скачать книгу бесплатно
осыпается гречка, осыпается ночка.
Невозможная плотность секунд наступает,
и часы на пропеллере стрелок взлетают.
* * *
Длится июнь сероглазый прекрасным летом
года живых – и нескоро до года мёртвых.
Не угадать, что останется монолитом —
что унесёт постепенно водой и ветром.
Лица смешаются с практикой преддипломной,
а имена и фамилии не поладят.
Можно забыть людей, а погоду помнить,
чтобы потом из неё проступали люди.
Город во мне срастается стоязыкий
из голосов любви, голосов досады.
Шины машин производят такие звуки,
словно в стакане бранятся вода и сода.
Вот бесконечный мост, бестолковый зонтик,
всё расплывается, нужен восстановитель.
Там, где, по сути, точно должна быть кто-то,
только вода и ветер, вода и ветер.
Не исчезай или вместе со мной исчезни.
Я загадал желание на ресничке.
Вечный июнь отражается в круге жизни,
вечно бранится дождь со стоглазой речкой.
* * *
Хорошо ходить, создавая ногами шорох,
обводить дотошно контурные скрижали.
Так шуршали крылья ангелов тех, которых
с журавлями вместе в Индию провожали.
Закрывайте двери, пожалуйста, ведь иначе
в этот храм шуршащий доносится унца-унца.
Вспоминаешь тут же: поддатые тоже плачут,
и особенно громко плачут, когда смеются.
Просто лето кончилось – и никаких вопросов.
Лето просто кончилось – и никаких ответов.
лето кончилось просто кончилось лето просто
просто кончилось лето кончилось просто лето
Номинация Проза. Второе место
Ислам Ханипаев
Типа я. Дневник суперкрутого воина
Повесть
Пятница. Делать уроки для слабаков
– Тебе нужны какие-нибудь вещи! – сказал раздосадованно Крутой Али.
– Какие вещи? – спросил я.
– Ну такие, чтобы ты сразу злился. То есть вспомнил их – и сразу злой!
– С ходу?
– С ходу!
– Как Халк?
– Да, точно, как Халк или лучше как я. Я бы выстегнул Гасана-Вонючку.
– Тебе легко говорить. Ты суперкрутой воин.
Я пощупал рукой новоявленный синяк под правым глазом. Это место побаливало, но не так сильно, как могло показаться со стороны, ведь драка завершилась только минут пять назад.
– Ай! Сильно видно?
– Пока он просто красный, но, судя по моему чемпионскому опыту бесконечных драк с разными врагами, этот фингал станет синим.
– А потом?
– Жёлтым, зелёным, фиолетовым, – пожал плечами Крутой Али.
Я доверяю мнению Крутого Али, потому что он опытный уличный воин, но, вообще, у меня тоже неплохой опыт. Я тоже типа часто дерусь. В школе все крутые часто дерутся, и я тоже не отстаю. Если бы в нашей школе был рейтинг драчунов, я был бы точно в десятке! Махмуд, Анвар, два Маги, Заирбек, Зубастик, Ася, которая ходит на карате, Наби – её брат (он тоже ходит на карате), Велихан и я. Ну, Муртуз, Гасан-Вонючка, Марат, Саид, Умар… Да блин! Ну, я точно был бы на двадцатом месте или даже выше! Так-то я веду список всех драк, которые случаются у нас во втором классе, и иногда пишу третий класс тоже, а то откуда знать, с кем придётся делить поле брани.
– Крутой Али.
– Чё?
– Почему место, где дрались в древности, называли “поле брани”?
– Ты откуда это узнал?
– Учительница так сказала. А ещё в фойе висит картина “Поле брани… чёта…чёта…”.
– Наверно, это ошибка. Там “поле бро?ни” должно быть.
– Ты чё? Серьезно?
– Нет, откуда мне знать. Мы называем это “местом помахаться”. Типа “Идём, там есть место помахаться”. Щас ещё говорят “зарубиться”: “Если тебе что-то не нравится, мы можем зарубиться один на один за школой”. Есть ещё плохие слова, но я их не говорю.
Я остановился, потому что вспомнил о том, что типа мама увидит синяк и опять захочет прийти в школу. В прошлый раз мне удалось её кое-как отговорить. Но в прошлом году она целых три раза приходила разбираться, почему я так часто прихожу домой с синяками. Ей не понять, что для таких, как я, очень важно делать то, что мы любим. А мы любим драться и побеждать, а потом опять драться. Так делают все воины, и Крутой Али тоже, и я тоже должен быть таким.
– Крутой Али!
– Чё?
– Типа мама узнает, что меня побили.
– Тебя не побили! – крикнул на меня Крутой Али, так что после его крика у меня в левом ухе свистело еще несколько минут. – Их было много. Пять или… или двадцать пять. Или миллион, я не помню.
– Я дрался один на один, – выдохнул я разочарованно.
– Это ты так думаешь! Ты же не видел, что происходило вокруг, а я там был и всё видел. Сколько у тебя глаз?
– Два.
– А сколько их там стояло?
– Пять? – спросил я, посчитав в уме.
– Я точно уверен, что их там было не меньше ста, но даже если пять, это была психологическая атака. Они отвлекали тебя от Гасана-Вонючки. Они кричали всякие обзывания на тебя, чтобы ты смотрел в их сторону, пока Гасан-Вонючка пытался тебя побить. Это всё было заранее запланировано. А ты видел портфель Человека-паука у Саида?
– Ага.
– Все знают, что Человек-паук – твой любимый герой, поэтому этот Саид принёс его, чтобы ты отвлекался на портфель.
– Точно, – удивился я.
– Меня слушай, я опытный воин. Это был их план, они знали, что у тебя только два глаза.
– Тогда ты должен был мне подсказать!
– Я пытался! Но ты не видел мои сигналы. Я делал так! – Крутой Али начал показывать на свои глаза указательным и средним пальцем и потом на мои. – Тебя отвлекал дурацкий портфель и обзывания. Не волнуйся. Когда дерёшься с подлыми врагами, такое бывает. Я привык, я дрался с тысячами врагов, всегда побеждал, но это же я.
– Гасан-Вонючка! – буркнул я и опять остановился. Начал оглядываться. Мы шли вдоль Собачьего парка, отличное место для драки. Отличное поле брани.
– Ну чё? – спросил Крутой Али.
Я вошел в кусты, сломал старую ветку дерева коленом два раза (третий не получилось) и вернулся на тротуар.
– Я когда злой, мне надо что-нибудь ломать, – произнёс я и добавил: – Это я только что понял. Когда я буду злой, мне надо будет что-нибудь ломать, типа чтобы все видели. Ударить ногой мусорку или… или ветки ломать, как сейчас. Ты слышал мощный звук? Такой хтыщ!
– Слышал.
– Круто?
– Круто. Лучше бы кости твоих врагов, но и маленькая веточка сойдёт. Насчёт мамы…
– Типа мамы, – поправил его я.
– Типа мамы. В прошлый раз она сказала, что придёт жаловаться в школу, если ещё раз увидит меня с синяком.
– Репутация… – выдохнул я себе под нос. Меня бесит, что репутация так важна.
– Да, репутация – это важно, – многозначительно сказал Крутой Али. – Если она придёт в школу, это конец. Скажешь ей, что вступился за девочку, мамы это любят. И выиграл.
Я согласился. Это звучит логично. А потом он добавил:
– А девочка тебя поцеловала, и все это видели. Чётко?
– Ты чё?
– Ладно, насчёт поцелуя не говори, в остальном всё так: защищал девочку, выиграл. Вопросы?
Я помотал головой. Хороший план. У Крутого Али всегда есть план. Хорошо, что мы лучшие друзья.
Я пришёл домой и закрылся в своей комнате. Типа брат может прийти в любой момент, а типа мама придёт только после шести. Крутой Али сидел под окном. Он вообще никогда не заходит в дом, потому что он уличный воин. Я хочу быть на него похожим.
Я подошёл к зеркалу, чтобы изучить боевую отметину. Линейка уже была наготове.
– Третье октября, – объявил я, включив диктофон на телефоне. – Подрался с Гасаном-Вонючкой. Проиграл.
– Это была ничья, – влез Крутой Али, заглядывая в окно второго этажа.
– Я был внизу, он был наверху! – разозлился я, но скорее на себя, чем на Крутого Али.
– Хорошо, проиграл так проиграл, – пожал плечами Крутой Али. – Тебе надо принять поражение и стать сильнее!
– Великие воины не принимают поражения! Ты же не принимал!
– Я не проигрывал, – он опять пожал плечами. Бесит.
– Не сравнивай нас. Ты великий воин, а я только начинаю свой путь воина. Итак, результат – синяк четыре сантиметра в ширину, три в высоту, под правым глазом. Крутой Али!
– Чё?
– Есть разница между синяком и фингалом?
– Не-а.
– Хм, “фингал” круче звучит. Как думаешь?
– Да.
– “Фингал”… Причина драки – моя нереально крутая крутость. Нет, просто нереальная крутость, которой завидуют все в классе. Общий результат неутешительный.
Я вынул свою таблицу разборок и записал результат в ничью. Получилось три победы, семь ничьих и шесть поражений (но это нечестно, у меня только два глаза. Примечание: психологическая атака количеством. Надо что-то с этим делать на будущее). Но я только начинаю. Пока только три месяца прошло, как я решил стать крутым воином. Так что это не в счёт. Это просто тренировки.
Я решил, что скажу типа маме, что это не задиры, а я вступился за Амину, и скажу, что победил, это не считается за враньё. Когда хочешь сделать хорошее, врать можно. Я хотел защитить Амину, это хорошо, значит, так можно сказать.
– Что думаешь, Крутой Али? – Я показал ему последние записи в “Дневнике Воина”.
