скачать книгу бесплатно
Ответил ему напарник так же тихо:
– Отправляйся к Солодянкиной. Выруби вообще всех. Потом ко мне. Когда начнёшь действовать – надень на себя эти вещи. Вряд ли там одна система видеонаблюдения. Наверняка дублирующая имеется. Не нужно нам светиться. Ни тебе, ни мне, – Сергей пресёк открывшего было рот Швеца, собравшегося разразиться своим привычным «Да мне пофиг». – Я тогда тоже туда поеду.
– А почему не сразу?
– Вдруг тётка сейчас в кабаке сидит, жюльен кушает? Или в массажном салоне? Или у косметолога? Я – не ты. Невидимкой стать не умею. Где мне её ждать тогда прикажешь?
Смутившийся Швец не нашёлся, что ответить, зато нашёл, что спросить:
– Где тебя искать?
– Здесь. Пообщаюсь с «подзащитной». Попробую узнать – с чего у них с Викторией Егоровной такая нелюбовь. Дальше секретничать от неё не вижу смысла. Потом… – и Сергей наскоро изложил свой нахальный, на грани фола, план.
Выслушав, призрак захихикал, потирая руки, отчего пакет пришёл в хаотичное движение и стал мягко стучать Антона по ногам.
– Может получиться…
– Получится.
Посмеивающийся Антон растворился в воздухе, а Иванов вернулся в квартиру, где его ждала уже основательно нервничающая из-за неизвестности Ирина Дмитриевна. Она по-прежнему была полностью готова к выходу на улицу и, чтобы заполнить ожидание, в неизвестно какой раз инструктировала домочадцев:
– Суп в холодильнике… Мусор вынести не забудьте… Хлеб есть, я купила…
– Никто никуда не едет, – сообщил Сергей, без приглашения проходя в кухню и плюхнувшись на табурет. – Присядьте. Нам нужно поговорить.
– В смысле? Что случилось? Почему? Вы же сказали… – начала Валюхина засыпать парня непрерывным, на одном дыхании, потоком вопросов. – Я уже собралась!
В доказательство она потрясла в воздухе сумкой, давая понять всю серьёзность своей подготовки для незапланированного визита к некой Инне.
Из комнаты снова нарисовались любопытные отпрыски. Приковыляла бабка.
– Задержали голубчика, – сказал Сергей. – Только что доложили. Но вам придётся посидеть дома. Недолго. Пару дней от силы. Вдруг у него сообщники были?
Ирина Дмитриевна замерла в растерянности, не зная – радоваться или бояться ещё больше. С одной стороны – опасность вроде как миновала, с другой – непонятные сообщники, которые пока на свободе. Потому она, как истинная женщина, попавшая в стрессовую ситуацию, спросила не о том, о чём хотела, а первое, что взбрело в голову:
– Как же нам в магазин ходить?
– Дети сходят. А лучше соседей попросите. Не переживайте. Озвученная мера скорее страховочная, нежели вынужденная. Маньяки практически всегда одиночки. Нам указанный срок необходим чтобы как следует допросить задержанного и отработать возможные связи. Так что разговор идёт о самой обычной перестраховке, вполне логичной для всякого здравомыслящего человека. Отнеситесь к этому как к лёгкой простуде – отдохните, отоспитесь. И не бойтесь, – Сергей вновь пустил в ход виноватый взгляд. – Мы всегда рядом.
В этот раз подействовало хуже.
– Не верю я вам, – искренне заявила Валюхина, снимая пальто.
Инспектор в этом даже не сомневался. Он и сам прекрасно понимал, что несёт откровенную чушь. Ну не было у Иванова времени хорошо продумать легенду. Физически не было. Потому приходилось импровизировать.
– Зря, – ответил он женщине. – Вы же всего не знаете…
В ход пошёл второй психологический приём – любопытство. Люди любят узнать что-нибудь… эдакое, делающее их причастными к государственным или следственным тайнам, к тайному клубу посвящённых в новости «не для всех». А если им дать ещё и снисходительно порассуждать на заданную тему, с почтением выслушивая их «бесконечно мудрые» замечания и наставления по борьбе с преступностью, своевременно поддакивая и грамотно акцентируя беседу на наиболее интересующих деталях, то можно узнать очень многое, практически не задавая прямых вопросов.
Не стала исключением и «подзащитная». По заметно затрепетавшим крыльям носа и слегка порозовевшим мочкам ушей стало понятно – женщине жутко интересно узнать «Всё». И уговаривать, против ожидания, не пришлось. Такая незамысловатая наивность лишь подтвердила первое впечатление об Ирине Дмитриевне: простая, в какой-то степени затюканная бытом и роднёй, немного любит поскандалить и не откажется от внимания к своей особе. Обычная, рядовая женщина, каких миллионы по всей стране. Нормальный, в общем, человек.
Быстро переодевшись, «подзащитная» села напротив, попутно прогнав детей к себе. Матери она ничего не сказала, и бабка пристроилась тут же, на третий табурет.
– Может, чаю? – предложила Валюхина.
Сергей согласился. Совместное чаепитие – самое то для задушевной беседы.
Пока хозяйка хлопотала, извлекая из глубин навесного шкафа чашки понаряднее, колдуя с заварником и бегло протирая тряпкой и без того чистый стол, старуха начала разговор:
– Вы спрашивайте. У нас с дочкой секретов нет.
Присутствие третьего лица в планы Иванова не входило. Дети никогда не бывают откровенны при родителях, однако та основательность, с которой пенсионерка расположилась на табурете, не оставляла никаких надежд на конфиденциальность. Придётся при ней работать…
– Я, когда читал вашу биографию, – послав бабку в душе куда подальше, приступил к дознанию инспектор, – заметил, что вы учились в одном классе с Солодянкиной Викторией Егоровной. Помните такую?
Но вместо ответа он получил встречный вопрос. От женщины.
– Какую биографию? Вы что, сведения обо мне собираете? А у вас ордер есть?!
Э-э… нет. В это русло разговор пускать нельзя и лучшая защита – это нападение.
– А вы как думаете? Установили же мы как-то, где вы живёте и как вас зовут! Или, по-вашему, нам наобум ходить нужно, по всем квартирам в поисках неизвестно чего и ориентируясь исключительно по подбрасываемой вверх монетке? Орёл – влево, решка – вправо? Вы же современная женщина, – умеренный комплимент всегда полезен. – Ну сами посудите – нужно же знать, к кому идёшь, с кем работать придётся? Люди ведь разные бывают. Одни адекватные, другие, – расстроенный взмах рукой, призванный показать всю тупость и склочность некоторых граждан. – Мы, кстати, через Солодянкину на вас и вышли.
– На неё тоже?.. – охнув, прикрыла рот ладонью Ирина Дмитриевна.
– Тоже, – многозначительно подтвердил инспектор. – Как и вы, дома сидит. Маньяк по выпускницам из вашей школы орудовал. Разные выпуски, – подчеркнул парень, чтобы не углубляться в школьные воспоминая. – Кроме этого – ничего общего. Но, сами понимаете – служебная тайна!
– Как?.. – ошарашенная такой новостью Валюхина чуть не выпустила взятую было чашку из рук.
– Псих, – авторитетно объявил Иванов, мучительно соображая, как свести эту тему на «нет» и чувствуя, что сейчас окончательно запутается. – Экспертиза даст заключение, что творится в его больной кукушке, тогда и поймём мотивы. Пока об этом говорить рано. Вы мне лучше про Вику расскажите. Странная она. Словно… обидел её кто.
– Обидишь её, как же, – внезапно, с нескрываемой ненавистью, подала голос бабка. – Гнида, сволочь, воровка!
– Не понял…
– Да тут и понимать нечего! – пенсионерка начала понемногу выходить из себя от нахлынувших воспоминаний. – Я её с соплячества знаю. И всегда она была тварью. По малолетству – ещё терпимо. Как подрастать стала – не знали, куда от неё деться. Мать в гроб загнала выходками своими… У всех всё тащила, постоянно врала, из детской комнаты милиции, считай, не вылезала. В спецшколу чудом не угодила – слишком умная оказалась. Делала так, что все знали – её рук пакость, а доказать нечем. И никогда никому ничего не прощала. Всех ненавидела. Помнится, её девочка, в школе, на лестнице случайно толкнула, извинилась сразу – а вечером ей кто-то кирпичом по затылку заехал. Убить – не убили, но покалечили дитё знатно. Все знали – Викина работа. Она особо этого и не скрывала. По слухам, много горя от этой стервы людям досталось. То парня назло уведёт, то наоборот, подговорит дружков своих – они и побьют того, кто ей не угодил. У нас она тоже отметилась. Ирка, – старуха с неудовольствием посмотрела на дочь, отчего та сразу потупилась, – в старших классах дружить с ней удумала. Мальчики, вино рекой текло. До аборта допрыгалась… Так Вика Солодянкина её подбила все деньги из квартиры вынести. Как раз перед тем, как её из ПТУ выпихнули. А деньги-то – последние!
Валюхиной были явно неприятны эти воспоминания. Шея женщины стала пунцовой от стыда за грехи молодости, мокрые от еле сдерживаемых слёз глаза говорили о том, что ей хочется сбежать из этой кухни куда угодно, лишь бы подальше от расходившейся матери. Не в первый раз, похоже, прошлым шпыняют. Надо было спасать человека…
– Что вы знаете о татуировке? – обращаясь к «подзащитной», пресёк бабкин «поток сознания» Сергей. – Ласточке?
– Так они друг дружке их и сделали! – опять вместо дочери ответила пенсионерка. – В тот же день, как ограбили. Джинсы они себе купили, портвейну, на такси катались… Моя дурёха той воровке в рот ведь смотрела. Своего мнения не имела вообще. Как сейчас помню: выдрала я Ирку тогда как сидорову козу. Стыдила. Они ведь, деньги эти, на море отложены были. Три года копили. Оно ведь как – я на фабрике работала, платили мало. Отец её, покойный, по инвалидности только сторожевать и мог. Трудно нам копеечка доставалась. Всё мечтали – вот вырастет чадо, учиться пойдёт…
Болтовня бабки становилась опасно-нудной и вовсю скатывалась в длительные воспоминания с обличением виновных.
Втайне пожелав не в меру говорливой мамаше, чтобы её любимый сериал закрылся из-за нерентабельности, Иванов сделал очередную попытку пообщаться с Валюхиной.
– Ирина Дмитриевна, а почему вы прекратили отношения с Солодянкиной?
Старуха снова набрала полные лёгкие воздуха для пространных пояснений, но инспектор, сурово взглянув на неё, резко потребовал:
– Помолчите, будьте любезны… Ваша дочь сама умеет говорить!
Украдкой брошенный, полный благодарности взгляд ободрил его. Помявшись, женщина ответила с затаённой грустью:
– Она у меня тоже парня увела. Я не сразу узнала. Когда ей татуировку делала – она всё болтала, как с очередным ухажёром поедет в путешествие. Была у нас мечта – страну посмотреть. В Питер скататься, в Москву… Тогда и проболталась. Имени не назвала, но была у него одна особенность, из тех, которые только в бане или в постели видно… Не важно, ничего такого… И мы поругались. Сильно поругались. Он же моей первой любовью был… Я ей ту ласточку не доделала. Немножко совсем. Накрыло меня. Всё ей высказала…
– И вы её прокляли… – против воли сорвалось с Серёгиного языка.
– Что? Откуда вы знаете?! – изумилась Ирина Дмитриевна.
Пришлось Иванову разыгрывать удивление.
– А что такого? Люди часто друг друга проклинают. Особенно на нервах.
Обыденность сказанного немного успокоила женщину.
– Да. Она меня, наверное, тоже. Ну её, – в сердцах бросила хозяйка. – Нашли тему… Я знаю, зла желать никому нельзя, но… нет. Пусть всё в прошлом останется.
Раздосадованная таким непривычным для неё тоном гостя, бабка всё же не удержалась, вставила свои «пять копеек»:
– Жизнь себе испортила, идиотка. С тех пор ни мужика нормального, ни счастья. Хорошо, хоть с внуками помог какой-то добрый человек. Мимо проходил, да и не побрезговал моей доченькой…
На горизонте в очередной раз замаячила семейная склока. Валюхина снова потупилась, не в силах дать отпор матери и защитить себя от набивших оскомину нападок. Так и стояла, прижавшись боком к кухонному шкафу, сгорая перед посторонним человеком от стыда за свою судьбу и за болтливую родительницу.
Внутренние разборки, без посторонних, похоже, давно были для неё обычным делом.
В этот раз инспектор промолчал.
На столе наконец-то появились чашки с чаем, вот только пить Иванову не хотелось. Как нельзя кстати на ладони пульсирующе затеплела Печать – вызывал напарник.
Сославшись на неотложные дела, парень поспешил покинуть квартиру, с грустью сочувствуя её обитателям и особенно Ирине Дмитриевне.
***
В подъезде его уже ждал перевозбуждённый Швец. В чёрном плаще, в сдвинутой на затылок маске. Из тех, ультрамодных, так любимых хакерами и киношными бандитами: белая пластиковая личина с узкими прорезями для глаз, чёрными, подкрученными усиками, узенькой бородкой и с выражением лёгкой, нестираемой ухмылки.
– Неудобно, – пожаловался призрак. – На нос давит.
– Переживёшь, – не выказал сочувствия Сергей. – Какие новости?
– В адресе были Вика, четверо охранников, горничная, повар с помощником. Больше никого. Всех отключил. В вольерах – собаки. К ним не подходил. Не выберутся. В доме три тревожные кнопки увидел. Одна у Солодянкиной в кабинете, одна в спальне. Третья – у входа. Вероятно, есть ещё, так что будь поосторожней. Видеонаблюдение тоже вырубил. Но это не точно… Блок записи в подсобке стоял, среди коробок всяких. На виду. Правильно ты с масками придумал!
Губы Иванова тронула едва заметная улыбка.
– А то! Осталась малость – расскажи, где этот самый особнячок находится?
Швец быстро продиктовал улицу и номер дома. Получалось не близко. В пригороде, в закрытом коттеджном посёлке, обитатели которого очень любили комфорт, высокий социальный статус и люто ненавидели пролетариат, от которого отгородились высокими стенами заборов, охраной и шлагбаумом на въезде. Таких вот «закрытых» объектов Иванов знал два, но не без оснований подозревал, что в округе их гораздо больше. Просто о них не орут на всех углах.
– Сиди у пульта охраны, – сказал он другу. – Позвонят с основных ворот – ответишь, что ждёте меня, ну и так далее… Имя назову, – наружу вырвалось невольное хихиканье, – Анонимус.
Тонкости шутки призрак не оценил. Он не был знаком с относительно современным кинематографом. Зато хорошо соображал и задал вполне уместный вопрос:
– Уходить как собираешься? Войти мало. Нужно ещё и выйти.
Эта проблема почему-то не слишком беспокоила Иванова.
– Ты машину водить умеешь?
– Конечно. У отца частенько «Жигули» брал. На современных не ездил.
– Вот на машине и уедем. Никто нас останавливать не станет. Номера известные, хозяйка – тоже.
– Это ты про тот Мерседес? – Антон не на шутку перепугался. – Да я такой шаландой в жизни не рулил! Все столбы мои будут!
– Не будут. Справишься. Там управление простое.
Этот аргумент на призрака никак не подействовал.
– Ты откуда знаешь?
– В книжке читал, – хмурясь, заявил инспектор. – Не бойся. Даже если расколошматишь технику – плевать. Солодянкина себе новую купит. Ты о нашей «подзащитной» думай. До утра успеть надо, иначе завертится мельница…
***
Отправив Антона обратно, Иванов спокойно вышел на улицу и направился по той же самой тропинке, на которой совсем недавно неизвестные пытались убрать Валюхину, к дороге.
Проехав несколько остановок на удачно подвернувшейся маршрутке, вышел у районного рынка, без стеснения накинул на себя плащ, натянул маску и сразу почувствовал дискомфорт в области носа. Не выпендривался, значит, Швец. Похоже, дружественные китайцы при изготовлении маскарадного атрибута экономили на всём, используя как модель морду какого-то своего плосконосого товарища по цеху. Других объяснений такому неудобству придумать не удалось.
За свой внешний вид парень не переживал. Суббота, вечер, карнавальное одеяние – ничего особенного. Сейчас всяких клоунов на улице полно. Развлекается народ, как может. Местная гопота не страшна, полиция – документы в порядке, а отшутиться всегда можно. Да и пройти надо было в таком одеянии метров двести – не больше. За углом стоянка местных бомбил. Из тех, кто налоги платить не любит, лицензии не имеет и за небольшое дополнение к стандартной таксе вопросов не задаёт.
Оставался, конечно, вариант, что безопасники Виктории Егоровны обнаглеют до того, что решатся допросить Валюхину. Неважно – сами или через знакомых силовиков, но такое развитие событий парня не слишком пугало. Ну получат его фоторобот, в котором, как известно, можно признать каждого второго, ну догадаются о связи Анонимуса с неизвестным гостем. И что? Прямых доказательств нет, логики в их действиях обычным людям тоже не найти. Ищи-свищи.
***
Прогулка прошла как по маслу. Встречные прохожие посматривали на Сергея с интересом, однако никто в разговор не вступал, пальцем не тыкал, сфотографировать не пытался. Максимум – награждали весёлой улыбкой. Только одна пожилая тётка шарахнулась, как от прокажённого, но потом успокоилась и пошла по своим делам, недовольно бурча что-то своё.
Не обращая на неё внимания, он без каких-либо проблем сел в старенькую иномарку разбитного, молодого кавказца, выбранную наобум. У водителя тоже вопросов к внешнему виду пассажира не возникло.
– Тэматическая вэчеринка? – с характерным акцентом скорее констатировал, чем спросил сын гор, трогаясь с места.
– Да. Будет очень весело…
До коттеджного посёлка добрались по относительно пустым улицам быстро. У шлагбаума остановились. Из сторожки вышел немолодой, полный мужик в форме ЧОПовца.
– Куда направляетесь? – весьма вежливо поинтересовался он, не требуя, впрочем, представиться, выйти из машины или снять маску.
Инспектор назвал адрес, в конце веско присовокупив:
