скачать книгу бесплатно
Ну, жать пождать товарища с Востока для чайной церемонии своей.
Ещё и переспрашивает: «Скока осталось до визита полных дней?».
Вздохнул Ерёма с хитрецой во взгляде: «Не уродился в Поднебесной чай.
Но будет пусть усадьба «При параде». Вдруг, кто другой заедет невзначай…».
Утоление жажды
Кто не прогуливал уроки анатомии, тот помнит, что программа говорит.
Мол, организм наш от того в гармонии, что из воды по сути состоит!
А вот Фома с Ерёмой в разночтении: – Как это можно – «Из одной воды»?
Когда друзья имеют и влечение к напиткам, доводящим до беды.
Один мешает пиво с «белой» водкою. Другой, не против кофе с коньяком,
Когда и бутерброд простой с селёдкою хмельную мутит голову потом.
Да и лечение – с водой совсем не связано. Фома рассол изводит по утрам.
А у Ерёмы дома все обязаны – квас подавать, коль взять не сможет сам.
О том ещё приятели заспорили: – Под газом, что полезнее всего?
«Оранж» – из апельсинов что спроворили. Иль «Кола» – непонятно из чего?
Тот разговор случился в чистом поле. Их агрегат доставку ждал семян.
Ещё заправщик потерялся что ли? У поваров в работе был изъян.
Никто не вёз обед, да и горючее закончилось у трактора внутри.
И зной полуденный усугубил всё прочее: во фляге не оставив и воды.
Берёзовый был колок, к счастью, рядом. Там тень нашли колхозники себе.
И вспомнили про детства чудо-влагу, которую пивали по весне…
Топор имелся в тракторе Ерёмы. На сеялке Фома нашел ведро.
И там, где зеленели густо кроны, отведали вкуснее, чем «Ситро».
Кто сок берёзовый испил, хотя б однажды, тот понял бы их радость, и восторг.
Когда в колке том утолили жажду, никто похвал иному не исторг.
Потом доставили компот, зерно, солярку. А сев закончив – в оптимальный срок,
В «Сельпо» пошли, потребовать: «К прилавку берёзовый чтоб поставляли сок!».
Крышки
К весне понятны стали нормативы, в «консервных» предъявляют что делах:
В погребе раздались микровзрывы, варенье, где хранил Фома впотьмах.
И у Ерёмы та же неприятность. Не доложил, знать, сахарку в компот.
За то подстерегла его опасность, когда полез в подполье словно крот.
…Все в синяках, и поголовно в шишках, хотя погибели сумели избежать,
Когда сорвавшиеся от напора крышки, в их кладовых надумали летать.
Салют закончился, едва в подполье с банок закупорки умчались кто куда.
Опять по лестницам спустился к ним подранок, проверить, что испортила беда?
Фоме варенья жалко, несомненно, коль не успел на рынок все снести,
Но прогулявшись в пене по колено, в тазы сумел убыток наскрести.
Залил водой остатки «сладкой жизни». Дрожжей, сколь было, присовокупил.
А чтоб не повторились катаклизмы, не крышки, а перчатки применил.
Когда они за то «голосовали», что завершен брожения процесс,
Фома с супругой гостя и позвали, к тому имея явный интерес.
Провел им дегустацию Ерёма. Зигзагами обратно уходил,
Как в поисках пилот аэродрома, который сам себя и разбомбил.
Его реакция Фоме, как свист на «Старте». Пора, знать, выносить товар в народ.
И он в пылу коммерческом, в азарте устроил винокуренный завод.
Был змеевик придуман не случайно: «Зеленый змий» сквозь трубку пробежал.
И вот уже горит он в ложке чайной, напиток, что вареньем побывал.
У поллитровок внешность без изъяна – на этикетках золото и лак.
А то, что разливается в стаканы, не каждый догадается мастак…
Но все ж нашлась и в этом экспертиза, когда Фомы изъяли самогон
И штрафом обернулась та реприза, что вслед за крышками хотел исполнить он.
С тех пор Фоме уже не до гулянки. А вот Ерёма лишь уроку рад:
Он, ягоду закатывая в банки, нисколько не жалеет рафинад!
Ремонтник
На голову подобно снегу нагрянуть может и ремонт.
Хотя зимой готовь телегу, а коль промок, спасёт ли зонт?
Заблаговременно готовить, всё нужно, как ни посмотри
И прежде чем чего-то строить, кирпич и глину завези!
Но у Ерёмы всё иначе: внезапен в их семье уклад.
Коль не исполнишь – жена плачет или берётся за ухват.
А тут взялась за интерьеры, поутру встав не с той ноги.
Велит: «Заменим все портьеры! В «Сельмаг» за новыми – иди!
Купи там, заодно и мелу. Покроем стены в белый цвет.
Вдруг в гости пригласим капеллу на праздничный к себе обед?!
Ещё поправь во двор калитку, чтоб не скрипела на ветру.
И положи такую плитку, ходить, чтоб можно по двору!».
Составил списочек Ерёма и в магазин купить пошел:
Мел – для побелки всего дома, а для навесов – солидол.
Не ожидал, рубли сжимая, в своём рабочем кулаке,
Что выпадет судьба иная: «Сельмаг» их нынче на замке.
Лишь продуктовый магазинчик исполнит повседневный спрос:
Здесь продадут вина графинчик. Отсутствует лишь купорос.
И остальной приклад для стройки тут не укупишь. Вот дела!
Но за прилавком в виде стойки его окликнул вдруг Фома:
«Не огорчайся, друг, напрасно, во всём, что нужно, пособим.
«Молочка» подойдёт прекрасно с предназначением двойным.
Мы «Сливочным» торгуем маслом из масла пальмы в основном.
Так что заменит всяким часом нигрол и даже солидол!
Из порошка – пакет «Молочный». В нём – мел, разбавленный водой.
Им побели: и будут точно – сиять все стены белизной!».
Про плитки, что для тротуара, Ерёма спрашивать не стал,
Коль бакалейного товара годами сохнет «пьедестал».
Спросил Фому он в горьком стоне: «А кушать будет что семья?».
«Всё то, что вырастил в пригоне и в огороде у себя!».
Бутербродное дерево
Кусок сухой не слишком лезет в горло. Вкуснее – смальцем сделаешь его.
А с маслом сливочным – солидным бутербродом такое кушанье всегда назвать легко!
Но в холодильник, сунувшись голодным, достанешь маслице, по твердости – как лёд!
И нужно ждать, чтоб для намазки годным кусочек стал на славный бутерброд.
Так было в детстве, в юности Ерёмы. Лишь повзрослев, он оценил прогресс:
Такое масло появилось дома, хотя с мороза – мажется в присест.
Не аппетитное его названье «Рама» само сошло, весной, как лёд с реки.
Всё «Сливочным» зовут, хотя ни грамма не замерзает, стуже вопреки.
Своим открытием Ерёма поделился с приятелем, державшим магазин,
Чему, однако, тот не удивился: «Продукт теперь не мёрзнет, ни один!».
Фома был сведущ по всему, что ныне к витринам покупателей зовёт
И у него, и даже в магазине, где продают запчасти и тавот!
Он творожок предложил для проверки, головку сыра, колбасы батон.
И белый хлеб, нарезанный под гренки, мороз не брал в свой каменный полон.
