Удаленка. Эротика

Юрий Буреве

Удаленка. Эротика

Глава 1. Увольнение

Площади

– Тут лоджия. Тут кухня. Там спальня, а рядом ещё одна комната. Санузел раздельный. Отопление центральное, домовое, – объяснял сотрудник риэлторской компании Татьяне, которая пришла осматривать квартиру.

Кредит ей уже одобрили, и сделку нужно было оформить завтра или послезавтра. Она строила планы, мечтала о будущем. Зайдя в комнату, которая по плану должна была стать спальней, Татьяна на миг представила себя там, полностью обнажённой, в окружении мягкого света и тепла. В её воображении к ней медленно приближался мужчина, его тень скользила по стенам, вызывая трепет в груди.

Одна дерзкая фантазия сменялась другой, и от этого счастье захлёстывало её с такой силой, что она чувствовала, как жар разливается по телу. Такое с ней случалось всякий раз, когда радость и эйфория смешивались с глубокими, почти первобытными желаниями. Мир для неё был пропитан страстью, любовью и томлением, которое она ощущала всем своим существом. Вот и сейчас чувство восторга мгновенно переплелось с жаркими образами, заставляя сердце биться чаще. Молодость – это сила, неудержимая и пьянящая.

Тихая мелодия мобильного прервала её мысли, напомнив о входящем звонке.

– Татьяна Константиновна?

– Да.

– Надо было, конечно, сообщить вам ещё вчера, но лучше поздно, чем никогда. Тут такое дело…

Звонил директор компании, где Татьяна последние пять лет работала главным бухгалтером. Но он явно тянул время, не решаясь сказать главное.

– Лучше зайдите ко мне завтра.

– Завтра же суббота.

– Да.

– На работу? То есть мне нужно выйти завтра?

– И да, и нет.

– Я не совсем вас понимаю.

– Хотел сказать завтра, но скажу сейчас. Нет смысла тянуть. Ещё неделю назад я встречался с компанией, которая предоставляет удалённые услуги бухгалтерского учёта. B2B, так сказать. Они предлагают свои мощности, программы, серверы для автоматизации операций. В общем… мы частично переходим на ИИ. Мы – я и мои партнёры – благодарны вам за пять лет работы в нашей компании, но, к сожалению, нам, вероятно, придётся расстаться. Однако сразу скажу: есть предложение, чтобы вы остались у нас неофициально, по договору.

Суббота

Утро, которое должно было начаться ближе к обеду, для Татьяны стартовало ещё в полночь. Она не могла сомкнуть глаз. Мысли, одна тревожнее другой, лезли в голову, а осознание новой реальности болезненно сдавливало грудь. Покупка квартиры в ипотеку теперь откладывалась, а это было почти равносильно провалу. Незавершённое дело – всё равно что не начатое.

Будильник на субботу она, как обычно, не ставила, да и сегодня в этом не было нужды. Уже к двум часам ночи стало ясно, что сна не будет. Она пыталась отвлечься, уйти в свои ощущения, как делала это раньше, легко и быстро. Но, коснувшись себя, поняла, что желаемого облегчения не получит. Её тянуло к реальности, к чему—то внешнему, живому, а не к внутренним фантазиям.

В пять утра в голову пришла «гениальная» идея: явиться на работу раньше и найти там кого—то, кто сможет утолить её внутреннюю бурю. «Эта соня точно не припрётся раньше обеда», – подумала она, сбрасывая с себя одеяло и ощущая приятную прохладу, которая бодрила кожу. Быстро сварив кофе, она оделась, вызвала такси и стала ждать у подъезда, словно девушка, которая провела ночь у парня и теперь уезжает на рассвете.

Таксист, видимо, подумал то же самое, но ему было всё равно. Лишь раз он спросил, не замужем ли она. Татьяна промолчала, а водитель, понимая правила игры, не стал переспрашивать. Молчание – золото, особенно когда клиент не в настроении болтать.

– Здесь, – коротко бросила она, выходя из машины и направляясь к офису.

Весна в этом году ворвалась стремительно: снег давно растаял, но трава всё ещё хранила осенний оттенок. Весна и осень – так похожи, как два лица одной медали.

– Сегодня офис не работает, – сказал молодой охранник, явно новенький, не узнавший Татьяну Константиновну.

– Здравствуйте. Есть кто—нибудь в офисе?

– Нет. Закрыто. Выходной.

– Я знаю. Когда у тебя пересменка?

– В девять. Но мой напарник вечно опаздывает, не понимает, что работает в охране. Думаю, и сегодня будет так же, – поправил он сам себя, заметив ошибку в речи.

– У вас же тут камеры работают, – почти утвердительно произнесла она.

– Слишком много вопросов. Прошу освободить помещение.

– Вы не поняли. Я здесь работаю.

– Простите, не знал. Как ваша фамилия?

– Посмотрите в базе персонала, персона «А9». У вас же есть такая программа.

Охранник ввёл код в строку поиска, и на экране появились данные сотрудницы с лицом, идентичным её.

– Убедились?

– Извините.

– Всё нормально. Ваша работа – не доверять. С сегодняшнего дня я заместитель директора, так что есть смысл проконтролировать вашу службу. У вас есть подсобное помещение?

– Хотите проверить?

– Покажите.

Охранник направился к коридору, спускаясь по лестнице вниз.

– Могу показать дорогу.

– Вы нарушили правила охраны. Почему покинули пост? Вы должны постоянно находиться на месте, следить за камерами. Могли упустить что—то важное. Думаю, на вас будет наложено взыскание. Зафиксируем нарушение, будет штраф, на первый раз небольшой.

– Я виноват, конечно, но не хотел бы штрафа. И так зарплата маленькая.

– Сейчас проверим, что у вас большое, а что маленькое. Проведите меня в подсобку. Хотя нет…

Татьяна вошла в роль строгой начальницы, подойдя к охраннику так близко, что он уловил аромат её духов. У него закружилась голова от неожиданности. Крепкий парень, он явно не был готов к такому повороту. В его глазах читалась растерянность, руки нервно дёргались – он не знал, обнять её или оттолкнуть.

Подумав, он решил, что если девушка сама идёт навстречу, то стоит ответить. Его ладони скользнули по её талии, обнимая, а затем медленно прошлись по её телу, вызывая у неё внутренний трепет. Татьяна на миг пожалела о своей игре, зародившейся в бессонную ночь, когда она лежала на животе, раскинув ноги в свободной позе, как любила спать. Но теперь её мысли путались, а чувства брали верх.

Его прикосновения становились смелее, и она ощутила, как жар разливается внутри, стирая все тревоги. Впервые с момента звонка директора, когда её мир начал рушиться, она смогла отпустить мысли, которые пожирали её изнутри. Их заменили другие ощущения – те самые, что охватили её при осмотре квартиры с риэлтором.

Она знала, что сегодня должна встретиться с директором, который, возможно, уже подъезжал. Понимала, что работа по договору могла сорвать сделку с недвижимостью. Чувство обиды, безысходности и пустоты терзало её сознание последние двенадцать часов. Но сейчас…

– Давай глубже, – спокойно произнесла она, приводя охранника в дикий восторг.

Их тела слились в едином порыве, в безумном танце страсти. Редкий момент – они достигли пика одновременно. В этот миг она почувствовала тепло, которое разлилось внутри, усиливая её ощущения. Волна наслаждения накрыла её с такой силой, что по телу пробежала дрожь.

– Татьяна Константиновна, зайдите ко мне в кабинет, – раздался голос директора через громкую связь. Видимо, он прошёл мимо вахты незамеченным и уже был у себя.

«Я так и хотела. Получилось. Засранцы они все», – думала она, поднимаясь на второй этаж в его кабинет.

– Проходите, Татьяна Константиновна.

Она вошла, села на стул подальше от него, намеренно приняв вызывающую позу. Её движения были продуманы – она хотела, чтобы он заметил её, почувствовал этот вызов. Её планы, рождённые в бессонную ночь, воплощались. Идея отомстить, устроить провокацию прямо на его столе, мелькнула ещё ночью, но окончательно оформилась только утром. Всё, что она строила годами, рушилось, и теперь ей было всё равно. Она хотела уйти красиво.

Директор встал и сам подошёл к ней, не дождавшись ни слова. На её лице играла едва заметная надменная улыбка, которую мог распознать только тот, кто знал её хорошо. Он часто видел её лицо – задумчивое, тревожное, но редко улыбающееся. «Её широкая улыбка, что всегда поднимала настроение, больше не будет радовать», – подумал он, разглядывая её волосы.

Он заметил её ещё на первом этаже, когда проходил мимо, и это зрелище разожгло в нём огонь. Он всегда держал себя в рамках, соблюдал субординацию, но сейчас, когда её увольнение было решено, он позволил себе сорваться. Это было его прощание – грубое, но запоминающееся.