скачать книгу бесплатно
Руки сами собой сложились в нужную позицию: правая ладонь легла поверх левого запястья. Ребята отреагировали мгновенно: Алеша схватил девушку за левую руку, Сашка – за правую, а свободной ладонью замахал у нее перед глазами:
– Стоп-стоп, не горячись! Чего развоевалась? Мы же не знаем, кто там теперь заправляет. Может, хозяин сменился давно. И Креон в другом времени, не забывай.
– От тебя и сбежал, – уточнил Санин.
– Но что делать-то? – простонала девушка. – Это сколько ребят еще погибнет…
Мрачное молчание было ей ответом. Потом Сашка задумчиво проговорил:
– А я вот чего думаю: если Джулия меня призовет, я смогу оказаться во дворце, так, что ли?
– Жить надоело? – спросил Алексей.
– Не, пожил бы еще маленько. Да Джул меня не тронет, за это я не переживаю. Мне бы только во дворец попасть. Разузнать, что там да как.
– Не тронет? – от всей души изумилась Лида. – Слушай, Сань, в первую вашу встречу она сделала из тебя полувечника. Во вторую послала на верную смерть. Ты правда хочешь повидаться с ней еще раз?!
– Не, Джул нормальная девчонка, – с поразительной убежденностью стоял на своем Ревунов. – Малость шизанутая из-за этого своего Креона, но это ерунда. И если она вдруг захочет, к примеру, связаться, Лид, с тобой, то может вполне призвать меня во дворец. А потом отправить обратно. Я бы не возражал.
Лида нервно хмыкнула: само собой, возражать у него все равно не выйдет.
– А вообще подумываю в вашу школу перевестись, – крайне неожиданно переменил тему Сашка.
– Это каким образом? – вскинулся Алексей, и тон вопроса ясно показал, что к такому развитию событий он не готов. Ревунов охотно пояснил:
– Я тут пару подходящих статеек в Инете почитал. Готовлюсь к большому разговору с родителями. В лицее на меня теперь все смотрят как на потерпевшего, плюс журналисты проходу не дают, на ток-шоу разные зову т. Попрошу отправить меня к бабке в Шпаньково. Скажу, что мне в вашу школу ходить просто необходимо, потому как тут все пережили примерно такое же. Получается вроде и учеба, и терапия вместе, ага?
– На месте твоих родителей я бы тебя и близко не подпускал к нашему городу, – обреченным тоном произнес Алеша.
– Может, и не подпустят. Но спросить не помешает, верно?
Они уже шли по Лидиной улице. У распахнутой калитки стояла Вера без всякой палочки, лишь чуточку опиралась плечом о забор. Она весело улыбалась дочери и ребятам. Лида наскоро представила маме своих друзей.
– Заходите, будем чай пить, – тут же сказала Вера.
Сашка с явным сожалением затряс головой:
– Не, мои с ума сойдут, если через час не появлюсь. Побегу на электричку.
И без промедления припустил по улице в направлении станции. Проводив его глазами, Санин произнес церемонно:
– Я тоже не мог у, извините. Мама одна дома, я обещал быть пораньше.
И, не оглядываясь, заспешил в другую сторону. А Лида побрела по дорожке к дому, тщательно пытаясь скрыть нахлынувшие разом разочарование и пустоту.
Глава 2
ПОБЕГ В ПРОШЛОЕ
Марат не сразу вернулся во дворец – по меньшей мере часа два нарезал круги по парку. Нарочно продирался сквозь самые густые заросли, бродил вдоль кромки воды, где слежавшийся снег капканом сковывал каждый шаг, а наледь стеклянной крошкой сыпалась в ботинки. Пытался таким образом изгнать тот скользкий горький ком, что застрял в груди после рассказа Анны о Валерии. Но не преуспел в этом, зато вымотался и промерз так, что, казалось, кости стали хрупкими. И только после того, как перестал чувствовать пальцы на руках и ногах, побрел все же в сторону ярко освещенной громады дворца.
Первым делом Ворон наведался в подвальный этаж, заглянул в комнат у, ставшую очередным временным пристанищем для его матери, брата и сестры. Отец больше не жил с ними, и Марат толком не знал, где тот обретается. Да и не хотел знать. Отселение Вельшина-старшего пошло на пользу семейству: понемногу сошли вечные синяки с рук и лица матери, а младшие теперь реже кричали по ночам от кошмаров и пачкали простыни.
Поначалу, правда, отец не желал оставлять семейство без того, что сам он называл «кулаковым окормлением». Но теперь за его спиной не стояла секта, и после первого же такого воспитательного визита Марат подстерег отца в коридоре и очень серьезно предупредил о последствиях повторного действия. Щуплый Вельшин-старший, привставая на цыпочки, сжимал кулаки и грозил земными и небесными карами так некстати подросшему сын у, но в его глубоко утопленных глазах таился испуг.
Хоть комната и находилась в подвале, здесь было тепло, сухо, и младшим доставалось вдоволь нормальной еды с ку х-ни. Теперь все трое мирно спали на двух составленных рядом железных кроватях: брат и сестра, словно сытые щенята, свернулись калачиками и забились матери под бока. Вельшин привычно коснулся в полутьме ладонью лобиков малышей, проверяя, здоровы ли. Мать легонько заворочалась, не открывая глаз, и сиплым со сна шепотом произнесла:
– Кто там ходит во тьме? Изыди, нечистый, не тронь нас!
– Хорошо, мам.
У него теперь была собственная комната, дальше по коридору, но идти туда и торчать без сна до рассвета не было ни малейшего желания. И тут Марат очень кстати вспомнил просьбу Лиды проверить, как дела у Полины.
Без стука на ладонь приоткрыл дверь в комнат у, только чтобы оценить обстановку. На тумбе тускло светила под газетным колпаком настольная лампа. В дальнем углу кровати скорчилась, уткнула лицо в ладони полностью одетая девушка. Она мигом отреагировала на скрип двери, вскинулась и широко раскрыла рот. Пришлось врываться в комнату, пока не разоралась на весь этаж.
– Привет, не вопи, встречались сегодня! – зачастил Ворон. – Зашел глянуть, как ты ту т. Попросили меня потому что…
– Кто попросил? – перебила Полина.
– Одноклассник твой, по имени Александр, помнишь такого? – На всякий случай перевел стрелки Марат. Лиду, учитывая обстоятельства, решил пока не вмешивать. – Мы с ним тут в одной компашке были, вот он и…
Девушка на упоминание об общем знакомом никак не прореагировала. Только сдернула с лампы газету и при свете внимательно оглядела Вельшина. А он тем временем – ее. Ничего не скажешь, эта Полина была настоящей красавицей. Вот только портили общую картину опухшие красные глаза и затравленное выражение лица.
Выждав еще пару секунд – девушка молчала, – Марат начал отступать обратно к двери со словами:
– В общем, ты это… расслабься уже и прекращай трястись. К утру все наладится. Ты сможешь вернуться домой.
Глаза Полины широко распахнулись. Она переспросила дрогнувшим голосом:
– Домой? Все закончится?
– Ага.
– Их всех уничтожат?
– Кого? – не сообразил сразу Вельшин.
– Ну, этих… вечников. – Гадливая гримаска смяла лицо.
– Нет, Полин, думаю, не станут. Соберут они свои чемоданчики и свалят отсюда кто куда.
– Но… но так нельзя, – сжимая кулачки, залепетала девушка. – Они же настоящие чудовища, их нельзя так отпускать…
Марат раздраженно втянул через сжатые зубы воздух, нетерпеливо переступил с ноги на ногу:
– Слушай, девочка, это только в фильмах одна сторона обязательно побеждает другую, ясно? Вечники существовали всегда, но девяносто девять процентов обычных людей про них даже не слышали и никогда не услышат. И не все из них чудовища, уж поверь. Вот Лидка, например…
Напрасно он это сказал. Полина распрямилась со стремительностью туго сжатой пружины, выкатила глаза, заорала:
– Ну что Лидка?! Это из-за Весны я сюда попала! Я полувечница, ты знаешь! Меня в любой момент используют по назначению!
Она глухо зарыдала, зажимая руками рот.
– Да успокойся уже! – Терпение Марата явно перевалило за критическую линию. – Никто тебя не использует. Я такой же, как ты, кстати, так что нечего тут жертву изображать. Джулия ведь обещала тебя не трогать, верно? Ну и все, она нормальная девчонка, слово сдержит.
– Как ты можешь называть ее нормальной?! Общаться с ней?! Они же нелюди…
– Слушай, я и с тобой вот прям сейчас общаюсь! – легко переорал ее Вельшин. – А ты сегодня моего друга заложила этим самым нелюдям и прикончили бы его на раз, если бы Лидка не сообразила, как разрулить ситуацию!
Полина вскинула на него до невозможности испуганные и все равно прекрасные глаза:
– Я же не знала ничего! Меня просто использовали втемную, не объясняли ничего, не говорили… я боялась, из-за этих бумажек они озвереют и истребят всех людей во дворце.
– Ладно-ладно, успокойся, обошлось же, – моментально дал задний ход Ворон.
Девчонку было жалко. Легко быть героем, когда ты в теме, а когда ни сном, ни духом, что творится вокруг…
– В общем, постарайся до утра из комнаты не выходить, а утром все наладится, вот увидишь, – повторил он свое обещание, задом отступая за дверь. Когда прикрывал ее за собой, все равно в ушах стоял тихий и безнадежный плач Полины.
«И почему некоторые так трясутся за свою шкуру? – рассуждал Марат, шагая по пустому полутемному коридору. – Умереть – это проще всего. Куда легче, чем вечно дрожать от страха или закладывать других…»
В запале он проскочил дверь в свою комнату и оказался в полукруглом зальчике в центре коридора, откуда винтовая лестница вела в парадную часть дворца. Дубовая дверь надежно закрывала арочный проход, и все равно до Вельшина доносились отчетливые звуки бесшабашного веселья. Орала во всю мощь какая-то заводная музыка, ей вторил хор голосов.
Это было странно. Ведь сейчас по идее временные обитатели дворца должны были паковать чемоданы и заказывать билеты в разные точки мира. Или Креон сошел с ума и забыл, что значат сложенные ладонь к запястью руки его собственной дочери?
С этим необходимо было разобраться – и Вельшин рванул вверх по лестнице.
Тронный зал блистал и искрился всеми источниками света, которые когда-либо знало человечество. Таяли свечи в старинных канделябрах, пылал камин, светила низко спущенная люстра. Плюс ко всему какой-то чокнутый оформитель с нездоровым вкусом привесил к ней светящийся шар, создававший невероятное мельтешение цветовых бликов. По периметру зала были расставлены столики с закусками и обилием бутылок.
Толпа парней и девушек резвилась от души. Еще на подходе к залу Марат замедлил ход и пошел небыстрым размеренным шагом призванного полувечника. В дверях, подпирая плечами створки и чуть не сползая вниз, переговаривались невнятными голосами два молодых человека с бокалами в руках. Ворон попытался с ходу миновать их, но один из парней выставил вперед ног у, преграждая ему путь. Правда, это упражнение не прошло ему даром – он просто съехал по створке на пол и остался сидеть там, удивленно хихикая. А второй спросил, морща брезгливо полные влажные губы:
– Эй, куда собрался, смертный?
Марат интуитивно выбрал единственно правильный вариант поведения: почти уткнувшись подбородком в грудь, он тупо покачивался на пятках и ничего не отвечал.
– Па-анятно, еще один, – зашелся дурным смехом тот, что сидел на полу. – Наши девчонки веселятся от души. Ладно, иди, пацан, если повезет, до утра еще поживешь.
Второй поддержал приятеля глумливым гоготом, при этом сложился пополам и случайно выплеснул на Вельшина содержимое своего бокала. Марат, закусив от ярости губу, рванул в глубину зала. Там вписался в простенок, укрывшись между двух согбенных статуй.
Здесь никто не обращал на него внимания. Ворон же, стараясь поменьше шевелиться, глазами исследовал зал. Он искал Джулию, надеясь получить у нее информацию о происходящем. Ведь сегодняшняя ночь по всем показателям не тянула на праздничную, и уж особенно для обитателей дворца.
Но вечница на глаза не попадалась, зато он обнаружил Креона. Впечатавшись затылком в красный бархат трона, тот восседал недвижно, хмурым видом являя контраст безудержному веселью. Казалось, он мысленно рассуждает: стереть ли всех весельчаков с лица земли прямо сейчас или отложить этот замысел до лучших времен?
Черты лица заострились, он словно состарился после своего фиаско лет на десять, тяжелые веки давили на глаза, превращая их в узкие щели, в которых плясали багровые сполохи. Неподалеку жалась парочка слуг с подносами, не смея приблизиться к своему повелителю, но зорко ожидая от него малейшего знака. Их отупевшие, стертые страхом лица почти утратили человеческое выражение.
И вдруг Креон ожил на глазах, словно бы статуя в одночасье обрела кровь и плоть. Он резво вскочил на ноги, хлопнул в ладоши и что-то громко проговорил. И мгновенно все присутствующие подтянулись, толпясь, к тронному помосту и замерли с самыми почтительными минами на лицах. Даже совсем дошедшие до кондиции из-за обильных возлияний старались держать спину ровно и усердно таращили глаза.
– Десять! – возгласил Креон.
– Девять! – ликующе подхватил зал на всех известных и неизвестных Вельшину языках. – Восемь! Семь! Шесть!.. Один! Ноль!!!
Дикие вопли и всеобщее перемещение в зале. Сметая все на своем пути, вечники бросились к окнам. Лишь Креон снова опустился на трон с видом человека, испытавшего огромное облегчение. В это время часы на башне Главного корпуса принялись торжественно отбивать двенадцать раз.
Сделал попытку приблизиться к окну и заинтригованный Вельшин, но хозяева дворца первыми позанимали все выгодные позиции. Напрасно он покинул свое укрытие. Пухленькая вечница с размазанной по щекам помадой вдруг подпрыгнула, обвила руками его шею и повисла на ней, пища в самое ухо с сильным акцентом:
– О! Малшик! Полувешник? Давай я выкупать тебя у твоего хозяин, дать ему что угодно! Я сохранить тебе жизнь, верить мне, рашен красавшик!
Ворон с проклятиями оторвал от шеи цепкие ручонки и понесся к выходу. Вечница возмущенно вопила ему вслед, вроде даже звала стражников, но ее писклявый голосок потонул во всеобщем ликовании.
Выбравшись из зала, Марат встряхнулся, как облитый помоями пес, и отправился на поиски Джулии. Местоположение ее комнаты он примерно представлял, так что это не заняло много времени. Верный себе, стучаться не стал, просто пихнул дверь носком ботинка.
Под пологом просторной кровати сидела вечница и выглядела почти такой же несчастной и испуганной, как Полина двумя этажами ниже. Одета была явно к празднику, в платье цвета запекшейся крови, с широкой юбкой и открытыми плечами. Подвитые волосы крупными кудрями обрамляли четкий овал лица. Но, смуглое от природы, сейчас это лицо казалось лужицей разлитой простокваши с двумя вкраплениями чернющих глаз, до предела распахнутых, словно девушка только что увидала наяву свой самый страшный кошмар.
В первый миг Ворону показалось, что просто Джулия изрядно набралась на балу и вынужденно взяла тайм-ау т. Но, с трудом сфокусировав на нем взгляд, она проговорила совершенно трезвым голосом:
– Как смеешь врываться? Убирайся прочь! Фу, мерзость, от тебя воняет!
Вышло вяло и неубедительно, да Марат и в любом случае не сдвинулся бы с места.
– И тебе доброго вечера, Джулия! Ну да, вечный придурок вылил на меня свое пойло. Слушай, что тут вообще происходит? Вещички когда собираетесь паковать? До утра всего пара часов осталась.
Джулия дробно засмеялась абсолютно безрадостным смехом.
– А никто никуда и не уезжает, разве не ясно?
– Не понял. Ваш Креон совсем страх потерял, что ли?
Весна будет очень недовольна его поведением.
– В окно посмотри, идиот, – устало произнесла девушка, отворачиваясь к стене.
Вельшин с готовностью пересек комнат у, отогнул шелковые буфы занавесей и приник лбом к холодному стеклу. Поначалу показалось: все как обычно, к тому же в темноте деталей было не разобрать. Но он упрямо вглядывался во мрак, пока не привыкли глаза. И вот тогда в самом деле кое-что показалось ему странным.
Из этого окна должно было хорошо проглядываться здание вокзала, всегда ярко освещенное, а также огни дальнего микрорайона за железной дорогой. Но сейчас все тонуло во мраке, лишь пылали десятки костров по периметру плаца, суетились перед ними какие-то странно одетые фигуры.
Потом сквозь стекло он услышал глухой шум – вроде как от множества человеческих ног в тяжелой обуви – и вскоре увидел около сотни людей, следующих мимо дворца. А в арьергарде полз танк, оставляя в снегу за собой черную колею.
– Что там за чертовщина такая творится? – изумился Марат, во все глаза разглядывая железное чудовище. – По ваши души, что ли?
– Не по наши, – вяло отозвалась Джулия. – Просто мы сейчас в другом времени. Городок этот только что освободили от немцев, и в него входят ваши солдаты.
– Это шутка такая? – пробормотал парень, чувствуя, как перетекающий от стекла холод погружает в заморозку его конечности.
Вечница надменно хмыкнула:
– Ну, разве что для вас, смертных. Для нас это важный эксперимент по управлению временем, мы давно к нему готовились. К тому же у хозяина есть незаконченные дела в этом времени.
Это было сильно. Вельшин ощутил большое желание присесть куда-нибудь и не нашел лучшего места, чем просторная кровать. Джулия немедленно взбеленилась:
