скачать книгу бесплатно
Ночь спустилась на Острова Блаженных почти мгновенно. Еще несколько минут назад пылал яркий закат, потом небо стало гаснуть, как будто кто-то спешно наливал в синюю чашу черную краску. И по мере того как гасло небо, разгорались огни реклам. На фоне черного бархата расцветали огненные лотосы, неслись световые дорожки, вертелись светящиеся шары. Пирамида опять превратилась в сверкающий айсберг.
Предаваться безделью – непозволительная роскошь для патриция. Патриций каждый день, каждый час должен быть в гуще событий, следить за последней информацией, знать, что происходит на его планете, кто союзник Лация ныне, кто враг. Заседаешь ты в сенате, или бездельничаешь, ученый ты, чье имя почтительно произносят в Норике, или младший офицер – все равно ты каждый день должен спрашивать галанет: что нового на нашем Лации. Уроженцы Лация – наследники римлян. Для них политика не просто часть жизни – это страсть. Если все жители Неронии буквально помешаны на живописи и архитектуре, то лацийцы относятся к политике, как к искусству. Причем плебеи проявляют куда больше азарта во время политических баталий, чем патриции, для которых обязательность участия снижает ярость борьбы. Случалось, что выступления на форуме заканчивались потасовками, а к народному трибуну, не оправдавшему доверие плебса, его избиратели являлись на дом и обливали беднягу помоями (благо двери дома народного трибуна по римскому обычаю должны быть всегда открыты). А уж выборы консулов, этих двух правителей планеты, проводились так, будто жизнь каждого гражданина зависела от исхода борьбы. Все вкладывали в это действо столько энергии, что потом неделю после избрания консулов Лаций пребывал в блаженно-сонном состоянии, близком к нирване. Когда Марк вернулся на родную планету, то в первое время ему все эти перипетии периодических схваток за власть казались вычурными и порой бессмысленными, но ожившая память предков вскоре стерла налет рабского равнодушия.
* * *
Корвин уселся на террасе, закутавшись в белый махровый халат. Включил на стационарном комустройстве видеосвязь через галанет. Вспыхнул голубой столбик и превратился в молодую женщину в обтягивающем белом платье.
– Марк! – обрадованно воскликнула женщина. – Как хорошо, что ты связался со мной. Я только что вернулась с заседания сената.
– Лери! Сестричка! – юноша поставил на столик чашку с кофе, что держал в руке. – Как ты похорошела!
– Неужели? Как тебе мое платье? – Она повернулась перед братом на каблуках. Тончайший псевдотрикотаж обтягивал ее стройную фигурку, но при этом подчеркивал отчетливо обозначившийся животик.
– Сколько недель? Двадцать две стандартных? – спросил Марк, хотя знал прекрасно: двадцать три.
– Двадцать три, – с гордостью объявила Лери.
– Уже? – он изобразил изумление. – Баталии в сенате тебе не повредят?
– Представь, Марк, Друз каждый день задает мне тот же вопрос.
– Мы за тебя переживаем, сестренка. Кому же не беспокоиться о тебе, как не любящему брату и любящему мужу? Я уже жалею, что взвалил на твои хрупкие плечи эту непосильную ношу.
– Но кто-то должен вместо тебя появляться на заседаниях сената, раз ты предпочел оставаться сыщиком, – напомнила Лери. – Тем более – теперь.
– Происходит что-то важное? – насторожился Корвин.
– Я пришлю тебе отчет по защищенному каналу, – пообещала Лери. – А ты расскажи, что за покушение на тебя устроили сегодня в аквапарке? Я уже получила подробный отчет, но, если честно, ничего не поняла.
– Не знаю сам. Ерунда какая-то. Я два часа провел в местной префектуре. Выяснил только одно: неизвестно кто хотел меня убить неизвестно зачем. Убийца якобы погиб, расплавлен плазменным зарядом, так что даже его ДНК невозможно идентифицировать.
О том, что он не верит в гибель убийцы, Марк распространяться не стал. Лери в ее положении совершенно не нужно лишний раз волноваться.
– А записи камер наблюдения?
– По ним тоже не могут ничего определить.
Лери также совершенно не обязательно знать, что один из копов швырнул в беглецов гранату. Следователь, которому Корвин поведал о странном происшествии, полностью отрицал такую возможность. Мол, испуганному туристу попросту привиделась граната. Доказывать, что Корвин сохранил ясную голову в тот момент, когда с обломками подъемника падал со скалы, было бесполезно. Марк попытался убедить Верджи дать показания, но девушка наотрез отказалась, хотя и сопровождала своего клиента повсюду – в префектуру, в ближайшее кафе, где они наскоро перекусили, и до самых дверей “Жемчужины”, – где она, наконец, его оставила. Теперь Марк был уверен, что эту девушку прислал Лаций для его охраны и немного расстроился: вряд ли охранница станет флиртовать со своим клиентом. А он, если быть честным, рассчитывал на краткий отпускной роман.
“Можно найти другую”, – посоветовал голос предков. “Отвяжись”, – огрызнулся патриций.
– Ты что, заснул? – спросила Лери.
– Нет… А что? – Корвин очнулся от своих мыслей.
– Спрашиваю, почему ты сам не взялся за это дело о покушении?
– Я здесь на отдыхе – или ты забыла? Пусть мою шкуру спасают другие. Я им доверяю. Как дела на Лации? – спросил Марк, не желая больше обсуждать утреннее происшествие.
– Ничего особенного. Мелкая возня.
Корвин смотрел на ее живот и рот его невольно расползался в улыбке до ушей. Малыш. Мальчик. Наследник. Потомок двух родов: нового патрицианского рода Ливиев Друзов и старинного – Валериев Корвинов. Патриций, который унаследует генетическую память своих предков. Все тайны прошлого, все подвиги и все неблаговидные деяния своих родителей. Их наследник и одновременно – самый строгий судья. Но разве Друзу и Лери придется перед ним за что-нибудь стыдиться? Ну, разве что за ту сцену в парке…
– Все идет замечательно, так ведь? – Марк попытался согнать с лица нелепую улыбку, но не получилось. – Или тебя что-то беспокоит?
– Я ужасно поглупела, – поведала Лери с грустным видом.
– Да ну! Никогда не поверю!
– Точно. Мозги будто ватой набиты. Все силы забирает ребенок.
– Очень хорошо – не будешь выделяться умом среди других сенаторов, – засмеялся Корвин.
Лери привычным жестом сложила ладошки на животе.
– Толкается, – на миг прикрыла глаза. – Наследник.
– Как дела у Друза?
Лери улыбнулась едва заметно. Она всегда теперь так улыбалась, когда кто-нибудь произносил имя ее мужа.
– Он занят новой боевой станцией. Когда в Норике закончат проект, Друза сделают руководителем космического дока, в котором будут собирать станцию. Сенат, наконец, оценил его технический гений.
– Я рад за него. Честно!
– За меня ты тоже рад?! – Лери изобразила обиду. – Я с мужем буду видеться раз в неделю – может быть. Все остальное время он будет торчать на орбите. А когда начнется доводка станции, я не увижу его несколько месяцев.
– Тебя будут развлекать отцы-сенаторы и твой будущий малыш. Кстати, у меня новый код комбраслета. По старому лучше не звонить – не ответит.
– А может быть, кто-нибудь отзовется? – ехидно спросила Лери. – Какая-нибудь местная знойная красавица?
– Разве что русалка – я утопил его в океане.
– Ты купался в океане? – оживилась Лери. – Ну и как?
– Восхитительно! Не забуду до конца своих дней!
– И оставишь эти яркие воспоминание в наследство своим детям.
– Они будут в восторге! – усмехнулся Марк. – Кстати, имя Верджи тебе ни о чем не говорит?
– Нет, а что? – Лери искренне удивилась. Или очень хорошо изобразила удивление. – Твоя новая знакомая?
– Мой гид.
Глава 2
Обед
Похоже, в дверь стучат. Или это во сне? Нет, наяву. Черт! Наяву. Марк разлепил глаза. Ну да, кто-то колотил в дверь. И, похоже, – давно. Сколько сейчас времени? Наверняка – давно за полдень.
Пришлось подниматься и идти открывать.
На пороге стояла Верджи. Сегодня на ней был строгий белый брючный костюм. Белый материал удачно контрастировал с загорелой кожей. Комбраслет на запястье. Ага! Вчерашнее приключение ее, кажется, кое-чему научило.
– О, Звезды! Я же просил меня не будить! – воскликнул Марк.
– Уже обед! – объявила красавица-гид. – Ты пропустил завтрак, надо хотя бы пообедать.
– Я закажу еду в номер, – предложил он.
– Это очень скучно – набивать живот остывшей жратвой в номере. Я знаю один отличный ресторанчик. Всего в квартале отсюда. Идем!
– Ты опять пытаешься мной руководить? – нахмурился юноша.
– Я всего лишь твой проводник, – заверила Верджи.
– Ладно, ладно, действительно, глупо весь день торчать в номере. – Марк отправился одеваться.
Брюки, футболка, поверх – свободная полотняная жилетка. На пояс брюк под майкой прикрепил парализатор, во внутренний карман жилетки положил несколько капсул с усыпляющим газом. Взял еще парализующую гранату. Когда на тебя охотятся неизвестные хищники, изображать безобидного зайца совершенно ни к чему. Даже если у тебя такой замечательный телохранитель, как Верджи.
* * *
Она его, разумеется, обманула. Во-первых, ресторан находился вовсе не в двух кварталах от “Жемчужины”. В наемном флайере они покинули центр и минут через пятнадцать уже летели над районом маленьких аккуратных домиков, уютных кафе, ресторанчиков и магазинов, торгующих сувенирами. Они миновали кварталов двадцать, прежде чем флайер опустился на небольшой стоянке, окруженной деревьями.
Дальше Марк и его спутница двинулись пешком. Квартал миновали, второй, третий.
– Чудный район, – сказала Верджи. – Вон в том магазине продают бумажные книги. А в том – офорты, гравюры и видеокартины. Не хочешь заглянуть?
– Ты не заблудилась? – поинтересовался Корвин.
– Нет, ну что ты! – Она огляделась по сторонам. – Нам туда! – втолкнула своего клиента в ближайшую дверь.
Неужели они пересекли почти весь город, чтобы заглянуть в этот крошечный ничем не примечательный ресторанчик? Штук пять столиков, белые скатерти, тяжелые портьеры. В полутемном зале почти никого не было. Только за одним столиком в углу сидел какой-то мужчина лет сорока в пестрой рубахе и шортах, в сандалиях на босу ногу. Широкополая шляпа лежала рядом с ним на столе.
– Сейчас закажу обед, – пообещала Верджи и, даже не спросив, что желает отведать Марк, направилась к стойке.
Опять она все делает по-своему!
– Возьми мне жареную маисоль! – крикнул он ей вслед.
Сидевший за столиком мужчина повернулся и внимательно посмотрел на лацийца.
Корвин занял ближайший столик и принялся разворачивать салфетку.
Мужчина поднялся и двинулся к нему. Остановился, одной рукой уперся в стол, другой – в спинку плетеного стула.
– Вы заказали маисоль? – спросил с вызовом. Голос у него был сиплый, простуженный.
– Вы имеете что-нибудь против маисоли? – Марк пожал плечами. – Ее выращивают на Колеснице Фаэтона.
– Я знаю, – в голосе мужчины прозвучала угроза. Юноша только сейчас сообразил, что мужчина говорит с акцентом. И это акцент – Колесницы. Корвину стало не по себе. На всякий случай он нащупал под майкой парализатор.
Как раз в этот момент вернулась Верджи с подносом. На нем – два стакана с соком, две тарелочки с салатом и блюдце с оливками. Скудная добыча! Видимо, она еще не успела изучить меню и примчалась на помощь.
– В чем дело!? – она грохнула поднос на стол и повернулась к незнакомцу. – Что вам нужно? – голос ее гневно зазвенел. Гид-телохранитель готов был всегда и всюду защищать своего клиента.
– Этот человек с Колесницы! – закричал мужчина. На виске его забилась в бешеном ритме жилка. Глаза сделались круглыми, сумасшедшими.
– Он – лациец! – заявила Верджи. – Патриций с Лация. – Особое ударение на слове “патриций”.
– Идиотка! Он – с Колесницы! У него акцент колесничего! – просипел незнакомец и потянул руку под широкую рубаху.
Похоже, у него был при себе парализатор. Марк не стал медлить и выяснять, так или нет. И действий своей спутницы тоже не стал ждать. Он просто ударил незнакомца кулаком в лицо. Тот грохнулся, разметая столы и стулья, и остался лежать неподвижно. Корвин добавил – ногой в живот. Теперь уж точно этот псих не поднимется.
– Я двенадцать лет прожил на Колеснице. Рабом! Я – патриций Лация!
Он выбежал на улицу. Каждый шаг после вчерашнего заплыва отдавался в ногах чудовищной болью. Ноги пылали от боли.
Верджи догнала его у перекрестка. Он услышал ее шаги, но не обернулся.
– Марк, прости! – выдохнула она ему в спину.
Корвин резко повернулся:
– Ты притащила меня в эту дыру, где толком-то и поесть нельзя! И в результате…
– Марк! – Девушка умоляюще сложила руки. – Каюсь. Это не самый лучший ресторан. Но вполне приличный. Я только хотела, чтобы нам никто не мешал спокойно пообедать. Здесь нет этих суетливых туристов, наших гидов и личностей вроде Ири. Только и всего. Кто же мог подумать, что этот тип к нам привяжется?
Корвин смягчился. В конце концов, может быть, она просто искала безопасное место после покушения?
– Это – единственное заведение в данном районе? – улыбнулся Марк.
Девушка обрадовалась этой улыбке, как будто получила в подарок дорогое ожерелье.
– Тут полно ресторанов и кафе. Но теперь я ни на чем не буду настаивать. Выбирай сам.
Марк огляделся. И указал на ближайшую вывеску:
– Вот этот. “Ученик Апиция”.
– Отлично! Путь будет, “Ученик Апиция”.
– Хорошее заведение? Ты здесь была?
– Без шика. Но кормят вполне прилично.
* * *
