скачать книгу бесплатно
Глава 5
На самом деле в каждой сугубо военной технологии можно найти что-то полезное в мирной жизни. Протезы помогут обычным рабочим. Технологии связи разумно использовать для того, чтобы любой мог связаться со своей семьей даже в другом городе. Разрабатываемые Эдвардом радары могут помочь с координацией маршрутов дирижаблей. Системы подачи патронов и двигатели можно использовать в конструкции новых мобилей. На практике, любая технология может быть применена и на фронте, и в тылу.
В этом настоящая сила всех механизмов. В какой бы области не было изначально совершено открытие, далее оно может применяться в других областях. Так, консервирование, и, тем более новейшая технология сублимации, изначально были разработаны для военных нужд, но теперь применяются повсеместно. Динамит, напротив, изначально не нашел военного применения.
Бороться с прогрессом и его распространением бесполезно в той же мере, как бесполезно бороться с ветряными мельницами.
W.S.
Когда Адам доехал до конечной станции трамвая, город вновь прогрузился в туман. Это был не тот туман, который Адам помнил по своему детству. Тогда газовых фонарей едва хватало, чтобы осветить центральные улицы в обычные ясные вечера. Плотный вечерний туман съедал этот слабый свет. Он наползал на город, скрывая все густой мглой. Адам помнил частые истории о людях, которые не могли найти дом в тумане и ночевали в пабах. Только с возрастом он понял, что некоторые дорогу домой и не искали.
Сейчас же туман не мог пожрать весь свет Мильдтона. Он приглушал яркие неоновые краски, но отступал стыдливо, не в силах дать ту же непроглядную мглу. Адам шел по улицам, держась подальше от каналов, которые соединяли Винью с морем. Раньше они были узкими многочисленными притоками в широкой дельте крупнейшей реки островного королевства. Сперва люди селились по их берегам. Затем окружили притоки камнем. А за последний век часть из них и вовсе засыпали. Но все равно в городе оставалось полтора десятка каналов. Иногда широких, иногда превращающихся в паутину мелких капилляров.
Адам, как уроженец Мильдтона, знал их всех поименно. Не только основные крупные каналы, но и каждый мелкий отнорок и тупик. Тут он играл с друзьями, рос, влюблялся, учился. Правда, во время службы в контрразведке он появлялся в столице не часто. Слишком много было разъездов по разным военным базам и лабораториям.
Когда пришлось все же выйти к одному из каналов, Адам заметил, что неоновые вывески причудливым образом мерцают около него. Мерцание сопровождало его, словно верный пес. Адам замедлил шаг, и вывески тоже стали рябить не так быстро. Что-то новенькое. Может быть, это сделали для привлечения внимания? Новые датчики движения? Адам остановился около мерцающей вывески книжного магазина. Абрис красотки, почти скрытой за книгой, подмигивал, намекая на ведомый только ей секрет. Чем-то она напомнила Адаму Николь. Он улыбнулся. Вывеска потухла, а затем вновь стала призывно мерцать. Адам хмыкнул и продолжил путь.
Дома консьерж с красными от недосыпа глазами вручил Адаму несколько папок с бумагами. Адам благодарно кивнул и оставил на конторке пару монет покрупнее:
– Опять берешь по два дежурства, Хью?
– Приходится, мистер Слин. Цены растут.
Адам кивнул, поглощенный своими мыслями. Он поднялся по лестнице на третий этаж. Дважды провернул ключ, налег плечом – давно было нужно перевесить проклятую дверь – и вошел внутрь. Не зажигая свет, положил бумаги на письменный стол, скинул плащ на стул, а шляпу бросил на маленький диванчик. Взглянул в окно на туманные сумерки и раздумал включать большой свет. Настольной лампы хватило, чтобы достать с полки початую бутылку виски и начать разбирать документы, собранные информатором.
Первая папка была посвящена открытию нексума. Адам пролистал без особого интереса научные выкладки и погрузился в чтение второй части.
«Нексум открыт в 1870 году Марком Уоттсом. Первое время новой частице не придавали значения, считая причудой теоретиков. Однако Уоттс не сдавался. Он выбил финансирование и пригласил несколько десятков молодых ученых из разных научных областей начать экспериментировать с новой частицей. Расчет Уоттса оправдался. В течение следующих пяти лет был сделано три открытия разными учениками Уоттса, которые показали, что частица нексума имеет высокую практическую ценность.
Физик Эдвард Крис продемонстрировал явление электрического резонанса. Суть концепции заключается в том, что в замкнутой цепи переменного тока, в присутствии частиц нексума, ток возрастает каждый такт на десять процентов. Создание цепи с отводом энергии перевернуло энергетическую промышленность. Имея генератор переменного тока и цепь с высоким значением протекающего тока, можно почти без дополнительных затрат обеспечивать потребности в электричестве крупного города.
Биолог Чарли Купер продемонстрировал сначала на популяции мух-дрозофил, а затем и на лабораторных крысах удивительную способность частиц нексума ускорять накопление мутаций. Более того, влияние частиц позволяет проводить скрещивание близкородственных видов, которые в дикой среде не дают потомства. Так, Купер на третьем этапе экспериментов продемонстрировал скрещивание лабораторных крыс с ежами обыкновенными. Потомство оказалось фертильно.
Химик Димитар Посалибас, начавший работать с частицами немного позднее коллег, показал, что частицы нексума служат катализаторами для сборки углеродных и кремниевых полимеров. В течении трех последующих лет им были разработаны углеродные материалы, демонстрирующие сверхпроводимость при температурах, близких к комнатным, прочность стали и легкость алюминия, температуру плавления выше вольфрама.»
Адам с раздражением пролистал следующе несколько страниц. Схемы, формулы, наброски животных и таблицы свойств материалов. Бесполезно.
Остальные три папки были посвящены уже более детально Крису, Куперу и Посалибасу.
«Эдвард Крис. Уроженец северного Мильдтона. Отец тапер. Окончил в 1867 году Эшводский университет по муниципальной стипендии. В 1871 получил степень по физике, после чего сразу присоединился к проекту Уоттса.»
Далее шли более подробно данные о первых работах Криса с нексумом. Адам хмуро пропустил их, не забывая приложиться к бокалу с виски.
«После смерти Уоттса в 1878 году начал проводить отдельные исследования. Первые самостоятельные проекты обернулись неудачей, которая почти поставила крест на его карьере. Ситуация изменилась после того, как Крис начал сотрудничать с изобретателем из Роанока – Билли Сандерсом. Союз оказался плодотворным. Сандерс брал теоретические разработки Криса и превращал их в действующие прототипы. Также именно Сандерс предложил сотрудничать с правительством и военными.
Всего за десять лет Крис и Сандерс запатентовали более пяти сотен машин, механизмов, полезных моделей. На поздних этапах соавтором стал Димитар Посалибас, так как без его инновационных материалов многие изобретения Криса-Сандерса не смогли бы функционировать.»
Адам присвистнул. Значит, Крис и Сандерс куда более тесно, чем он думал, связаны с человеком, который арестован за попытку передачи новейших научных разработок на континент? Это осложняло ситуацию, делая ее еще запутаннее. Похоже, Томас был прав с оценкой: влезая в это дело, можно лишиться головы. А еще это значило, что нужно срочно переговорить с Сандерсом. Что будет проблематично после сцены в доме Крисов.
Адам вздохнул. Его жизнь, как всегда, непроста. Он пригубил виски и хотел уже было отложить папку с материалами на Купера, ведь тот, казалось бы, не был замешен в этой истории. Но потом решил идти все же по порядку.
«Чарли Купер. Уроженец Хэмпшира. Отец пэр. Мать – гражданка республики Шамбли. Окончил в 1861 году Йокский университет. После этого некоторое время учился в академии Бильона. Там в 1869 получил степень по биологии. Уже в 1870 присоединился к группе Уоттса по проекции отца, который инвестировал некоторые средства в исследования новой частицы.»
Адам покрутил бокал, создавая в янтарной жидкости маленький водоворот. Выходит, Купер – богач, который получал образование на континенте. Бильон – это вам не захолустная провинция, а столица республики Шамбли. Их академия уже несколько веков считалась одним из самых престижных учебных заведений мира. К тому же деньги и связи отца вряд ли могли сыграть роль в самопровозглашенной республике. Дворян там со времен революции не жаловали.
«После смерти Уоттса Купер непродолжительное время руководил всеми исследованиями, прежде чем группа, созданная Уоттсом, распалась. Возможно, причиной быстрого ухода Криса и Посалибиса была излишняя тяга Купера к авторитарному управлению всеми направлениями исследований.
Затем на некоторое время Купер взял академический отпуск, пока в 1881 году к нему не обратился с консультацией Колин Хэксли – натуралист, уже несколько лет пытавшийся опубликовать свои идеи, которые остальное научное сообщество считало смехотворными. Как ни странно, Купер заинтересовался идеями Хэксли и в собственной лаборатории они разработали новую теорию генома.»
Адам стоически перелистал несколько страниц, посвященных новой теории.
«С 1885 года Купер и Хэксли работают в лаборатории в Мильдтоне.»
Значит, при желании Адам может их навестить. Это хорошо. Осталась папка Посалибаса.
«Димитар Посалибас – уроженец Хории. Родители имели преуспевающий бизнес по конструированию вакуумных ламп накаливания. Когда Посалибасу было три года, пришлось переезжать и перевозить бизнес в Пьермо. Спустя всего два года, спасаясь от волнений, родители Посалибаса были вынуждены бежать далее, в республику Шамбли. Там дела семьи пришли в упадок.
Посалибас самоучка, который подрабатывал в академии Бильона лаборантом. Именно там он познакомился с Чарли Купером. В итоге Купер в 1873 году пригласил Посалибиса к работе над нексумом в королевство Альбу. А уже в 1874 году Димитар Посалибас обнаружил каталитические свойства новой частицы…»
Адам прикрыл глаза. Черт их всех дери! Сперва он полагал, что убийство Криса может быть связано с конфликтом по разработкам с нексумом. Тогда очевидным подозреваемым был бы Сандерс. После получения информации об аресте Посалибаса появился также шанс, что дело связано с борьбой за монополию над технологиями на государственном уровне. Это подтверждал тот факт, что Крис и Сандерс работали с Посалибасам. Но теперь оказывается, что Купер – не хрен с горы, а сын пэра, если уже не пэр – также связан с этой историей, так как знал Посалибаса еще до того, как тот иммигрировал в Альбу. А может быть, с учетом, что Купер получал образование в Шамбли, и сам сочувствует республике. Адам прижал бокал ко лбу, где что-то непрестанно стучало. Легче не стало.
«После смерти Уоттса Посалибас быстро покинул лабораторию, начав собственные эксперименты. Примечательно, что долгое время не было ясно, кто их спонсирует. Возможно, по старой дружбе Купер, возможно, имели место тайные соглашения с правительством, возможно, иностранные источники. Однако, после 1882 года Посалибас начал плотно сотрудничать с Крисом и Сандерсом, по инициативе последнего.»
Адам пролистнул еще несколько страниц. Ничего полезного. Лишь нагромождения схематично нарисованных атомов углерода и кремния. Адам допил виски и подошел к окну. Прижался лбом к холодному стеклу. Стало легче. Головная боль затихая сместилась к затылку. За окном клубился туман. Он накатывал на город, как огромная океаническая волна, поглощая район за районом. Оставляя лишь мертвенное рассеянное сияние неоновых вывесок.
Свет и волны. Мерный плеск. Адама затрясло. Черная волна поглотила и его. Рука судорожно вцепилась в подоконник. Опять будут занозы? Как в тот раз. Когда…
Адама всего затрясло так, что он едва не рухнул на пол. Он отскочил от окна. Подлетел к столу и приложился к бутылке виски. Пил долго, судорожно всхлипывая. Проливая на подбородок и грудь, задыхаясь.
От влаги на груди и недостатка воздуха стало совсем плохо. Адам сжался в комок и начал скулить.
Проснулся он ближе к полудню, все также на полу, сжимая пустую бутылку. Голова немилосердно болела.
Глава 6
Тема совершенного человека часто звучит в наших разговорах. И я понимаю, что смотрю на этот предмет дискуссий совершенно по-особому. Нет смысла пытаться внести что-то новое, если природа уже дала человеку все, чтобы стать идеальным. Нужно лишь совершить тяжелую и неприятную работу над собой, отделив полезное от неприемлемого. Излечить болезни, улучшить то, что дано природой. Сделать лучше во всем.
Я признаю, что мои идеи многих могут испугать. Да что там, порой они пугают меня самого. Но вот только это единственный путь выйти из ловушки, в которую нас загнал прогресс. Вернуться к основам, в некотором роде. Только вместо того, чтобы довериться случайным мутациям, самим контролировать процесс. Также, как мы контролируем у лабораторных крыс Чарльза появление щупалец или лишних пар глаз. Также, как мы контролируем их размер.
Если мы можем взять под контроль другие виды, почему нельзя сделать то же самое со своим?
C.H.
Когда Томас увидел Адама, зашедшего к нему в паб, то на мгновение замер. Потом оперся локтями на барную стойку.
– Знаешь, друг, ты с каждым днем выглядишь все хуже. Опять сны?
Волны. Мигающий красный свет. Шум ветра, который прерывается паузами, когда воздуха нет. Запах соли и отчаяния. Адам молча сел на высокий стул напротив.
– Ты бы вернулся домой. Тебе не мешает еще немного вздремнуть при свете дня.
Адам вздохнул.
– Не поможет, Томас. Это навеки со мной. Нужно просто смириться. Может, немного нальешь?
Томас посмотрел сердито.
– Ты не можешь просто сбежать, Адам! Рано или поздно тебе придется жить с тем, что случилось. Прошло два года. Если ничего не делать, лучше не станет!
– Ты прав. Я знаю это. Для того, отчасти, и берусь каждый раз за работу. Она, как правило, позволяет отвлечься, не погружаться в себя, – Адам перевел дух и облизал губы. – Но вчера было плохо, и я выпил почти полную бутылку скотча перед тем, как уснуть. В голове гудит.
Томас закатил глаза, но взял из-под стойки бокал и щедро плеснул из бутылки, которую не стал далеко убирать. Адам поднял бокал, салютуя приятелю, потом ополовинил виски.
– А теперь допивай и вали домой, друг, – ворчливо сказал Томас.
– И не подумаю. Ты слышал – работа помогает отвлечься. Поэтому я жажду узнать от тебя самые свежие сплетни о нексуме.
– Боюсь, если я начну рассказывать все, что ты не знаешь…
– Я вчера изучил основную информацию. Не учи меня работать, Томас. Лучше расскажи толком, что там с Посалибасом? Можно с ним переговорить?
– Исключено. Посалибас в Белом бастионе и твои коллеги очень злы. Он был весьма и весьма близок к тому, чтобы передать все свои наработки и половину работ Сандерса с Крисом на сторону. Есть даже слухи, впрочем, не из самых надежных источников, что ему удалось передать бумаги. Из-за этого Сандерс зол и ходит с эскортом военных непримечательной наружности.
Томас сделал большие глаза, намекая на контрразведку, где ранее работал Адам.
– Кому Посалибас собирался передавать сведения?
– Весомой информации нет. Хория. Пьермо. Шамбли.
– Первая родина, вторая родина, третья родина?
Томас усмехнулся.
– Ага. Вижу, ты и правда немного подготовился.
– Надеюсь, ты тоже. Скажи, кто платил за исследования Посалибаса, когда он отправился в свободное плаванье после смерти Уоттса.
– Хороший вопрос, друг. Жаль, ответа у меня нет. Точнее, их слишком много. Самые надежные источники подозревают Пьермо. Как раз в момент, когда Посалибас обратился к Сандерсу и Крису, там произошел небольшой государственный переворот. Денежный поток мог прерваться. Если это верно, то и сейчас, скорее всего, сведения Посалибаса предназначались им.
– Интересно. Тогда его могли шантажировать, чтобы он передал разработки.
– Разумное предположение. Но есть ли разница?
Адам задумался. С человеческой точки зрения разница была огромна. С точки зрения контрразведки и его нынешнего дела не было разницы, шантажировали Посалибаса, купили, или он был искренним патриотом другой страны.
– Думаю, ты прав. Точно ли известно, что его исследования не финансировал Купер?
– Слухи такие были, но это маловероятно. Тогда Посалибас не сбежал бы сразу после смерти Уоттса на вольные хлеба, а остался бы в группе Купера.
Адам сам размышлял об этом. Но, быть может, Купер хотел, чтобы исследования Посалибаса шли отдельно от его собственных. Что-то секретное или опасное. Впрочем, сейчас Адам решил, что это было маловероятно. Описание Купера исключало такую тонкую работу. Скорее такое поведение было бы характерно для кого-то типа Сандерса.
– Хорошо. Возник ли проблемы с контрразведкой у Сандерса и Криса.
– Ты издеваешься, Адам? Я только что сказал, что контрразведка сопровождает Сандерса…
Томас замолк, а Адам приподнял брови.
– У вас был такой способ разработки?
– Редко используемый. Но если цель тебе доверяет, то так проще контролировать ее.
– Хм… Пересмотрю часть слухов. Спасибо, Адам.
Адам приподнял бокал и допил виски. А потом решительно отодвинул бутылку в сторону. В голове прояснилось, боль утихла, а злоупотреблять не стоит.
– Теперь расскажи все о проблемах Криса.
Томас поморщился.
– Неприятный человек, – увидев удивление Адама, Томас поправился. – Не в том смысле. В моем смысле, так сказать. О нем почти не было слухов. Примерный семьянин, домосед, никаких политических скандалов. В высшем свете не появлялся, компрометирующих связей не имел. Ну, до последнего момента не имел.
Адам тоже поморщился.
– Значит, работать не с чем. Убийство точно связано с нексумом.
– Друг, если о человеке нет слухов, это не значит, что поболтать не о чем. Быть может, человек просто слишком хорошо все прячет. Но порадовать тебя зацепкой я и правда не смогу. Опроси вдову, помощников, партнеров.
Томас на миг замолчал.
– Хотя последнее исключено. С Сандерсом ты не договоришься.
Адам мрачно хмыкнул.
– Именно к нему мне придется идти в первую очередь.
– Зачем, друг?
– Во-первых, извиниться и исправить некоторое непонимание первой встречи. Я сперва хотел исключить его из своей работы, но сейчас вижу, что это невозможно. Во-вторых, показаться контрразведке. Они все равно узнают о моей работе. Полезнее будет, если это произойдет сразу и из правильного источника. Ну и, в-третьих, иногда лучше держать подозреваемого как можно ближе к себе.
Томас фыркнул.
– Главное – смотри, чтобы он тебя не укусил. Этот гад весьма ядовит.
– Кстати, расскажи мне больше о Сандерсе. В отчете у меня была информация лишь о тройке Крис, Купер, Посалибас.
Томас немного помолчал. Потом достал бокал и плеснул себе в бокал виски.
– Тут, друг, ситуация обратная Крису. Слухов слишком много и сложно выбрать что-то одно.
