скачать книгу бесплатно
И вот сейчас Ильин стоял в пустующем коктейль-баре «Малибу» напротив потеющего Якоря в пиджаке и рассказывал, шурша захваченными с «Бланко» бумагами:
– «…Есть версия, – читал он, – что таинственный груз бойцы вермахта так и не успели вывезти с полуострова, так как практически сразу Красная Армия начала мощное наступление. А уже через неделю Севастополь уже был освобожден от фашистов. Значит, золото все еще может находиться в Крыму».
Якорь пожал плечами.
– И что? Это же это, как его… иголка в стоге сена.
Ильин удивленно уставился на Якоря.
– Вы сговорились все, что ли?
– Чего?
– Забудь. Якорь, ты сам посуди! Информации мало, но она есть: удирая из Севастополя, фашисты вывозили все добро, которое успели награбить. В том числе и золото. И тут написано, что оно вроде как все еще может быть здесь, в Крыму. Сорок лет назад мужик в Калифейке находит слиток золота, на котором изображена птица. Черный орел, держащий в лапах круглый дубовый венок со свастикой в центре. Знаешь, что это?
Якорь нетерпеливо вздохнул:
– И что же это?
– Как ты можешь так говорить! Это Партийный орел. Символ нацисткой партии, их главная эмблема. Вот, смотри. Это он.
Ильин вручил Якорю бумажку, распечатанную на принтере в магазинчике в квартале от «Малибу». Снимок золотого слитка с символикой вермахта, который он нашел в интернете.
– Мужик нашел вот это, один в один. Понимаешь? Это слиток. Килограмм золота высшей пробы – вот она, указана. Знаешь, сколько стоит один такой слиток?
Для проформы Ильин назвал приблизительную сумму, которую вычислил сам, найдя в интернете стоимость одного грамма золота в настоящий момент и затем воспользовавшись калькулятором.
Сумма выходила солидная. Якорь заерзал на стуле, заметно заинтересовавшись.
– Так. Ну, круто звучит, базара нет.
– А я тебе о чем говорю?!
– Только прошло… Сколько там с войны прошло лет? – Якорь задумался, но математика, если это не касалось денег, была его слабой стороной. – Короче, много лет. А у тебя там в бумажках написано про каких-то исследователей. То есть что? Золото это искали, правильно? И не такие неудачники, как ты, а серьезные парни с оборудованием, все дела. И не нашли. С чего ты взял, что у тебя получится?
– Потому что никто не знал направление. Куда выехала колонна с золотом, было неизвестно. Да что говорить, это даже до сих пор неизвестно! А у меня есть жирный плюс. Тот мужик из Калифейки. Мы знаем городок, где нашли слиток. И пока это знаем только мы. Это крутой и серьезный шанс, Якорь!
Тот вытер пот со лба. Протянул руку и нетерпеливо подергал пальцами. Ильин послушно вручил ему все имевшиеся бумаги. Якорь хмурился и что-то бормотал себе под нос, листая их. Изредка капля пота стекала с его лба и падала на бумаги. В такие моменты Ильин мысленно матерился.
– Допустим. Допустим-допустим…
– А я о чем говорю? Давай допустим!
– И что ты хочешь от меня?
– Как это что? Я предлагаю сделку. Мы плывем в Калифейку и делаем все, чтобы найти золото. Поговорим с людьми, с родней этого Василия. Постараемся узнать, где его отец нашел слиток. А когда у нас будет точное место, мы выдвигаемся туда и просто ищем. Здесь нужно оборудование, но оно у нас есть.
Якорь прищурился.
– Ты хотел сказать, у МЕНЯ есть? То самое оборудование, которое было твое, а теперь оно мое?
– В этом и сделка. От нас с Дэном – работа. От тебя – оборудование. Эхолот-самописец и магнитометр у меня есть. Чтобы упаковаться полностью, мне нужны назад акваланги и глубинные металлоискатели…
– Хм, – сказал Якорь.
– …А еще кое-что дополнительно. – Ильин неуверенно положил перед Якорем бумажку. – Я тут все написал. Запасные баллоны, подводная камера с передатчиком… Ну и кое-что по мелочи.
– Хм.
– Я знаю, где все это достать по дешевке. Мне просто нужно немного денег, и я сам все куплю.
– Ты прикалываешься?
– Чего?
– Ты, говорю, издеваешься надо мной? – зло прищурился Якорь. – Только утром я забрал у тебя все твои причиндалы в счет долга. А уже после обеда ты прибегаешь ко мне и выдаешь какую-то сплетню, под которую я должен не только отдать тебе все назад, но еще и бабло свое потратить? Ты, мать твою за ногу, издеваешься?
Ильин протяжно выдохнул.
– Якорь. Золото там есть. Если бы там ничего не было, знаешь, что было бы тогда?
– Ну и что?
– А ничего. Этот мужик был бы жив. Но вчера он ляпнул мне про золото, а сегодня он умер. Соседи слышали крики. Скорее всего, его убили. Но если вся эта история – фуфло и не стоит выеденного яйца, вопрос – зачем его убивать-то? Ради чего?
– И ради чего же?
– Ради золота, ясен пень! – Ильин обличающе ткнул пальцем в фото золотого слитка с партийным орлом рейха. – Потому что на кону огромные бабки. Такие, которые тебе даже не снились. Ты только представь!
Ильин шагнул к Якорю, продолжая говорить. А говорить он умел. Глаза загорелись, и Ильин буквально гипнотизировал потного человека в костюме – точно так же, как пять лет назад он загипнотизировал историей про «Черного принца» Дениса Рябко, благодаря чему тот и стал его напарником.
– Якорь, мы можем найти это золото. У нас может ничего не получится – да, признаю. Но пока есть такой шанс – неужели ты можешь пройти мимо? Только представь, как когда-нибудь, через много-много лет, в какой-нибудь газете или по телевизору ты увидишь человека, который нашел это золото и в один миг стал миллиардером. Представь! Что ты будешь чувствовать? Неужели ты не будешь кусать локти от того, что это не ты на его месте? Неужели ты не будешь ненавидеть себя, что лишился этого богатства по собственной глупости? Что ты мог получить все это, но просто не захотел? Что когда-то, когда к тебе пришли с этой идеей, ты отмахнулся, плюнул и забыл?
Якорь поморгал, стряхивая наваждение. Еще раз посмотрел на фотографию золотого слитка. И выругался.
– Твою мать, ладно. Убедил. Но у меня условие. Половина всего, что ты найдешь – моя. Согласен?
– Якорь, было бы честно, если бы это была не половина, а, скажем, процентов эдак десять или хотя бы двад…
– Половина, – отрезал тот. – Или половина, или вали отсюда нахрен. По рукам?
По набережной, мимо уныло покачивавшегося на воде катера «Бланко» и целого ряда других катеров, лодок и яхт, шли толпы туристов. В плавках и купальниках, шортах и парео, очках и шляпках, с фотокамерами, бутылками и мороженым. Они галдели, глазели по сторонам, задирали головы, тыкали пальцами, фотографировали, смеялись и снова галдели. Некоторые из отдыхающих искали лодку, на которой можно было бы совершить морскую прогулку по живописным местам южного побережья полуострова.
Рябко жевал бутерброд, печальным коршуном восседая на кормовом релинге, и чувствовал себя лишним на этом празднике жизни.
До тех пор, пока на набережную, короткими гудками разгоняя прохожих, не выскочил серый открытый автомобильчик.
Рябко выронил бутерброд на палубу и пробормотал:
– Твою мать, как ему удалось?
Это была машина Якоря, на которой его верные подручные мотались по городку, выполняя поручения своего хозяина. Сейчас тарахтевший автомобиль был загружен баллонами, компенсаторами, коробками и прочим снаряжением. А на месте пассажира в полный рост стоял сияющий в 32 зуба Ильин, который еще издалека заорал:
– Собирайся! Мы отплываем!
Глава третья
Рассекая водорезом лазурную и искрящуюся на ярком солнце водную гладь, «Бланко» скользила на север. Они оставили позади Севастополь с его огромными портами – гражданским и военным – и снующими по воде кораблями, лодками, яхтами, катамаранами, а также рыскающими в небе дельтапланами, самолетами и прочими неизменными атрибутами морского города. Сейчас катер несся вдоль берега. Горные склоны, холмы и редкие скалы, перемежавшиеся с низинами и пляжами, вздымались почти в полукилометре от скачущего по воде белоснежного суденышка.
За штурвалом развалился Рябко, взгромоздив загорелые волосатые ноги в сланцах на переборку около панели приборов, потягивая воду и лишь изредка поглядывая на бортовой компьютер с навигатором.
Большую часть пути Ильин провел на корме, изучая на ноутбуке все, что успел найти и сохранить на жесткий диск перед отплытием. Материала было много. В первую очередь – материала исторического, касающегося отступления немцев в 44-м. Ильин чувствовал, что отталкиваться нужно именно от этого. В первую очередь – потому, что единственное найденное в сети упоминание о золоте называло датой отправления колонны с драгоценным грузом именно апрель 1944 года.
Ильин внимательно прочел все то, что касалось освобождения Крыма в предпоследний год войны. В начале апреля Красная Армия освободила Армянск. К 10 апреля прорвали оборону нацистов на Перекопском перешейке, после чего пустили танковые части на Джанкой. А уже на следующий день войска при поддержке авиации и Черноморского флота отбили у немцев город Керчь. Затем наступил черед Феодосии, Симферополя, Евпатории и Саки. После – Судака и Алушты. Наступление развивалось стремительно, и уже 16 апреля Красная Армия вышла к Севастополю.
Ильин постоянно сверялся с картой полуострова, чтобы ничего не упустить.
Солнце клонилось к закату, неумолимо приближаясь к мокрой линии горизонта. Яркие лучи заходящего светила играли на морской глади. Развалившись на диванчике под тентом, Ильин уже во второй раз пролистывал имевшиеся файлы, пытаясь собрать все воедино.
Но информации было мало. Катастрофически мало.
Сложив ноутбук и забросив его в каюту, Ильин шагнул на мостик.
– Знаешь, что я думаю?
Рябко вздрогнул и пролил на себя воду.
– Твою же мать!
– Я думаю, – не слушая его, продолжал Ильин, – что мы движемся в правильном направлении.
– Нельзя так подкрадываться к людям и пугать их.
– Вот смотри. Там сказано, что та колонна с золотом вышла из Севастополя примерно за неделю до того, как наши освободили город. Правильно?
– Я тоже как-нибудь подкрадусь. Будешь знать.
– Я сейчас по датам посмотрел. Если примерно за неделю, значит, эта колонна вышла из города где-то в промежуток между пятым и десятым числом. Пункт назначения неизвестен. Якобы секретное место. Вот то, что у нас есть.
– Буду к тебе подкрадываться и внезапно орать на ухо, чтоб ты подскакивал.
– Да соберись ты! – разозлился Ильин. Рябко вздохнул и молча снова взгромоздил ноги на панель. – На чем я остановился? А, да, промежуток между пятого и десятого апреля. От этих дат мы отталкиваемся. А дальше смотрим, как развивались события на фронте. Наши сначала взяли Армянск на перешейке, потом пошли к центральной части Крыма и освободили Джанкой.
– И зачем ты мне сейчас учебник истории рассказываешь?
– К тому времени немцы уже могли предположить, что будет жарко, – не обращая внимания на брюзжание напарника, продолжал Ильин. – Я читал, что они не собирались сдавать полуостров, хотели стоять до конца. Но подстраховывались и музейные экспонаты, золото и все остальное ценное – все-таки вывезли.
– У учителей сейчас зарплата хорошая, – почему-то ляпнул Рябко. – У учителей истории в том числе. А летом вообще отдыхают. По мне, так самое то для тебя.
– Да послушай же ты меня! Итак, грузовики с золотом ушли, когда наши уже прорвались в Крым. У немцев была неплохая разведка, и они не могли не знать, что перед Севастополем наши собирают силы для зачистки восточной части полуострова. К востоку от Севастополя уже было жарко – там стоял наш Черноморский флот, который с моря поддерживал наступление. Вопрос: куда могли направиться грузовики с золотом?
– Ну и куда?
– Только на север, вот куда. – Ильин ткнул пальцем в монитор бортового компьютера, где пульсирующей точкой моргала приближающаяся Калифейка. – Куда-то между Евпаторией и Севастополем. Больше некуда.
– А почему не в Евпаторию? Там порт и…
– Вот именно, потому что там порт. Как только наши зачистили центр и восток полуострова, они бросили все силы сюда. Евпаторию освободили раньше Севастополя. Эти города – ключевые точки на побережье. А вот городки и деревушки между ними – нет. Куда-то сюда они и везли золото.
Рябко скептически покачал головой и промолчал.
Впереди из воды вырастал широкий мыс, выдающийся в море шершавым и скалистым покатым пузом. Мыс величали – так говорилось на картах и в навигаторе – красивым словом Кафиреус.
– Красиво, – протянул Рябко.
Жестами согнав его с насиженного места, Ильин уселся за штурвал и чуть сбавил скорость. Лодка пошла влево, огибая мыс широкой дугой. Вскоре из-за шершавого пуза Кафиреуса показались острые скалы другого мыса – он назывался Айос. Почти отвесный, плоский на вершине, поросший деревцами, Айос выдавался вперед на добрые полсотни метров.
А между этими двумя мысами-стражами, как между двумя клешнями исполинского краба, ютилась крохотная набережная. От нее в гору уходила крутая, под 45 градусов, разбитая дорожка, а наверху виднелись домишки и здания крохотного городка.
– Калифейка, – объявил Ильин. – Мы на месте.
На набережной виднелись лишь пять-шесть построек – это были гостиницы и гостевые дома. На первых этажах кафе и ресторанчики, стилизованные под таверны, выше – номера или жилые комнаты внаем. Вдоль набережной тянулась узкая полоса песчаного пляжа, утыканного зонтиками. Даже сейчас, несмотря на время, на пляже отдыхали люди.
Справа от песчаной полосы, сразу за Кафиреусом, виднелись два деревянных, тощих и кривых, причала, обрамленные с обеих сторон импровизированными кранцами – черными автомобильными покрышками. На причале виднелись несколько рыбаков и группы слоняющихся без дела подростков.
Пока Ильин занимался швартовкой, Рябко спрыгнул на причал и отправился на разведку на набережную. Вернулся он через десять минут с неутешительной информацией – ни одного магазина, даже самого захудалого, поблизости не было. За любыми покупками, начиная хлебом и заканчивая фонариками, нужно было подниматься наверх, в городок.
Чем они и занялись, натянув футболки и заперев лодку.
Калифейка была крохотным населенным пунктом в три тянувшиеся параллельно линии моря улицы и дюжину прорезавших их переулков. Пластиковые павильоны перемежались с памятниками советской эпохи и руинами древних, греко-византийских времен, построек. По ярко освещенным улицам, на которые стремительно опускалась ночь, толпились туристы.
– Мне здесь нравится! – обрадовался Рябко, когда они зашли в первый же попавшийся продуктовый магазин. – Смотри, вино разливное почем. Почти в два раза дешевле, чем у нас! Охренеть просто. Санек, давай бизнес замутим?
– Опять ты за свое?
– Покупать винище здесь задешево, вести к нам и продавать по нашим ценам. Золотое дно, твою налево!
– И кто будет его покупать, если ты собрался продавать его за ту же цену, за которую продают и остальные?
Рябко задумался, отчего-то опечалился и чертыхнулся:
– Надо продумать это дело.
Они купили еды на пару дней и несколько литров местного разливного вина, чтобы коротать вечера на лодке. А затем неспешно двинулись назад. Хотелось есть, и Ильин с любопытством рассматривал вывески и рекламные объявления с фотографиями блюд на местных кафешках, тавернах и ресторанах, венчавших главную улицу.
Так он и заметил ее.
– Просто офонареть, – восторженно выдохнул Ильин. – Смотри!
