скачать книгу бесплатно
Я, конечно, не первый и не единственный свидетель папских паломничеств. Несколько добрых слов в адрес моих спутников… Одним из самых авторитетных и плодовитых комментаторов деятельности папского престола стал итальянский журналист Андреа Торньелли. Вот названия его последних публикаций: “Andrea Tornielli. Attacco a Ratzinger. Accuse e scandali, profezie e complotti contro Benedetto ХVI…” («Атака на Ратцингера. Обвинения и скандалы, пророчества и заговоры против Бенедикта ХVI) в соавторстве с Paolo Rodari, Milano, Piemme, 2010; “Papa Francesco. Questa economia uccide” («Папа Франциск: такая экономика убивает») в соавторстве с Giacomo Galeazzi, Milano, Piemme, 2015.
Сошлюсь также на интересные работы одного из ветеранов папского пула, бывшего некогда президентом первой московской Ассоциации иностранной прессы Марко Полити: “Marco Politi. Papa Wojtyla. L’addio” («Папа Войтыла. Прощание»), Morcelliana, 2007; “Joseph Ratzinger. Crisi di un papato” («Йозеф Ратцингер. Кризис одного понтификата»), Laterza, 2011; и его сенсационную книгу “Francesco tra i lupi. Il segreto di una rivoluzione” («Франциск среди волков. Секрет одной революции»), Laterza, 2014; а также репортажи и статьи Франки Джансолдати, Раффаэле Луиса, Джованни Бенси и Андрея Шарого (Радио «Свобода»).
Лучшим путеводителем по апостольской столице стала книга Людмилы Хаустовой «Рим в ореоле легенд и преданий», выпущенная московским издательством «Международные отношения» (1998 г.) и затем многократно переизданная. На мой взгляд, это самый вдохновенный маршрут для русского паломника, готового повторить вслед за Гете: «О Рим, ты целый мир!».
Один из моих старших коллег, бывший заместитель генерального директора ТАСС Анатолий Красиков, когда работал в Риме, опубликовал, правда только на итальянском языке, познавательную книгу «Аккредитован при Святом Престоле» (Москва, 1967 г.)[3 - Krassikov Anatoly. Accreditato presso la santa sede (Анатолий Красиков. «Аккредитован при Святом Престоле», Mosca) Москва, АРN (АПН, 1967). Он же. Ватиканский репортаж. М., Современная Россия, 1990; Ватикан: история и современность. М.: Знание, 1991).] полную точных наблюдений и фактов.
Его давние заметки во многом подсказали мне идею этой книги. Это не путевые заметки, а попытка показать малоизвестный нам институт папства с разных сторон, изнутри.
На протяжении многих лет моей журналистской работы в Риме мне неизменно оказывали неоценимую помощь российские дипломатические представители при Ватикане – Юрий Карлов (1937–2002), Геннадий Уранов (1934–2014), Николай Садчиков, Александр Авдеев, их советники: Павел Дюкарев, Дмитрий Штодин, Вадим Разумовский. Особую благодарность хотел бы высказать замечательному итальянскому ученому-русисту и богослову, профессору Третьего римского университета Адриано Роккуччи.
Большое спасибо итальянскому дипломату Антонио Дзанарди Ланди, аристократу, бывшему послу Италии при Святом престоле, в течение ряда лет успешно возглавлявшему Итальянское посольство в Москве, а затем ставшему дипломатическим советником президента Италии.
И отдельные слова благодарности – за неоценимую помощь в подготовке этой книги журналистке и редактору Виктории Маутер, римскому корреспонденту ряда зарубежных русских периодических изданий.
Из ватиканских хроник[4 - Эти заметки частично составлены из моих ответов на вопросы коллеги – журналиста Матвея Ганапольского для книги «Чао, Италия» (М., 2011).]
Государство Ватикан занимает всего-навсего сорок четыре гектара, и на этой территории разместились все основные учреждения и штаб-квартира римского понтифика. Они обрели статус экстерриториальности, получили право на внешние сношения, устанавливать дипломатические связи, посылать послов-нунциев, принимать иностранных послов, иметь свою гвардию, то есть свое войско. Они выпускают собственные печатные издания, почтовые марки, имеют свое радио и телеканалы, чеканят монеты.
Перед нами государство-анклав. Между прочим, на Апеннинах есть еще одно мини-государство, называется Республика Сан-Марино, но именно Ватикан уникален, потому что это единственная в мире теократическая монархия – абсолютная монархия, которую возглавляет жрец.
Подобное в человеческой истории было очень давно, например во времена египетских фараонов. Это государство в нынешнем виде существует восемь десятков лет.
Уже давно нет итальянского королевства, его сменила Итальянская Республика, но продолжает существовать град-государство Ватикан, Stato-cittа del Vaticano, это официальное название.
Продолжает существовать со своими министерствами, которые именуются конгрегациями, со своей почтой, с военной казармой, вертолетной площадкой, аптекой, магазином беспошлинной торговли и даже маленьким железнодорожным вокзалом. Вот чего там нет, так это собственной больницы.
Аптека есть, а больницы нет. Поэтому, когда папы болеют (они же смертны, а иногда их даже пытаются убить, как это было с Иоанном Павлом II в 1981 году), то их везут бог знает куда – на окраину города в католический госпиталь Agostino Gemelli, который принадлежит медицинскому факультету Римского католического университета и считается придворной больницей Ватикана. Папу Войтылу именно так чуть не потеряли, ведь какое движение в Риме хорошо известно. Истекающего кровью папу, в которого стрелял отморозок Али Агджа, везли почему-то не на вертолете, а на машине, и Кароль Войтыла по дороге не раз терял сознание…
Всего сорок четыре гектара земли, о которых святые отцы говорят, потупив взгляд: «Да, мы маленькие. Крошечные. “Карликовые”». Это, конечно, правда, но не совсем. Потому что есть и загородная резиденция Castelgandolfo на высоком берегу озера Альбано – это еще 50 гектаров, которые также экстерриториальны. Плюс все главные храмы в самом Риме и за его пределами, тоже принадлежат Ватикану. Так что, все эти разговоры – не более чем «опера нищих».
На самом деле Ватикан – это очень серьезная структура, и Апостольский дворец лишь вершина айсберга, которую мы видим. Этот главный дворец состоит из двух частей. Собственно резиденция, где находятся служебные и церемониальные помещения Папы и его помощников. Там до недавнего времени была папская опочивальня, сохранился рабочий кабинет. Там же знаменитое окно, из которого, прошу прощения за непочтительное сравнение, Папа, как кукушка из часов, выглядывает каждое воскресенье в полдень. Рядом огромное помещение знаменитой Сикстинской капеллы.
С одной стороны, это часть ватиканских музеев и, безусловно, одна из главных достопримечательностей для всех туристов, ведь в ней не только фрески Микеланджело, но и потрясающие работы других великих мастеров Возрождения. Я уже не говорю о том, что в капелле раньше висели гобелены, выполненные Рафаэлем, перенесенные сто лет назад в специальный затемненный коридор, потому что они начали выцветать.
Но Сикстинская капелла, с другой стороны, имеет еще служебное и даже сакральное назначение, именно там собирается конклав для выборов нового Папы.
Не случайно Н. В. Гоголь, которого при жизни многие считали мистиком, любил посещать Ватикан, он говорил, что «здесь на целую версту чувствуешь себя ближе к Богу».
Часть I
Последние путешествия Иоанна Павла II
И, в гроб сходя, благословил.
А.С. Пушкин. Евгений Онегин
Странствующий проповедник
Римский папа грязной лапой
Лезет не в свои дела.
И зачем такого папу
Только мама родила!
Илья Набатов. Советский эстрадный куплетист
Кароль Войтыла был избран Папой 16 октября 1978 года. По длительности своего понтификата он уступает только апостолу Петру и Папе Пию IX (1846–1878). Войтыла – сын поручика польской аримии и учительницы, имевшей украинские корни, с детства изучал русский язык, классическую и современную литературу, связанные с православием, и считал, что христианство должно дышать двумя легкими – западным и восточным.
Сам факт, что Иоанн Павел II происходил из восточноевропейской страны, на тот момент коммунистической, объяснил выбор кардиналов и во многом предопределил его дальнейшую деятельность. Есть люди, которые считают, что его роль в крушении коммунистической системы превосходит вклад, например, Рейгана или Горбачева.
Он действительно был ее сокрушителем, подрывал изнутри, поддерживая движение «Солидарность» и многие антикоммунистические выступления. Это был первый – и до сих пор единственный – Папа-славянин на престоле святого Петра, что было само по себе сенсационно. Никогда не отказываясь от своих славянских корней, более того, хорошо зная русский язык и культуру, русское богословие, Папа с большим вниманием относился к вкладу русского православного мира в сохранение христианских корней Европы.
Но его активная политика расширения своей территории влияния не могла нравиться Русской православной церкви. Во время перестройки ему было дано разрешение на создание новых католических приходов, которым Рим активно воспользовался, внедряя туда своих епископов и священников, многие считали это католическим прозелетизмом – нарушением интересов православия. Это до сих пор ставится Папе Войтыле в вину, его преемник, Папа Ратцингер, был в этом куда аккуратнее и пытался не раздражать Московскую патриархию.
Частушка Ильи Набатова, приведенная в эпиграфе, конечно, пропагандистская, но отражает постоянное подозрение и претензии к папскому престолу по поводу «явно недружественного отношения к России».
Но так или иначе Войтыла был представителем нового поколения католических лидеров.
Ещё в юности он стал полиглотом и достаточно бегло разговаривал на одиннадцати языках – на словацком, русском, украинском, белорусском, итальянском, французском, испанском, португальском, немецком и английском, не считая польского, и, разумеется, на латыни. Знание языков впоследствии очень помогало ему в многочисленных поездках по миру.
Иоанн Павел II с 1979 года до самой смерти, точнее, до посещения Лурда в 2004 году, постоянно путешествовал. Его так и звали – «папа-пилигрим», иногда он заезжал в невероятные забытые Богом места, в какие-то африканские деревушки… Не получилось у него попасть только в Россию и в Китай. Я лично имел честь ездить с ним с 2002 года: Казахстан, Армения, Азербайджан, Болгария, Босния и Герцеговина, Словакия и Швейцария (Берн).
Последняя поездка – Лурд, город надежды. Мне приходилось бывать в нескольких местах массовых паломничеств, таких как: Сантьяго-де-Компостела, это испанский паломнический центр на могиле апостола Якова; Фатимское святилище в Португалии, где хранится память о явлениях Богородицы в 1917 году. В этом же ряду итальянский город Лорето на берегу Адриатического моря, куда, по преданию, привезли часть дома из Назарета, и эта святыня также привлекает множество паломников.
Особое место занимает Лурд: туда стремятся люди, нуждающиеся не только в утешении, но и в исцелении. Такого количества больных, инвалидов и, что производило особенно тягостное впечатление, больных детей мне раньше видеть не приходилось. Известно, что там всегда на молебны собирается огромная толпа… Мне показалось это своего рода индустрией, о чем писал еще Эмиль Золя в романе «Лурд», – все на продажу, сувениры, бутылочки со святой водой. Папа Войтыла приехал туда не только в качестве первосвященника, но и как уже безнадежно больной человек, который сам нуждался в помощи.
Вода чудодейственного источника в Лурде обладает целительными свойствами с естественными терапевтическими воздействиями. Людская молва приписывает эти чудесные свойства и силу покровительству Девы Марии. Католическая церковь признала виде?ния Бернадетты Собиро в июле 1858 года истинными и 8 декабря 1933 года канонизировала ее как святую.
Более шести миллионов пилигримов посещают Лурд ежегодно. В 1982 году группа независимых врачей организовала Бюро медицинской констатации, где осматривали и опрашивали людей, исцелившихся благодаря этому источнику. В результате ими зафиксировано много документированных случаев излечений, связанных с этим местом и водой.
К журналистскому пулу в службе печати Святого престола я присоединился, когда Папа Войтыла был уже очень болен и каждая поездка ему давалась с трудом. Тем не менее он не прекращал своей гонки по земному шару и успел побывать в 125 странах. Для него такие поездки были связаны и с очень большим физическим напряжением: постепенно менялся протокол, Папа перестал сходить по парадному трапу, его опускали на землю на специальном грузовом лифте.
Как один из самых ярких примеров его торжества над недугом мне запомнилась встреча с католической молодежью в 2004 году в Берне, в переполненном Дворце спорта. Войтылу привезли на одном из вариантов «папамобиля» и подняли на центральную площадку. Все ждали его выступления, на столик перед Папой поставили микрофон, он откашлялся, попытался начать говорить и не смог, эти спазмы случались у него все чаще, а в последние месяцы Папа вообще потерял дар речи.
Впервые я увидел, как это происходило. Зал замер, и, когда Папа Войтыла несколько раз не смог заговорить и даже стукнул с досадой кулаком по столу, молодые люди вскочили и начали аплодировать, подбадривая его. И вдруг Папа громко произнес: «Дети мои», чем вызвал всеобщий возглас радости. Тогда понтифик медленно, но четко – по-немецки, затем по-итальянски – начал читать свою проповедь. Его слушали так благодарно и внимательно не только потому, что видели в нем первосвященника, доброго пастыря, но и понимали сколько труда и душевных сил ему стоило это преодоление.
Или вот еще более ранний эпизод, относящийся к очень важной для него с экуменической точки зрения поездки в Казахстан 2002 года. Папа Войтыла неожиданно получил приглашение от президента Назарбаева. Все считали, что согласие, которое он дал на эту поездку, было чисто протокольным, и вдруг официальное объявление: Папа римский едет в Астану. Это была очень насыщенная поездка, хоть и не первый его визит на постсоветское пространство.
Первое, что он сделал по дороге из аэропорта в город, вместе со всем кортежем остановился у мемориального камня в память о жертвах ГУЛАГа: бывшее название Астаны – Акмолинск, там размещался знаменитый АЛЖИР – Акмолинский лагерь жен изменников Родины. Видимо, Папе заранее сказали об этом камне: он помолился около него, поставил свечку… На следующий день, как почти в каждой поездке, у него была встреча с молодежью в Евразийском университете имени Льва Гумилева. И когда я делал для радиостанции «Эхо Москвы» – мы сотрудничаем почти с момента их основания – репортаж об этой части визита, то решил соединить два эпизода, вспомнив слова Анны Ахматовой:
Муж в могиле, сын в тюрьме.
Помолитесь обо мне.
Папа Римский приехал и помолился.
Маршрут всей этой папской поездки, 95-й по счету, строился так: после Казахстана планировалось посещение Армении. Отношения Ватикана с Апостольской церковью Армении – тема особая, отдельная, точек соприкосновения очень много. Один из монументов у стены собора Святого Петра – памятник святому Григорию Просветителю, это дар Эчмиадзина. Для католикоса всех армян приезд Папы был очень важен. После этого визита отношения развивались по восходящей, хотя пока больше никто из римских понтификов, кроме Войтылы, до Армении не добирался. Бенедикт не поехал, а Франциск пока только обещал – время покажет.
Иоанн Павел II, неплохо владея русским языком, публично предпочитал пользоваться услугами переводчика. Впрочем, помню и иные ситуации. В загородной резиденции Кастель-Гандольфо в 1995 году перед ним выступили юные музыканты из России, участники проекта «Новые имена». По окончании концерта Кароль Войтыла, тронутый виртуозным исполнением любимого Шопена, по-русски обратился к детям с весьма содержательной речью на такую серьезную тему, как значение русской культуры для сохранения христианских корней Европы.
Кстати, на том же концерте произошел маленький инцидент. Во внутреннем дворе папского дворца, где шел концерт и сидели гости, по периметру стояли кадки с пальмами. И вдруг в разгар музыкального вечера раздался звук, похожий на громкий пистолетный выстрел. Тут же вскочили со своих мест и стали озираться люди в одинаковых черных костюмах… Как оказалось, лопнул металлический шнур, притягивавший одну из кадок к полу. Я поймал взгляд – жесткий и гневный, – который Папа метнул с высоты трона главному охраннику…
Вспоминается еще один случай, когда я переводил беседу генерального директора ИТАР-ТАСС В. Н. Игнатенко с Иоанном Павлом II в библиотеке Апостольского дворца. Речь зашла о международном положении, и Папа употребил итальянское слово “contrоposizione”. Я перевел: «противостояние». Кароль Войтыла, сидевший напротив, по другую сторону стола, неожиданно положил ладонь мне на руку и четко повторил: «про-ти-во-сто-яние». Я слегка напрягся: «Я что-то не так сказал, Ваше Святейшество?» – «Нет, все так, я просто слово вспомнил». Вспомнил, значит, знал!
В мою бытность Войтыла уже не приходил к журналистам в третий салон самолета во время перелетов (в отличие от первых лет понтификата). Мы сами ходили его приветствовать в первый класс. Я подошел к креслу и увидел согбенную фигуру усталого старого понтифика, с прикрытыми глазами и слегка приподнятой правой рукой. Д-р Наварро Валльс меня представил, и я аккуратно пожал эту руку со словами почтительного приветствия (оговорюсь, что на левом ухе у меня был в то утро наклеен телесного цвета пластырь). Отсутствовавший, казалось, или находившийся как будто в забытье Папа неожиданно крепко сжал мою руку и поинтересовался: «Что у вас с ухом?». «Теперь, когда Вы спросили, святой отец, ничего!» – отшутился я.
Из ватиканских хроник
Я хочу попасть в ад, а не в рай. Там я смогу наслаждаться обществом пап, королей и герцогов, тогда как рай населен одними нищими, монахами и апостолами.
Никколо Макиавелли
Ватикан часто называют театром. Да, наверное, это похоже на театр, я бы даже сказал, на театр теней или на кукольный театр. А ведь когда-то это был Театр с большой буквы, и весь Рим и его окрестности были подмостками этого театрального действа.
В самом деле, когда мы говорим «Вечный город», «Рим», конечно, имеем в виду древнеримскую цивилизацию как важнейшую эпоху в развитии человечества. Но не только и не столько. Еще мы говорим «Святой город», потому что Рим – это еще и один из центров мирового христианства. Можно даже сказать, главный центр. Паломники приезжают сюда так же, как они посещают Святую землю, Иерусалим, чтобы побывать в местах зарождения самой массовой мировой религии.
Они приезжают сюда не только потому, что христианство шествовало по Римской империи отсюда, из Рима. Да, здесь оно пробивалось сквозь язычество и диких животных на арене Колизея, публично терзающих первых христиан; оно пробивалось сквозь преследование кровавых императоров. Но паломники приезжают сюда еще и потому, что Рим – это сосредоточение важнейших христианских святынь.
Здесь все начиналось. В Риме были казнены святые Петр и Павел – главные апостолы. Нужно помнить, что Петр считается первым Римским Папой, потому что он был епископом римской христианской общины. Если вы зайдете в один из боковых пределов в левом нефе главного католического собора, где расположен музей подарков Папе, то там при входе вы увидите большую доску, на которой вписаны имена всех римских понтификов, которые похоронены в соборе Святого Петра. И первым написан Petrus.
Сам собор построен на том месте, где находился стадион Нерона, и именно на этом стадионе казнили первых христиан. Эти показательные казни проходили в назидание, чтобы покарать их как поджигателей Рима, хотя история утверждает, что Рим мог поджечь сам Нерон, или город загорелся по чьей-то неосторожности.
Власть во все времена не терпит никакой конкуренции – ни физической, ни духовной. Жизнь Петра, как епископа христиан, висела на волоске. Ему посоветовали бежать из Рима, потому что начались аресты и казни.
И он ушел. Он шел по древней Аппиевой дороге, которая и сейчас существует. Нужно сказать, что в Риме прекрасно сохранились все эти древние мощенные камнем дороги, ведущие нас ко времени Древнего и потом христианского, папского, Рима. И, вот, как гласит предание, вдруг Петр увидел свечение… своего Учителя. Пораженный, он задал ему знаменитый вопрос, ставший названием романа Генрика Сенкевича: “Quo vadis, domini?” («Куда путь держишь, Господи?») «Камо грядеши?», в церковнославянском переводе.
На что Христос ответил: «Я иду в Рим, чтобы снова быть распятым».
Тогда Петр устыдился своей слабости, вернулся в Рим, где был арестован и казнен на ватиканском холме, на стадионе Нерона.
Единственное, что апостол попросил, чтобы его распяли вверх ногами, ибо не мог принять такую же смерть, как Учитель.
Но если всех казненных христиан хоронили в братской могиле, то Петра, епископа римского, похоронили отдельно и три века охраняли его могилу; там всегда горела лампадка, и христиане приносили туда дары.
И когда во времена правления Константина Великого, в IV веке, христианство стало разрешенной религией, император на том месте, где хранились останки Петра, велел построить храм и сам вынес при закладке собора двенадцать кожаных мешков земли, по числу апостолов.
Так родился собор Святого Петра. А Рим в течение многих лет был папской столицей, причем папы – а это я уже говорю о Средневековье – были не только духовными владыками, но и светскими.
Папа был Re – король!
Он решал всё, вплоть до того, каким быть наказанию за мусор на улице.
Папа предписывал манеру жизни этого города. Сохранились некоторые папские указы, которые бронзовыми буквами высекались на стенах домов. В одном из них, например, запрещается бросать рыбью чешую в фонтаны…
Папы строили свой город, они им гордились и доверяли его возведение только лучшим зодчим.
Вот почему мы восхищаемся Римом. Собор Святого Петра в его втором истинном рождении 500 лет назад обязан своей красотой Браманте, Бернини, Микеланджело… А купол этого собора, несмотря на чудовищные размеры (высота 189 метров при диаметре 42 метра), легко парит над городом. Жаль, что, когда купол Микеланджело воспарил над собором, самого художника уже не было в живых. Римляне до сих пор почтительно называют купол Микеланджело “cupolone” (куполище).
История жизни и творений великих художников Рима и понтификов переплетаются, поскольку занимались они одним делом – преображали на века Вечный город. Одним из ведущих его строителей был Джан-Лоренцо Бернини. Это он создал знаменитый алтарь-шатер, расположенный в центре храма Св. Петра. Бернини попросил разрешения у своего тогдашнего покровителя Папы Урбана VIII из рода Барберини содрать бронзу с купола античного Пантеона, и из нее был отлит алтарный шатер, покоящийся на четырех колоннах в соборе Святого Петра.
Это деяние римляне не могли простить даже Папе. Пушкин в своих заметках “Table-talk” приводит латинскую пословицу, сочиненную итальянцами на этот счет: “Quod non fecere Barbari, fecere Barberini” – «Что не сделали варвары (сделали Барберини).
Историки утверждают, что эти четыре колонны формой повторяют колонны легендарного храма царя Соломона в Иерусалиме.
И именно Папа в тот момент определил окончательный вид всего собора, которым мы сейчас гордимся. Он воскликнул: «А почему город отдельно, а храм отдельно?!»
И тогда Бернини сделал знаменитую колоннаду, с помощью которой теперь собор как бы заключает в объятия великий город.
Сам Микеланджело Буонарроти по праву считается «создателем Ватикана», как назвал его Пушкин в «Моцарте и Сальери». Кроме купола, собор украшает его другое творение – мраморная «Пьета» («Оплакивание»). Это гениальное изваяние, выражающее величайшую скорбь, скульптор сделал в возрасте 24 лет.
Микеланджело вошел в историю мастером, научившимся передавать тяжесть мертвого тела. Оказывается, это очень трудно. Современник Микеланджело, писатель и поэт Пьеро Аретино – завистник, пустил сплетню, что художник, используя свои связи, специально просил убить осужденного на смерть, чтобы наблюдать, как ведут себя мышцы во время остекленения тела. Такое знание ему нужно было для создания распятий и «Пьеты», этот навет очень долго висел над Микеланджело.
Сплетня эта берет свое начало из Флоренции, потому что именно там скульптор, пользуясь покровительством местных монахов, имел доступ в анатомический театр, куда доставляли трупы.
В 2008 году итальянское государство приобрело у частного туринского коллекционера деревянное распятие, которое Микеланджело сделал приблизительно в том же возрасте, что и «Пьету».
«Создатель Ватикана еще, наверное, и потому, что Микеланджело расписал Сикстинскую капелу.
Я живо представляю себе, как когда-то, в 1509 году, потрясенный Рим, увидев великое творение флорентийского гения, замер в немом восторге и удивлении, в числе восхищенных были и бывшие соперники, и завистники художника, и сам Папа. Успех был громадный. А ведь это была только одна часть свода капеллы. Нужно отметить, что все Папы, которые менялись довольно часто, торопили Микеланджело, проявляя свое любопытство к его творениям.
Говорят, что, когда Микеланджело работал над второй частью свода капеллы, Папа даже пытался залезть к мастеру на леса, где он работал, и художнику приходилось сбрасывать сверху доски на него, чтобы тот ему не мешал творить. Папа подгонял его:
– Когда же ты окончишь мне капеллу?
– Как успею! – отвечал Микеланджело.
Тогда понтифик восклицал, дотрагиваясь до него своим посохом:
– Да я сброшу тебя с подмостков!..
А как-то он посоветовал великому художнику:
– Не мешало бы прибавить фигурам позолоты, а то моя капелла покажется очень бедной!
– Те, кого я тут написал, были все люди бедные, – возмущался Микеланджело.
И никаких изменений вносить не стал. Да и зачем? Фигуры Микеланджело, наполненные страстью к жизни и ощущением радости, восхищают потомков много веков и без позолоты. Десятки и сотни тысяч страниц написаны о фресках потолка Сикстинской капеллы на разных языках мира. Толкований множество, но ни одно из них не отражает полностью очарования и той тайны, которую хранит в себе это творение мастера.
А в 1534 году, почти через четверть века после окончания росписи сикстинского потолка, он приступает к работе над фреской «Страшный суд», расположив ее над алтарем Сикстинской капеллы, самой грандиозной фреской за всю историю мировой живописи. Если свод был закончен великим художником в 1512 г., то фреска «Страшный суд», сделанная по заказу уже другого Папы – Павла III, – была завершена в 1541 г.
Именно в то время, по мнению церкви, возникла необходимость напомнить христианам о существовании высшего Божьего суда.
И неспроста художник изобразил героев фрески нагими, в этом был заключен великий замысел, ход мастера. Только в таком виде они по-настоящему потрясали зрителей.
Но изображать нагими Бога и апостолов тогда было слишком смело. И уже через несколько лет герои этой величественной фрески были одеты по указанию Папы, ибо, по решению Тридентского собора в 1563 году, персонажи произведений искусства в храмах должны быть облачены и соответствовать священным текстам.
В связи с этим в 1565 г. фреска Микеланджело «Страшный суд» и была «подкорректирована» его учеником Даниэле да Вольтера, который их заботливо приодел, смиренно прикрыв повязками наготу величественных фигур. Сюжет фрески хотя и опирается на библейские тексты, в частности на книгу Апокалипсис, а также на поэму «Божественная комедия» Данте Алигьери, но все равно в нем отчетливо просматривается собственное философское ви?дение Микеланджело.
Мнения современников разделились. Один из них сказал даже, что эта фреска достойна в лучшем случае бани или трактира (из-за наготы персонажей).
