скачать книгу бесплатно
Глава II. Начало путешествия
Когда Нита проснулся, ночь была в самом разгаре: тёмная, непроглядная, с яркими пронзительными искрами звёзд, какая она всегда бывает на юге.
Он огляделся и заметил друга, сидевшего на самом гребне бархана; большая жёлтая луна вырисовывала на светлом песке его длинную тень. Ярве держал в руках палочку и сосредоточенно, с закрытыми глазами, втыкал её в песок перед собой, потом ненадолго замирал и начинал вновь. Что-то зашелестело в кустах у Ниты за спиной, он оглянулся, но в сумраке ночи ничего не заметил. «Хорошо, что это Сурудхост, Ярве говорил, что змеи здесь не водятся. Наверное, какой-нибудь мелкий зверёк, ящерица или черепаха», – успокоил себя Нита. Он ещё немного подождал и решил окликнуть друга. Но Ярве сделал ограждающий жест и продолжал своё непонятное занятие. Ните ничего не оставалось, как подойти и усесться рядом. Он внимательно наблюдал за происходящим.
Наконец Ярве открыл глаза, взглянул на него, улыбнулся, чуть заметно дёрнув уголками губ, но не заговорил. Вместо этого расчертил перед собой квадрат, разделил его на треугольники; и стал, внимательно пересчитывая ямки, оставленные на песке, рисовать замысловатые фигуры из нескольких точек.
Закончив, он удовлетворённо кивнул и повернулся к Ните.
– Я так долго ждал, пока ты проснёшься, что и тебе пришлось немного подождать, – вновь улыбнулся он. – Рад снова видеть тебя под этим Небом и Луной!
– Я не против подождать, но что это такое интересное ты делал?
– Это, – Ярве замолчал, внимательно вглядываясь в рисунок перед собой, – это страшная тайна.
– Я никому её не открою, – улыбнулся Нита.
– Конечно, нет, ты же её не знаешь, – кивнул головой друг.
Нита разозлился.
– Если ты не рад мне, и я тебе мешаю, так и скажи.
Ярве быстро взглянул на него и ещё раз улыбнулся.
– Это старинное искусство пунктирования – геомантия, оно предсказывает будущее.
– И что же из него следует? – заинтересовался Арвейнуд.
– Нас ждёт длинный трудный путь, где будет много печали, но и радость тоже – иногда. У нас впереди много потерь и упущенных возможностей, много ненависти, нетерпимости, жестокости. Большей частью наши усилия будут бесплодны.
– Ну, это я тебе и без всякого гадания бы сказал, – фыркнул Нита, – долгий путь лёгким не бывает.
– Но здесь есть ещё кое-что, вот, смотри, в конце
– «хвост скорпиона». – Ярве показал на пять точек.
– Это очень злая подвижная фигура. Если она выпадает в раскладе, то всё не так хорошо, как кажется. А тут, как ты видишь, и так хорошего мало. «Хвост скорпиона» останавливает движение к цели. Говорит о том, что всё хорошее пройдёт, что оно недолговечно и скоро иссякнет, что всё заканчивается, осталось недолго. «Хвост скорпиона» – это всегда потери и перемены в худшую сторону, потери того, что нужно, что было привычно, на что всегда рассчитываешь. Говорят: «Он приносит зло с добром, но добро со злом». Это утраты вплоть до смерти. И ещё это предательство.
– Предательство друзей? – Нита изумился.
– Ну не врагов же, к врагам обычно претензий не предъявляют, от них никто верности не требует.
– Ты ещё поэтому ритуал решил провести? Не верил мне? Боялся поверить?
– Нет, не только, – Ярве замолчал и широким жестом стёр свой загадочный рисунок на песке.
– Зря я это всё затеял, нельзя идти в бой, глядя назад. А любое предсказание – это взгляд в прошлое. Забудь!
– Да я-то чего, я вообще ничего. Откуда ты в принципе выкопал это гадание, как-то не похоже на тебя.
– Моя мать научила меня. В моём роду не было девочек, и она передала мне – самому младшему… а теперь и единственному…
– Ты никогда не рассказывал о своей матери, почему?
– Никогда… и, наверное, не расскажу, – Ярве тряхнул головой, точно отгоняя мрачные мысли, – давай больше не будем об этом.
Неожиданный шорох раздался у них за спиной. Ярве дёрнулся и схватился за рукоять меча. В желтоватом блеске почти полной луны далеко, насколько хватало глаз, раскинулись барханы. Тёмное, как смола, небо, с миллиардами ярчайших крохотных точек, бестрепетно взирало на путников. Вокруг снова царила тишина.
– Песок остывает ночью, – он снова опустился на рыхлую сыпучую почву. – Скоро будет рассвет, и Сурудхост запоёт свою песнь. Ну а пока нам нужно многое обсудить и решить, что делать дальше. Ты уже пришёл в себя?
– Подожди. Есть хочу! Как на ноже. С детства так не хотел. Я ведь три дня, пока мы с Шелоной Фарр были у гэмиус, на одной воде просидел, и ту экономил. Всё боялся, что они мне что-нибудь в еде подсунут. Да и спать тоже опасался, вот и вырубился тут сразу. А ты говоришь, что я похудел и осунулся!
– Ну, этому помочь нетрудно, у меня тут как раз кое-что имеется, – Ярве полез в свою котомку и достал тщательно упакованный свёрток. – Сейчас приготовим. И тебя подкормим, да и мне перекусить не мешает. Он стал спускаться с бархана лёгкой походкой, почти не проваливаясь в рыхлый песок, к небольшой кучке заботливо приготовленных сухих веток, темнеющих на золотистом песке. Скоро Ярве вернулся, подтащив за собой громадную ветку, кое-где ещё даже сохранившую узкие листья.
И вот уже огонь вновь весело затрещал по корявым веткам, разбрасывая яркие всполохи в начинающее светлеть на востоке небо. Нита сидел, вытянув ноги, и расслабленно смотрел, как пляшут яркие искры, взмывая в бескрайнюю бархатную темень.
– Чем это так вкусно пахнет? Не томи, дай уже что-нибудь, я же умру от одного запаха, – рассмеялся он.
– Ничего, не умрёшь, – улыбался Ярве, откидывая бесцветные волосы со лба. – Давай я пока тебе свои соображения выскажу. Вот, глядишь, и отвлечёшься.
– Отвлечёшься тут, когда так пахнет. Ну да ладно, говори, что уж там.
– О, как я рад, что ты разрешил, – расхохотался друг, – на самом деле, – он перестал смеяться, – действительно рад, что могу поделиться с тобой всем этим. А то меня уже просто разрывает на части.
Все эти пять лет я думал о том, что происходит, – отрешённо говорил Ярве, – обо всём, что ты тогда рассказал. И у меня в голове никак не сходилось всё в единую схему. Чем бы я ни занимался, мои мысли постоянно возвращались к случившемуся. Я постарался узнать о гэмиус как можно больше. Узнать всё, что только может знать человек, не являясь сам гэмиус. Я попробую тебе кратко объяснить моменты, которые меня смущают и настораживают.
Насколько я понял, гэмиус очень тесно связаны друг с другом, точнее даже не так: все они представляют собой единую систему с олори во главе. И таким образом Рокс Райнволд получает полную информацию обо всём, происходящем на Земле. И вот здесь и возникают несколько непонятных мне моментов.
Во-первых, Инсар – точнее, его инсана?ли. Зачем вардес-куфапе похищать Инсара? Как только они его похитили, Рокс тут же узнал об этом. Разве я не прав? Если бы они хотели незаметно проникнуть и разрушить эту систему гэмиус, им это делать ни в коем случае было нельзя. Но они его похитили. Допустим, они не имели информации о гэмиус и таким образом через Инсара хотели её получить. Но тогда возникает второй вопрос. Как удавалось Инсару, отключённому от системы гэмиус, то есть фактически стёртому из её памяти, отделять своих инсанали? То есть проводить операцию, требующую большого количества энергии без подпитки извне?
Затем перейдём к следующему действующему лицу – Ахто Дал Кас. Он был, а по моим данным и сейчас является, главным помощником Райнволда.
Нита кивнул, внимательно глядя на друга. Тёмная, как смола, ночь окутывала мир, только пронзительные звёзды да соломенная луна освещали безбрежные, теряющиеся вдали пески. Лёгкий шелест в стороне насторожил было Ярве, он поднялся на ноги и долго вслушивался в ночную тишину, но через какое-то время махнул рукой и продолжил.
– Как он мог делать что-то за его спиной, и почему олори об этом не догадывался? Это просто невозможно вообразить. И если ему это всё-таки удалось, почему Райнволд оставил его на том же месте?
И, наконец, последнее – Ата!
Нита опустил голову и отвернулся.
– Ата – почти гэмиус. И, как нас учат, она всегда связана с головной Атой. Это основной принцип её действия. Она работает как бы не сама, а всё делается через неё, она просто инструмент, оболочка главной Аты. Я прочёл всё, что смог найти по этому вопросу, и нигде, нигде не упоминается, что Ата может потерять связь с центром на несколько дней. Часов – да, но не дней.
– И какой вывод ты из этого сделал? – заинтересованно взглянул на него Нита, помешивая палочкой костёр. Дрова трещали, рассыпая жгучие искры, на кроваво-чёрном комле явственно проступали как будто следы от хищных зубов. Что-то вновь хрустнуло за их спинами, и тонкая струйка песка подобно неспешной реке скатилась вниз по ближайшему бархану, как маленькая лавина с горы, остановившись у подножия.
– Подожди, это ещё не всё. Перейдём к уннумет[8 - Уннумет – люди, но многому научились у гэмиус и широко используют эти знания. Подробнее обо всех них в книге «Петля Мёбиуса» Алисы Буйских.]. Они пользуются технологиями гэмиус, и те их достаточно плотно контролируют. Конечно, я не отрицаю, что уннумет легче оградить себя от внимания и управления Райнволда. Но Марену уж как-то слишком многое удалось! Ты не находишь?
Захватил Ату! И никто не смог её найти.
Напал на село, и при этом Каменные Стражи почему-то опоздали и не смогли с ним справиться.
Вооружил селян. И опять же гэмиус не могут его поймать. А вардес-куфапе смогли. Не только поймали, но и переманили на свою сторону.
И что меня больше всего смущает, зачем он так упорно, рискуя и подставляясь, искал тебя? Ведь не делай он этого, и о его махинациях ещё долго не было бы известно.
– Ты обвиняешь во всём Эйрика Марена? Или Рокса Райнволда?
– Когда я всё это разложил по полочкам, меня больше и больше стал интересовать второй вариант, – кивнул Ярве. – Он сказал неправду или не всю правду. Он знал обо всём с самого начала, не мог не знать. Он просто позволил всему этому случиться и не вмешивался в происходящее. Но зачем? Что он со всего этого имел?
– Возможно, я с тобой и соглашусь. Он мне врал! Специально обманывал, а на самом деле он сам всё это и подстроил. Я тоже думал об этом. Но что это нам даёт? – Арвейнуд резко вскинул голову и в упор взглянул другу в глаза.
Валежник слабо потрескивал, пляшущие сине-алые языки пламени тянулись вверх, прихотливо изгибаясь в такт лёгким порывам ветра; неожиданно стало очень тихо. Словно бездонное, повисло молчание, пострашнее любых слов – от этой беспомощной тишины веяло стылым холодом.
– Об этом мы ещё поговорим, – негромко произнёс Ярве, – а теперь я хотел бы, чтобы ты рассказал, как ты это время провёл. Ты же не просто так пять лет прохлаждался. Вот и к гэмиус ходил. Что смог узнать нового, интересного?
– Что-то мне душно было у гэмиус, – глядя на то, как Ярве ловко готовит на костре еду, – произнёс Нита, – простора у них там нет.
– Поначалу я сходил в Хрустальные горы, – начал, наконец, говорить он, – нашёл там место стоянки вардес-куфапе, но и всё… Там было пусто. Потом я договорился с Шелоной Фарр вместе пойти к гэмиус, попытаться получить у них ещё информацию о летающих лягушках. Одному мне очень не хотелось к ним идти. Я не боялся, просто не хотел, и всё. Так вот, мы осмотрели их корабль, тот так и стоит в целости и сохранности. Странная вещь, я тебе скажу, совершенно не приспособленная для понимания людьми. Гэмиус там его изучают, по винтику разобрали-собрали, а толку чуть. Сам-то пленник – тю-тю. Вардес-куфапе у них нет.
– Подожди, ты сказал – нет. А как же тот, последний, которого мы захватили? Может они вам его просто не показали?
– Мы тоже сначала так думали, но не похоже, что они врут, по крайней мере ни я, ни Шелона Фарр ничего такого не почувствовали, но и выяснить, в чём тут дело, не смогли. Просто в один прекрасный момент он перестал существовать, и всё… Сами гэмиус объясняют это тем, что вардес-куфапе якобы представляют собой сгустки энергии, могут придавать себе любую форму, какую захотят, и типа того, что он как-то сумел просочиться из их ловушки. А Фарр как-то странно сказал про множество миров, в которых могут одновременно жить вардес-куфапе. Только я толком не понял.
– Так что, он теперь может быть где угодно?!
– Я думаю, и он, и, может быть, даже все остальные тоже. Кто сказал, что их можно убить? Как уничтожить сгусток энергии? Только рассеять. И что мешает ей собраться вновь вместе через какое-то время? Так что вполне возможно, они просто копят где-нибудь силы, приводят себя в порядок. Не в этом ли причина того, что они всегда возвращаются? Может, они никуда и не уходят вообще?
– Да, такое вполне вероятно. Сейчас я ещё топлива принесу, у меня тут есть запас, недалеко отсюда, а ты ешь давай пока, – Ярве протянул ему длинный тонкий прут с поджаренным куском.
Палевая, только чуть грызенная луна медленно ползла по тёмному небосклону, неспешно опускаясь к горизонту. Над ними щедро вызвездилось высокое смоляное небо.
– И знаешь, мне и не так много чего удалось узнать, и я так ничего толком и не сумел понять, – проговорил Нита с набитым ртом, – но меня сильно смущает, что с нашей точки зрения, с точки зрения человека, летающих лягушек как будто вообще не существует.
– Как не существует? – изумился Ярве. – Мы же захватили их корабль, взяли в плен одного из них!
– Да, взяли в плен… Я долго пытался понять, что это такое было. Понимаешь, я ведь его не видел толком, ну или, как правильно сказать, только чувствовал, что ли. А ты? Ты сам их видел?
Ярве отрицательно покачал головой.
– Я нет, но я ведь…
– Вот, и если верить приборам, то тоже ничего не было. Пусто. Только роботы и никаких живых существ. Так что вот такие дела… – Нита развёл руками:
– Давай следующую порцию, я ещё голоден как стая волков.
– Ну ладно я, я тогда кто был – простой человек, мог и не видеть ничего, – протягивая еду другу, задумчиво произнёс Ярве. – Да и быстро меня утащили оттуда.
– А приборы? Их-то не обманешь! – закивал головой Нита.
– Но как же так? Как же нет вардес-куфапе! Как так может быть? Мы же с ними сражались. Гэмиус что-то мудрят.
– Это не совсем так. Мы сражались с их роботами. А я видел только сгустки теней, какие-то нечёткие силуэты, а потом я вообще перенёсся в другой, нереальный мир. Я не могу точно сказать, что я видел. Но это выглядело как некие переплетённые нити, комки мрака, мерцающие огни. Это совсем не было похоже на… то, к чему я привык. Всё было такое… странное. А ты, что ты там заметил, в корабле вардес-куфапе?
– Я же не успел ничего толком разглядеть. Мы ворвались. Я выхватил меч. Передо мной были кресла с высокими спинками, я бросился вперёд, но тут меня со всех сторон опутали эти липкие ленты. Сколько-то я обрубил, я боролся с ними, отбивался, сражался изо всех сил, но их было очень много, и скоро они меня уже совсем упаковали и утянули наружу. Так что я тоже не могу сказать, что видел летающих лягушек. Я только чувствовал необычно густой воздух и что-то такое, неправильное, что ли. Не знаю, как это можно назвать…
– Вот и я не знаю. Так и не знаю. Но я ведь их по-прежнему чувствую, ощущаю… – Нита задумчиво ворошил пепел угасающего костра. – Я пытался найти хоть какие-то следы, остатки их присутствия. И ничего нигде не нашёл. Сначала я думал, что гэмиус просто тщательно всё за собой прибрали. Но нет. Это не то. Там нет даже никакого намёка, даже воспоминания. Ни-че-го!
Они опять замолчали. Ярко светила почти круглая луна, на остывающем жёлтом песке таинственно шевелились длинные тени растущей у подножия бархана одинокой пальмы. Глухие ночные звуки замирали в тиши, ещё не родившись, только костёр весело потрескивал.
– Исходя из этого понятнее становится и то, что я хотел с тобой обсудить, – наконец произнёс Ярве. – Ты знаешь, что снова начали пропадать люди?
– Нет, ничего не слышал, я же говорю, я в горах просидел несколько месяцев. Вчера только в Удайе появился, и тут же ты меня сцапал, – Нита замолчал, внимательно глядя в глаза своему другу.
– Вполне возможно то, что ты сказал, очень даже важно, возможно, вардес-куфапе, выбравшись из ловушки гэмиус, опять нападают. Я был у отца на празднике, там мне и рассказали, что в Конахте снова происходят очень загадочные вещи, – Ярве внимательно смотрел на друга. – Странные слухи. Очень странные. Люди говорят о ночах синего солнца и «днях красной луны», но всё такими намёками…
– «День красной луны»? Это как, если день, то почему луна?
– А вот ты послушай. Я прибыл в Каср-аль-Ко?ша вечером, оазис гудел, как встревоженный улей. Арслан готовился к обороне и очень мне обрадовался. Накануне полностью сожгли соседнее селение Каср-аль-Рурк, и все ожидали нападения в ближайшее время. Мы провели всю ночь с оружием в руках, сжимая его побелевшими от напряжения пальцами, но всё было спокойно. Однако народ гарам встревожен, налёты на поселения участились. Мне удалось поговорить с одним из уцелевших при нападении на оазис Каср-аль-Рурк, его зовут Кадмон ибн Амад. Вот что он рассказал.
***
Ночь была тихая, звёздная и холодная, как всегда бывает в Конахте в это время года. Яркие искры блестели как россыпь драгоценных камней на угольно-чёрном небе. Все огни в поселении уже погасли, только в одном из домов трепетал бледный тоненький лучик, почти ничего не освещавший вокруг. Была очередь Кадмона находиться в дозоре; он уже обошёл весь оазис, кругом царила сонная вязкая тишина, изредка нарушаемая собачим перебрёхом. Да вот ещё Мармаш ибн Кахир не спит, как всегда читает по ночам. Кадмон остановился под его окном. Так и есть, тщедушный старик с костистым носом сгорбился над едва теплящейся лампой и, уткнувшись в громадную книгу, шевелил губами, что-то бормоча.
Кадмон посмотрел на него какое-то время, кивнул своим мыслям и пошёл дальше. Он решил, что сейчас сможет немного побыть в сторожевой будке у ворот поселения. Снаружи уже холодало, а там можно попить ароматного чая, а стража, что же, стража никуда не денется. Ночь обещала быть спокойной. Он поднялся в узкую, казалось, скособочившуюся набок караулку, притулившуюся к самой глинобитной стене, окружавшей оазис. Ещё раз осмотрел сверху всё вокруг и налил себе чаю в пиалу. Усевшись на толстое верблюжье одеяло, он только задумался о том, что будет завтра, как что-то изменившееся в окружающем мире заставило его насторожиться. Он поднялся и подошёл к бойнице, пытаясь понять, что не так.
Подул ветер, пальмы у источника закачались и зашелестели широкими листьями, роняя на землю перезревшие мясистые финики. На небе неизвестно откуда появились мрачные низкие, точно смазанные жиром тучи. Собаки, до этого изредка лениво перелаивающиеся между собой, смолкли все разом, будто поперхнувшись. Облака медленно и неспешно плыли по небу и гасили свет ярких звёзд, тьма, непроглядная и безмолвная, окутывала всё вокруг словно вязкий кисель. В небе над испуганным, сжавшимся в комок поселением будто по волшебству поднималась огромная кроваво-красная луна. Её свет был непривычный и чужой. Она висела очень низко, почти касаясь верхушек пальм, и казалась неправдоподобно большой. Вокруг стало светло почти как днём, только освещение это было будто заревом огромного пожара, и сам воздух стал пахнуть смрадом и горечью, как на пепелище.
Вода в источнике на краю посёлка парила, лёгкие струйки поднимались вверх, заметные в неестественном красном отблеске, идущем от огромного кровавого светила. Раскалённый воздух словно стекал вниз, выжигая и без того нагретую за день землю. Стояла, точно мёртвая, тишина, и вдруг в этом невероятном безмолвии стали раздаваться негромкие хлопки, казавшиеся от этого ещё неправдоподобнее. Это одна за другой вспыхивали и загорались хижины в поселении. Кадмон, будто очнувшись ото сна, рванулся к набату, но в этот момент такой же хлопок раздался ближе, прямо над ним. Пристройка караульной башни пошатнулась и медленно, неспешно стала оседать вниз, осыпаясь, словно состояла из одного песка. Кадмон оказался погребён под её тяжестью, он совершенно не мог пошевелиться, ему с трудом удавалось дышать. Он ещё мог видеть то, что происходило, но выбраться никак не получалось. В тишине раздались громкие крики, испуганные жители выбегали из горящих домов, ничего не понимая метались по неузнаваемому теперь поселению, бестолково суетились, бросаясь в разные стороны и ища укрытия.
«Красная луна! Луна – огромная как солнце! День красной луны!» – кричали они.
Огненные разноцветные молнии, скорее даже не молнии, а целые переливчатые столбы света разом ударили вниз. И те, в кого они попадали, тотчас замирали, а затем медленно оседали кучкой пепла на землю, на том месте какое-то время ещё висел их серый полупрозрачный силуэт, затем таял и он. Так продолжалось ещё долго. Всех жителей настигли ударяющие с неба радуги, и скоро весь оазис был выжжен и уничтожен. Воздух всё накалялся и накалялся, точно рядом была огромная плавильная печь.
Кадмону, и без того заваленному обломками, совсем нечем было дышать, и в какой-то момент он просто потерял сознание. Чем всё закончилось, он не видел, а самого его, полуживого, откопали люди, пришедшие с караваном на развалины, бывшие некогда оазисом Каср-аль-Рурк.
***
– Так что вот, так теперь обстоят дела, – грустно смотрел на друга Ярве. – Нужно решить, что будем делать?
Нита молчал, вороша веткой угли костра.
– Пить хочешь? – Ярве уселся у костра поудобнее и протянул Ните душистый дымящийся напиток.
Неожиданно краем глаза Нита заметил какое-то лёгкое движение, ему показалось что-то тёмное, точно контуры большой чёрной бабочки, точнее её трепыхающихся крыльев. Он взглянул туда попристальней, но ничего не увидел.
В этот момент что-то вокруг них изменилось, будто мир кругом начал схлопываться. Окружающее пространство неожиданно захрустело, как надкушенный огурец, и они очутились в каком-то пузыре. Друзья словно парили в невесомости в мире, где не было ни верха, ни низа, одна обволакивающая всё вокруг белёсая хмарь.
– Что за нелепица? – слова, казалось, вязли в горле.
