скачать книгу бесплатно
– Это еще почему? – изумилась Светка.
– Ну, работы много, – попытался отвертеться Кружилин.
Светку такой ответ не устроил и она начала выспрашивать что да как. Кружилин оправдывался, мямлил нечто невразумительное, а когда это ему надоело, мысленно выкрикнул: «Иди ты вместе со своим Юриком…». И бросил трубку.
Жену кто-то задел. Она ойкнула и обернулась. Кружилин успел посмотреть Светке в глаза и сразу отвел взгляд. Светка не думала о нем; у нее были свои заботы. Он их угадал.
«Как же несносно, если у нее кто-то есть и сейчас она едет к нему, – думал Кружилин. – И как же хочется, чтобы этого не было. И почему из всех, кого встречал за эти годы, мерещится только она?»
Но если бы на следующей остановке в вагон и вправду вошла Светка, ему ничего не оставалось бы, как сделать угрюмый вид и отвернуться.
Дамы чужих сердец
Из всех девушек, которых он видел в окошках касс и сберкасс, она единственная ему улыбнулась. Александров так разволновался, что два раза пересчитал сдачу. Результаты не сошлись. Он ссыпал мелочь в карман, отошел в сторону и стал ждать.
Очередь перед окошечком быстро иссякла. Александров подошел снова и попросил лотерейный билет. Девушка взяла деньги и опять улыбнулась. Он заговорил с ней о везении и невезении.
На следующий день Александров пришел в сберкассу с твердым намерением пригласить девушку в кино. Стоило ему наклониться к окошку, как позади выстроилась очередь. Пришлось отойти и подождать. Но как только он подошел второй раз, очередь собралась снова. Девушка перестала улыбаться и посмотрела на него внимательно и настороженно.
– Вас как зовут? – спросил Александров.
– Здесь написано – Петрова. – Девушка ткнула пальцем в табличку за стеклом и заморгала.
– А зовут как? – спросил он.
– Меня? Жанна, – сказала она и испугалась.
Он протянул деньги за очередной лотерейный билет и сказал о кино.
– В кино? Меня? – переспросила она. – А почему?
– Как почему? – удивился он. – Мы там познакомимся.
– Со мной? В кино? – опять переспросила она. – Нет, я не смогу.
– Почему? – спросил он.
– Как же так?! Конечно, не смогу! – сказала она.
– Вы замужем? – наконец, догадался Александров.
– Угу, – ответила Жанна и засмущалась.
В очереди вздохнули. Кто-то от нетерпения; кто-то – с сожалением. Александрову пришлось бежать. Он выскочил на улицу и устремился прочь. Грезы расселись, жизнь пошла боком, блаженство оказалось недостижимым. Было такое чувство, что его обворовали.
Жанна тоже расстроилась, но сама не могла понять почему. Мужчина ей не понравился. Для нее он был явно староват. Пойти в кино она могла и без него – хоть с приятельницей Варей, хоть с Агаповым. Впрочем, Агапов был под вопросом. «А пойдет ли он в кино? – подумала Жанна. – Уже три дня не появлялся… Но если он три дня не появлялся, как же тогда я замужем? – И сама себе ответила. – Никак!»
Вопрос был не просто очень важным, но не терпящим отлагательства. В обеденный перерыв Жанна зашла в кабинет заведующей и позвонила.
– И чего ты там? – спросила она, когда Агапов поднял трубку.
– Как «чего»? – не понял Агапов.
– Живешь не увлеченно! – заявила Жанна.
– Кем? – опять не понял Агапов.
– Всем! – выкрикнула она.
– Это почему? – спросил он.
– А я иду в кино! – заявила она.
– С кем? – спросил Агапов.
– Тебя-то не дождешься, – сказала Жанна. – Вчера ждала, сколько всего наготовила… Утром целую кастрюльку соседской собаке отдала.
– У, сколько добра пропало, – искренне пожалел Агапов.
Говорить с ним дальше Жанне не захотелось и она бросила трубку.
Агапов загрустил. Ему было жаль всех и вся – и Жанну, и вчерашний вечер, и пропавшие продукты, которые, между прочим, можно было запросто съесть и сегодня.
Вчерашний вечер он просидел дома, но Вика так и не позвонила. Давно было пора насмерть разозлиться и даже забыть номер ее телефона. Но не получалось. Звонил, предлагал встретиться, напрашивался в гости – все было напрасно.
– Алло! Это ты? – спросил Агапов.
– Я. Но у меня совещание, – ответила Вика.
– Сегодня позвонишь? – спросил он.
– Постараюсь, – уклончиво ответила Вика и распрощалась.
Никакого совещания у Вики не было. Ей просто нечего было сказать Агапову. Но решительный разговор назревал. Промедление могло оказаться чреватым. Первая молодость, как ни прискорбно, прошла. Пора было устраивать жизнь. Но этот Агапов – такая зануда, а тот – прохвост какой-то…
Прохвостом Вика обозвала Александрова. С этими мыслями она ему и позвонила. Он услышал в трубке ее голос и загрустил. К серьезному разговору с Викой он не был готов. Слушал ее, а сам думал: «Все-таки, как несправедливо, что Жанна замужем…».
Обстоятельства
Шел редкий дождик. Семейство сидело в машине и дожидалось открытия магазина: Евгений Иванович – за рулем, жена – рядом, теща – на заднем сидении.
С другой стороны улицы выскочили, держась за руки, парень и девчонка. Остановились у тротуара, почти перед машиной, обнялись и стали целоваться.
Парень был худым и высоким, и девчонке пришлось вытянуть шею, чтобы дотянуться до его губ.
Девчонка была в светлой курточке и слегка расклешенной темной юбке. В руке у парня торчал короткий сложенный зонтик.
– Нашли место! – фыркнула жена.
– Совсем уж… – отозвалась теща.
Парень и девчонка продолжали стоять у тротуара и целоваться, даже на дождь внимания не обращали.
– Надо же ведь… – удивилась жена.
– До такого дойти… – возмутилась теща.
От Евгения Ивановича требовалось присоединиться ко всеобщему осуждению. Вместо этого он неосмотрительно сказал:
– Мало ли какие бывают обстоятельства…
– Ага, прямо на улице бывают, – передразнила жена.
– И такие случаются? – вкрадчиво спросила теща.
Но Шурочка была необыкновенно хороша, подумал Евгений Иванович и мысленно покрутил ус от удовольствия. Потянувшись к Шурочке, невозможно было отдернуть руки, и, коснувшись ее губ, не было сил отпрянуть.
Она работала в архиве на первом этаже, он – в главном управлении на пятом. Иногда она заглядывала к нему в комнату и, если он был один, обвивала его за шею и целовала долго и сладко. Он пытался отвернуться и шептал: «Ну, хватит, сейчас войдут».
В обед они встречались в сквере у Патриарших прудов, усаживались на скамейку и целовались.
Возвращаться на работу вместе было неловко. У подземного перехода они расставались, чтобы идти дальше поодиночке. Шурочка смотрела на него кротко и жалостливо, как будто они расставались не на пятнадцать минут, а неизвестно насколько, и он прижимал ее к себе крепко-крепко.
Вот тут и раздавались эти мерзкие реплики:
– Нашли место!
– Ну, приспичило им!
И даже:
– Ба! Опять те же!
На выходные родители уехали на дачу и он повел Шурочку к себе. Все было, как всегда в таких случаях бывает – и кофе, музыка и танцы с объятиями. Шурочка целовала его нежно, как никогда, и сердце его билось все чаще и чаще. Но с приближением решительного момента он вдруг почувствовал, что сил почему-то нет. Он не поверил себе и решил, что это вот-вот пройдет. Но факт остался фактом – вдохновение напрочь отсутствовало. Он растерялся. Он испугался за всю дальнейшую жизнь. Да еще Шурочка оказалась такой приставучей. Дело само собой пошло к трагической развязке. Деваться было некуда. Он выкрикнул:
– Пойдем гулять!
Шурочка долго смотрела на него, прищурившись, и не могла ничего понять.
Потом он думал: «Вот дурак! Надо было выглянуть в окно и крикнуть, что родители приехали».
И все-таки Шурочка была очень хороша. Протянув к ней руки, их невозможно было отдернуть. И не было никакой возможности оторваться от ее губ, если бы не обстоятельства.
Парень и девчонка перестали целоваться и побежали под редким, теплым дождем.
– Обстоятельства эти… – зло сказал Евгений Иванович.
– Да уж… – сказала жена и вздохнула.
– Такие прям… – мечтательно отозвалась теща.
Обед закончился. Открылись двери магазина.
Амурности и амуролисты
Любимых женщин он называл рыбочками и толстопопиками. Но жизнь шла и надо было выбирать. Друзья давали советы: один говорил, что в жене главное простота и ясность; другой уверял, что жена – тоже женщина, просто к ней надо привыкнуть.
Наконец, он выбрал. Первые два месяца все шло почти, как он ожидал. Своим выбором он был доволен. Но в одно ненастное утро жена заявила, что она от него в шоке. Удар судьбы потряс его. Он дожевал второпях бутерброд, оделся и хлопнул дверью.
Было самое начало весны и ему показалось, что все придется начинать с начала. С этой мыслью он дошел до автобусной остановки и огляделся.
Оказалось, что в жизни, как всегда, было много интересного. Например, пышная дама в высоких сапогах. В жизни, как всегда, было место подвигу, – например, можно было подойти к даме и представиться.
«И без того все сложно, – подумал он. – К чему усложнять?» – И полез в автобус.
«Такие были девушки кругом, а в жены выбрал, ну, самую недушевную, – размышлял он, глядя в автобусное окно. – Взять хотя бы Люську. Не женщина – загадка! Кроссворд с грамматическими ошибками».
Он решил, что на работу вполне можно явиться после обеда. Пересел на троллейбус и покатил в Беляево…
Люська сидела в фойе гостиницы за столиком с табличкой «Администратор». Он сел напротив.
– Маляев, ты? – недоуменно спросила Люська.
– Вот, решил… – сказал он и поставил портфель на колени.
– Жениться собрался? – почему-то спросила Люська.
– Зайти решил, – пояснил Маляев. – А жениться – уже давно…
– И как? – с искренним интересом спросила Люська.
– Знаешь, по-моему, неженатый отличается от женатого как счастливый от удовлетворенного.
– Сейчас весна, – сказала Люська. – Весной всегда что-то не так.
– Весной хочется жить, – сказал он. – Весной есть, как говорится, что посмотреть, что показать.
– Кому ноги, кому – лысину… – уточнила Люська.
– Жизнь – это попытка реализации фантазий, – сказал он, неизвестно к чему.
– Жена тобой довольна? – спросила Люська.
– Не то, чтобы очень, – признался он.
– Это потому, что ты ведешь себя не как муж, а как сексуальный попутчик.
– Я стараюсь, – ответил он.
