Конрос: "Моя душа обрела покой в её хрупких руках. Она - запретная, недосягаемая, но такая желанная. Голос разума твердил мне о долге и покорности, но она - та, кого я хочу защищат...
Конрос: "Моя душа обрела покой в её хрупких руках. Она - запретная, недосягаемая, но такая желанная. Голос разума твердил мне о долге и покорности, но она - та, кого я хочу защищат...