скачать книгу бесплатно
И не дождалась. Он лишь ухмыльнулся. Оглядевшись по сторонам, он увидел пакет, теперь издевательски висевший у них над головой.
– Ха! Наконец-то сила тяжести работает на нас! – Форкосиган добрел до остатков куста, нырнул и вытащил пару камней. Сбив камнем пакет с ветки, он одной рукой поймал его прежде, чем тот коснулся воды. Снова ухмыльнувшись, он подбрел к Катрионе и предложил ей руку таким светским жестом, будто они собирались на официальный прием.
– Сударыня, не соблаговолите ли вы побрести со мной?
Устоять перед его юмором было невозможно. Она обнаружила, что кладет руку на его рукав.
– Почту за честь, милорд.
Она перестала нашаривать ногой исчезнувшую туфельку. Они побрели к ближайшему берегу с таким достоинством, какое Катрионе редко доводилось видеть. Взяв пакет в зубы, он полез впереди нее, ухватился за тонкое деревце и протащил ее по грязи с видом оруженосца, помогающего госпоже выйти из машины. К великому облегчению Катрионы, их маленькое шоу прошло незамеченным. Интересно, высокий статус лорда Форкосигана как Имперского Аудитора спас бы их от ареста за купание в запрещенном месте?
– Вы не огорчены этим несчастьем? – застенчиво спросила она, все еще не способная до конца поверить, что ей повезло и он не сердится. Пробегавший мимо спортсмен уставился на них и замер. Форкосиган жестом велел ему убираться.
– Поверьте мне, госпожа Форсуассон. – Он сунул пакет под мышку. – Иглограната – это несчастье. А то, что сейчас произошло, – лишь забавное недоразумение. – Но тут улыбка пропала, лицо напряглось, а дыхание стало прерывистым. Он быстро заговорил: – Должен предупредить вас, что у меня в последнее время иногда бывают припадки. Я отключаюсь и бьюсь в конвульсиях. Припадок длится примерно пять минут, затем все проходит, я прихожу в себя и никаких проблем. Если такое произойдет, не пугайтесь.
– У вас сейчас будет припадок? – запаниковала она.
– Я себя чувствую несколько странно, – признался он.
Неподалеку на дорожке стояла лавочка.
– Вот, присядьте. – Она подвела его к скамейке.
Форкосиган рухнул на лавку и уронил голову на руки. Его начало трясти от холода в мокрой одежде, как и ее, но бьющая его дрожь была настолько сильной, что сотрясала все его маленькое тело. Уж не начинается ли припадок? Катриона с ужасом уставилась на него.
Через пару минут его дыхание восстановилось. Он крепко потер лицо и поднял глаза. Он был очень бледен, до зелени. Его улыбка была настолько натянутой, что Катриона предпочла бы видеть его хмурым.
– Прошу прощения. Со мной такого не случалось довольно давно. Во всяком случае, когда я бодрствую. Извините.
– Это припадок?
– Нет-нет! Ложная тревога. Запоздалая реакция на давний бой. Я вдруг пережил его снова. Извините… Обычно я… Я никогда… Обычно со мной такого не бывает, правда. – Он говорил прерывисто и неуверенно, в совершенно непривычной для него манере, и ему не удалось успокоить Катриону.
– Мне сходить за помощью? – Она не сомневалась, что его нужно отвести куда-нибудь, где он сможет согреться, причем чем скорее, тем лучше.
– Ха! Нет. Слишком поздно, и намного. Нет, правда, со мной все будет в порядке через пару минут. – Он искоса глянул на нее. – Просто сделанное мной благодаря вам открытие меня сильно поразило.
Катриона судорожно сжала руки.
– Либо прекратите нести чушь, либо замолчите вовсе! – резко заявила она.
Он решительно поднял голову, и его улыбка стала чуть более живой.
– Да, вы заслуживаете объяснения. Если хотите. Но должен предупредить, рассказ будет несколько страшноватый.
Катриона к этому времени уже настолько устала, что с удовольствием вырвала бы объяснения из его глотки. Выход обуревавшим ее чувствам она нашла в издевательской светскости, которая помогла им с таким достоинством вылезти из пруда.
– Будьте так любезны, милорд!
– А, ну вот… Дело было на Дагуле. Не знаю, слышали ли вы…
– Кое-что.
– Это была эвакуация под огнем. Такая каша! Перегруженные катера взлетали один за другим. Подробности сейчас не важны, кроме одной. Там была одна женщина, сержант Беатрис. Гораздо выше ростом, чем вы. На нашем катере возникли проблемы с трапом. Его заклинило. И мы не могли выйти из атмосферы, пока не избавимся от него. К этому моменту мы уже взлетели не знаю на какую высоту. Но уже вошли в облака. Нам удалось сбросить трап, но она полетела вниз следом за ним. Я кинулся к ней, чтобы удержать, даже коснулся ее руки, но промахнулся.
– Она… погибла?
– О да. – Он как-то странно улыбнулся. – К этому времени мы уже поднялись на большую высоту. Но, видите ли… Есть кое-что, чего я не понимал все эти годы, до нашего с вами падения в пруд. Шесть лет я прокручивал в голове те события. Нет, не постоянно, поймите, а лишь тогда, когда по какой-то причине вспоминал. Если бы я был тогда чуть проворней, держал крепче, не выпустил бы ее, то смог бы втащить ее обратно. Я не переставал себя корить. И все эти годы я так и не представлял себе, что бы действительно произошло, держи я ее крепче. Она весила почти вдвое больше, чем я.
– Она потянула бы вас за собой, – тут же ответила Катриона.
Несмотря на простоту его слов, она немедленно и очень ярко представила себе, как бы все происходило. Катриона потерла красные пятна на запястьях. Потому что ты ни за что ее бы не выпустил.
Тут Форкосиган впервые увидел следы на ее руках.
– Ой, прошу прощения!
– Все в порядке. – Она, застеснявшись, перестала массировать запястья.
Тогда он взял ее руки и нежно потер синяки, будто хотел их стереть.
– Кажется, я как-то неправильно оцениваю свое тело, – сказал он.
– Вы мысленно считаете, что вы шести футов ростом?
– Судя по всему, мое подсознание именно так и полагает.
– Осознание истины… улучшило дело?
– Нет, не думаю. Просто все стало восприниматься… по-другому. Непривычно.
Руки у них обоих были ледяными. Катриона встала, сделав вид, что не заметила его попытки ее удержать.
– Нам нужно обсохнуть и согреться, не то мы оба… окажемся в том еще состоянии.
Поймаешь смерть, как говорила обычно в таких случаях ее двоюродная бабушка. Довольно неудачная сейчас цитата. Она выбросила оставшуюся туфлю в ближайшую урну.
По дороге к стоянке Катриона осмелилась заскочить в ближайший магазинчик и купила пачку цветных полотенец. Когда они сели в машину, Катриона включила обогрев на максимальную мощность.
– Вот, – протянула она полотенца лорду Форкосигану, едва машина тронулась. – Снимите хотя бы мокрый китель и обсушитесь немного.
– Логично. – Китель, шелковая рубашка и термическая футболка шлепнулись на пол, и он начал энергично растирать голову и торс. Его кожа приобрела красноватый оттенок и покрылась пятнами. Розовые и белесые шрамы отчетливо выделялись на более темном фоне. Шрамы, шрамы, шрамы, множество шрамов. Большей частью тонкие хирургические швы, налагающиеся друг на друга, ставшие с годами бледнее и тоньше. Шрамы на плечах, предплечьях и пальцах, на шее и уходящие под волосы, опоясывающие грудную клетку и идущие вдоль позвоночника. А на груди – более свежие, розовые, кривые и уродливые, похожие на переплетенные щупальца.
Катриона смотрела с немым изумлением. Он перехватил ее взгляд.
– Насчет иглогранаты вы ведь не шутили, да? – косвенно извинилась она за любопытство.
Форкосиган коснулся ладонью груди.
– Нет. Но по большей части это все старые хирургические швы, которые я приобрел благодаря пораженным солтоксином хрупким костям. Постепенно мне почти все кости заменили искусственными. По частям, так сказать, но я полагаю, что с медицинской точки зрения было бы не очень практично просто вытряхнуть из меня старый скелет, стряхнуть меня с него, как мешок, и натянуть на новый костяк.
– О Боже!
– Достаточно иронично, но все это шоу отражает успешную починку. Рану, вышибившую меня со службы в СБ, увидеть нельзя. – Он коснулся лба и завернулся в пару полотенец, как в тогу. Полотенца оказались с огромными желтыми маргаритками. Он уже не так дрожал, и кожа постепенно приобретала нормальный цвет. – Я не хотел вас тогда напугать.
Катриона немного поразмышляла, затем сказала:
– Вам следовало бы сказать мне об этом раньше.
Ну да. Что, если бы с ним внезапно приключился припадок сегодня утром? Что бы она тогда стала делать? Она хмуро посмотрела на него.
Форгосиган неловко заерзал.
– Вы совершенно правы. Хм. Совершенно правы. Нечестно утаивать некоторые секреты от… членов своей команды. – Он отвел взгляд, потом снова посмотрел на нее и напряженно улыбнулся. – Тогда, утром, я начал вам рассказывать, но в последний момент струсил. Когда я работал на вашем комме вчера утром, я случайно наткнулся на ваш файл о дистрофии Форзонна.
У Катрионы перехватило дыхание.
– Разве я… Как вы могли случайно… – Может, она каким-то образом оставила файл незакрытым? Быть не может!
– Я могу вам показать как, – предложил он. – Начальная подготовка сотрудников СБ действительно начальная. Думаю, что смогу вас обучить этому фокусу минут за десять.
Слова вылетели прежде, чем она успела подумать.
– Вы специально его открыли!
– Ну да. – Улыбка его стала виноватой. – Меня одолело любопытство. Я как раз решил передохнуть от просмотра результатов аутопсии. Кстати, ваши… хм… сады просто великолепны.
Она пораженно глядела на него. В груди клокотал ураган страстей – унижение, ярость, страх… и облегчение? Ты не имел права!
– Да, я не имел права, – согласился он, что-то прочитав в ее взгляде. Катриона попыталась обуздать себя и надеть беспристрастную маску. – И приношу свои извинения. В свое оправдание могу лишь сказать, что на службе в Имперской безопасности приобретаешь ряд скверных привычек. – Он глубоко вздохнул. – Что я могу для вас сделать, госпожа Форсуассон? Все, что вам понадобится… Я к вашим услугам.
Маленький человечек отвесил ей полупоклон – совершенно неуместный архаичный жест. Завернутый в полотенца, он походил на старого мудрого графа Периода Изоляции в официальной мантии.
– Вы ничего не можете для меня сделать, – холодно ответила Катриона. Осознав, что сидит скрючившись, крепко сжав руки, она с усилием выпрямилась. О Господи, как отреагирует Тьен на то, что она выдала, хоть и непроизвольно, его смертельную – ну, во всяком случае, он ведет себя так, будто она смертельная, – тайну? Теперь, когда практически впервые за все время он почти преодолел себя и наконец предпринял активные шаги для лечения?
– Прошу прощения, госпожа Форсуассон, но, боюсь, я по-прежнему не очень четко понимаю ситуацию. Совершенно очевидно, что вы держите это в строжайшей тайне, если даже ваш дядя не знает, и я готов поспорить, что он не…
– Не говорите ему!
– Конечно, без вашего позволения я этого не сделаю, госпожа Форсуассон, заверяю вас. Но… если вы больны или ожидаете, что заболеете, то для вас очень многое можно сделать. – Он поколебался. – Содержание файла показало, что вы уже об этом знаете. Кто-нибудь вам помогает?
Помощь. При одной только мысли об этом ей показалось, что она тает, но Катриона стойко отринула соблазн.
– Я не больна. И нам не требуется никакая помощь. – Гордо вскинув голову, она добавила ледяным тоном: – Очень нехорошо с вашей стороны читать мои личные файлы, лорд Форкосиган.
– Да, – просто ответил он. – Ошибка, которую мне не искупить, поскольку я не могу скрыть от вас обман и не преуспел в предложении вам помощи – любой, которую только способен оказать.
А какую помощь и в каких размерах может оказать Имперский Аудитор Форкосиган… Лучше об этом не думать. Слишком больно. Она запоздало сообразила, что, объявив себя здоровой, фактически сказала, что болен Тьен. Разброду в ее мыслях положило конец торможение машины. Они приехали.
– Все это вас совершенно не касается.
– Тогда умоляю вас, подумайте о том, чтобы обратиться к вашему дяде. Я абсолютно уверен, он сделает все возможное.
Покачав головой, она резко нажала на клавишу, открывая колпак кабины.
Домой они возвращались в напряженном молчании, резко контрастирующим, как остро ощутила Катриона, с их прежней легкостью в общении. Форкосиган тоже не казался счастливым.
Дядя Фортиц встретил их в дверях квартиры, все еще в рубашке с закатанными рукавами и диском в руке.
– А! Форкосиган! Вернулся раньше, чем я думал. Отлично! Я собирался уже связаться с тобой по комму. – Он на секунду замолчал, оглядев их странные мокрые одеяния, затем пожал плечами и продолжил: – Нас навестил второй курьер. И принес кое-что для тебя.
– Второй курьер? Должно быть, что-то горяченькое. Прорыв? – Форкосиган вытащил руку из-под наброшенного на плечи полотенца и взял диск.
– Пока не уверен. Они нашли еще одно тело.
– Но число погибших было известно точно, и все тела уже найдены. Наверняка речь идет о какой-то части тела. Руке пилота, возможно?
Дядя Фортиц покачал головой.
– Тело. Практически целое. Мужчина. Они сейчас проводят идентификацию. А число погибших действительно было точно известно. – Фортиц скривился. – Теперь, похоже, мы имеем запасного.
Глава 6
Майлз долго отмокал под горячим душем, пытаясь привести себя в порядок. Тогда, во время их прогулки, он довольно быстро сообразил, что все вопросы госпожи Форсуассон о его матери скрывали ее глубокую озабоченность по поводу собственного сына, поэтому Майлз отвечал ей настолько искренне, насколько мог. И был вознагражден, видя, как она постепенно оттаивает и приоткрывается. Когда она смеялась, ее голубые глаза сияли и лицо светилось. Она постепенно расслабилась. Ее чувство юмора, медленно вылезающее из укрытия, пережило даже их дурацкое падение в пруд.
Мгновенный ошарашенный взгляд, когда он разделся по пояс в машине, чуть было не вернул Майлза в то время, когда он так переживал из-за своего искореженного тела, но все обошлось. Похоже, он наконец достаточно повзрослел, чтобы принимать себя таким, какой он есть, и именно это придало ему мужества объясниться с ней. Поэтому, когда после его признания в проявленном любопытстве ее лицо мгновенно помрачнело… Майлзу стало больно.
Он ведь справился с паршивой ситуацией настолько хорошо, насколько это вообще возможно, так? Да? Или нет? Как он жалел, что не удержал рот на замке! Нет. Лгать госпоже Форсуассон было невыносимо. Невыносимо? Не слишком ли сильно сказано? Неловко, быстро поправил себя Майлз. Короче, паршиво.
Но раскаяние заслуживает прощения. Если бы чертова машина снова где-нибудь зависла, если бы у него было еще хотя бы минут десять, он смог бы довести дело до конца. И не стоило ему отпускать эту дурацкую шуточку насчет того, что он ей покажет, как…
Ее ледяное «Нам не требуется никакая помощь» вызвало у него такое ощущение… будто он не удержал хватку. Его бы пронесло дальше, а она бы упала вниз и исчезла в тумане, и он бы ее больше не увидел.
Ты слишком все драматизируешь, мальчик. Госпожа Форсуассон ведь не на поле боя, кажется.
Нет, как раз именно там. И с изящной медлительностью скользит к смерти.
Майлзу отчаянно хотелось выпить. Желательно рюмок несколько. Но вместо этого он вытерся, надел чистый костюм и пошел к профессору.
Облокотившись на комм-пульт в гостиной – по совместительству домашнем кабинете Тьена Форсуассона, – Майлз изучал на головиде изуродованное лицо мертвеца. Он надеялся обнаружить в застывших чертах удивление, ярость или страх, которые могли бы подсказать, как и отчего погиб этот малый. Но перед ним находилось самое обычное мертвое лицо. Ничего примечательного.
– А они уверены, что он действительно наш? – спросил Майлз, подтаскивая стул и усаживаясь. Изображение сопровождалось голосом медика, дававшего обычным ровным тоном свои комментарии. – Полагаю, он не придрейфовал откуда-то еще?
– Увы, нет, – вздохнул Фортиц. – Судя по скорости и траектории в момент столкновения, он находился непосредственно в точке катастрофы, предварительные данные о времени наступления смерти свидетельствуют о том же.
Майлзу давно хотелось, чтобы в расследовании появились какие-то новые данные, позволившие продвинуться в более плодотворном направлении. Однако он даже не предполагал, что его желания обладают волшебным свойством сбываться. Будь осторожен в своих желаниях…
– Они могут сказать, откуда он: с корабля или со станции?
