скачать книгу бесплатно
– Кто-то еще занимается сбором информации?
– Наш человек. Агент под прикрытием. Внедрили неделю назад, как получили информацию от дворника.
– Что ему еще удалось выяснить?
– Ему удалось у бомжей заполучить доллары. Проверили – и эти настоящие. Наша система их оценивает как настоящие. Отправили в США. Их Минфин вчера после долгих мучений все же выявил погрешность – фальшивые. Они в полной панике, как вы уже нам и сообщили.
– Почему они доллары, практически настоящие, выбрасывают на помойку? – начальник пожал плечами и развел руки в стороны. – Ничего не понимаю.
– Наша версия, – Михаил Борисович обвел всех прищуренным взглядом, – это у них брак. Те доллары, что они не выбрасывают на помойку, похоже, не отличить от настоящих. Янки, я думаю, это понимают и в ужасе.
– Что в ужасе? – начальник изобразил удивленное лицо. – Будто бы они не знают, что мы не помним зла и обязательно им поможем. И вообще, когда мне вчера вечером доложили обо всем этом безобразии, то у меня разыгралась язва. Еще не обедал, жду дочь, должна домашнюю еду принести.
Возникла пауза. У начальника отделения по лицу пробегали разные гримасы. В наступившей тишине было слышно, как бежит секундная стрелка в настенных часах. Так же, по часовой стрелке, незаслуженно обвиненный в нерасторопности Николай рассматривал ботинки присутствующих, затем поднял глаза на сосредоточенные лица. На лице начальника после неопределенности остановилось недовольство, и он выдал:
– Отрабатываем все связанное с помойками, это – дворники, не успевшие выехать в свои кишлаки. Также опрашиваем водителей мусоровозов и жильцов.
– Ясно, – за всех ответил Михаил Борисович.
– Хорошо, – начальник обеими руками хлопнул себя по коленям. – Думаю, за три дня управитесь. А нет – будем увольнять.
– Одну минуту, – в воздух поднялась рука заместителя. – Я думаю, лейтенанта Николаева уволить необходимо уже сегодня. Он в первую очередь через население должен был добыть информацию. Не добыл. Он нам сорвет всю операцию по задержанию и обеззараживанию фальшивомонетчиков.
– Обезвреживанию, – поправил Николаев и тут же получил толчок в бок от Вадима.
– Оставьте, – махнул рукой начальник. – Дадим ему шанс. Все. Все свободны.
Полицейские, шаркая ножками отодвигаемых стульев по паркету, освобождали кабинет.
Часом раньше Маргарита освободила кресло, бросила взгляд в зеркало и покинула парикмахерскую с хорошим настроением. Мастер, хоть и несла чушь про нечистую силу, работу свою знала. Прическа получилась, как всегда, на высшем уровне. Маргарита поспешила к выходу, было еще полно дел, и в первую очередь магазин косметики. На улице она невольно сощурила глаза от солнца.
Вначале глаза привычно сощурились, чтобы лучше разглядеть, затем расширились от удивления и напоследок округлились от суммы ценника на косметику. Но что делать? Надо брать. Маргарита продолжала изучать прилавок, когда до нее донесся разговор двух продавщиц.
– Ты слышала у префектуры что творится?
Маргарита оторвала взгляд от витрины и скосила его на беседующих.
– Да.
– И что думаешь?
– Понятия не имею, – безразлично произнесла продавщица с рыжей внешностью. – Кажется, глупость какая-то.
– А я думаю, и не глупость вовсе, – другая девушка была настроена решительно. – Вся эта толпа девчонок у префектуры ищет Воланда не напрасно. Поверь мне. Они получат свой крем для омоложения, а мы останемся за своим прилавком с кучей никому не нужных тюбиков. Поняла? Нужно что-то делать.
– Так рабочий день. Кто же нас отпустит? – продавщица пожала плечами.
«Вот те на, – подумала Маргарита. – Как быстро они добрались до префектуры».
Маргарита пересекла небольшой сквер и вошла в свой двор. Поздоровалась с соседкой, выходящей из подъезда, и поднялась на четвертый этаж. Дома ее ждала мама.
– Покушай. К папе успеешь. Я все приготовила.
– Я не голодная. А у папы язва, ему ждать вредно.
– Угомонись. Он сказал не раньше трех часов приходить, – мама гремела на кухне половником. – Иди, я уже налила.
В три часа ровно Маргарита привычно шла по коридору к кабинету папы – начальника отделения полиции. Из открытой двери кабинета вышел Михаил Борисович, за ним дяденька, имя которого она не помнила, затем Вадим. Этот молодой человек производил приятное впечатление, она познакомилась с ним еще месяц назад, когда навещала папу. А за Вадимом вышел лейтенант, выше среднего роста, с ослепительно голубыми глазами, и уставился на нее не мигая. Это был он. Она почему-то замедлила шаг и опустила глаза, затем подняла, заглянула в его бездонные глаза и вновь опустила.
– Здравствуй, Маргарита, – произнес с улыбкой Вадим, но она не слышала его. Он перегородил ей дорогу рукой. – Привет, – произнес он негромко, нараспев.
С трудом выйдя из оцепенения, она улыбнулась Вадиму:
– Привет, Вадим. Как дела?
– Хорошо. Позволь представить тебе моего друга Николая, – Вадим повернулся к Николаю.
Тот стоял, как холодильник, неподвижно. Вадим незаметно пихнул его в бок:
– Поздоровайся с девушкой.
– Здравствуйте, – едва слышно произнес участковый инспектор.
– Здравствуйте, – произнесла Маргарита, не поднимая глаз.
Наступила пауза. Вадим уже открыл рот, но, опомнившись, Маргарита охнула:
– Мне же пора. Папа ждет, – и направилась к кабинету.
– Ты что это – окаменел? – Вадим водил ладонью перед лицом у друга. – Очнись.
– Кто это? – выдавил наконец Николай и перевел взгляд с двери кабинета начальника на Вадима.
– Произвела впечатление?
– Неизгладимое.
– Забудь о ней, – раздался голос заместителя начальника. – Едва ли она захочет иметь дело с безработным, а ты им скоро станешь. И еще, мы с ней почти что помолвлены. Тебе здесь не светит, – глаза майора забегали, он отвернулся и зашагал прочь по коридору.
– Не верь ни единому его слову, понял? – назидательно произнес Вадим. – Он пытался за ней ухаживать и тут же ей что-то наврал, а она страсть как не любит вранья. Сразу отшила.
– Ты знаешь, как я его боюсь, – Николай растопырил глаза и состроил испуганную физиономию. – Я не шучу. Уволит.
– Жди меня здесь, – приказал Вадим и направился к открытой двери в кабинет начальника.
Маргарита доставала из сумки термос и судочки. Папа говорил по телефону. В кабинете никого уже не было. Положив трубку, он произнес:
– Мама просила принести к семи часам вот эту штуку, не помню, как она называется, коробка красивая. Мне только что ее привезли ребята из соседней области, совсем дефицит задушил. Я не могу, мне в министерство к шести. Мама расстроится. Ты не допрешь?
– Да уж как-нибудь, – махнула Маргарита.
– Николаев допрет, – Вадим сделал обнадеживающий жест и, обернувшись, крикнул: – Николай, иди сюда.
– Послушай, сынок, – начальник отделения шагнул навстречу Николаю. – У тебя с майором что-то не сложилось. Ты соберись, а то я не помогу. У него отец знаешь как высоко сидит. Продвинулся по партийной линии. Он и меня, возможно, метит сдвинуть и сесть в мое кресло. Как знать?
– Он же ничего не понимает в работе, – произнес Николай и взглянул на Вадима, ища поддержки.
– Ему и не надо, другие сделают, – начальник направился к своему столу. – Привет маме.
– До вечера, – Маргарита направилась к двери, догоняя лейтенантов.
В коридоре стоял майор.
– Ну, Николаев, куда это ты несешь коробку? – прищурил бегающие глаза майор.
– Папа попросил отнести, – произнесла Маргарита.
– Папа, – майор поднес палец к лицу Николая. – Начальник отделения тебе не поможет. Все знают, что ты нерадивый работник.
– Мой папа поможет, – Николай ударил себя в грудь. – Мой папа – профессор-атомщик. Засекреченный. Вот так.
– Да ладно, чего тогда ты здесь делаешь? – майор галантно раскланялся с Маргаритой и удалился.
Николай нес коробку и внешне старался быть спокойным, но внутри себя вел борьбу со своей робостью. Такие красивые, общительные девушки, как Маргарита, вводили его в ступор. Он собрал всю волю в кулак, обругал себя последними словами и решил спросить про театр.
– Вы часто приходите к папе? – спросил он в асфальт, поднять глаза на Маргариту не хватило сил.
– Нет. Только когда у него язва обостряется, приношу домашнюю еду. Мама готовит, – Маргарита махнула рукой. – Он этого не любит, ругается, но мама настаивает, и он сдается.
Они свернули во дворы и двигались между старыми кирпичными пятиэтажками, утопающими в молодой зеленой листве, едва распустившейся.
– Красиво весной, – произнес Николай и взглянул на спутницу.
– Красиво. Я люблю весну, – Маргарита вдруг резко шагнула в сторону на газон. – Кыс-кыс.
Вдоль дома по отмостке к ближайшему углу двигалась рыже-белая кошка.
– Кыс-кыс-кыс, – продолжала Маргарита.
Но кошка, взглянув на нее, завернула за угол.
– Не захотела со мной дружить, – вздохнула Маргарита.
– Она будет с вами дружить, обязательно будет, – на Николая произвело впечатление то, что девушка любит животных. – Просто сейчас Барса сытая, Прасковья Николаевна ее накормила и отправила гулять.
– Вы что, – удивилась Маргарита, – всех котов по кличкам у себя в районе знаете?
– Нет. Только тех, кто гуляет. А тех, кто дома сидит, не знаю.
– И жильцов всех знаете?
– Нет. Вас я не знал до сегодняшнего дня, – Николай собрал всю смелость в кармане в сжатом кулаке. – Зато сегодня узнал и очень рад этому.
– Да, – Маргарита задержала на нем взгляд. – Кстати, вам передавала привет Клава.
– Какая Клава? – растерялся Николай.
– Парикмахер.
– А, – буркнул Николай, потупив взор. – Понятно.
– Я у нее сегодня делала прическу. Вот она и передала, когда узнала, что я буду в отделении, – Маргарита взглянула на собеседника. – Это странно?
– Нет.
– У вас серьезные отношения?
– Да. Я первый мужчина в ее жизни, и это меня обязывает.
– Я вас поняла.
Вошли в подъезд и поднялись на четвертый этаж. Дверь на звонок открыла мама и протянула руку к коробке.
– Может, зайдете? – предложила Маргарита и сама испугалась. – Чайку попить, – оправдываясь, произнесла она.
Николай жутко испугался и открыл рот, но ничего произнести не мог и только двигал челюстями.
Мама взглянула на Маргариту, затем на Николая, протянула руку и, схватив за рукав форменной одежды, втянула последнего в квартиру.
– Попьет. Куда ему спешить? Всех жуликов не переловишь. Отец вон всю жизнь за ними гоняется, а они все выше и выше по служебной лестнице поднимаются.
– Да, да, – Николай не понял, о чем речь, находясь как бы под гипнозом. – На верхних этажах двери и люки на чердаки закрываем на замок.
– Молодцы, – мама стягивала с него куртку. – Раздевайся.
Мама выдала Николаю тапочки и удалилась в комнату.
Пройдя на кухню, они стали пить чай, и разговор принял непринужденный характер. Николаю было легко, тепло и не хотелось уходить. Один, два и даже три раза удалось отогнать мысль, что пора и честь знать, но, собрав всю волю, он вновь одолел себя.
– Маргарита, – произнес он, затаив дыхание. – Что вы делаете сегодня вечером?
– Тетрадки буду проверять, – ответила она, но затем, опомнившись, добавила: – Но это поздно вечером, а рано вечером у меня свободное время.
– Тогда, может быть, сходим в кино?
– Я не против, – Маргарита опустила глаза. – Но у вас же Клава?
– Один раз, – сквозь грохот сердца произнес Николай.
