скачать книгу бесплатно
– Мы усилили посты и патрули по всему нашему участку трассы М-4.
– Этого мало. Нужно, чтобы наряды оперативников скрытно патрулировали опасные участки трассы. Время вы знаете. Начиная с сегодняшнего дня.
Бегин хорошо подумал перед тем, как продолжить.
– И еще… Стреляют они очень хорошо. Это можно проследить по каждому эпизоду. Особенно по последнему. Есть большая вероятность, что в банде могут орудовать бывшие… или действующие силовики. Военные или полицейские.
Бегин не мог не заметить, как при этих словах напрягся Лопатин…
В тот же день часа в четыре новости появились у криминалистов. Бегин отправился в ЭКЦ, где застал эксперта, звонившего ему, за компьютером.
– Есть, я нашел, – возбужденно поведал тот. – На одной из сегодняшних гильз. Провел хренову тучу анализов. И выделил все-таки следы пота ублюдка. Теперь у нас есть образец ДНК одного из них.
– Совпадения по базе?
– У нас не такая большая база ДНК. Насильники – да. С другими проблема. Но если вы возьмете нужного человечка, я докажу с вероятностью 99,9 процента, что это наш парень.
***
Где-то неподалеку виднелась церковь. Белое строение с куполами возвышались над крышами старых натыканных друг на друга частных домов. Солнечные лучи поймали крест на куполе и, бликуя, заставили Бегина сощуриться.
Он покосился на сидевшего за рулем Рябцева. Почти всю дорогу от управления опер хранил молчание, крутя баранку. Но в этот раз решил открыть рот. Рябцев вспомнил совет жены.
– Можете курить, если хотите.
Бегин благодарно кивнул. Достал сигареты, чиркнул зажигалкой.
– Давай на ты, может? – предложил он.
– Сойдет.
– Есть мысль одна, – Бегин чуть приоткрыл окно и выдохнул дым. – Тульский оружейный завод. Он выпускает специальные патроны. Их фишка в том, что ни пули, ни гильзы после стрельбы не позволяют идентифицировать оружие, из которого стреляли.
– Слышал.
– Серьезно?
– А что такого? – хмыкнул Рябцев. – Я так-то не всю жизнь шоферю, если что.
– Так что думаешь об этом?
– Спрашиваешь как опера? Или как того, кто знает местные порядки?
– Я бы послушал обоих.
Рябцев помолчал, собираясь с мыслями. Выкрутил руль. Машина свернула с широкой улицы, главной в этом пригороде Домодедово, и поползла по изрытой ямами, ухабами и колдобинами улочке. Мужик с тележкой, полной сорной травы, брел вдоль обочины. Машину визитеров он провожал таким взглядом, словно видел перед собой НЛО и не знал, с дружественным ли они визитом приперлись на эту планету.
Рябцев кивнул в окно.
– Что вы видите? – Бегин просто слушал, не собираясь отвечать и дискутировать. – Это частный жилой массив. Половине домов здесь по 60—70 лет. Старые, кривые, того гляди развалятся. Сунешься – и никогда не догадаешься, что совсем рядом большие дома, много машин и совсем другие люди. Это как два мира, которые как будто…
– Живут параллельно? – подсказал Бегин.
– Вроде того. Подмосковье – вещь своеобразная. Есть модные девчонки с гаджетами, которые ходят на тусовки в ночной клуб и жрут пиццу. А рядом лютые нелюди, которые по пьяни могут зарубить пять человек топором. В прошлом году, кстати, было такое – весь город на ушах стоял. Так что здесь возможно все. Винегрет. – Рябцев махнул куда-то в сторону. – Особенно около дороги. Я ведь раньше по угонам работал. Трассу хорошо изучил. Каширка, М-4. Там свой мир, которому нет дела до всего остального. Дорога живет сама по себе и подчиняется собственным законам. Понимаете, к чему я клоню? Здесь возможно все.
Бегин задумчиво кивнул.
– Так везде. Эта трасса, М-4, у нее ведь всегда была дурная слава. Не только тут, в Подмосковье. Дорога тянется через всю страну. Одна из крупнейших артерий… На южных участках трассы несколько лет назад поймали банду «амазонок» – может, слышал?
– «Амазонок»?
– Так их называли, хотя в банде было больше половины мужиков. Не спрашивай, почему. Так вот, они убили несколько десятков человек, перед тем как их поймали. Орудовали десять лет.
Рябцев покосился на Бегина.
– И как их поймали?
– Случайно. Патруль ночью заметил подозрительные рожи. Решил тормознуть и проверить. Они открыли огонь. Из полицейских выжил только один… – Бегин покачал головой. – Банда существовала десять лет, представляешь себе? Огромный кусок жизни. Люди стареют, меняются, мудреют или наоборот, рождаются и умирают. А они все это время убивали людей. И их никто не мог поймать. Потому что они работали на трассе. Сотни километров, тысячи людей и машин. Развязки, развилки, съезды… Бесконечные лабиринты из асфальта и бетона. – он усмехнулся своим мыслям. – Стоило ли нашим предкам уходить из джунглей? Все равно мы создали себе новые.
Дом Сергеевых находился в глуши на окраине поселка. Бегина и Рябцева встретила мать убитого. Осунувшаяся женщина в черном готовилась к похоронам.
– Я инвалид, вторая группа. Егор переехать хотел. Куда-нибудь на море. Он всегда мечтал об этом. Но он жил со мной. Говорил, как я тебя брошу одну… У нас ведь не было никого. Его отец еще в девяностые умер. А теперь… – женщина потеребила платочек морщинистыми костлявыми пальцами. – Теперь я одна.
Бегин не нашелся, что ответить.
Комната Сергеева была небольшой и тесной. Кровать, компьютерный стол, велотренажер.
– Вы не возражаете, если мы тут осмотримся?
– Какая теперь разница. Делайте, что хотите. Только вещи Егора… Они должны остаться. Я хочу, чтобы все осталось, как было при нем. Наверное…
Бегин сделал знак Рябцеву остаться в комнате, а сам, придерживая женщину за локоть, деликатно вывел ее в коридор.
– Ночью Егор ехал из Москвы. Не знаете, что он там делал?
– Что-то с бизнесом его, наверное. Он мне такие вещи не докладывал никогда. Да и я ничего не понимаю в этом. Вы лучше у Наташи спросите.
– Наташи?
– Его невеста. Она помогала Егору в кафе.
Оставшись один в комнате, Рябцев быстро проверил ящики компьютерного стола. Ничего стоящего. Шагнул к шкафу и пошарил на полке, проверяя в том числе между книгами. Пролистал пачку бумаг, лежавших сбоку.
Его взгляд упал на корзину для бумаг, стоявшую между столом и шкафом. И мятый фрагмент газетного листа привлек его внимание. Рябцев аккуратно выудил бумажку из урны. На ней угадывалась половина фотографии женского лица и часть газетного заголовка: «Мой муж самый…». Очередная дрянь про однодневных звезд, до которых никому нет дела. Заинтересовало Рябцева другое. Линии изгиба, по которым совсем недавно эта бумажка была сложена в треугольный конвертик. Вроде тех, в которых фронтовики в Великую Отечественную писали письма домой.
Наташу Бегин и Рябцев нашли там, где и сказала мать убитого – в кафе «Каламбур». Само заведение было типичной сельской забегаловкой с блеклой вывеской и решетками на окнах, приютившейся на пыльном пятачке у дороги на самой окраине города. Наташа, стройная девушка с бледным лицом и чуть дрожащим подбородком, расставляла стулья.
– Мы готовимся к поминкам. У Егора было много друзей, дома всех вместить нереально.
– Друзей много. А врагов?
Наташа устало посмотрела на Бегина.
– О чем вы говорите. Егор был всегда спокойный, жизнерадостный. Конфликтов никогда ни с кем не было.
– Так часто говорят. Но если копнуть, то выясняется, что так просто не бывает.
– Значит, не тех копали. Вы просто не знали Егора. Там, где у других нервы давно бы вскипели, Егор выезжал на позитиве своем. Даже гопники местные, если тут иногда между собой рамситься… простите, ссорится начинали, он умудрялся разрулить все, – Наташа сглотнула комок и грустно улыбнулась. – У него было море позитива, чем он и подкупал всех вокруг.
– А море позитива, как вы говорите… Это не благодаря траве, случаем?
Наташа напряглась.
– Вы знаете?
– Теперь это неважно.
– Егор покуривал иногда, – признала Наташа. – Я пыталась его отучить, но… Тем более, бизнес это стресс всегда. Ну, он так говорил.
– Какие-то проблемы с бизнесом?
– Я спрашивала. Егор в последнее время весь сам не свой был. Говорил, что с поставщиками непонятки.
– Какими именно поставщиками?
– Он не рассказывал. Говорил, что сам этим занимается, а мне лишний геморрой ни к чему.
– Геморрой всегда лишний, – не удержался и ввернул Рябцев. Наташа сухо взглянула на него, и Рябцев смущенно кашлянул. – Наталья, нам бы, наверное, документацию посмотреть. Чтобы понять, как у Егора шли дела.
– Зачем? Его ведь эта банда убила. О которой говорят все вокруг.
– Скорее всего, – деликатно ушел от ответа Бегин. – Так где он хранил документацию?
Это были несколько толстых папок со скоросшивателями, куда Сергеев вкладывал все: от накладных до квитанций об уплате налогов.
По пути назад Бегин поинтересовался:
– Тебя ведь выдернули из архива? За какие заслуги там оказался?
Рябцев замялся.
– Не знаю, стоит ли.
– Мне тут особо не с кем трепаться за кружкой пива и местные сплетни обсуждать, если не заметил.
Это было так. Рябцев хмыкнул.
– Да ничего особенного на самом деле. Я в отделе угонов старшим опером был. Через агентуру разрабатывал какое-то время одну банду. Они угоняли тачки и возвращали их за вознаграждение. Если кто-то отказывался платить или обращался с заявой в полицию, его машину сжигали. Демонстративно. Ничего не боялись, гады. А мы никак не могли подступиться к ним. Пока однажды мне не повезло. Наколка была горячей, и я начальство в курс дела не поставил. Угонщиков взяли с поличным, прямо на колесах.
– И в чем засада?
– Засада была в том, что один из них был в хороших отношениях с моим прямым шефом. Начем отдела угонов.
– Крыша?
– Курбатов был майором. Но уже тогда у него был трехэтажный особняк в элитном поселке.
Бегин кивнул. История не новая. Как везде.
– Чем закончилось?
– Шеф выставил картинку так, что я взял его личного осведомителя, которого он внедрил с особым заданием в преступную группировку. Проявил самодеятельность, не посчитался с интересами дела, забыл о субординации. И запорол операцию. Козёл, одним словом. Курбатов настаивал, чтобы меня вообще выперли из ментуры. Не знаю, почему, но они этого не сделали. После служебного расследования влепили выговор, понизили в должности. И отправили в подвал копаться в бумажках.
Реакция Бегина опера убила. Он равнодушно кивнул и просто отвернулся, показывая, что потерял интерес к разговору и тема закрыта. Бегин даже не думал говорить хоть что-то, пусть даже дежурное и предсказуемое. Рябцев мысленно чертыхнулся и крепче вцепился в руль, проклиная сидевшего рядом ублюдка.
Глава 8
Паша был в восторге. Хищная спортивная машина длиной почти полметра, с послушным пультом управления и дисплеем – на него выводилась картинка с камеры, закрепленной на капоте игрушки и закамуфлированной под гоночные петли.
– Укол, спасибо! Блииин! Камера!
Федор потрепал пацана за волосы.
– Давай-ка похулиганим.
Он взял пульт. Машина, подчиняясь движению джойстика, рванула с места. Федор виртуозно вырулил из комнаты. Паша прилип к дисплею: стены прихожей, дверь кухни, ноги колдующей у плиты Светы. Суперкар ринулся вперед, и из глубин квартиры донесся визг.
– Вашу мать! Всех сейчас пере…! Федя! Пашка!
Пацан зашелся от хохота. Федор вручил ему пульт:
– Выезжай сам. Только со всей дури в стену не врезайся. Там хоть и кенгурятник, но ты без фанатизма давай.
Федор отправился на кухню. Улыбнулся, увидев гневный взгляд Светы.
– Че как придурки? Дитятко, блин.
– Да ладно ты. Пусть пацан порадуется. У него экзамены впереди.
– Вся жизнь сплошной экзамен. Пусть привыкает.
– Свет, я спросить хотел, – как бы между прочим сказал Федор. – Эта банда, о которой ты тогда рассказывала. Ну, в районе Домодедово которая.
– А что с ней?
– Ты ведь общалась с ментами. Я читал твою статью, но там наверняка не все, что ты узнала. У тебя ж записи остались какие-нибудь? Диктофон, блокнот?
– Само собой. А чего это ты вдруг?
