Гормоны счастья. Как приучить мозг вырабатывать серотонин, дофамин, эндорфин и окситоцин

скачать книгу бесплатно


В этой книге мы не рассматриваем адреналин подробно, потому что он не относится к «нейромедиаторам счастья». Он вызывает возбуждение, как если бы ваш организм вдруг «нажал на газ». Некоторым людям такие ощущения нравятся. Однако они не являются сигналами того, что складывающаяся вокруг ситуация полезна или приятна. Это сигнал того, что ситуация чрезвычайно серьезна с точки зрения вашего биологического существования и поэтому требует мобилизации максимального количества энергетических ресурсов. Например, если вы вот-вот получите Нобелевскую премию из рук короля Швеции, взрыв адреналина в организме скажет лишь о том, что это чрезвычайно важный момент и вы должны мобилизовать все свои силы. Если парашют не раскрывается, это тоже очень важный момент. Адреналин усиливает позитивные или негативные сигналы, генерируемые другими нейрохимическими веществами. Он готовит вас к немедленным действиям, но не определяет, какими они должны быть: идти к событию или объекту или спасаться от них бегством.

Познакомьтесь со своим окситоцином

Когда вы чувствуете, что можете рассчитывать на чью-то поддержку, это ощущение создается благодаря окситоцину. Доверяя кому-то или понимая, что кто-то доверяет вам, вы испытываете прилив окситоцина. Удовлетворение от принадлежности к группе или ощущение безопасности во внутригрупповых отношениях – это тоже результат действия окситоцина.

Связь между окситоцином и доверием

Отношения доверия в социуме в целом позитивно влияют на перспективы выживания человека, поэтому мозг вознаграждает их созданием у индивидуума ощущения комфорта. Однако доверие ко всем и каждому может оказывать и негативное влияние на выживание. Поэтому в процессе эволюции мозг настроился на анализ внутригрупповых связей, а не на постоянную выработку окситоцина.

Для меня кормление лошади представляет собой хороший пример того, как действует окситоцин. Когда я приближаюсь к лошади с лакомством в руке, мы оба сначала недоверчиво изучаем друг друга. Лошадь, как правило, боится незнакомых людей, но в то же время желает получить пищу. Я боюсь приближать свою руку к ее мощным зубам, но при этом мне хочется установить между нами доверительные отношения. Каждый из нас сканирует ситуацию на предмет того, может ли он доверять своему партнеру. Когда мы оба понимаем, что визави не представляет для нас непосредственной угрозы, мы испытываем чувство комфорта. В этот момент и вырабатывается окситоцин.

Лошади выживают благодаря доверию к членам своего стада. Каждое такое стадо – высокоорганизованная и покрывающая обширный ареал система сигнализации. Каждая лошадь несет свою долю заботы о том, чтобы в стаде поддерживалась высокая степень защиты от хищников. Лошадь, которая доверяет членам своей группы, может немного облегчить себе бремя заботы о безопасности и при этом все же рассчитывать на выживание.

Млекопитающие, как правило, живут стадами, семьями, кланами и племенами, потому что это дает им чувство безопасности. Если их разлучить с членами группы, то уровень окситоцина резко снижается и появляется чувство тревоги. Стадное животное обычно впадает в состояние паники, если не видит хотя бы одного своего соплеменника. Как только оно воссоединяется с группой, в его организме происходит значительный прилив окситоцина, который подавляет действие кортизола – гормона стресса.

Окситоцин и процесс репродукции

Млекопитающие подвергают себя риску и оставляют свои группы, когда это требуется для продолжения рода. Молодые особи переходят в новые группы при достижении половой зрелости, чтобы облегчить себе поиск брачного партнера. (В зависимости от конкретного вида отмечаются миграции как молодых половозрелых самцов, так и самок.) Самка млекопитающего может покинуть свою стаю для поиска пропавшего детеныша или для рождения нового. Репродуктивный процесс заставляет организм млекопитающего синтезировать больше окситоцина, что побуждает их покидать свои группы.

Когда самка млекопитающего рожает детеныша, у нее значительно повышается уровень окситоцина. Этот нейромедиатор побуждает ее постоянно защищать свое потомство, он снабжает ее дополнительной энергией, в том числе для производства молока. Окситоцин синтезируется и в мозгу новорожденного детеныша, заставляя его инстинктивно держаться возле матери, хотя он и не понимает опасности ее утраты. Когда процесс деторождения завершается, выработку окситоцина стимулируют прикосновения к детенышу. У детеныша формируются нейронные пути, которые впоследствии будут обеспечивать его окситоцином в схожих условиях. Привязанность к матери создает у новорожденного окситоциновые нервные связи. С течением времени привязанность у нового члена группы переносится с матери на саму группу, стадо или семью.

Прикосновения сильно стимулируют выработку окситоцина у млекопитающих. Приматы часто заняты тем, что ищут в шерсти своих соплеменников насекомых и мусор. Окситоцин делает этот процесс приятным для обеих сторон. Мартышки и макаки проводят много времени, ухаживая за шерстью других членов стаи, а исследования показывают, что таким образом в них создаются социальные подгруппы. Ученые установили, что обезьяны с более развитыми социальными связями получают преимущество при поиске брачных партнеров и производят на свет больше жизнеспособного потомства. При конфликтах внутри групп приматов они нередко оказывают помощь тем, с кем их связывают отношения взаимной заботы.

Доверять группе или доверять себе?

Стадо или группа защищают только при условии, если животное придерживается норм стадного поведения и бежит тогда, когда бегут все. Если оно будет настаивать на том, чтобы сначала увидеть льва и лишь затем спасаться от него, оно, скорее всего, потерпит неудачу в процессе борьбы за выживание. Естественный отбор создал нам мозг, который доверяет суждениям других. Однако человек разумный понимает все недостатки стадного поведения. Мы можем остановиться на обрыве, а все лемминги последуют за своим вожаком в пропасть. Мы испытываем тревогу в случае появления в группе людей излишнего группового инстинкта или такой системы взаимозависимости, которая существует, например, в преступных сообществах. Довольно часто мы подавляем в себе стадные инстинкты и делаем то, чего хотим именно мы, а не члены окружающей нас группы. Но иногда без достаточного количества окситоцина мы можем чувствовать себя овцой, окруженной львами.

У рептилий отсутствуют чувства симпатии или привязанности к другим рептилиям. Именно поэтому они в подавляющем большинстве остаются в одиночестве, обеспечивая свою безопасность исключительно индивидуально, вместо того чтобы разделить эту задачу между животными своего вида. Ящерица никогда не будет доверять другой ящерице. Химический эквивалент окситоцина вырабатывается у нее только в короткий период брачных отношений и откладывания яиц.

Рептилии полагаются только на себя с момента появления на свет. Новорожденная ящерица не рассчитывает на родительскую заботу, а сразу стремглав убегает с места своего рождения. Если она промедлит, один из родителей может ее съесть: он решит, что лучше направить свою энергию на другое потомство и съесть это – слабое, пока оно не досталось другим хищникам. Рыбы не ожидают появления мальков из своих икринок. Они уплывают сразу же после оплодотворения икры.

Млекопитающих, напротив, в подавляющем большинстве отличает тесная привязанность к своему потомству, потому что рецепторы окситоцина в мозгу с рождения приучают их к тому, что такая привязанность приносит удовлетворение. (У птиц также есть материнский инстинкт, и в их организмах обнаруживаются молекулы окситоцина.) Родительская любовь произвела революцию в биологии мозга млекопитающих. Их детеныши получили возможность рождаться с едва обозначившимися инстинктами к выживанию и постепенно накапливать эти навыки. В отличие от рептилий и рыб, которые появляются на свет во всеоружии, детеныши млекопитающих рождаются хрупкими и глупыми. Их мозг даже в безопасных условиях матки или яйца (некоторые виды млекопитающих Австралийского континента) не получает полного развития. Он развивается уже после появления на свет в результате взаимодействия с окружающим миром. И хотя млекопитающее при этом нуждается в защите, такая система репродукции имеет колоссальное преимущество: каждое поколение млекопитающих настраивается на существование в реальной жизненной среде, а не в мире своих далеких предков.

Размер мозга имеет значение

Чем меньше у животного размер головного мозга, тем больше оно зависит от врожденных инстинктов. Этот заранее запрограммированный мозг настроен на очень узкую природную нишу и быстро погибает вне ее. Чем больше мозг животного, тем большую часть навыков выживания он получает из жизненного опыта и тем дольше остается беззащитным после рождения. Для того чтобы в мозгу сформировались необходимые полезные связи, требуется довольно продолжительное время.

В то же время большой мозг предполагает появление серьезных угроз для выживания детеныша млекопитающего, поскольку он может стать легкой добычей для хищников. Бабуин или слон с большим объемом мозга не может произвести на свет сотни детенышей, из которых выживут лишь несколько, как это может сделать змея или ящерица. Теплокровное животное с большим мозгом выращивать трудно, поэтому в детородном возрасте самка млекопитающего может произвести на свет лишь несколько особей. Если их съедят хищники, ее гены будут стерты с лица земли. Поэтому она прикладывает все возможные усилия для того, что обеспечить выживание своему потомству.

Окситоцин и привязанность

Однако чем больше самка вкладывает энергии и усилий в отпрыска, тем больше она теряет в случае его гибели. Мать млекопитающего охраняет своего новорожденного практически постоянно, а группа или стадо, в которое она входит, помогают ей в этом. Если хищнику все же удается поймать детеныша, то значительная часть ее фертильной жизни теряется попусту. Здесь ей на помощь приходит внутригрупповая привязанность. Именно окситоцин укрепляет привязанность между животными одной группы.

На протяжении большей части истории человечества люди проводили свою жизнь, будучи связанными тесными узами с группой, в которой они родились. Иногда в поисках брачного партнера они переходили в другие группы, однако такие перемещения оставались очень ограниченными. Сегодня длительная взаимная привязанность внутри групп людей встречается гораздо реже. Однако без нее мы часто чувствуем, что что-то вокруг нас идет не так. Иногда мы, даже не задумываясь, почему это происходит, жаждем жить в тех местах, где «каждый нас знает». Или предпочитаем находиться на переполненном стадионе или в заполненном концертном зале, где все люди действуют в едином порыве. Или внутри одной политической группы, объединенной одной целью. Или на форуме в социальных сетях, где приветствуются наши комментарии. При этом мы ощущаем себя комфортно, поскольку социальные связи стимулируют у нас выработку окситоцина. Да, часто это всего лишь краткие мгновения взаимного доверия, которые довольно быстро проходят. Именно поэтому наш мозг изыскивает пути получить такие возможности.

Упражнение: когда вы испытываете прилив окситоцина?

Окситоцин дарит вам удовольствие не быть таким настороженным рядом с теми, кому вы доверяете. Это не осознанное решение довериться другим людям, а скорее физическое чувство безопасности, возникающее от близости тех, кому вы доверяете. Выброс окситоцина происходит у газели, окруженной стадом, к которому она принадлежит, и обезьяны, за шерстью которой ухаживает член ее группы. Социальные связи обеспечивают млекопитающим выживание, поэтому в процессе эволюции у них сформировался мозг, который чувствует себя комфортно внутри таких связей. Человеческий мозг способен к абстракциям, поэтому мы получаем удовлетворение от социальных связей даже с теми, кого нет в данный момент рядом с нами. Нейронные пути, формирующиеся с участием окситоцина, возникают в течение всей нашей жизни. У млекопитающих особенно много окситоцина в период рождения, он создает основные нейронные связи, отвечающие за привязанность к родителям и своему роду. Мозг человека после рождения настраивается таким образом, что он доверяет тем событиям своей жизни, при которых он ощущал прилив окситоцина. Именно так переносится привязанность молодого млекопитающего со своей матери на стадо или племя. Люди часто покидают те группы, в которых они выросли, но их мозг продолжает жаждать окситоцина всю жизнь. Отметьте для себя те ситуации, когда ваша настороженность снижается и у вас появляется чувство комфорта и защищенности.

Когда кто-то защищает или поддерживает вас

__________

Когда вы защищаете или поддерживаете кого-то

__________

Когда вас касается тот, кому вы доверяете

__________

Когда вы находитесь в физической близости с человеком, которому доверяете

__________

Как справиться с преданным доверием

К сожалению, положительные эмоции, которые приносят нам межличностные отношения, иногда сменяются негативными переживаниями, если кто-то подрывает наше доверие. Поскольку на основе жизненного опыта мы стараемся избегать отрицательных эмоций, то обычно проявляем осторожность в том, кому доверять, а кому – нет. У приматов в мозге достаточно нейронов, дающих им возможность проявлять избирательность при выборе друзей. Шимпанзе и макаки предпочитают индивидуализированные чувства привязанности к отдельным собратьям, а не ко всей группе. При каждом межличностном контакте они строят в мозгу новые нейронные пути, задействуя при этом окситоцин или кортизол.

Со временем любой из нас начинает понимать, «кто из окружающих является настоящим другом», поскольку нейрохимические вещества подсказывают нам, кто из нашего окружения полезен нам с точки зрения выживания, а кто – вреден.

Окситоцин и долговременные связи

В живой природе моногамия среди млекопитающих встречается довольно редко и обнаруживается как раз среди видов, для которых характерен высокий уровень окситоцина. Большинство млекопитающих сильнее привязываются к партнерам по поиску и добыче пищи, чем к сексуальным партнерам.

Люди нередко испытывают смешанные чувства в отношении тех, с кем они вместе работают или разделяют трапезу: не доверяют и даже удивляются, как вообще вступили с тем или иным человеком в межличностные отношения. Однако при расставании с партнерами уровень окситоцина резко падает, и мозг подает сигнал, что что-то идет не так.

Приматы всегда используют социальные связи в своих интересах. Это легко увидеть в повседневной жизни, когда вы взаимодействуете с членами своей семьи, друзьями, коллегами и соседями. Когда мы ищем у других поддержку, то чувствуем, что делаем это ради своего выживания. Именно межличностные отношения благодаря окситоцину трансформируют в людях чувство тревоги в чувство безопасности.

Познакомьтесь со своим серотонином

Уважение со стороны окружающих дарит человеку чувство комфорта, потому что оно способствует выработке такого нейрохимического вещества, как серотонин. Полученное удовлетворение мотивирует к поиску дополнительных источников уважения окружающих. В конечном счете это обеспечивает повышение перспектив вашего выживания. Не исключено, что вы об этом даже не подозреваете, но если внимательно присмотритесь, то можете увидеть работу этой схемы в живой природе. В мире животных получение признания со стороны сородичей, безусловно, повышает шансы на передачу ДНК. Разумеется, животные и понятия не имеют о ДНК. Они стремятся доминировать в группе или стаде, потому что синтезируемый при этом серотонин проносит им чувство удовлетворения. Одновременно они избегают конфликтов, потому что подсознательно понимают, что могут принести боль. Мозг млекопитающего всегда ищет комфорт и постоянно стремится избежать негативных эмоций, возникающих при боли.

Связь между стремлением к доминированию и серотонином

У любого вида млекопитающих существуют сигналы доминирования и подчинения. Сигнал доминирования свидетельствует о том, что продемонстрировавшее его животное намерено контролировать источники пищи или заявляет о приоритете в спаривании с брачными партнерами. Сигнал подчинения защищает особь от боли, которая может последовать за конфликтом с более сильным животным. В животном мире драки и поединки происходят только тогда, когда каждая из сторон убеждена в том, что она сильнее. Вообще-то серьезные конфликты в живой природе достаточно редки, поскольку животные в подавляющем большинстве случаев инстинктивно правильно оценивают свои потенциальные возможности. Поэтому более слабая особь обычно довольно спокойно уступает более сильной, избегая тем самым возможного ущерба.

В обычной жизни мы легко меняем доминантную и подчиненную позицию по несколько раз на дню. Иногда нам приносит удовлетворение подчеркивание лидирующей роли в межличностных отношениях. В иные моменты мы с легкостью уступаем контроль над ситуацией другим. Вы можете сказать, что в принципе никто не должен доминировать. Но если вы попадаете в ситуацию, когда кому-то в дверях говорите «после вас», а этот кто-то настойчиво произносит ответное «после вас», то кому-то предстоит принять решение, иначе вы так и останетесь препираться возле двери. Возможно, благодаря более твердой позиции вы пройдете последним. И все равно будете считать себя победителем. Так проявляется подсознательное животное стремление вашего мозга к получению порции серотонина.

Млекопитающие стремятся доминировать в своей группе, потому что лидерство приносит им чувство удовлетворения. Это доказал один из научных экспериментов, в ходе которого альфа-самца шимпанзе изолировали от его группы и поместили в комнате с односторонней зеркальной панелью. (Альфа-самец – это особь, которой обычно подчиняются члены группы или клана.) Самец демонстрировал привычные ему жесты, свидетельствующие о его доминировании, однако подвластные ему шимпанзе не отвечали на них обычными жестами подчинения, так как они просто не видели своего вожака. Альфа-самец при этом сильно возбуждался, а уровень серотонина серьезно снизился. С каждым днем эксперимента возбуждение самца возрастало, а уровень серотонина падал. Самцу требовалось подчинение его группы, чтобы синтез серотонина в его мозгу находился на прежних значениях.

Серотонин и выживание

У всех живых существ есть серотонин, даже у амебы. Что любопытно, одноклеточные используют серотонин способом, который очень походит на тот, что свойственен и людям. В человеческом организме серотонин содержится в пищеварительной системе в больших объемах, чем в мозге. Амеба же слишком мала для того, чтобы иметь отдельные нервную и пищеварительную системы, поэтому она использует серотонин двояким образом. Серотонин сигнализирует телу амебы о необходимости двигаться в сторону пищи и переваривать ее. Этот механизм поразительно прост. Амеба постоянно находится в поиске питательных веществ и сканирует окружающую среду на предмет опасности, пропуская микроскопические количества воды через свою клеточную мембрану. Если в очередной порции воды амеба обнаруживает значительное содержание незнакомых веществ, она расценивает это как опасность и удаляется от своего местоположения. Если проба указывает амебе на низкое содержание в ней посторонних веществ, она воспринимает это как возможность добыть пищу и синтезирует серотонин. При этом хвост амебы выпрямляется, и она устремляется вперед. У нее начинает работать механизм секреции пищеварительного сока. Серотонин подает амебе знак, что она в безопасности и может удовлетворить свои потребности в пище.

У млекопитающих серотонин создает ощущение комфорта, если животное чувствует уверенность в надежном доступе к питательным и другим ресурсам. Подавляющую часть жизни животные проводят в драках за пищу, битвах за брачного партнера и сражениях за создание наиболее предпочтительных условий жизни для потомства. Человеческие особи стремятся сдерживать подобные конкурентные проявления. Но мы унаследовали от предков мозг, который чувствует себя комфортно в случае доминирования в социальной группе. Мы ищем способы получать позитивные эмоции от осознания своей значимости в обществе предпочтительно без конфликтов.

Представьте себе поросенка, который родился в помете из шестнадцати поросят, в то время как у его матери всего двенадцать сосков. Каждый из поросят начинает борьбу за выживание уже с момента своего появления на свет. Каждому из них приходится принимать сложные решения. Если поросенок не будет бороться, то может погибнуть от голода. Если он станет бороться излишне активно, то может пострадать в конфликтах со своими собратьями или затратить на это столько энергии, сколько не возместит отвоеванная им еда. Именно серотонин позволяет поросенку достичь такого уровня самоутверждения, который является для него оптимальным. Каждый раз, когда ему удается добиться превосходства над другими, он получает порцию серотонина. Это заставляет его действовать, чтобы получить следующий прилив серотонина, а отвоеванная пища помогает ему в этом. Но иногда животное терпит неудачу, и уровень серотонина у него в мозгу падает. Это мотивирует его на менее активное поведение для создания запасов энергии. Таким образом, серотонин способствует выживанию животного и тогда, когда его уровень высок, и тогда, когда он снижается. Он позволяет поддерживать правильный баланс между затрачиваемой энергией и получением пищевых ресурсов.

Если поросенок серьезно недоедает, в его организме синтезируется большое количество кортизола. Этот гормон вызывает в животном агрессию, что помогает ему бороться за пищу. Агрессия и доминирование в группе или обществе – это разные проявления. Порождаемая кортизолом агрессия приносит млекопитающим негативные эмоции, в то время как серотонин дарит им чувство комфорта. Стремление к доминированию создает у животного в целом позитивное ожидание того, что он движется к удовлетворению своей потребности. Кортизол порождает тревожные настроения, формируя ощущение, что, если сейчас не предпринять каких-то решительных действий, случится что-то ужасное.

Когда у поросенка появляется дополнительная энергия, он старается одержать верх в борьбе за сосок матери и оттолкнуть своих собратьев. Соски, расположенные у свиньи ближе к голове, дают более питательное и теплое молоко, чем те, что расположены в задней части тела. Исследователи до сих пор не пришли к однозначному выводу, почему это так, но факт остается фактом.

Свиноматки, как правило, не вмешиваются в конфликты между своим потомством. Поросята одного помета обычно устанавливают иерархию уже через несколько дней после рождения. Каждый из них при этом получает свою порцию удовольствия и боли. В мозгу каждого из них формируются нейронные связи, которые подсказывают им, когда наступать в удовлетворении своих нужд, а когда отступить, чтобы избежать боли. В скором времени поросята будут уже сами добывать себе пищу, а потом начнут конкурировать за брачного партнера.

Внутригрупповые конфликты

Мозг любого млекопитающего стремится получить позитивные эмоции под воздействием серотонина. Но обнаружить это в себе труднее, чем увидеть в других. Дело в том, что ваш мозг постоянно отслеживает наличие доступа к ресурсам. Когда вы чувствуете, что такой доступ есть, то ощущаете прилив позитивных эмоций и хотите, чтобы ваша уверенность в этом доступе стала еще более сильной. Когда вы видите, что другие тоже отвоевывают себе место возле ресурсов, вы можете испытывать негативные чувства. Но собственные действия в этом направлении вы оправдываете: «Ведь я-то просто хочу обеспечить себе выживание».

Обеспечение ресурсами – довольно сложная задача для представителей животного мира, которые живут в группах. Одинокая рептилия может броситься на пищу, не очень-то беспокоясь о реакции других себе подобных. Если на пищу бросается млекопитающее, обитающее в группе, оно может столкнуться с атакой со стороны более сильного и крупного соплеменника. В борьбе за выживание избежать ран для отдельной особи гораздо важнее, чем получить лишний кусок пищи. Поэтому и инстинктивное побуждение сравнить свои силы с силами соперника становится для нее более приоритетным, чем стремление к пище. Если млекопитающее видит, что оно слабее, то обычно сдерживает свой инстинкт до тех пор, пока более сильный собрат не наестся. Когда же животное понимает, что оно сильнее, то у него резко повышается уровень серотонина, и оно смело бросается на еду.

Я, конечно, против того, чтобы в человеческом обществе мы доминировали над слабыми. Но мы должны осознавать тот факт, что длительная эволюция сделала нас такими, что мы сравниваем себя с другими людьми и стараемся занять более высокое положение в обществе. Молодые млекопитающие быстро понимают, что более сильные особи будут кусаться, если молодежь встанет на их пути к желанным ресурсам. Боль быстро формирует нейронные связи, которые заставляют слабых отступить. Некоторые считают такой тип поведения животных своеобразным «сотрудничеством». Но это не так. Просто слабые таким образом обеспечивают себе возможности для выживания и продолжения рода.

Вопросы выживания в отношениях полов в животном мире

Поведение самцов и самок в животном мире в вопросах репродукции различается, хотя представители каждого пола стремятся прежде всего к наиболее эффективной передаче своих ДНК потомству. У большинства млекопитающих матери очень бережно относятся к сохранению потомства, так как инстинкт материнства подсказывает им, что именно таким образом они добьются успеха в продолжении рода. Что же касается самцов, то их успех достигается в основном за счет максимально возможного числа брачных спариваний. Внутри этих рамок поведения и самцы, и самки животных в вопросах репродукции могут и доминировать, и подчиняться в группе.

Животные не умеют копить на черный день. Единственным способом обеспечить себе выживание для них является конвертация дополнительной энергии в более высокое положение в группе. Именно поэтому в любом стаде, стае или группе млекопитающих существует своя строгая социальная иерархия. Она возникает у животных, конечно, на подсознательном уровне. Просто каждая особь быстро запоминает, кого ей бояться, а кому доверять. Иерархические отношения складываются автоматически. Прилив кортизола заставляет животное в целях самозащиты подчиниться более сильному члену группы. Выброс серотонина дает животному ощущение гордости от осознания своей силы, которая завоевывает ему уважение соплеменников.

Корова, силой прокладывающая себе дорогу в середину стада, находится там в большей безопасности от хищников, чем коровы, пасущиеся по краям. Такая особь увеличивает свои шансы на выживание, рождение и сохранение в безопасности своего потомства. Быки обычно пасутся вне стада до наступления брачного периода, когда они начинают жестокие сражения за лучший брачный выбор. При этом доминирующий бык, как правило, пробивается в середину стада, где спаривается и оплодотворяет доминирующих коров. У любого вида животных социальное доминирование так или иначе способствует успеху в продолжении рода.

Действительно ли животные бескорыстны?

Вам, наверное, приходилось слышать о том, что животные по своей сути альтруистичны. В человеческом обществе существует спрос на доказательства того, что природа сама по себе добра, и ученые нередко предоставляют обществу «результаты исследований», удовлетворяющие этот спрос. Во имя науки проводятся сотни экспериментов, из которых выхватываются отдельные эпизоды, якобы доказывающие альтруизм животных. Иллюзия бескорыстия животных часто проистекает из искусственно производимых лабораторных экспериментов. В диких условиях животные спокойно отбирают пищу у молодых членов группы, однако в новостях об этом не сообщается.