей. Чувствовала я себя странно. Император так настойчиво и так интенсивно меня рассматривал всё утро, что казалось невероятным, что смог совершенно обо мне забыть, как только покинул зал. Но он не позвал меня с собой, не велел прийти вечером, ничего… и с одной стороны, это хорошо, а с другой сбивает с толку и заставляет гадать – мне всё же померещилось повышенное внимание, али нет? И что я такого сделала, что оно куда-то делось? И почему это меня начинает волновать не только в том контексте, чтобы отомстить побольнее? Хотя и в этом, конечно же, тоже. Бесспорно.
– У тебя есть хоть одно платье? – «взяла быка за рога» моя наставница в нелёгком деле соблазнения Императора. А хотя почему же нелёгком? Я вот ничего не делала, а уже и сомнительное предложение получила, и засос, и прочие домогательства…
– Нет, – честно ответила я, заранее морщась и ожидая, что она потребует купить. А покупать мне не то чтобы не на что – всё-таки дворцовой страже платят более менее прилично, но рассчитывать я могла только на платье уровня горничной. На то, чтобы пошить что-нибудь уровня придворной дамы, потребуется оплата не за один год…
– И тебе не на что его заказать? – участливо догадалась дама. Кстати, так и не представившаяся дама.
– Не на что, – кивнула я, любуясь фонтанчиком и начиная жалеть, что в это ввязалась. И Императору опять же пока не было случая сказать… Надеюсь, она не будет сейчас совать мне деньги или свои старые платья? Не знаю даже, какой вариант раздражает меня больше. Но дама произнесла совершенно другое, и ей удалось по-настоящему меня удивить:
– Вот список книг, которые тебе надо прочитать!
– З-зачем?! – вытаращилась я на неё. Нет, я помню, по рассказам Лайзы, Его Императорское Величество – тот ещё затейник, но неужто он заставляет любовниц цитировать ему отрывки из книг во время этого? И что всё-таки произошло с самой Лайзой, неужели она и правда потеряла статус официальной любовницы?
– Мы, кажется, уже обговаривали зачем! – одарила меня раздражённым взглядом самонавязавшаяся наставница. – Возьмёшь их здесь, в библиотеке.
Она ушла, а я подошла к фонтанчику и подставила руку под тоненькую струйку – одну из сотен, разбрызгиваемых стоящим в центре драконом. Вода приятно холодила руку и, кажется, помогала думать. Когда эта женщина пришла ко мне утром, я была уверена, что речь пойдёт о советах уровня: демонстрируй ему побольше тела, и он весь твой. Но, видимо, я серьёзно недооценила и её саму, и её планы на меня. Возможно, мне готовится совсем не та роль, которая была озвучена… и это надо будет выяснить, но сначала дело, порученное Императором. Пора бы уже начать.
Доставшееся мне дело оказалось настолько очевидно-простым, что я даже решила, что Ашш-Ольгар таким образом изощрённо издевается и намекает на мою недалёкость и глупость. Хотя это слишком самонадеянно, конечно же, считать, что сам Император будет тратить на это время. Скорее всего, он взял первое попавшееся дело… Но, может, и хорошо, что оно простое. Мне ведь всё равно, на каком деле выслуживаться.
Всё началось с заявления девушки, на тот момент – четыре года назад – ей было около двадцати двух лет, и жаловалась она на злостные домогательства и посягательства на её честь со стороны богатого и знатного соседа. Естественно, ход делу не был дан. Тут даже и проверять-то нечего, просто грустно и как-то муторно становится… но я проверю. Если смогу отыскать эту бедную женщину. Я бы предпочла начать опрос именно с неё, но по указанному адресу она уже давно не жила, и никакой информации о ней у новых жильцов не было, так что, придётся, видимо, начать с самого соседа. К счастью, ни к одной из старейших семей он не принадлежал, но всё равно был слишком знатен, чтобы простая стражница могла разговаривать с ним на равных, так что предчувствую, что после разговора буду ощущать себя как минимум оплёванной…
Вопреки моим опасениям, граф был любезен, вежлив и предупредителен, и ровным счётом ничего не изменилось в его поведении, когда я изложила причину своего визита. Он разве что вздохнул.
– Катарина Уайт, – повторил имя девушки и снова вздохнул. – Вы знаете, Ика, история очень странная.
– Я люблю странные истории, – немножко подтолкнула его я, так как он, сделав это интригующее заявление, замолчал. Я ждала, уверенная почему-то, что легко поймаю его на лжи. Он задумчиво скользнул по мне взглядом и продолжил.
– Нас познакомил мой хороший друг, он был тогда без ума от неё, и, разумеется, я даже и не думал вставать между ними. Да и вообще, я как раз был в Оливию дель Нарго влюблён, так что другие девушки не вызывали у меня какого-то особого интереса… я даже не очень-то помнил, как она выглядит, пока она не начала меня преследовать.
– Она начала преследовать Вас? – не удержавшись, переспросила я. Трудно поверить. Граф, конечно, не урод, но и на рокового красавца в моём представлении совершенно не тянет. Так чего вдруг? Ради денег и положения в обществе? Но почему не приняла просто ухаживания этого самого друга? Разве что друг беднее?
– Согласен с Вами, Ика, звучит удивительно, – ничуть не обиделся на мой не самый вежливый порыв граф дер Бертрин. – Тем более что мой друг куда богаче и знатнее, но она почему-то и в самом деле прицепилась ко мне. Сначала намекала. Я, не желая ранить её гордость, намёков упорно не понимал. Затем стала напрямую звать на свидания, стоило нам оказаться в одной компании, а другу отвлечься… ну и наконец, пригрозила скандалом и арестом, если я на ней не женюсь. Я думал, что она блефует, даже с другом разговаривать об этом не стал… а на следующий день пришли стражи и стали задавать вопросы. Я тогда… – он слегка замялся, но всё-таки признался, – немного простимулировал их нежелание что-либо делать по этому поводу, но, уверяю Вас, справедливость от этого никак не пострадала!
Несмотря на предубеждение против графа, вынуждена признать, что говорит он убедительно. Даже вон во взятке признался…
– А Вы не знаете, где она сейчас? – спросила без особой надежды, просто для порядка, уверенная, что не знает, ну или скажет, что не знает.
– Хотел бы я не знать! – воскликнул мой собеседник, и я заинтересованно подалась вперёд. Что бы это значило? – Мы теперь родственники! – удивлённо, словно сам себе до конца не веря, пояснил он. – Она тогда исчезла, а через полгода я получаю приглашение на свадьбу одного из моих троюродных племянников, и угадайте, кто невеста?!
– Ого, – сказала я, честно говоря, теряясь, подозревать ли Катарину Уайт в умысле, или это просто такая шутка судьбы?
– Да! – граф в волнении вскочил с кресла и стал нарезать круги по гостиной. – Я вызвал её на разговор. Предлагал ей отступное – хорошую сумму, очень хорошую, с ней она могла бы позволить себе гораздо больше, чем сейчас, будучи замужем за Лейсом… но она отказалась. Была такая вся из себя милая и смущённая, извинялась за своё поведение, говорила, что это от отчаяния и большой любви было, а потом она встретила Лейса, всё осознала и поняла, любит его больше жизни и всё такое. На колени упала, умоляя позволить ей сделать его счастливым и не губить их брак… и я сдался. Никому ничего рассказывать не стал. И теперь иногда мы встречаемся на семейных сборищах… она меня избегает, и я её тоже.
– Так где я могу её найти? – озадаченно нахмурилась, понимая, что дело в реальности либо намного проще, чем я себе придумала, либо наоборот – сложнее. Жаль, сегодня я не успею посетить Катарину саф Бертрин, я уже и к графу-то пришла немного позже времени, приличествующего для деловых посещений. Придётся отложить на следующий выходной, который не очень-то понятно, когда будет – с моими сменами творилось что-то странное, их перетасовали, теперь у меня иногда было занято всего полдня, как сегодня, а иногда – куда больше стандартного времени одного дежурства. Это крайне неудобно, но, кажется, это плата за близость к Императору. Непонятно только, в чём преимущества, если не брать в расчёт возможность навредить, возросшую с нуля до крайне малых значений. Бесконечно малых, я бы сказала. Но это лучше, чем ничего.
После ужина я отправилась в библиотеку. Подборка книг, рекомендованная к прочтению, была крайне странной. Если бы там было что-то типа «Сильнейшие яды», у меня бы не было никаких сомнений, что это подстава. Но там была история. Причём как недавняя, так и довольно-таки древняя. И ещё несколько книг по магии, судя по всему. Эта область была для меня пробелом, за исключением обязательного минимума, данного в училище. Вообще, я понимала, что знания, хоть и сугубо теоретические, всё равно стоило бы приобрести, но не смогла. Мне было слишком больно вспоминать, что этой самой магии я навсегда лишена. Я сразу начинала чувствовать себя инвалидом, как будто бы это не магии нет, а руки или ноги. Вот и сейчас – к горлу поднялся тугой комок, а глаза предательски защипало, и тут же всколыхнулась злость к Императору. Впрочем, в этот раз она пришла не такой слепой и безрассудной волной, как раньше, и вместе с ней появился вопрос: почему тётя поступила именно так? Неужели не было никаких других вариантов? И почему же она мне ничего не объяснила? И самое странное – почему до этого у меня не возникало всех этих вопросов? Словно бы пружина, сжимающая меня все пять лет, и заставляющая ничего не видеть и не испытывать, кроме ненависти и злобы, износилась и стала потихоньку слабеть. И вдруг становится страшно – а может, это чары Императора? Может быть, амулет стражника подавляет мою волю и поглощает ненависть, постепенно превращая в преданную и покорную рабыню? Как понять? Как проверить? Как защититься?..
В библиотеке предсказуемо никого не было. Мне вообще кажется, что это далеко не самое популярное место во дворце, а уж вечером… разве что как комната для уединения во время какого-нибудь бала, но балов за всё время моего пребывания здесь не было. Говорят, Ашш-Ольгар не любит балы, ему ненавистно, когда кто-то веселится и развлекается. Впрочем, менее радикальная версия – что ему просто жалко на это денег, казалась мне более правдивой. Денег и времени. И в этом его даже можно понять.
Я не спеша собрала книги – стопочка получилась внушительной, хоть нашла я и не все. Никакой записи книг не было, они считались все имуществом Императора, и во дворце не нашлось бы, пожалуй, ни одного человека, рискнувшего прикарманить Его вещь. Или же они все очень хорошо маскировались, только поэтому и выжили…
А когда я вернулась в свою комнату, там меня ждал… мужчина. Абсолютно голый. И спящий на моей кровати. Устал ждать и уснул? В том, что он именно спящий, а не мёртвый, я была уверена – периодически мужчина издавал негромкий, но весьма заливистый храп. Какого чёрта?! – растерянно спросила я у самой себя, и подумала, что надо, наверное, что-то делать, вот только понять бы, что именно… но ничего сделать не успела.
Дверь распахнулась – я была так поражена нежданным гостем и его видом, что как-то и не подумала запереть замок, и в мою комнату вбежала невысокая, немного полная женщина в чрезвычайно богатом платье. Увидев мужчину, она взвыла, а потом бросилась ко мне, кажется, собираясь вцепиться мне в волосы. Я инстинктивно ускользнула, пытаясь решить – стоит ли оправдываться или пусть сначала выговорится? От криков женщины проснулся и мой гость, судя по всему, её муж, отец её четверых детей, насколько я поняла из потока брани в мой адрес, выплёскивающегося из этой, явно принадлежащей к самому высшему свету, женщины. Мужчина растерянно огляделся, потянулся за брюками, кем-то аккуратно сложенными в уголке кровати, но опоздал – в комнату ввалилось ещё трое придворных дам, отчего места совсем не осталось, и теперь они голосили все вчетвером, так, что у меня закладывало уши. У так и не успевшего одеться мужа, кажется, тоже, но мне, как вы понимаете, жалко его не было. Ни капельки.
– Вон! – рявкнула я на них, удивляясь собственной смелости и бесцеремонности. С другой стороны, они все без приглашения вторглись в мою комнату. Встреться мы в коридоре или ещё хуже – в комнате кого-то из них, и я была бы полностью бесправна, но это всё-таки моя территория, и право на неприкосновенность жилища никто не отменял. По крайней мере, в теории. На практике же… сомневаюсь, что я могу сделать хоть что-то, что ухудшит моё положение. Разве что выволочь эту несчастную женщину в коридор за волосы. Она уже по третьему разу крыла меня словами с крайне негативной окраской, и жалости к ней в моей нетерпеливой душе оставалось всё меньше, а желания никогда её больше не видеть, или хотя бы, чтобы она заткнулась и ушла, забрав своего невнятно что-то блеющего мужа, всё больше. Особенно меня злило то, что этот самый муж у неё получался ни в чём не виноват. Это я, подлая ведьма – ах, если бы! – приворожила, околдовала и толкнула на непотребное. Как же. Этого вельможу я помнила визуально очень даже хорошо, хоть и не пожелала узнавать его имя – он пялился на меня особенно маслено. Да и не только на меня, если уж на то пошло. Он на любую женщину моложе пятидесяти пялился. И, конечно же, все они ведьмы и места себе не находят, как бы этакое сокровище соблазнить. Тьфу!
– Уходите! – повторила я, умудрившись вклиниться в небольшую паузу, как раз после «я добьюсь, чтобы Император тебя не просто вышвырнул, а отправил в бордель, где тебе самое место!». Впрочем, могла бы и не стараться – безрезультатно. Желание применить силу стало почти непреодолимым, и я, подхватив книги, ушла сама, от греха подальше. Тем более что на шум уже сбежалась и прислуга, и мои сослуживцы и даже ещё несколько придворных.
Чудесные деньки у меня начались, ничего не скажешь.
Глава 7. Аника дес Аблес
Я намеревалась заночевать в библиотеке, но меня неожиданно приютили служанки. Оказывается, история с Гильермо сделала меня героиней в их глазах, и от этого мне было неловко. Я бы ещё как-то пережила, если бы они это упомянули вначале и всё, но они возвращались к этому постоянно, весь вечер до того, как мы улеглись спать, и ещё всё утро. Впрочем, после завтрака появилась другая тема для разговора, куда более животрепещущая.
– Она потребовала при всех, чтобы тебя заклеймили как шлю… ой. В общем, чтобы заклеймили по старинному обычаю, который уже десять лет не применяют, и отдали в бордель! – взволнованно доложила мне молоденькая и крайне эмоциональная Динна. Она прислуживала на завтраке, и теперь прибежала поделиться новостями. Сама я, честно говоря, выходить немного трусила – сегодня у меня опять был выходной, перед тремя днями смен, но теперь уже и непонятно, стоит ли попадаться кому-нибудь на глаза, или надо просто тихо валить. Чувство юмора у Императора своеобразное, так что рассчитывать на его милость не стоит.
Я вздохнула и, невольно стиснув руки, приготовилась слушать дальше.
– А Император… Император! – тон Динны стал восторженным, то ли от упоминания Ашш-Ольгара, то ли потому, что он – хочется на это надеяться – отказал этой безумной женщине в её не менее безумных требованиях.
– Ну? – поторопила я её, чувствуя, что сил моих больше нет терпеть эту неопределённость, как и то, что я сейчас завишу от своего врага.
– Он сказал, что никуда тебя не отдаст, и вообще, сам лично за тобой присмотрит! – радостно выпалила девушка, а я закашлялась, подавившись на редкость вкусной булкой – со стола Императора, не иначе. Сам лично присмотрит – звучит пострашнее клейма и борделя.
– Ты сама слышала? – спросила я, лелея надежду, что на самом деле он сказал что-то другое. Например, что рассмотрит это дело, а пока, до рассмотрения, никуда меня не отдаст. Это было бы куда лучше. А так получается, что Император решил использовать меня в качестве живца.
У меня ведь была целая ночь, чтобы обдумать события вчерашнего дня, и я пришла к следующему: ясно, что мой незваный гость – подстава. Причём не удивлюсь, если он был пьян или под магическим дурманом – говорят, это новая фишка – и ничего не помнит. Жена его, как и придворные дамы, вопила весьма искренне, так что, полагаю, постановщик этого скандала лично на сцене не появился. Но цель более менее ясна – убрать меня из дворца. Вот только кому я уже успела помешать? Какая-нибудь претендентка на место официальной любовницы Императора узнала, что Он мне предлагал, пусть и в шутку? Да, я уверена, что это он в шутку, потому что захоти он действительно меня в свою постель, я давно была бы там, пусть и без желания. Императору не отказывают, и он прекрасно об этом знает. Возможно, действительно какая-нибудь резвая дамочка, метящая в любовницы. Но тогда непонятно, зачем в это ввязываться Ашш-Ольгару?
И есть ещё эта непонятная дама, которая взялась меня учить, вроде бы как стать любовницей Императора, но на деле – вообще неизвестно чему. И зачем.
– Сама слышала, – отозвалась Динна. – Я так за тебя рада!
– Спасибо, – как можно ровнее улыбнулась я, потому что тянуло улыбнуться кисло, а то и вовсе скривиться. Быть живцом – радость, прямо скажем, весьма сомнительная.
И я уже почти не удивилась, когда буквально тут же вбежала другая служанка, кажется, Санша, и выпалила, глядя на меня со смесью страха и восторга:
– Ика, тебе велено явиться с вещами к Императору!
С вещами. Это значит, что Динна всё-таки ошиблась, ослышалась? Или Он потом передумал? Что смогла предложить ему эта богатая и нервная дама? Потом, за закрытыми дверьми. Она ведь не просто так была уверена, что убедит Его. Вот, видимо, и убедила… Вещей у меня в принципе было немного, и ничего настолько ценного, чтобы возвращаться в свою бывшую комнату. Почему-то теперь я уверена, что в бывшую. Там, наверняка, уже пол двора побывало, как на экскурсии, все мои вещи по десять раз перерыты и осмотрены, вдруг нашлись бы какие-то ещё улики, добавившие скандалу остроты. Так что я даже заходить туда не буду, противно.
Я выпросила у добрых девушек, и так сделавших для меня неожиданно много, тканевую сумку и спрятала туда книги. Понятно, что это не такой уж секрет, и кому надо, тот узнает, что именно и когда я взяла из библиотеки, но лишний раз светить не хотелось. Мелькнула даже мысль оставить здесь, в комнате, но я от неё отказалась – если дело тут нечисто, а в этом я почти что уверена, то подставлять девушек негоже.
Вот так вот, только с книгами в сумке, которую я старательно держала за спиной, я и предстала перед Ашш-Ольгаром. Почему-то не в кабинете. В спальне.
– На тебя жалуются, – сказал Он, и я смиренно согласилась:
– Да, мой Господин.
Но на самом деле я испытывала далеко не смирение, а злость. Причём не столько на ту чокнутую женщину, что с неё взять, сколько на Императора. Ведь он-то, наверняка, знает правду, ну или может узнать, если соизволит хоть немного себя этим затруднить, но нет же! Вместо этого он так и держит меня, застывшей на одном колене, не давая позволения встать, заставляя моё слишком трусливое, вероятно, сердце замирать от дурных предчувствий и страха.
– Не будешь оправдываться? – спрашивает Ашш-Ольгар откуда-то из-за моей спины. Моё больное воображение на какой-то миг даже рисует его с клеймом, но это, конечно же, бред, ведь именно он этот обычай и отменил. Вернее, говорят, что он хотел клеймить обе стороны – и «падшую» женщину, и мужчин, которые её услугами пользовались. Понятно, что такой вариант не прошёл.
– Как прикажет мой Император, – ответила я, подавив желание огрызнуться, что я даже не очень-то в курсе, в чём конкретно меня обвиняют.
– Вставай, – сказал Он. – Останешься здесь.
Я встала, растерянно оглянулась. Где здесь? Вот прямо тут, на том месте, где стою? И что я буду тут делать? Ждать, пока он вернётся и решит мою судьбу? Или что?
У меня было ещё много вопросов к мирозданию, то есть в никуда, но все они стремительно схлынули, как только Он оказался рядом. Очень близко. Слишком близко. И все мои душевные силы ушли на то, чтобы не отшатнуться, потому что страшно. Кажется, так близко он не стоял даже тогда, когда наградил меня засосом для конспирации, а может, всё дело в том, что теперь он стоит прямо передо мной, и это ощущается, как вторжение в личную зону, мне мучительно хочется увеличить дистанцию, хотя бы на полметра, а лучше бы метра на три-четыре. Однако я стою, не шевелясь и даже почти не дыша, не хочется выдавать свою панику частым и поверхностным дыханием. Сейчас он прикажет поднять на него глаза и прочитает, наконец, мои сумбурные и совершенно не верноподданнические мысли, и всё. Конец Ике Стайер. В пыточную к дель Нарго и остальным…
– Мы с тобой поговорим, – задумчиво обронил Император, и мне послышалась отчётливая угроза. Но задуматься об этом я толком не успела, потому что он добавил. – Но сначала сходим на бал в честь двадцатилетия Аники дес Аблес.
Остаться безучастной и невозмутимой я не смогла. Спросила, чувствуя, как мгновенно становится нечем дышать, и пол начинает шататься под моими ослабевшими ногами:
– Что?! Чьего двадцатилетия?!.. – И в безнадёжной попытке сгладить, добавила. – Мой Господин.
– Аники дес Аблес, – повторил Ашш-Ольгар, и по глазам его – а я, оказывается, уже некоторое время смотрю прямо ему в глаза, было совершенно не понять, что происходит в его голове. – Знаешь её?
– Нет, мой Господин, – уже немного взяв себя в руки, отвечаю чистую правду и поспешно опускаю глаза. Если это не шутка жестокого Императора, ту, которая завтра будет праздновать двадцатилетие в особняке дес Аблес, я и в самом деле не знаю. Но очень, очень хочу узнать! И на бал пойду, под любым предлогом, в любом качестве, которое только Ашш-Ольгар сочтёт нужным, хоть любовницей, хоть стражницей, хоть ручной болонкой… хотя нет. Болонкой всё же нет.
– Ну вот, завтра и познакомитесь, – спокойно пожимает плечами всё ещё слишком близко стоящий Император и – хвала Небесам! – делает-таки шаг назад.
– Да, мой Господин, – отвечаю я, и, видимо, слишком явно сквозит в моём голосе облегчение, и его невозможно не услышать.
– Почему ты не хочешь быть моей любовницей? – прямо спрашивает Ашш-Ольгар, и пол качается подо мной уже второй раз за утро.
И в самом деле, почему? Потому что я планирую убить Вас, мой Император! – на хороший ответ как-то не тянет. Лепетать, что недостойна такой чести – тоже сомнительный вариант. Может быть, сказать, что у меня уже есть возлюбленный? Но этого, кажется, Ашш-Ольгар просто не поймёт – у него по две официальные любовницы чуть ли не в каждом крупном городе. По крайней мере, так говорят.
– Простите, мой Господин, – так и не найдя компромисс между уважительной для него причиной и собственной безопасностью, произношу я, предчувствуя – в который раз за только начавшийся день! – недоброе.
– Вообще-то, у тебя уже нет выбора, – подтвердил мои предчувствия Ашш-Ольгар и покинул комнату.
Мне понадобилось минут десять, чтобы как-то осознать всё сказанное, и ещё почти столько же, чтобы решиться подойти к выходу и предпринять полностью безуспешную попытку им воспользоваться. Он меня запер. И хотя в самом дворце мне всё равно пойти абсолютно некуда, есть ещё мир и за его пределами, и хотя бы то же самое расследование, которое Он сам мне и поручил…
Принесённые с собой книги успокоиться не помогли, наоборот! Стоило мне открыть показавшуюся самой безобидной книгу по новейшей истории и задумчиво полистать, как в глаза бросились кем-то заботливо выделенные абзацы, где речь шла о Семье дес Аблес. Дес Аблес!!! Книга мгновенно превратилась для меня в змею, или ещё вернее, в смертельное проклятие замедленного действия, которое непонятно когда шарахнет. Какая же я дура, что не просмотрела книги сразу, там же в библиотеке! Или хотя бы перед тем, как тащить их в Его покои. Конечно, я не предполагала такого развития событий, что мне придётся остаться в спальне Императора на неопределённый срок и с неопределёнными… или же наоборот, очень даже определёнными перспективами, но всё равно. Думать надо было, Аника… или, вернее, Ика, ведь имя твоё, оказывается, уже давно носит другая. Тётя Эльза, как же так?!
Когда распахнулась дверь, я вздрогнула и почувствовала себя застигнутой на месте преступления, хотя книгу давно убрала обратно и просто тупо пялилась в окно – вид, надо сказать, отменный. Здесь вообще красивый сад. Когда Альмар был ещё свободной страной, здесь проходили Советы Семей, и я точно знаю, что в саду девять фонтанов – по количеству старейших Семейств, они, фонтаны, даже имена соответствующие носили… но теперь об этом, кажется, лучше не вспоминать.
Кажется, Император не шутил, или же шутил с размахом – вошедшие явно собирались в срочном порядке изготовить для меня платье, в котором я и пойду на завтрашний бал. И никаких сомнений не выказывали, что пойду я туда в роли Его официальной любовницы. Доигралась, Ика. Вот и приблизил тебя Ашш-Ольгар, а плана у тебя как не было, так и нет. Зато вместо этого куча вопросов, непозволительные сомнения в тёте и в себе и дикий страх перед грядущей ночью.
Тот факт, что днём мне принесли еду, и то, какая именно еда это была – не помню уже, когда я такие шедевры кулинарии видела, вызвало с моей стороны ещё больше тревоги.
Следуя какому-то странному упрямству, я ела только самое простое – морс и хлеб, и ещё старательно избегала даже приближаться к кровати. Глупо, но мне казалось, что стоит хотя бы коснуться её, и всё, я словно бы приму свой новый статус. Хотя вряд ли все эти суеверия мне как-то помогут, когда Он вернётся.
Кроме еды мне принесли ещё и вещи из моей бывшей комнаты, и вряд ли об этом позаботился Император, скорее, кто-то из служанок. И мне теперь даже немного стыдно перед ними за своё безразличное и обезличенное отношение – его я переняла ещё в детстве от тёти, и как-то не задумывалась об этом, хоть и давно уже сама не принадлежу к высшему сословию. Семья дес Аблес никогда не обижала слуг, просто они были «другими». Их можно было о чём-то попросить в рамках их обязанностей, но совершенно неприемлемо было с ними советоваться или ожидать от них какой-то инициативы…
День тянулся невыносимо долго, вроде бы и не самый длинный день в году по календарю, но совершенно бесконечный для меня лично. И в какой-то момент я устала бояться и обмирать от любого звука – а вдруг уже идёт Он, да и накопленная усталость предыдущих дней и ночей дала о себе знать, и меня стало клонить в сон. От унизительного размещения на коврике меня спасло кресло, я забралась в него с ногами – мебель у Его Императорского Величества масштабная во всех помещениях, и, свернувшись калачиком, уснула, подложив под голову свои же вещи. Книги в сумке ютились на полу рядом, и, несмотря на великолепие обстановки, а может, как раз благодаря ей, я чувствовала себя бедной и бесправной, как никогда.
– Итак, где он? – раздался голос Императора, и я до конца не уверена – то ли он дожидался, пока я проснусь, то ли вопрос меня и разбудил.
Уже стемнело, но я прекрасно его вижу – сидит в кресле напротив, в неизменной маске, и рассматривает меня в упор. Я подавила желание затолкать сумку с книгами за своё кресло или как-нибудь ногами прикрыть и, нарушив этикет, – спросонья не сообразила вскочить и бухнуться на колено, спросила:
– Кто, мой Господин?
