скачать книгу бесплатно
Здесь не было мебели, а пол устилали ковры и пестрые подушки. И прямо на этих подушках спали мальчишки разного возраста с характерными отметинами на лбах. Единственной одеждой на них были традиционные среди светочей белые шаровары. Мальчики лежали так, словно сон застал их неожиданно, и они просто повалились там, где стояли. На миг они напомнили Теодору разбросанные на поле боя тела солдат…
В центре этой кучи-малы возлежала архесса Эдельвейс, раскидав руки и ноги, точно морская звезда. Голова девочки покоилась на обнаженной груди светловолосого юноши, и на ее лице сквозь сон сияла довольная улыбка.
Теодор был готов заплакать от счастья, ибо это точно была его дочь!
– Архессу нашли юные послушники, когда совершали обход территории вокруг храма, – негромко произнес старый светоч, чтобы не потревожить сон детей. Он указал на юношу возле Эдельвейс. – Адер – самый старший из них. Ему вот-вот стукнуло пятнадцать. Именно он первым заметил бредущую по лесу девочку, а потом привел ее в храм и проследил за тем, чтобы она умылась и поела. Когда я пришел, чтобы отвести архессу спать, то увидел, что она отключилась у Адера на руках. Разбудить ее?
– Нет, пусть отдыхает.
Полюбовавшись еще пару минут на спящую дочь, гранд-арх поспешил обратно в приемную.
Лассард повторно подскочил со стула, встречая правителя вопросом:
– Все в порядке, гранд-арх?
– Да, – произнес Теодор. После случая с Эдельвейс, он взглянул на Лассарда по-новому. – Я премного вам благодарен, лийт Гроу! Слышал краем уха, что вы собираетесь устроиться на службу в Зеленый дворец?
– Уже нет.
– Вот как? В таком случае я предлагаю вам место в моей гвардии.
– Простите, гранд-арх, но я вынужден отказаться. Наверно, потом я об этом сильно пожалею, но мне все же кажется, что дворцовая жизнь не для меня. Я вернусь в Фиам и продолжу службу у себя на родине.
– Что ж, лийт Гроу, отговаривать вас я не стану, но если передумаете, то дайте только знать.
Лассард почтительно поклонился в ответ.
Слова гранд-арха дорогого стоили: не каждый удостаивался его личного приглашения на службу. Но пока лийт бродил по лесу в поисках архессы, он успел многое обдумать и принял единственное, на его взгляд, правильное решение – вернуться домой, в крепость.
– Если моя помощь вам больше не нужна, я немедленно отправлюсь обратно в столицу и заодно передам гранд-архане последние новости, – предложил Лассард.
– Это было бы превосходно, – улыбнулся Теодор. – Теперь я прекрасно понимаю, почему Туран так дружен с вами. Буду рад видеть вас в Перламутровом дворце на правах почетного гостя! – И он протянул Лассарду ладонь.
– Почту за честь, гранд-арх. – Юный лийт ответил крепким рукопожатием и, попрощавшись, ушел.
– Вы, наверно, с ног валитесь от усталости? – спросил у Теодора настоятель. – Я велел приготовить для вас самые лучшие комнаты для отдыха.
– Лучше я посижу здесь, – ответил Тео, облизывая пересохшие от волнения губы. – Как только Эдельвейс проснется, приведите ее ко мне, и мы тут же уедем.
– Как вам будет угодно, гранд-арх, но у меня есть к вам одно предложение. – Настоятель задумчиво пригладил бороду, прежде чем продолжить. Его следующие слова прозвучали совершенно неожиданно: – Может, вы оставите Эдельвейс в храме Вечного Сияния?
Не веря своим ушам, Теодор удивленно уставился на светоча.
– То есть как оставить? Насовсем?
– Да.
– Но… зачем?!
– За свою долгую жизнь я научился различать знаки, которые посылает нам бог. Архесса попала в храм не случайно. Ее появление в обители светочей произошло по божественной воле.
– Но разве она не станет мешать жизни монахов? Да и что здесь будет делать маленькая девочка?
– Судьба светочей – это преодоление испытаний. И если они желают стать ближе к богу, то им придется бороться с искушениями и прилежно служить не только старшим монахам, но и юной архессе. То же касается и вашей дочери: она хотела доказать свою силу и выдержку. Здесь у нее будет отличная возможность это сделать. Правила в храме строгие, юным послушникам приходится постоянно тренировать свое тело и разум. А если архесса не справится, то просто вернется домой. И потом она здесь будет в безопасности: ни один чистильщик не сунется в обитель светочей ради убийства полукровки. Ни один кантариец не пожелает прогневить бога преступлением в священном месте.
Теодор открыл рот, чтобы возразить, но так ничего и не сказал. Он вдруг четко осознал, что настоятель был прав: под защитой монахов Эдельвейс больше не придется бояться очередного покушения. Светочи были неприкосновенны. Считалось, что за насилие над ними неминуемо следовала страшная расплата – мучительная смерть и проклятие всего рода. При этом самим монахам разрешалось применять силу. Их с малых лет обучали искусству боя и владению оружием, чтобы они могли как защищать, так и карать, верша на земле божественное правосудие.
– Хорошо, – наконец выдавил Теодор. – Но сначала я должен узнать мнение Эдельвейс.
Несмотря на свое решение, гранд-арх по-прежнему не был готов к разлуке с дочерью. Он уже жалел о сказанном, зная, что для него это станет гораздо большим испытанием, чем для Эдельвейс.
Тео чувствовал себя роженицей, которая не смогла перерезать пуповину, соединяющую ее с ребенком. Но в то же время он понимал: рано или поздно ему все равно придется разорвать эту связь. Так не лучше ли сделать это прямо сейчас?
Какое-то время настоятель храма и гранд-арх вели неторопливую беседу, пока Теодор не задремал. Его разбудило легкое прикосновение к лицу и игривый детский смех. Открыв глаза, он сфокусировал взгляд на дочери. Слава божественному сиянию, Эдельвейс – здоровая и довольная жизнью – как ни в чем не бывало сидела у него на коленях и щекотала ему нос кончиком пера!
Тео тут же мысленно отмахнулся от своего недавнего намерения устроить ей разнос. Ну как на нее можно злиться? Стоило ему представить, что на месте той незнакомой полукровки могла оказаться Эдельвейс, и его перекосило от желания собственными руками задушить подонков!
Тео обнял Эдельвейс, утыкаясь лицом в ее мягкие волосы, и мысленно послал хвалу богу за то, что тот уберег его главное сокровище.
– Эдель, ты хоть понимаешь, как сильно нас напугала? – прошептал Теодор. – Нельзя же быть такой упрямой. Пойми, глупышка, тебе никогда не быть лийтом.
– Да, папа, – на удивление легко согласилась архесса. – Теперь я это понимаю. Раньше я мечтала учиться в Гриззитоле, как ты. А теперь я хочу стать джеарнэ, как мама.
Теодор аж закашлялся от такого заявления.
– Час от часу не легче, Эдельвейс! Только демоны, победившие в Большой Игре, становятся джеарнами. Тебе, маленькой полукровке, такое не под силу.
В золотистых глазах Эдельвейс мелькнул знакомый мятежный огонек. Заметив его, Теодор сурово потребовал:
– Пообещай мне не пытаться стать джеарнэ! Я не шучу! Это действительно очень опасно.
– Хорошо, я обещаю не пытаться стать джеарнэ, – процедила Эдельвейс, перестав улыбаться.
– Вот и славно! – Теодор погладил дочь по голове, после чего перешел к другой малоприятной теме. – Настоятель предлагает тебе остаться в храме Вечного Сияния, если, конечно, ты захочешь здесь жить. Я не буду торопить тебя с ответом…
– Я согласна, – перебила отца Эдель, отметая последнюю надежду гранд-арха забрать дочь домой. – Мне здесь очень нравится! Адер обо мне заботится и другие мальчики тоже, не то что Морсиус. А еще я хочу учиться вместе со светочами.
Глаза девочки заблестели в предвкушении, а сердце Тео сжалось от тоски.
– А как же я и мама? Неужели ты не будешь по нас скучать?
– Конечно буду! Поэтому я стану навещать вас в свободное от занятий время.
– Какая деловая архесса! – усмехнулся Теодор, спуская Эдельвейс с колен. – Давай напоследок вместе позавтракаем. А пока мы будем есть, ты расскажешь мне, как попала в храм.
– Да что там рассказывать? – небрежно отмахнулась архесса. – Просто заблудилась в лесу и нечаянно натолкнулась на патруль светочей. Вот и вся история!
Она с беззаботным видом принялась прыгать на одной ножке по черным плитам пола, надеясь, что отец не будет настаивать на подробностях. Потому что Эдель понимала, что так ей будет проще сохранить в тайне встречу с Рейфом.
Но Теодор вовсе не планировал устраивать дочери допрос с пристрастием. Сейчас он просто хотел побыть с ней, не думая о скорой разлуке. И чтобы окончательно отвлечься от грустных мыслей, он таинственно произнес:
– А спорим, ты никогда не угадаешь, кого мы нашли в лесу возле Гриззитоля? – И Тео расплылся в довольной улыбке, когда Эдельвейс, напрочь забыв о своем развлечении, заинтригованно прижалась к руке отца. – Там была полукровка, точь-в-точь похожая на тебя.
ГЛАВА 3
22-й год заключения мира между Ирном и Кантаром
И вновь Лассард Гроу прибыл в Розовый дворец в компании Турана Хейтона.
И вновь ему предстояло окунуться в атмосферу праздника, главным героем которого был не кто иной, как Морсиус Джей-Илк.
Но на этот раз поводом для визита в столицу послужило более грандиозное событие, нежели посвящение в лийты. В Кантаре предстояла смена власти.
По преданию, для правления страной бог отметил семь достойных семей. И дабы исключить конфликты между ними, он создал миррат – артефакт, определяющий наиболее подходящего кандидата в гранд-архи.
Внешне артефакт выглядел как фолиант, на страницах которого отражались самые значимые исторические события. Хранителем миррата всегда становился один из светочей, имеющий особую связь с божественной книгой. Но даже он не мог объяснить, по какому принципу миррат выбирал следующего правителя. Например, уже никто и не вспомнит, когда род Ош-Майли в последний раз восходил на трон. А правление арха Лу-Карса продлилось всего три года, тогда как Теодор Бри-Ланди оставался во главе Кантара целых двадцать лет.
И вот миррат возвестил о приходе к власти нового гранд-арха – Морсиуса Джей-Илка. За последние годы архес повзрослел, многому научился и уже снискал себе славу самого завидного жениха.
Тронный зал резиденции Джей-Илков делился на два уровня. На нижнем – самом просторном – собрались почетные гости. Среди них находились и Туран с Лассардом.
Верхний уровень предназначался только для членов архата и их приближенных.
На облицованной розовым мрамором площадке возвышался пока еще пустующий алтарь для миррата. Именно здесь ныне действующий гранд-арх должен будет передать бразды правления своему преемнику.
Несколько ступеней вели от площадки к трону, возле которого застыл паж, держащий на подушке новую корону. По обе стороны от трона, полукругом к зрителям располагались места для правящих семей.
Особое значение уделили вопросу безопасности. Никто не мог проникнуть во дворец без специального приглашения. Охранники стояли буквально на каждом шагу. А площадка для коронации и проходы к ней были огорожены магическим защитным экраном.
Как и следовало ожидать, первыми в тронном зале появились хозяева Розового дворца. Родители Морсиуса лучились от гордости за сына. Их наряды из золотой парчи и черного бархата, усеянного драгоценными камнями, отражали блеск многочисленных светильников.
Лу-Карсы и Ош-Майли пожаловали одновременно друг с другом.
Не удержавшись, Лассард с интересом покосился на Ранайзу. Выглядела она по-прежнему великолепно. Сшитое по последней моде платье было такого насыщенного красного цвета, что казалось состояло из крови. Зато оно прекрасно оттеняло белую кожу и подчеркивало фигуру молодой женщины.
Родители Ранайзы уже почили с миром, но до своей кончины успели выдать дочь замуж за весьма влиятельного вельможу. В противовес супруге арх Умберт Ош-Майли был невзрачным типом с залысинами и вечно воспаленными глазами.
Ранайза держала за руку маленькую дочь – точную копию папаши. Девочка с отрешенным видом кусала бледные губы, и если кто-то из взрослых пытался с ней заговорить, то она тут же прятала лицо в складках материнской юбки.
Вскоре на площадке показалась чета Бри-Ланди в сопровождении Хранителя миррата. Солфира вместе со своей свитой сразу же направилась к зрительным местам по правую сторону от трона. А ее супруг и светоч остались стоять возле алтаря.
Хотя сегодня Теодор должен был возложить власть на плечи Морсиуса, поздравлять его с заслуженным отдыхом никто не спешил. По негласному обычаю бывший гранд-арх становился главным советником нового правителя, а значит, Теодору впереди предстояло еще много работы…
– Архесса Эдельвейс Бри-Ланди! – Из всех имен, произнесенных за вечер, именно это вызвало настоящий ажиотаж среди гостей. Зал наполнился шепотом и нервным покашливанием, взгляды присутствующих устремились к проходу.
Про архессу Эдельвейс и ее Сияющий отряд ходили разные слухи. По мнению Лассарда, всему виной был тот факт, что для большинства подданных она оставалась темной лошадкой, так как долгое время жила в храме Вечного Сияния и появлялась в столице только в случае крайней необходимости. Говорили, что жизнь с монахами пошла ей на пользу: из непоседливой и своенравной девчонки, от проказ которой многие страдали, она превратилась в скромную и воспитанную девушку, увлекающуюся танцами и музыкой. Всякий, кто имел возможность пообщаться с ней, утверждал, что из нее в будущем получится достойная архана. И почему-то каждый раз, когда Лассард слышал похвалу в адрес архессы Бри-Ланди, он мысленно радовался ее успехам, как будто в них заключалась его личная заслуга.
За все время, прошедшее после побега Эдельвейс, лийт Гроу ее больше ни разу не встречал, и в его представлении она так и осталась маленькой девочкой в лисьей маске. Неудивительно, что он не поверил своим глазам, когда в тронный зал шагнула грациозная светловолосая красавица в окружении шести молодых светочей.
Архесса Бри-Ланди и сейчас была в лисьей маске, которую сделали на заказ у лучших мастеров Кантара. Такие же маски украшали головы ее приспешников – монахов, облаченных лишь в серебристые жилетки и белые шаровары. В честь праздника лисьи мордочки были сдвинуты на лбы, открывая лица их носителей.
Помимо светочей, вместе с архессой Бри-Ланди в зале появилась еще одна девушка, известная как Тень. И о ней сплетен ходило ничуть не меньше. Одни говорили, что Тень служила у Эдельвейс телохранительницей. Другие шептались, что архесса с ней тайно развлекалась, устраивая настоящие оргии. Также существовала версия, якобы Тень – внебрачная дочь Солфиры.
Тень тоже была полукровкой, необычайно похожей на Эдельвейс. И все же Лассард сразу нашел массу отличий между девушками.
Тень была ниже архессы на полголовы и не могла похвастаться пышными формами.
Волосы Эдельвейс были длинными и густыми. В честь праздника их уложили в замысловатую прическу и украсили белыми цветами, которые росли только в Ирне. А распущенные пряди Тени едва доставали до лопаток.
На полукровках красовались одинаковые наряды, состоящие из длинных туник с разрезами по бокам и узорчатых шаровар. Но если одежда архессы была светлой, почти белой, то у Тени она была из темно-коричневой ткани и без единого украшения.
Архесса Бри-Ланди улыбалась присутствующим так, словно одаривала их солнечным светом. Тень тоже улыбалась, но у нее была совсем другая улыбка – снисходительная, насмешливая.
Эдельвейс, Тень и Сияющий отряд благополучно заняли свои места. До начала коронации оставалось только дождаться Морсиуса Джей-Илка, который, по всей видимости, не спешил сегодня стать гранд-архом. Поэтому Лассард от нечего делать продолжил наблюдение за первыми лицами Кантара.
Он вновь обратил свое внимание на Ранайзу. На фоне Эдельвейс она показалась ему бледной и скучной. Ее красоту можно было сравнить с мраморными скульптурами: как бы долго ими не любовались, они все равно оставались холодными камнями. Архана Ош-Майли, будто почувствовав конкуренцию, бросала на архессу Бри-Ланди неприязненные взгляды. Но Эдельвейс это нисколько не трогало: она степенно сложила руки на коленях и с дежурной улыбкой осматривала зал.
Тень в это время сидела в соседнем кресле, переговариваясь с одним из светочей. Юноша, с которым она вела беседу, был весьма хорош собой: длинные золотистые волосы, правильные черты лица, выразительные светлые глаза и пухлые губы. Бог сыграл изощренную шутку, так некстати наделив монаха внешностью сердцееда. И судя по тому, с каким обожанием этот светоч смотрел на свою собеседницу, – он был по уши влюблен в Тень. Лассарду даже стало жаль парня, потому что монахи храма Вечного Сияния были обязаны соблюдать целибат. И ни о какой близости, тем более о браке, у светочей не могло быть и речи. Считалось, что познав женщину, они тут же теряли свое божественное сияние, становясь обычными людьми.
Со своего места Лассард не мог слышать, о чем шла речь между Тенью и светочем. Девушка сдержанно кивала и улыбалась, однако ее отстраненный взгляд подсказывал, что мыслями она была далека от своего собеседника.
Лийт не сразу понял, что случилось. В какой-то момент Тень напряглась, уставившись перед собой невидящим взором, после чего вскочила, обнажая длинный кинжал. Увидев это, светочи тут же окружили архессу. А через секунду в движение пришли демоницы Солфиры. Две из них встали по обе стороны от гранд-арханы, остальные ринулись к Теодору и Хранителю миррата, заключая мужчин в защитное кольцо.
Среди гостей поднялся переполох. Зазвенело оружие в руках охранников.
Лассард протиснулся поближе к тронной площадке, готовясь броситься на помощь. С другой стороны зала к нему присоединился Туран.
В тот же момент открылись двери, отделяющие тронный зал от внутренних покоев дворца, и все затихли, ожидая появления Морсиуса. Однако вместо него на площадку вышел какой-то ирнит в костюме аристократа.
Нежданный гость был довольно громоздким. Его фиолетовая кожа лоснилась на свету, черные волосы с малиновыми прядями были убраны в култышку. На лбу демона красовались мелкие рожки, а массивная челюсть скалилась в подобии улыбки. И хотя ирнита нельзя было назвать образцом красоты, женщины как по команде заохали от восторга. Даже демоницы слегка стушевались, когда он окинул их масленым взором.
– Инкуб! – догадался Лассард. И Туран подтвердил его слова хмурым кивком.
Зато Тень по-прежнему взирала на демона свысока и, когда он повернулся к ней, с отвращением сплюнула на пол, перехватывая поудобнее свой кинжал. Видимо, чары инкуба на нее совершенно не действовали.
Ее реакция явно раздосадовала демона и привела в чувство остальных ирниток – те снова сгруппировались, готовясь к схватке. Однако инкуб и не думал нападать, все его внимание обратилось к гранд-архане.
Какое-то время они в гнетущей тишине играли друг с другом в гляделки, после чего Солфира негодующе воскликнула:
– Зачем ты сюда явился, Склиф?
Демон с широкой улыбкой гордо расправил плечи и намеренно громко провозгласил:
– Небольшая, но важная поправка! – Он выдержал драматическую паузу, а затем продолжил, чеканя каждое слово: – Я – арх Склиф Лэй-Бирли!
***
Тронный зал Розового дворца наполнился шумом. Большинство гостей уже и думать забыли о коронации, предвкушая не менее захватывающее зрелище.
