скачать книгу бесплатно
– А чего бы мне врать. Вы не Бисмарк. Я – не Черчилль. Значит, я русский.
– Однако… Ну всё равно рад был познакомиться. А мне пора выходить. И всё же на прощанье разрешите оставить вам визитку с моими контактами. Могу быть вам полезен. Войны заканчиваются. Иногда удачно. А когда-то и нет. У меня есть выходы на англичан, на американцев, даже на русских. Бизнес. Вот визитка. Я выхожу. До свидания.
– Благодарю вас. Счастливого пути.
– Я тоже был рад познакомиться. Спасибо. Прощайте.
Кондратюк вышел на перрон Берлинского вокзала. По адресу пошёл пешком, чтобы хоть немного познакомиться с Берлином. Добрался до министерства вооружения. Вошёл в здание. Подошёл к окну приёма документов. Отдал пакет.
– Не уходите. Подождите, пожалуйста, здесь. Через полчаса вас позовут, – сказала ему немолодая женщина в окне.
Он отошёл от окна и уселся на банкетку в фойэ. На столике лежали газеты. Он взял одну из них. Через несколько минут к нему подошёл военный и пригласил проследовать за ним.
Они прошли по коридору. Вошли в кабинет. Ему вручили пакет и попросили расписаться в журнале.
– Ваш поезд отправляется через сорок минут. Вот билет. У входа вас ожидает машина. Вас доставят на вокзал. Передавайте привет господину Вернеру фон Брауну. Счастливого пути.
Кондратюк вышел из здания. Увидел машину. Водитель открыл дверь и пригласил его внутрь. Через несколько минут они остановились у вокзала. Кондратюк вошёл в вагон. Поезд отправился в обратное направление.
Он миновал КПП. Вошёл в административный блок. Подошёл к двери.
– Мне нужен господин майор, – сказал он секретарше.
– Он на испытательном полигоне, – она подняла телефонную трубку, набрала номер. – Господин обер-лейтенант, здесь Кондратюк. Хорошо, – она опустила трубку на аппарат. – Зайдите к обер-лейтенанту.
– Угу. Яволь.
Он проследовал к кабинету обер-лейтенанта, но тот сам вышел навстречу ему.
– Господин обер-лейтенант, вот вам документы из департамента вооружения.
– Здравствуйте. С возвращением, – он вскрыл пакет и развернул лист. – Отлично. Идите отдыхайте. Ждите вызова.
– Вот визитка от попутчика и его коньяк.
– Замечательно. Коньяк можете оставить себе.
– Я не пью. Спасибо.
– Вот как. Это неожиданно. Отлично. Отдыхайте.
Кондратюк ушёл к себе. Принял душ. Переоделся. Зазвонил телефон.
– Кондратюк.
– Вас ожидает господин штурмбанфюрер.
Он вошёл в кабинет директора.
– Хайль Гитлер!
– Добрый вечер. Присаживайтесь. Я рад за вас. Вы привезли хорошую весть. Наш проект поддержан, деньги отпущены, – Вернер взял в руки визитку. Прочитал. – Альфредо Нуньенс. Не пробовали позвонить?
– Во-первых, некогда было даже подумать. Во-вторых, за всю неделю я ещё не увидел ни одного телефона дальней связи. В-третьих, скорее он будет полезнее вам. Правда, чем он может нас заинтересовать? Кофе с коньяком? Какие-то каналы с выходом на Россию, Англию, Америку? Никакого отношения к тому, чем занимаемся мы. Бред.
– И то верно. Ладно, забудем. Короче, решением специальной комиссии департамента вооружения рейха вы допущены к работе над нашими проектами. С завтрашнего дня вы работаете в третьем отделе. Отдыхайте.
Кондратюк ушёл к себе. Разделся и забрался в постель.
Глава 4
Петроград, 1917
В университетской аудитории закончилась лекция. Профессор объявил:
– На сегодня, господа студенты, все свободны. Я прошу Александра Шаргея задержаться и подойти ко мне.
Студенты покинули помещение. Профессор, держа в руке тетрадь, сказал Александру:
– Я внимательно изучил ваш реферат. Мне он показался очень интересным. Но есть в нём весьма и весьма слабое место. Это вопиющая несвоевременность. Три года войны с Германией уже отбросили экономику страны на три десятка лет назад. Но даже если через тридцать лет произойдёт восстановление, должно пройти ещё сто тридцать чтобы государство приблизилось к идее освоения космоса. Но в монархическом государстве в тесном союзе с церковью никакое освоение космоса не станет возможным.
– Но почему, ведь существует же астрономия?
– Правильно. Верно. Существует. Но не забывайте, что астрономия – пассивный метод изучения космоса именно при помощи оптики. Вы же предлагаете активное изучение при помощи ракетной техники. Вы представляете, какой поднимется гвалт со стороны Синода, ведь вы вознамерились вторгнутся в епархию Всевышнего. Поостерегитесь. Иначе в лучшем случае вам не миновать ссылки в Казахстан. Есть там аул под названием Бай… Байка… Тьфу ты! Забыл… Байкаул… А, вспомнил, Байконур. Туда ссылаются все, кто мечтает о полётах на Луну и на Марс. Эта идея серьёзнее свержения царя и Синода. Байконур и переводится на русский как «звёздная сказка».
– Так царя вроде бы свергли. Уже вон Временное правительство…
– Да, царя свергли. А правительство то временное. Временное. Того и гляди, что придёт военное. Да и Синод остался. Он никуда не делся и не денется.
– Ходит слух, что господин Керенский разрешил избрать Патриарха. Может, тогда…
– Ну и что? Не будьте столь наивным, Александр. Что может измениться от этого? Того и гляди закроют обсерваторию. Шансы для вас оказаться в Байконуре возрастут. Не боитесь попасть в этот аул?
– Не боюсь.
– Ох, Шаргей, Шаргей. В таком случае вам точно пора на фронт. Сегодня утром в нашем институте побывал представитель военного ведомства. У ректора было совещание. Мы пытались отстоять наших студентов. Но тщетно.
– Я один такой счастливец?
– Нет. Не один. С вами идут Манжовский и Шуревич. На фронте, в рядах наших войск остро не хватает офицеров. Вас включили в призывной список. Сейчас пройдёте ускоренный курс. Вас произведут в прапорщики. А там – фронт. Вам надо сегодня же явиться в военный департамент. Иначе любое промедление будет ими превратно истолковано. Военные не любят шутить. Но не потеряйте свой реферат. И берегите голову. Не лезьте на рожон. Сохраните себя для лучших времён. В нынешней России кроме ссылки вы ничего хорошего не добьётесь. Но будем надеяться на лучшее. Прощайте.
Однако, перед тем как отправиться в военный департамент, Александр забежал к Виктории.
– У меня неприятная новость, – начал он объяснение. – Всё рушится.
– Как? Что-то стряслось? – насторожилась она.
– Меня призывают на фронт. Я сейчас же должен явиться в военный департамент, – выпалил он.
– Это худо, очень плохо, хуже некуда, но ты береги себя, старайся не высовываться лишний раз. А я буду тебя ждать.
– Дождись меня, – он схватил её и прижал к себе, чего до этого никогда не делал, и не в силах был отпустить её.
Так они стояли несколько минут, пока её не окликнули. Он разжал руки.
– Всё. Я побегу, а то ещё запишут в дезертиры. До свидания.
– До свидания. Береги себя.
Глава 5
Новочеркасск
– Разрешите, господин полковник? Прапорщик Шаргей Александр. Прибыл для дальнейшего прохождения службы.
– Замечательно. Дроздовский. Полковник Дроздовский. Доброволец?
– Да… Неделю назад был произведён в прапорщики. Сказали явиться сюда к вам. Вот добрался.
– Один?
– Со мной ещё два прапорщика, вместе учились в политехе, потом вместе проходили военную подготовку, следом получали погоны и служили на кавказском фронте – Манжовский и Шуревич.
– Ну, вот и прекрасно. Мы тут сформировали Добровольческую Армию. Значит, все мы здесь добровольцы. Откуда? Какой институт или университет? Медицина? Философия?
– Петербургский политехнический. Механическое отделение.
– Техническая интеллигенция. Уважаю. Это не то, что филолухи. Хотя Пушкина тоже люблю. Как там у него? Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог…
– Он уважать себя заставил и лучше выдумать не мог, – поддержал его Шаргей.
– Его пример другим наука… – продолжил Дроздовский.
– Но, боже мой, какая скука…
– С больным сидеть и день и ночь, не отходя ни шагу прочь!
– Какое низкое коварство полуживого забавлять…
– Ему подушки поправлять…
– Печально подносить лекарство…
– Вздыхать и думать про себя: «Когда же чёрт возьмёт тебя!»
– Сразу перехожу на вторую главу. Так думал молодой повеса… О нет, довольно, эдак я вас переутомлю. Но вы молодец, прапорщик. И ведь вот и наша верховная власть занемогла. Прямо, как тот пушкинский дядя. И уважения хочет. И крови требует. Да вы скидывайте шинель. Присаживайтесь. Вы же, наверное, дня три не евши. А уже вечер. Донн ну щак жур нотр пэн котидьен.
– О, господин полковник, у вас можно подучиться французскому. Я хоть не силён во французском, как вы, но «Отче наш» узнаю. Хлеб наш насущный даждь нам днесь.
– Ну, не велика моя заслуга, коль в родительском доме все говорили на французском. А чем занимались в политехе? Что-то уже разрабатывали? Новую винтовку или артустановку? Кстати, вы выпьете со мной? – спросил полковник, занеся бутылку с самогоном над его кружкой.
– Нет, нет, спасибо. Не пью. А по вашему вопросу… Да, занимался изобретательством. Точнее, разрабатывал одну тему.
– Непьющий человек вызывает подозрение. Но неволить – грех. Да, так я вас слушаю. Мне очень интересно. Прошу изложить самую суть вашей идеи популярно и вкратце.
– Есть идея выхода за пределы земного притяжения. Слетать на Луну. На Марс.
– Ну, это вы хватили, прапорщик. В киргизах не приходилось погостить? Есть у них там один аул с интересным названием.
– Вы, про Байконур? Не бывал. Но слыхал.
– А шанс, доложу я вам, есть. И вполне реальный. Я, знаете ли, почитывал Жюля Верна. Однако, он фантаст. Откровенный. Без фиги в кармане. Но, вы то, похоже, претендуете на иную роль. Ну, а если рассуждать с позиции государственника, то я не вижу в этом государственной необходимости. Какая от этого научная, военная, финансовая или иная выгода? Опротестовать наличие Создателя? Да, никакой русский царь будь то Николай, Михаил, Константин, Алексей или ещё кто-либо из Романовых не пойдёт на этот шаг без согласия Синода. Правда, царя как будто отменили. Надеюсь временно. Однако, Синод никто не отменял. Да это и невозможно. Синод – это тоже власть. Даже повыше царя будет. Цари менялись, а Синод оставался даже в отсутствие Патриарха. И он точно не даст добро на такие эксперименты. Не даст. Ни в какую. Да и как нам без веры в Бога. А ваша идея далеко идущая. Очень далеко… И очень опасная. М-да… Озадачили вы меня. Но мы вас не выдадим. Так что не расстраивайтесь. К тому же, война не только калечит, но ещё и лечит. Ну, вот мы и перекусили. Отдыхайте. Завтра выступаем на станицу Юрьевскую. А потом на Меченосскую.
– Где прикажете остановиться на ночлег?
– В соседней комнате.
– Слушаюсь. Покойной ночи.
Проводить полк в поход прибыл Деникин.
– Дроздовцы! Сегодня мы выступаем в поход на Москву. Мы сформировали армию профессионалов. Мы намерены освободить Россию от большевиков. Они посмели заключить позорный и пораженческий договор с немцами. Большевики наши враги. Они намерены уровнять всех и вся. Они намерены разорить наши имения и дома. Они намерены сделать общими женщин. У них нет ничего святого. Они безбожники и уголовники. Они опаснее немцев и румын. Поэтому мы выступаем не на запад, а на север. На Москву! Пленных не брать. Содержать негде и кормить нечем, – Деникин снял фуражку, достал носовой платок, вытер лоб и шею. Затем протёр внутри фуражку. Вновь надел её и обернулся к полковнику Дроздовскому: – Мы выступаем несколько преждевременно. У нас слабая финансовая и техническая готовность. Но фактор времени крайне важный. Постарайтесь в пути, по мере продвижения пополнять казну.
– Каким образом, Антон Иванович?
– Ну, дорогой Михаил Гордеевич, не будьте простаком. Каким, каким… Самым примитивным. Военным. Реквизиции и проскрипции. Наши западные союзники готовы нам помочь в обмен на золото в любом виде, даже на церковные ценности.
– Письменный приказ будет?
– Нет. Но, уверяю вас, это не моя инициатива. На военном совете сам Лавр Георгиевич озвучил пожелание представителей Антанты. Что делать – война. Это суровая необходимость. Других источников пополнения военной казны у нас нет. И пока не предвидятся. Все банки на той стороне. Ну, в добрый час. Командуйте, полковник. Вы первый в списке на генеральские регалии.
– Слушаюсь, – ответил Дроздов и скомандовал: – Полк! Направо! Шагом марш! Запевай!
Полк, почти целиком состоящий из офицеров, затянул свою строевую песню, написанную штабс-капитаном Петром Баториным и юным барабанщиком полкового оркестра Дмитрием Покрассом:
Из Румынии походом
Шёл Дроздовский славный полк,
Во спасение народа,
Исполняя тяжкий долг.
Этих дней не смолкнет слава,
Не померкнет никогда,
Офицерские заставы
Занимали города!
Но на подступах к станице Юрьевской полк Дроздовского встретился с пулемётным огнём. Только после полного окружения удалось ворваться в станицу. В плен были взяты жители станицы.
– Юрьевцы. Вы оказали сопротивление уже тем, что приютили большевиков. Из-за вашей недальновидности мы потеряли две сотни наших бойцов-рыцарей, защитников монархии, православия и отечества. Всех пленённых и раненных поставить сюда. Я должен видеть всех.
