скачать книгу бесплатно
Привидение стояло рядом и смотрело на то, как богатый трубарь рассовывает добычу по карманам. Привидение не угрожало ему, но сделало то, чего от привидения никак нельзя было ожидать. Оно наклонилось и подобрало с пола оброненный Крони кусок каши. Самой обыкновенной каши, которую варят из плесени и лишайников и добавляют для вкуса мелких орешков, растущих на стенках. Привидение крутило кусок каши, обнюхивало его. У привидения были руки, не похожие на руки людей, голова без глаз и рта. Рот раскрывался на груди, и Крони был потрясен. Привидение ело его кашу. Привидение могло есть, и это означало, что светящийся столб, означающий верную смерть для того, кто увидит его, не был духом. Духи не могут есть.
Трубарь вспомнил о последних словах умирающего человека, которые счел бредом. Тот сказал: «Иди к привидениям».
И Крони спросил тогда:
– Где библиотека?
Привидение стало отступать и положило на камень остаток каши, будто опомнилось и испугалось. Крони подумал, что оно должно понимать язык людей.
– Ешь, мне не жалко, – повторил Крони. Он не стал подниматься. Он сидел на корточках, и руки оглаживали карманы, набитые барахлом.
И тогда привидение сделало шаг обратно, подобрало остаток каши, и комок исчез в открывшейся в груди дыре. Крони мог поклясться, что только что рот привидения был совсем в другом месте. Пяди на две ниже. Но способность человека удивляться тоже имеет предел. Привидение, которое слушается человека, уже не потрясало.
– Я тебе еще дам, – сказал Крони, не доверяя привидению и желая задобрить его. Может, это все-таки ловушка? Может, оно приставлено к этим вещам, чтобы охранять их?
– Дорогу к библиотеке показать можешь?
Привидение поняло. Поплыло перед Крони, который подобрал сундучок, нож и пошел следом. В луче фонаря привидение казалось совсем бледным, будто сделанным из пара. Ног у него не было. Ничего у него не было, что положено иметь нормальному человеку. Но кашу оно ело. Крони нащупал в кармане еще кусок. Подумал: отдам. Они, наверное, кашу редко видят.
Они снова углубились в коридор, по потолку которого тянулась проволока, а под ногами секции труб. Сундучок оттягивал руку. Крони нахмурился. Только что думал об одном – вернуться скорей домой, стать богатым. И вот уже снова идет к библиотеке, хотя с каждым шагом, с каждой минутой возвращение становится более опасным. Сдалась ему эта библиотека! Не нужна она никому. Крони ругал себя, уговаривал, а сам послушно шел за столбом голубого дыма, опускаясь все глубже, внутрь городских подземелий, все ближе к Огненной Бездне. «Нет, из таких, как ты, Крони, – услышал он голос старшего мастера, – из таких, как ты, инженеров не получается. Нет в твоем мозгу к этому устойчивости».
Они стояли в тупике. Под ногами пол из квадратных плит.
– Куда ты привел меня? – испугался Крони.
Привидение съежилось в шар, опустилось над одним из квадратов.
Крони подошел поближе. Привидение отодвинулось. Плита отозвалась под ногой гулко. Там было пусто.
– Понял, – сказал Крони. Чуть было не добавил «подержи сундучок». Попытался сунуть пальцы в щель между плитами, но щель была узкой. – Палку бы, – сказал Крони привидению.
Оно не двинулось с места.
Крони вспомнил, что какие-то стержни валялись в последнем коридоре, которым они сюда шли.
– Я сейчас, – сказал он.
Он сунул стержень в щель, и плита поддалась почти сразу. Крони изловчился, подхватил ее за край и откинул.
– Здесь глубоко? – спросил Крони.
Он и не ждал ответа, лег на край. Луч достиг дна. Изнутри веяло сухим теплом, о котором так мечтаешь, вернувшись с работы. Пол был недалеко. Обычный этаж, локтей десять. Привидение скользнуло рядом, провалилось вниз и отошло от дыры. Лишь по голубому отблеску Крони мог угадать, что оно его поджидает.
Крони спрыгнул вниз. Пол больно ударил по пяткам. Луч метнулся по стенам коридора. Какого за сегодняшний день? Пол был теплым.
Привидение уже двинулось по коридору, и тут же Крони сделал еще одно удивительное открытие. Более удивительное, чем встреча с привидением или спасение от стаи крыс.
Стены коридора несли следы огня, будто кто-то пробежал по ним с горящим дымным факелом в руке. Но в остальном здесь все оставалось таким, как если бы люди ушли отсюда только вчера. Здесь было сухо и все сохранилось. И пластик на стенах, и пластиковый ковер под ногами, и двери, настоящие двери разных цветов, большие и маленькие, и лампы под потолком, закрытые стеклянными колпаками. Сундучок, который только что был сокровищем, сразу потерял ценность. Надо было бежать отсюда, надо было договориться с нужными людьми – устроить сюда поход, приучить привидений, чтобы отгоняли крыс. Они любят кашу? Ради Реда, они получат столько каши, что обожрутся ею. И Крони будет жить не в каморке нижнего города, у него будет дом на верхнем уровне. Сам господин директор Калгар будет кланяться ему и позовет в свой личный лифт. Крони будет объедаться сладкими грибами и женится на какой-нибудь прекрасной юной благородной девушке, и никто не посмеет его выгнать или казнить. Госпожа Ратни будет выходить утром из своего домика и кланяться господину Крони и сама будет приглашать его купаться в квартальном бассейне… Тут Крони подивился тому, как глупо бредет его мысль. Ведь если у него будет дом наверху, на уровне чистых, зачем ему купаться в квартальном бассейне и встречаться по утрам с госпожой Ратни? Он забудет о ее ничтожном существовании. Ведь, говорят, сам Калгар когда-то был беден. И отец его работал на фабрике. Калгар стоял во главе шайки, которая воровала медь с рудника… хотя, наверно, это ложь. Это из зависти говорили трубари. Господин Калгар родился на уровне чистых. Поглядели бы вы на его руки. А может, скоро будут также говорить и о Крони: «Поглядите на его руки, разве он когда-нибудь мог быть трубарем?»
Крони шел, мечтал, но в глубине души знал, что никогда не станет чистым. План его был невыполним – ему никогда не обмануть жуликов. Им все и достанется. К тому же он не был уверен, что хочет быть господином Калгаром и жить в доме господина Калгара. Великая тайна, овладевшая Крони, сказочная до начала путешествия, сейчас уже была куда реальнее и важнее, чем все старые, поломанные сокровища, лежавшие в этих коридорах. Сокровищ было слишком много. Крони мог легко осознать свое богатство, пока оно умещалось в сундучке. Но такое богатство…
И Крони не стал заглядывать в комнаты и в боковые коридоры. Он спешил за голубым столбом. Тот двигался уверенно мимо открытых и притворенных дверей, мимо брошенных касок и портьер, сотканных из блестящих тканей, мимо открытых ящиков, в которых хранились какие-то приборы, мимо брошенных кучей винтовок и длинных ящиков с патронами к ним, мимо опрокинутых металлических стульев и зеленых бутылей…
Привидение остановилось у закрытой двери. Оно ждало, когда Крони догонит его.
– Здесь? – спросил Крони.
Привидение стояло неподвижно.
Крони толкнул дверь и оказался в библиотеке.
Здесь было так жарко, что сразу высохли губы. Луч фонаря блуждал между высокими рамами, на которых покоились металлические полки. Книги стояли, лежали на полках, грудами громоздились на полу. Крони знал, какими должны быть книги, потому что видел книгу Порядка и клялся на книге Закона, когда его принимали на работу.
Крони взял с полки одну из книг и увидел, что она обгорела. Поэтому был черным переплет и обрез страниц. Крони держал книгу, и он был горд собой, потому что он прошел там, где не проходил еще никто, и нашел библиотеку. Теперь он держит в руках книгу.
Крони раскрыл ее, и страницы рассыпались в пыль. Черное облако трухи медленно осыпалось на пол. Другая книга рассыпалась даже раньше, чем он успел поднять ее с полки. Она стала кучкой серого пепла, в котором чернели обгорелые клочки бумаги.
Когда-то в библиотеке был страшный жар. Огонь почему-то не вспыхнул, но все здесь обуглилось, распалось, разрушилась связь в вещах, и бумага потеряла прочность.
Крони шел между полок, не обращая внимания на жару и духоту, и привидение отступало перед ним. Он дотрагивался до книг, иногда пытался поднять книгу с полки. Но если книга не распадалась в руке, она гибла, стоило ее открыть.
Надо же идти так долго и найти пепелище! В отчаянии Крони смахнул с полки целый ряд книг, рука завязла в трухе, и привидение вытянулось к нему голубым червем и обожгло электричеством. Не больно, но обожгло. Привидение не хотело, чтобы человек убивал книги.
Крони не обиделся на привидение.
– Прости, – сказал он. – Книги умерли.
Привидение успокоилось.
Трубарь достал из груды трухи три странички, обгорелые по краям, положил их в карман. Пусть будет хоть какое-то доказательство, что в библиотеке он был.
Другой на месте Крони не стал бы расстраиваться. Разве можно сравнить какие-то книги с настоящей добычей.
Но Крони бесцельно брел по жаркому коридору, удаляясь от библиотеки, и не видел разбросанных вокруг богатств.
Привидение обогнало Крони, чуть коснувшись его, и по всему телу пробежал холодный озноб. К привидению Крони привык. И даже к странностям его.
Крони нащупал в кармане кусок каши. Маленький кусок, последний. Но есть Крони не хотелось. Он выпил бы воды.
Крони протянул кусок привидению.
– Хоть бы ты говорить мог, – сказал Крони. – Может, другая библиотека была?
Но сам уже знал, что вряд ли была вторая.
– Устал я, – сказал Крони. – Ты не подскажешь, как выбраться отсюда?
Когда все кончилось, возбуждение не сразу оставило Крони. Он возвращался к действительности толчками, будто прорывал одну за другой бумажные перегородки.
Сундучок с каждым шагом становился все тяжелее.
Привидение вновь поплыло вперед, но через несколько минут замерло у стены и начало вливаться в нее, расплющившись, расползшись по ней, и постепенно исчезло в стене, как вода, пролившаяся в трещину.
Когда Крони дошел до того места, он и в самом деле увидел трещину. В глубине ее голубел след привидения.
– Эй! – крикнул Крони, прижимая каску к трещине. – Ты куда? Я же здесь не пройду.
Но голубой отсвет уже растворился в темноте. Луч фонаря, ослабевший без подзарядки, желтый и неверный, терялся в захламленном коридоре, и от его желтого света тишина еще напряженнее и беспросветней мрак. Человек устал, он отдал бы все сокровища своего сундучка за то, чтобы увидеть, как тусклой цепочкой горят лампы в служебном коридоре. И он уже не верит, что когда-нибудь увидит их, потому что за день он спускался так долго и так далеко ушел от известных ему мест, что отыскать путь обратно не сможет. А если следовать по собственным же следам, то препятствий не одолеть. Ему не взобраться наверх там, где квадратная плита, ему страшно вернуться в камеру, где лежит мертвец, и разобрать завал. Что же остается человеку в таком случае? Он должен идти вперед.
У Крони разболелась спина, сводило мышцы ног. Он решил отдохнуть. Прошло столько времени, что, часом раньше, часом позже, возвращаться все равно поздно. В коридоре он останавливаться не хотел – тут в любую минуту могла пробежать случайная крыса. Надо отыскать комнату. С дверью.
Такая комната нашлась шагов через сто. Крони проверил, надежно ли закрывается дверь, потом посмотрел, не прячется ли кто-нибудь внутри. В комнате стоял стол, несколько стульев.
Крони прикрыл дверь и сел на стул. Стул скрипнул, но выдержал. Стул был удобный, такой бы принести домой. Стала мучить жара и жажда. И чем дольше сидел Крони в безделье, тем больше хотелось пить.
Он решил было вздремнуть, но ничего из этого не вышло – во рту было сухо и язык в нем не помещался. Он старался думать о другом, а перед глазами стоял ручеек и слышно было, как струйка льется в каску.
Кто был здесь последним? – думал Крони. Кто сидел за этим столом и, уходя, бросил под стол пистолет? Крони, не вставая, протянул руку и подобрал его. Пистолет был небольшой, ладно скроенный, рукоять вливалась в ладонь. Крони никогда не держал в руке пистолет, но, конечно, знал, как он действует. Каждый мальчишка знал об этом. Пистолет есть у квартального стражника. Раз Крони видел, как квартальный застрелил жулика. Человек прибежал с другого этажа, и за ним гнались агенты. А квартальный застрелил его.
Крони вытянул руку с пистолетом, прицелился в угол комнаты и нажал на спуск. Он не ожидал, что пистолет выстрелит: ведь он валялся здесь много лет. Пистолет дернулся в руке, комнату осветило яркой вспышкой, что-то рухнуло, и в ноздри ворвался едкий запах огня и пыли. Первым движением было отделаться от пистолета, выбросить его, но рука не хотела расставаться с оружием, пальцы крепко держали рукоять.
Крони поднялся и подошел к стене, куда был направлен выстрел. Пуля пробила пластиковую обшивку, разорвала сетку, которой пластик крепился к камню, и в самом камне образовалось углубление с расплавленными краями. Удивительна была сила, заключенная в маленькой и удобной машинке, спавшая столько лет, чтобы проснуться по первому приказу.
Крони посмотрел вокруг, не осталось ли где еще патронов для пистолета. Он обошел стол, отодвинул стулья. Две обоймы с патронами отыскались в среднем ящике. В нижнем были бумаги, книжка планов – Крони подумал, что если это старые планы города, то они очень нужны, и взял книжку. Странная вещь – везение. В библиотеке тысячи книг, и все они погибли. Здесь всего одна, но целая.
Уходя, Крони еще раз пробежал лучом фонаря по стенам и увидел картину. Она была небольшой, цветной. Крони приблизился, уперев в нее луч фонаря.
На картине был изображен Город.
Тот Город, о котором говорил инженер Рази, в который трубарь Крони поверил настолько, что пошел разыскивать библиотеку.
Вчера Крони был просто трубарем. Он, правда, бывал на Чтениях и слышал о Запретном. Но сегодня Крони знал, как выглядит Город. И он покажет его другим. Крони снял картину со стены. Он быстро шел по коридору, будто знал, куда идти.
Лифтовая шахта попалась скоро. Но она была пуста и уходила черным колодцем вниз и вверх. Трубарь оглянулся. Недалеко от лифтового колодца всегда бывает аварийная лестница.
Нашлась и лестница. Она была вырублена в скале. Через несколько ступенек обнаружилось, что она завалена на уровне того же этажа, где была потайная плита. Но Крони решил, что завал не должен быть непреодолимым. Скоро он отыскал прут, которым расшатал обломки бетонных плит. Он еще успел отскочить в сторону. Бетонная крошка и куски плит обрушились на лестницу, и Крони, когда осела пыль, пошел выше. Все у него получалось, и спина больше не болела, и ноги не ломило.
Крони поднялся еще на два этажа и заметил в отдалении тусклый свет.
Идти к свету пришлось долго. В туннеле когда-то ходили поезда. Теперь он был набит пустыми вагонетками, сошедшими с рельсов. Пришлось протискиваться между ними и стеной, а потом ползти в узкой щели под самым потолком. А когда Крони преодолел и это препятствие, оказалось, что свет пробивается сквозь круглое отверстие в конце туннеля, которое горело, словно открытая дверца печи.
Было так жарко, что Крони провел пальцами по щеке – не потрескалась ли кожа. И все-таки Крони дошел до красного круга, из которого доносился неровный пыхтящий шум.
Отверстие на уровне головы было затянуто обгорелой, черной решеткой. Прикрывая рукавом лицо, Крони заглянул в отверстие и успел разглядеть огромную полость, на дне которой пузырилось, волновалось, высовывало горячие языки, пыхтело, рычало и вздыхало огненное варево. Отсветы огня полыхали на стенах, которые уходили вверх и смыкались где-то в невидимой высоте. Туда поднимались клубы серого дыма и вытягивались, как в печную трубу. Кое-где в стенах полости виднелись отверстия – входы в туннели и коридоры. Когда-то здесь тоже был город, но часть его обрушилась внутрь, или, наоборот, языки Огненной Бездны пробили, просверлили толщу города и расплавили ее. И масштабы катастрофы преисполнили Крони благоговением перед мощью Бездны, от гнева которой не укрыться и не вымолить прощения.
Больше стоять у Бездны было нельзя. Крони боялся, что загорится одежда и вытекут глаза.
Он поспешил обратно, прополз через вагонетки и нашел лестницу. Через несколько пролетов лестница кончилась. На этот раз завал был основателен, не приходилось и мечтать о том, чтобы разобрать его. Крони опустился на этаж ниже и попал в бесконечный лабиринт пустых ходов, залов, покинутых комнат. Как-то невдалеке мелькнула тень крысы, и Крони выстрелил в ту сторону, мстя за тот страх, который заставила его испытать крысиная стая. Он не стал смотреть, попал ли, и поспешил дальше, движимый лишь одной целью – выбраться наверх. Через час ему повезло – он натолкнулся на лужу стоячей, вонючей воды и напился. Вскоре попался кабель, бегущий вверх по узкой шахте. Кабель был под током – значит, наверху окраины города, внизу – этажи теплостанции…
Глава 2
ЗНАК ИНЖЕНЕРА ЛЕМЕНЯ
Выйдя из лифта, Крони с минуту стоял в нерешительности. То ли идти домой, спрятать вещи, то ли отметиться у мастера – ведь пропал без вести трубарь, могут искать. А потом понял – все равно придется говорить, что заблудился или напали крысы. Потащат в участок, будут допрашивать, еще изобьют. Так лучше, чтобы ничего с собой не было. И домой опасно заходить. Надо прямо идти на Чтение. Там он отдаст все инженеру, расскажет и вместе решат. Всегда важно знать, куда пойти, кому довериться. Раньше, пока он не бывал на Чтении, трубарь жил совсем один. Как многие.
Крони шел по еле освещенным улицам к дому, в котором проходило Чтение. Он очень устал, и запахи улицы, тяжелые, надоевшие запахи человеческого жилья и помоев, хлорированной воды, подгоревшей каши и грибов, звуки женской перебранки, вой детишек – обычная жизнь, о которой он так мечтал, блуждая по темным коридорам, казалась скучной и жалкой. Даже странно, что он стремился к ней недавно. И голода не было. Только тупая боль в животе.
Каменные ступени вели вверх между сложенных из мелких обломков стенок, и за этой щелью скрывался темный туннель – переулок. Крони остановился. Никого сзади нет. Он переложил сундучок в левую руку.
Крони три раза стукнул в дверь. Подождал и стукнул еще два раза.
Худая девочка со спутанными волосами открыла дверь на два пальца и спросила:
– Чего надо?
– Я к лифтовому мастеру Кгеду, – сказал Крони. – Зубы лечить.
– Ты сегодня поздно, дяденька, – сказала девчонка. – Чего мне принес?
– Ничего нету, – сказал Крони. – Даже кашу отдал.
– Кому отдал кашу?
– Привидению. Оно тебе привет передавало.
Девчонка тоненько взвизгнула. Крони отстранил ее и прошел в низкий, узкий коридор. Через пять шагов справа дверь. Крони толкнул ее.
Чтение было в самом разгаре.
Инженер Рази увидел Крони, но не прервал своей речи. Остальные оборачивались. Крони тихонько сел рядом с парнишкой из рудничной школы, который всегда сторонился трубаря, потому что был чистенький.
– Нам твердят… – продолжал между тем Рази, и Крони постарался не отвлекаться, прислушаться к его словам, хотя знал, что его новости куда важнее слов самого инженера Рази. Это было приятно сознавать, но Крони не спешил. Куда спешить, когда ты среди своих и сундучок лежит на коленях.
– Нас уверяют, – словно издалека донесся голос инженера, – что такой Порядок установлен издавна. Нас уверяют, что не кто иной, как бог Ред и другие боги, велели одним людям жить в вечной полутьме, в грязи, в страхе потерять кусок каши, умирать от болезней и смотреть, как умирают их дети. Да и много ли детей в наших черных катакомбах? С каждым годом их становится все меньше…
В комнате было человек пятнадцать. Крони всех их знал или видел раньше. Лампа под черным колпаком висела прямо над узкой головой Рази, и оттого его одутловатое лицо казалось резким, рубленым, решительным.
Когда Крони в первый раз говорил с Рази, он старался не смотреть на него. Ему страшно было подумать о том, что настоящий инженер, который живет на верхнем ярусе и одевается так чисто, может сидеть рядом с трубарем. Инженер был врагом Порядка, и каждый из пятнадцати, собравшихся здесь, мог пойти в участок, сказать об этом и получить новую комнату или даже подняться на ярус. Но этого не случалось, и Крони знал, что будет первым, кто бросится защищать своего инженера. Потому что в городе, может, сто, может, и больше инженеров, но Рази один.
Вообще-то лицо у Рази доброе. Только маленькое. Крони никогда еще не видел такого маленького инженера. Инженеры хорошо едят, и у них не бывает нарывов. Они не кашляют и не слепнут. Поэтому инженеры всегда выше ростом и крепче, чем трубари, ткачи или рудокопы. Но инженер Рази был тщедушным, как ткач. У него была прозрачная кожа, и под ней видны вены. Он рано облысел, и оттого не поймешь, сколько ему лет, старый он или молодой. Говорил он всегда тихо и медленно, будто каждое слово сначала повторял про себя. Но иногда он заводился, и голос его становился громким и четким – голосом другого человека, большого и сильного, руки казались длиннее, и пальцы подчеркивали слова, ставили точки в конце фраз или взметались восклицательными знаками.
– Детей слишком много, – сказал шахтер, похожий на кусок угля, такой же крепкий и бесформенный, – только мрут они.
Но инженер не слышал его.
– Нам твердят, что люди созданы для жизни в темноте. Так зачем им глаза?
– Чтобы видеть, – ответил кто-то из темноты. – Не будет глаз, как мы вас увидим?
