скачать книгу бесплатно
– Думаю они не досаждают французской короне, хотя в Береговом Братстве не одна сотня кораблей и отчаянных головорезов. Их больше привлекают золотые испанские конвои. Во Франции, наверное, слышали о Франсуа Олоне или Пьере Легране.
– Не скрою, – отозвался виконт, – противоречивые слухи о них бродят по нашим улицам. Говорят, будто испанские матери их именами детей пугают.
– Они, конечно не скромные девственницы, но их корабли защищают Тортугу от врагов, а значит помогают королю, – ухмыльнулся Дага, – Мудрость власти полагаю в том и состоит, чтобы при малых затратах получать большую выгоду для трона. Губернатору де Пуансе, по-моему, это удаётся. Поверьте, как не просто ему держать в узде пиратскую вольницу.
– Что верно, то верно, – охотно согласился виконт и спросил:
– Это правда, что Легран на утлом судёнышке захватил испанский галеон?
– Правда, – ответил Дага, – Ночью в районе мыса Тибурон, что на Эспаньоле, его пираты, вооруженные пистолями и саблями, взяли корабль на абордаж. Испанские вахтенные матросы спали на постах и тревоги не подняли. Легран с парнями, а было их пара десятков, выбросили бедолаг за борт и добрались до каюты, где капитан играл в карты с офицерами. Так беспечность и самонадеянность сыграли с испанцами злую шутку, ведь ещё днём они заприметили пиратский кораблик. Капитан и в страшном сне не мог себе представить, что горстка смельчаков отважится напасть на галеон с ротой солдат и кучей матросов.
– Скажите, а Франции-то, какая от этого польза? – удивился виконт, лукаво прищурив глаза.
– Любой удар по противнику его ослабляет, да и десять процентов от захваченных призов идут в королевскую казну. Добавьте сюда базирование пиратских кораблей на Тортуге, а это, как не крути, отбивает охоту у испанцев нападать на остров. Вот и получается, что сегодня Франции не выгодно портить отношения с пиратами, – ответил Дага, – Думаю, когда её позиции в Новом Свете окрепнут, то и с пиратской вольницей будет покончено.
В этот момент в разговор вмешался шевалье де Пуаре. Он с улыбкой обратился к Лекарю:
– Скажите, Томас, граф де Мур, не ваш ли отец? Уж очень вы похожи на него. Я близко знаком с ним и знаю о бегстве его сына из дома.
– Каюсь, милорд. Этот беглец перед вами. Сбежал на Карибы в поисках приключений. Хлебнул их полной чашей. Провидению было угодно спасти меня и отдать под руку капитану Гамаюну. Надеюсь выпросить прощение у родителей за их слезы и переживания, – треснувшим голосом отозвался Лекарь.
– Насколько я знаю, ваш отец давно простил вас и молит Бога, чтобы увидеть сына, – сказал де Пуаре, – Новый Свет манит молодых людей. Не скрою, я тоже мечтаю о морских приключениях, а духу не хватает отправиться в дальнее плавание. Билл Моррис не раз звал в море. Его рассказы распаляют воображение. Мой друг виконт грозился упасть в ноги королю и попроситься в заморские колонии.
– Надеюсь, что король не откажет верному слуге в скромной просьбе и отправит губернатором на какой-нибудь французский остров, – засмеялся Рауль де Бурже, – Как вы считаете, капитан, стоит попробовать?
– Карибы с удовольствием раскроют вам объятия, милорд, – согласился Дага, – Прекрасный климат, пышные джунгли, кровожадные индейцы, завистливые соседи, пираты привнесут в вашу жизнь волнующую изюминку, а сахарные и кофейные плантации наполнят кошелёк звонкой монетой.
– Умеете вы убеждать, капитан, – улыбнулся виконт, – Чем чёрт не шутит, вдруг в следующий раз и встретимся где-нибудь на Мартинике или Гваделупе.
– Всё в руках Бога и короля, – добавил шевалье де Пуаре и, весело посмотрев на Дагу, промолвил:
– Съездим в Париж, навестим Морриса и начнём собираться за океан.
– Сухой порох и походная сумка – это всё, что нужно искателю приключений, – поддержал Дага, – Если вы не возражаете, господа, я хотел бы откланяться. Необходимо кое-какие дела уладить перед Парижем.
– Вижу хватку делового человека. Вы умеете ценить время, – похвалил де Бурже, – До свидания, капитан.
3. Поездка в Париж. Ночное приключение
Попрощавшись, Дага с офицерами вышел из кабинета. Следом показался де Пуаре.
– Дорогой друг, моя карета готова к поездке. Вечером можем отправиться в путь. Ночная езда мне больше нравится – не так утомляет, как днем, – сказал он Даге.
– Вечером, так вечером. Я готов ехать, – отозвался Дага, надевая шляпу.
– Я заеду за вами после захода солнца, – добавил де Пуаре, и, поклонившись, вернулся в кабинет виконта.
– А капитан-то не так прост, – задумчиво произнес де Бурже, приглашая де Пуаре присесть в кресло, – То, что он не дворянин видно с первого взгляда. Родился в Московии. Я слышал там лютые морозы и дремучее невежество, а в нем чувствуется аристократизм и необузданная внутренняя сила. Присмотрись к нему в дороге.
– Непременно воспользуюсь случаем познакомиться поближе. Сдается мне, что он отважный человек, – ответил де Пуаре, поглаживая ниспадающий на плечи локон парика. Шевалье не догадывался, что обласканный королём виконт де Бурже, давно является иезуитом и одним из руководителей ордена. Выполняя задание Людовика XIV по укреплению Гавра как морского форпоста Франции на западном побережье, этот вельможа вёл собственную игру в интересах ордена, одним из элементов которой было поссорить пиратов с французскими властями на Карибах. Именно по этой причине он добивался у короля должности губернатора Тортуги, намереваясь в случае своего назначения изгнать пиратские корабли с острова. Как читатель догадался, интерес виконта к Даге, как впрочем и Дракону, тоже был неслучаен. Так, по воле Проведения Дага в Гавре попал в смертельные клещи: с одной стороны монах Гизер и его шпионы, другой – иезуит, интендант Гавра виконт де Бурже. Удастся ли нашему герою избежать опасностей, время покажет, а пока он благополучно вернулся на корабль и пригласил в каюту Соколиного Глаза.
– Вечером я уезжаю в Париж, ты остаёшься на корабле и стережёшь мою каюту как зеницу ока. Никто не должен входить в неё, – инструктировал Дага индейца, – Ты меня понял? Если да, то ступай, я хочу отдохнуть перед поездкой.
Соколиный Глаз понимающе кивнул и вышел на палубу. Примерно в это же время в аббатство Гравиль-Сен-Онорен вошел Жульен Гране и быстрым шагом направился в келью Гизера.
– Есть новости? – тихим голосом спросил монах, сверля глазами шпиона.
– Монсеньер, ваше приказание выполнено. За пару монет толпа нищих не спускает глаз с капитана Гамаюна, следит за ним и его людьми, – несмело ответил Гране, – Эти попрошайки наблюдательны. Пополудни Гамаюн вышел из ратуши и сейчас находится на корабле.
– Ситуация изменилась, – задумчиво промолвил Гизер, – Меня интересует не только золото, но письмо, которое капитан повезет королю. Любым способом постарайся его достать и не забудь, что Гамаюн нужен мне живым.
– Я понял, монсеньер, – прошептал упавшим голосом Гране. В эту минуту ему показалось, что черти под его ногами раскалили сковороду. В голове мелькнула грустная мысль:
– Одно дело следить, а захватить капитана Гамаюна и остаться при этом живым выше моих сил. Чёртов монах посылает меня на верную смерть!
Как в тумане до него донеслись слова Гизера:
– Ступай с Богом и уповай на него.
Тем временем Дага дремал в каюте. Едва опустились вечерние сумерки, Соколиный Глаз, разбудив Дагу, доложил, что подъехала карета.
– Покличь Лекаря, – попросил Дага, закрывая сумку из добротной кожи, а когда Соколиный Глаз исчез, в задумчивости прошелся по каюте. На мгновение задержался у открытого окна и вышел на палубу, где столкнулся носом к носу с Лекарем, одетым в дорожный костюм и сумкой в руках.
– Карета у борта, поднимаем паруса, – сказал он Лекарю и направился к трапу, где, разговаривали Удав и Мытарь. Попрощавшись с ними, Дага сошёл на причал и оглянулся на корабль. Его сердце тревожно ёкнуло. Он опять поймал себя на мысли, что предстоящая встреча с Кольбером, а возможно и королём, внесла в сердце противную тревогу.
– Мог ли себе представить, сидя в киевской квартире, что буду общаться с могущественными вельможами средневековой Франции, – подумал Дага, – Мои сослуживцы сочли бы меня сумасшедшим, скажи я им об этом. Усмехнувшись своим мыслям, наш герой следом за Лекарем отдал сумку рослому кучеру в длинном дорожном плаще. Кучер, назвавшийся Пьером, молча открыл дверцу кареты и поставил сумки под сиденья.
– Усаживайтесь поудобнее. Дорога длинная, сорок лье до ближайшей гостиницы, – послышался голос де Пуаре, – В ней перекусим и освежимся вином.
– Вовремя подкрепиться и выпить всегда полезно, – отозвался Дага, осматриваясь в карете, драпированной внутри красной шёлковой тканью. На дверцах были маленькие окошки, закрытые кружевными занавесками.
– Конечно, она не Мерседес и даже не Рено, – подумал он, – Зато не загрязняет окружающую среду. Чёрт возьми, впервые в жизни поеду в карете вместе с настоящим шевалье. Есть от чего сойти с ума.
– Челюсть подбери, – проворчал внутренний голос. – Как ребёнок суетишься: карету увидел, вельмож. Держи себя в руках и запоминай, внукам будет что рассказать, а может, сподобишься и книжку напишешь об этом времени.
– Ты становишься невыносимым. Скрипишь и скрипишь по-любому поводу, – обозлился Дага на своего критика.
В этот момент карета качнулась, и загремела колёсами по брусчатке. Никто из команды «Мечты» и пассажиров кареты не заметил как от стены портового управления, выходящего окнами на причал, отделилась черная тень и быстро растворилась в сгустившихся сумерках.
Отодвинув занавеску, Дага выглянул в окошко, провожая взглядом огоньки вечернего города и темные очертания корвета с переплетающимися, как кружево, снастями.
– С Богом и в добрый путь, – прошептал он и, повернувшись к Мишелю, спросил:
– Как думаешь, король меня примет?
– Если понравишься Кольберу, то встретишься с королём. Его Величество высоко ценит своего министра финансов и прислушивается к нему. Кольбер до мозга костей прагматик и оказывает протекции энергичным людям, добывающим славу Франции, – отозвался де Пуаре, – О вас, капитане королевского флота, он наверняка слышал. В Версале важнейшими церемониями считаются утреннее пробуждение и вечерний отход ко сну королевских особ. В это время король принимает визитеров лежа в постели или на прогулке. Если удастся попасть к нему утром, считай, тебе неслыханно повезло, потому что обычно в эти часы у него бывают лица, пользующиеся особым доверием.
– Понравишься Кольберу!? Я же не девица, чтобы нравиться, – проворчал Дага, – Послушай, Мишель, мне довелось выполнить на Карибах одно щекотливое поручение барона Антуана де Тревиля. Ты его знаешь?
– Знаю. Влиятельный вельможа, на короткой ноге с графом де Гизем, другом короля, – удивлённо ответил де Пуаре, – Если захочешь, нанесем визит барону.
– Сначала Кольбер и письмо губернатора, – отозвался Дага, вглядываясь через окошко в звёздное небо.
Внезапно лошади шарахнулись в сторону. Карета резко накренилась и остановилась, покачиваясь на рессорах. Послышался истошный женский крик:
– Помогите, ради Бога!
Дага быстро открыл дверцу кареты и выпрыгнул в темноту. Следом за ним выбрались Лекарь и де Пуаре. Метрах в тридцати на обочине извивалась в руках трёх разбойников девушка в разорванном платье. Её молодое тело и груди белым пятном выделялись в темноте. Насильники, не обращая внимания на подъехавшую карету, пытались задрать подол своей жертве.
– Ай-ай! Свора шакалов на маленькую девочку! – спокойным голосом промолвил Дага, доставая из ножен шпагу, и шагнул к разбойникам, – Видит Бог, сукины дети, вы сами напросились на неприятность.
Хмурые, заросшие парни, оторвавшись от девушки, злобно посмотрели на Дагу.
– Шел бы ты отсюда, господин хороший. Не мешай развлекаться, – глухим басом отозвался высокий крепыш с бычьей шеей, поднимая с земли сучковатую дубину, – А то кости переломаю и не посмотрю, что при шпаге.
– Ну-ну! Ты сам выбрал свою участь, недоумок! О дерьмо я не пачкаю шпагу, – ехидно ухмыльнулся Дага и, повернувшись к Лекарю, отдал клинок.
Шевалье де Пуаре от неожиданности оцепенел, переводя недоуменный взгляд с Даги на Лекаря и с Лекаря на Дагу, как бы спрашивая:
– Зачем спасать простолюдинку, да еще и без шпаги?
Лекарь, уловив его немой вопрос, тихо засмеялся:
– Картина маслом, Мишель. Капитан и без шпаги проучит наглецов. Смотри и не вмешивайся, позволь ему размяться от долгого сидения в карете.
Насильники, увидев, что Дага остался без оружия, а спутники не собираются вмешиваться, бросили девушку и обступили его. Здоровяк с бычьей шеей, оглянувшись на подельников, зло ухмыльнулся и шагнул к Даге. Как вспышка молнии мелькнула нога. От сильного удара в голову парень, охнув, упал лицом в дорожную пыль. Мгновение – и кулак Даги отправил второго разбойника в глубокий нокаут. Третий насильник в ужасе бросился прочь. Де Пуаре широко раскрытыми глазами смотрел на Дагу и изумленно шептал:
– Бог мой! Что это было?
Лицо Лекаря озарилось довольной улыбкой, он взглянул на растерянного шевалье и сказал:
– Капитан мастерски владеет не только шпагой.
Дага тем временем помог девушке встать на ноги. Поправляя разорванное платье, она подняла на него мокрые от слёз глаза. Черные волосы рассыпались по её плечам, обрамляя симпатичное лицо.
– Как вы здесь оказались? – спросил Дага, – На дворе ночь.
– Меня зовут Патриция. Живу недалеко от дороги в деревеньке Шампань. Возвращалась из церкви, а тут воры, ограбив крайнюю хату, бежали к дороге. Увидели меня и схватили. Я кричала, но кто же придёт на помощь? Вы спасли меня, господин, я буду за вас молиться, – сквозь слёзы ответила девушка и низко поклонилась.
– Молись, красавица, молись за Алексея Гамаюна, а сейчас беги домой, и не попадайся больше разбойникам, – рассмеялся Дага, – Могу не оказаться рядом.
Патриция сделала глубокий реверанс и, шлепая деревянными башмачками, побежала в деревню, то и дело, оглядываясь на Дагу, который казался ей сказочным принцем. Так родилась ещё одна легенда о Даге как смелом красавце, голыми руками вырвавшем бедную девушку из лап разбойников.
– Капитан, я потрясен твоим поступком. Ты защитил простолюдинку. Почему? Она же не светская дама, – удивленно промолвил де Пуаре, провожая взглядом бегущую Патрицию, – А твоя техника боя меня сразила наповал.
– Мишель, я защитил слабое существо. Согласись, трое на девочку – явный перебор, не так ли? – ответил Дага, беря у Лекаря свою шпагу. Затем, повернувшись к распростертому на дороге здоровяку, сказал, бросая ему серебряную монетку:
– Выпей за мое здоровье и не хулигань на дорогах. Девочек обижать нехорошо. Попадешься еще за разбоем, убью.
Эти слова ножом ударили в сердце де Пуаре.
– Боже мой! – прошептал он, – Как расшалившегося ребенка капитан отчитал разбойника. Клянусь честью, Гамаюн явно не от мира сего, где дворяне не стесняются, спрятавшись за масками, ворваться в таверну и устроить кровавую оргию. Ну, и дела!
– На Карибах о храбрости и великодушии капитана ходят легенды. Видел бы ты, как он в Кайоне кулаком убил на дуэли одного из лучших фехтовальщиков. Тортуга по сей день гудит об этом поединке. Поверь, там драться с ним никто не осмеливается. Я поражаюсь его умению владеть шпагой, но больше меня удивляет мастерство драться руками и ногами, – вполголоса сказал Лекарь изумлённому де Пуаре, – Где этому научился, никто не знает. Каждый день тренируется. Ногами и кулаками бьёт бизань-мачту, ударом руки разбивает доску. Матросы попробовали, да бросили, поранив до крови руки.
Шевалье недоверчиво посмотрел на Лекаря и вдруг звонко рассмеялся. Смех взорвал ночную тишину, наполненную стрекотом цикад, и громким эхом унёсся вдаль. Дага, оглянувшись на товарищей, улыбнулся и, поправив шпагу, забрался в карету. Уютно разместившись внутри, он откинулся на атласную спинку сиденья. Лекарь уселся рядом, де Пуаре напротив. Послышался свист кнута, и карета, покачиваясь на ухабах, покатилась в темноту. Около часа ехали молча. Дага, погрузившись в раздумья, пытался представить предстоящую встречу с Кольбером и королем.
– Зачем оскорбил братьев меньших, назвав подонков шакалами? – неожиданно проворчал внутренний голос, – Ты видел, чтобы стая кобелей насиловала суку? Молчишь? Такого нет и в помине. Самцы дерутся за право обладать самкой, и она делает выбор, кому принадлежать.
– Тут ты прав. Страшнее существа, чем человек, на земле не отыскать. Кто садит на кол, отрубает голову, сжигает на костре, вешает и насилует? Видать, при создании Адама дьявол подтолкнул Бога под руку, – согласился Дага, вслушиваясь в скрип колес, увозивших его дальше и дальше от деревеньки Шампань. Он, разумеется, не знал, как сидевший в дорожной пыли здоровяк, потирая рукой голову, удивленно озирался по сторонам и бессвязно бормотал:
– Черт меня подери! Что это было?
– Что было? Что было? Тебя пнули в голову, а мне сунули кулак в нос, – дрожащим голосом буркнул низкорослый парень, поднимаясь с земли, – А хмырь-то не промах. Козел!
– Испортил гад всю малину. Такую девку мял! – пожаловался здоровяк, потирая ушибленную челюсть.
– Тебе, Жуль, хоть монетку кинули, – отозвался коротышка, – а мне по тыкве настучали бесплатно.
– Не ной, Фил, и так тошно! – прикрикнул здоровяк, – В харчевне
«Золотая рыбка» залижем раны. Я угощаю. А где Бертран? Сбежал? Вот, сука, как подол бабе задирать, он рядом, а как кулаками помахать, и след простыл.
– Не ворчи, – обозлился Фил, – Дураком надо быть, чтобы на три шпаги лезть. Я бы тоже сбежал. Замешкался и получил в нюх.
– Ну, не хрена себе, дружки у меня! – воскликнул Жуль.
– А ты думал? Из-за того, что кобелю сучку захотелось, лезть на шпагу? – обиделся Фил, – Говорили тебе, брось бабу, от них одни неприятности.
– Ну, не скажи! Раздвинешь ей ноги и погружаешься в бездну, аж дух захватывает! – похотливо осклабился парень. – А девка-то хороша была, жаль с дрючка сорвалась.
Неспешно переругиваясь, Фил с Жулем потопали к «Золотой рыбке», что находилась в двух лье от деревеньки Шампань. Ее хозяином был угрюмый отставной солдат по прозвищу Сыч. В этих местах он появился три года назад и, купив за бесценок у старой вдовы полуразвалившуюся халупу, открыл харчевню, ставшую вскоре притоном для воров и разбойников всех мастей. Когда карета проезжала мимо нее, де Пуаре, сказал:
– Запомните, господа, эту забегаловку. Здесь запросто могут убить, ограбить, отравить.
– И ты хочешь сказать, что под боком у начальства процветает притон? – удивился Дага, разглядывая через окошко тусклые огоньки в ночи и тоненькую струйку дыма над покатой крышей харчевни, вросшей в землю.
– Эта земля принадлежит маркизу де Лавасьеру, одному из любимцев короля. Поговаривают, он покровительствует местным бандам, собирающим дань с проезжающих по дороге. Мою карету знают и не трогают, – ответил де Пуаре, – Другим вельможам везёт меньше. Здесь они теряют кошельки, драгоценности, иногда жизнь. И сдаётся мне, что маркиз получает с этого свою мзду.
– Да, тут как на Карибах! – изумился Дага, – Куда же смотрит королевская власть?
– Куда? Куда? Ей-богу, ты как вчера родился! – воскликнул де Пуаре, – Королю не под силу контролировать дворянские владения. В парижских предместьях правят бал преступники. Полицейские боятся туда соваться. Шеф полиции Ларейни
бьется как рыба об лед, да толку мало.
– Ну, ты и обрадовал меня! – огорчился Дага, – После твоего рассказа горло пересохло.
– Потерпи, отдохнём в гостинице «Веселый гном» у старины Рустама, – усмехнулся де Пуаре.
