скачать книгу бесплатно
– Он же встречается с Таппенс Полпенни… похожей на британскую…
– Диту фон Тиз, да-да, – договорила я за подругу.
– Господи, как же не вовремя я подцепила вшей!.. – всплеснула руками Шэрон.
– Эта Таппенс Полпенни – довольно милая штучка. Все эти кружева и подвески… – ухмыльнулся Фред.
– Придержи язычок, муженек, – осадила его Шэрон, энергично мешая салат двумя длинными пластиковыми ложками.
– Что? – наигранно возмутился Фред. – Тебе, значит, можно любоваться в кладовке фотками Райана Харрисона, а мне нельзя отдать должное округлостям мисс Полпенни? Вот оно – семейное равноправие!
– Нельзя! – резанула Шэрон. – По одной простой причине: увлечения женщин более романтичны и изысканны. Если бы Райан Харрисон вошел сюда сейчас, я бы предложила ему салат и бокал превосходного вина… А если бы сюда заявилась Таппенс, ты бы стал поедать ее глазами, распустил слюни и начал без конца поправлять свои брюки…
– Нет-нет. Я всегда веду себя прилично, – запротестовал Фред. – И брюки мне становятся тесны только рядом с тобой. – Он наклонился и поцеловал Шэрон.
Я посмотрела на супругов с толикой зависти: они столько лет вместе и все еще так любят друг друга! Шэрон усмехнулась мне и поставила салат на стол.
– Джейми сильно изменился за прошедшие годы? – спросила она.
– О, он по-прежнему выглядит замечательно. Как выдержанное марочное вино. Годы ему к лицу, – сказала я.
– Фреду тоже, он только краше становится, – рассмеялась Шэрон, погладив лысину на темноволосой макушке мужа.
– А то! Тебе несказанно повезло выскочить за меня замуж! – улыбнулся Фред.
Я усмехнулась и кивнула.
– А ты когда-нибудь жалела, что не вышла замуж за Джейми? – спросила Шэрон.
– Господи, да нет! Нет… Нет-нет-нет-нет… – протараторила я и отхлебнула вина.
Воцарилась неловкая пауза.
– Ладно, по-моему, пора обедать, – прервала ее Шэрон.
Мне всегда нравилось обедать у Шэрон, но в это воскресенье я чувствовала себя у нее в гостях не в своей тарелке. Разговор о Джейми и о том, что могло бы быть, но не случилось, заставил меня взглянуть на ее счастливую семью в другом свете. Шэрон и Фред составляли такой крепкий, любящий маленький союз. В их присутствии мне никогда раньше не было неловко. Но в этот раз было иначе.
После того как мы покончили с холодными мясными закусками, сырным ассорти и салатом, я извинилась и поднялась на второй этаж в ванную. И там, открыв оба крана, позвонила на мобильный Бенджамина. К моему удивлению, он ответил.
– Привет, – сказала я, прикрыв ладонью телефон.
– Ты что, у моря? – спросил он.
Я завернула краны.
– Нет, я в ванной Шэрон.
– Сидишь на толчке? Вообще-то это неуважительно по отношению ко мне, Натали.
– Я сижу не на толчке, а на краю ванной, крутя краны, – сказала я и тут же пожалела об этом. Потому что получилось, будто мне пришлось спрятаться, чтобы с ним поговорить. – Звоню узнать, что ты собираешься делать вечером, – добавила я.
– Ничего, – сказал Бенджамин.
– Отлично. Не хочешь заехать ко мне? Закажем суши, можем посмотреть фильм, который тебе нравится. У меня есть DVD с «Ганди»…
– Нет, я не хочу сегодня ничего такого. Мне нужно поразмыслить. Помедитировать.
– Поразмыслить о чем? – с надеждой уточнила я.
– Натали, что это за западная одержимость все время что-то делать и ставить перед собой конкретные цели?
– Но ты же сказал…
– Натали, я – свободный человек. Ты должна была это понять, как только вступила со мной в отношения…
– Я хотела спросить тебя вечером кое о чем. Но раз ты занят ничегонеделанием, придется мне задать тебе этот вопрос прямо сейчас. Как ты смотришь на то, чтобы поехать со мной на крестины к Микки?
– Я думал, что твоей сестре под тридцать.
– Это крестины ее сына Декстера, – пояснила я.
Помолчав, Бенджамин произнес:
– Натали, ты же знаешь – я презираю традиционную религию.
– Но речь ведь не о религии как таковой. Там просто соберутся люди среднего класса – похвастаться своими отпрысками.
– Прекрасно, – сказал Бенджамин.
– Что прекрасно?
– Я поеду на крестины.
– Правда? – переспросила я, потрясенная.
– Конечно, Натали. Мы же взрослые люди. У нас взрослые отношения. А взрослые люди ведут себя именно так.
– Вот это да… спасибо тебе. То есть я имела в виду – это здорово. И если ты захочешь заняться тем, чем иногда занимаются взрослые, я могу приехать к тебе после этого обеда… И до твоего ничегонеделания мы сможем…
– Натали, пожалуйста, дай мне немного отдохнуть! Не лишай меня свободы. Намасте, – и Бенджамин прервал разговор.
Я выключила краны и быстро написала победное сообщение мамуле:
Я ПРИЕДУ НА КРЕСТИНЫ С БЕНДЖАМИНОМ. С НЕТЕРПЕНИЕМ ЖДУ СВОЕЙ ВСТРЕЧИ С ВАМИ И ВАШЕЙ С НИМ:)
НАТ и смайлик «поцелуй»
P.S ЗАБЫЛА СПРОСИТЬ ПРО ТРАЙФЛ. ВЫЯСНЮ.
Я услышала, как Шэрон внизу попросила кого-то из своих чад позвать меня на десерт. Вымыв руки, я вышла из ванной. Эми и Феликс шустро отскочили в сторону – они подслушивали под дверью!
– Приветик, что вы тут вдвоем замышляете? – спросила я.
Эми схватила меня руками за талию и сжала в объятиях.
– Мы вас очень любим, тетя Нат… Правда, Феликс? – сказала она.
Феликс мудро ей поддакнул.
– Я тоже вас обоих люблю, – заверила я ребят.
– А Бенджамин вас не стоит, – добавила Эми. – Мы слышали ваш разговор по телефону.
– У него явная боязнь разбирательств, – глубокомысленно поддакнул ей Феликс.
– Не разбирательств, Феликс, мама сказала, что он боится обязательств, – поправила брата Эми.
– А что тогда такое «разбирательство»?
– Разбирательство было в суде, когда наш странный сосед убил свою жену. А обязательство у человека появляется, когда он вступает с кем-то в отношения, – объяснила Эми. – Бенджамин боится серьезных отношений с тетей Нат. И в этом нет ее вины. А Бенджамин хочет, чтобы она чувствовала себя виноватой. Вот что такое боязнь обязательств.
Я посмотрела на девочку, пораженная ее проницательностью и зрелостью.
– Но Бенджамин только что согласился поехать со мной на крестины племянника, – сказала я, сознавая, что добиваюсь одобрения у двух детей восьми и десяти лет.
– Мама считает, что Бенджамин – мерзкий тип, – сказал Феликс. – Мы слышали, как она говорила это папе. А еще она сказала, что вы думаете, будто не достаточно хороши для него. Но на самом деле вы лучше его…
– Мама также сказала, что вам не следует бояться одиночества и поддерживать с ним отношения только потому, что вы не хотите остаться одной… – добавила Эми.
У подножия лестницы показалась Шэрон.
– Вот вы где! Кто хочет «Павлову»?[17 - Торт безе со взбитыми сливками и фруктами, созданный австралийскими кондитерами более века назад в честь талантливой русской балерины Анны Павловой.]
– Я-я-я-я-я! – наперебой завопили дети и бросились вниз по лестнице.
– А ты, Нат?
– С удовольствием съем кусочек… И выпью еще вина, – сказала я.
Я ушла из гостей ранним вечером. Подождав, пока я попрощалась с Фредом и детьми, Шэрон пошла меня провожать до двери.
– Еще раз спасибо тебе за обед, – приобняла я подругу. – Бенджамин согласился поехать на крестины Декстера. Он собирается познакомиться с моей семьей.
– Это замечательно, – сказала Шэрон. – Не прошло и года, да? Долго он решался!
– Одиннадцать с половиной месяцев… Тебе нравится Бенджамин? – Шэрон открыла рот, но почти сразу закрыла его. – Только скажи мне честно, пожалуйста, – добавила я.
Шэрон вышла на крыльцо и плотно прикрыла за собой дверь.
– Нат! Кого бы ты ни полюбила, я твой выбор приму. Или постараюсь… Просто я считаю, что Бенджамин… Я думаю, что он…
– Мерзкий тип, который боится обязательств?
– Я, должно быть, ляпнула это сгоряча… – неловко потупившись, сказала Шэрон. – Но если серьезно, я считаю, что ты завидная невеста для любого мужчины, Нат. Ты умная, веселая и такая преданная. Ты – моя лучшая подруга. И я тебе желаю только самого лучшего. Но вот лучший ли Бенджамин? В этом я совсем не уверена.
– Он может быть совершенно другим, когда я предоставляю ему свободу… И он по-другому смотрит на мир…
– Послушай, Нат. Если ты охомутаешь Бенджамина, я тебя поддержу. И полюблю его, раз ты его любишь. Черт возьми, он даже сможет с детьми посидеть!
Я улыбнулась.
– У меня к тебе еще вопрос, – сменила тему разговора Шэрон. – Когда ты познакомишь меня с Райаном Харрисоном?
– Завтра мы начинаем репетировать, – сказала я. – Дай мне пережить этот первый день, и потом я что-нибудь придумаю. Я тебе обещаю.
– Я тебя люблю! – заключила меня в объятия Шэрон.
Пока я добиралась до вокзала, в моей голове все время прокручивались слова Шэрон…
«Если ты охомутаешь Бенджамина, я тебя поддержу».
Может быть, это было не так уж и трудно. Может, мне так и следовало поступить. Смириться, не брыкаться и в конце концов рискнуть. Согласие Бенджамина поехать на крестины было настоящим прорывом. И если бы там все прошло гладко, я смогла бы затащить его к Шэрон на воскресный обед и мы бы посидели с её детьми!
По возвращении домой я приняла решение. Я сходила в душ, побрила ноги, выпрямила волосы и придала себе неотразимый вид – надела лучшее белье и все такое. А затем положила в свою сумку зубную щетку и запасной комплект нижнего белья на случай, если все получится и я останусь у Бенджамина на ночь. Потом вышла на улицу, села в метро и поехала к нему.
Всю дорогу в метро я думала о том, что я скажу Бенджамину. Наверное, мне стоило сказать ему, что я поддалась спонтанному порыву – эти слова могли бы открыть путь к его сердцу. Другой вариант – сказать, что я проехала через весь город ради одного его поцелуя, а после этого поцелуя готова уйти. Бенджамин не сможет устоять и выдворить меня за порог!
С подзуживавшей меня уверенностью я вышла из поезда на станции Кольерс-Вуд и пошла пешком до квартиры Бенджамина. Он жил на первом этаже дома неподалеку от станции метро, в районе, являвшем собой замечательный образчик новомодного стиля шебби-шик, где на каждом шагу были магазинчики с натуральными продуктами и художественные галереи. Остановившись у входной двери нужного мне дома, я покосилась на окна Бенджамина. Жалюзи на них были опущены. Но за ними поблескивал свет. Я нажала на кнопку звонка. Прошло несколько секунд. Я позвонила снова. Прошла еще минута, и мои уши уловили доносившиеся из квартиры Бенджамина звуки ситара – такие тягуче-подрагивающие и такие завораживающие!
Я направилась к эркерному окну его гостиной. Деревянные жалюзи были опущены, но не равномерно. И посередине между их ламелями зияла пятисантиметровая брешь. Я присела на карниз и заглянула внутрь. И… ахнула от потрясения. Бенджамин лежал голый на полу гостиной, а верхом на нем сидела – тоже голая – Лаура! Я не только разглядела ее лицо. Я еще увидела ее пирсинги на голых, бесстыжих сиськах и еще три пирсинга на том месте между ее ног, где скрывался напряженный штопор Бенджамина.
Не в силах отвернуть голову, я смотрела, как они занимаются сексом. Я видела мерцавшие вокруг них свечи, я слышала сливавшиеся в экстазе стоны и противное клацанье пирсингов Лауры – как будто кто-то позвякивал мелочью в карманах своих штанов. Их движения становились все быстрее, а потом я подпрыгнула, потому что Бенджамин закричал «НАМАСТЕ!».
Я встала, не зная, что делать. Меня одновременно душили и злость, и отчаяние, и недоумение. Я побрела по тропинке к дороге, а дойдя до ворот, повернула обратно во двор. Подошла к входной двери и, вонзив палец в кнопку звонка, надавила на нее что было силы. И не отпускала, пока в гостиной не загорелся яркий свет. Наконец дверь распахнулась, и на пороге вырос Бенджамин в своем домашнем халате.
– Натали… намасте, – пробормотал он.
Потом осмотрел меня с ног до головы, задержав взгляд на моей короткой юбке и каблуках. И на слишком большой сумке. А я совершенно растерялась и не нашла ничего лучшего, как взвизгнуть под стать своей матери:
– Как ты думаешь, что ты сейчас делаешь?
Бенджамин, похоже, рассвирепел.
– Как что? Я медитирую, Натали. Я говорил тебе, что буду медитировать. Почему ты не считаешься с моими желаниями? Почему ты ведешь себя так пассивно-агрессивно?
– Кто? Я?
– А кто же еще! Говорю тебе, я медитирую. Мне нужны тишина и спокойствие, а ты заявляешься ко мне без предупреждения, да еще разодетая настолько провокационно, чтобы я не смог сказать «нет» и был вынужден тебя впустить в квартиру. Но ты просчиталась, дорогуша. Я не собираюсь потворствовать твоему пассивно-агрессивному поведению! – повысил голос Бенджамин.
