скачать книгу бесплатно
Связанный честью
Сандра Браун
Едва войдя в свою комфортабельную квартиру, Эйслин Эндрюс почувствовала угрозу, а в следующее мгновение уже знала, от кого она исходит. Лукас Грейвольф, сбежавший из федеральной тюрьмы преступник, вторгся в ее жилище в поисках пищи и убежища. С этого момента жизнь красивой, образованной, не знающей проблем и потихоньку изнывающей от скуки девушки из богатой семьи полетела кувырком. Но, попав в заложницы и помогая Грейвольфу скрываться от полиции, Эйслин ощутила вкус к жизни и с удивлением обнаружила, что ее похититель не только умен, хорош собой и сексуален – за навязчивой грубостью Лукаса скрывается тонкая, благородная, ранимая душа. И мисс Эндрюс начала сомневаться в его виновности.
Сандра Браун
Связанный честью
Глава 1
Приоткрытый холодильник посылал в темную кухню клин тусклого света. На столешнице стоял пакет молока, рядом – открытая упаковка хлеба в нарезке с парой выпавших кусков.
Но еще до того, как Эйслин это увидела, едва войдя в квартиру через черный ход, она ощутила чье-то присутствие. Как будто в доме кто-то затаился.
Она автоматически потянулась к выключателю.
Но включить свет не успела, чьи-то стальные пальцы обхватили ее запястье, выкрутили руку за спину и дернули вверх к лопаткам. Она попыталась крикнуть, но мозолистая и солоноватая на вкус чужая ладонь зажала ей рот, и вместо крика раздался дикий утробный звук, похожий на стон пойманного в капкан животного.
Она часто задумывалась, как бы повела себя в подобной ситуации. Рухнула бы в обморок? Молила бы о пощаде, понимая, что ей грозит смерть?
И вот сейчас, когда это случилось, с легким удивлением она обнаружила, что не только испугалась, но и разозлилась. Она покрутила головой, пытаясь освободиться от зажимавшей ей рот руки и увидеть лицо нападавшего, запомнить, как он выглядит. Именно это советуют на курсах по предотвращению изнасилований: «Смотрите ему в лицо».
И тут же осознала, что это легче сказать, чем сделать. Сопротивляться бесполезно, он слишком силен. Высокий – она чувствовала затылком его дыхание, горячее и прерывистое, и ударилась головой о его подбородок. «Значит, его рост хорошо так за шесть футов», – заключила она, мысленно составляя описание для заявления в полицию.
Тело жесткое, но не полное, не накачанное, скорее худое. Насколько она могла судить, бицепсы у него твердые, как молодые яблоки.
Как она ни старалась вырваться, добилась только одного – выдохлась. Тогда она решила экономить силы и внезапно замерла. Она пыталась дышать через нос, ее грудь вздымалась при каждом вдохе. Его руки постепенно ослабили хватку, но не отпустили ее.
– Меня зовут Лукас Грейвольф, – произнес он ей в ухо.
Его голос скрипел как песок, гонимый ветром в пустыне. Он звучал по-доброму, но Эйслин это не обмануло. «Такие ветры могут от малейшей причины превращаться в яростный ураган», – подумала она.
И, учитывая обстоятельства, такое развитие событий было вполне вероятно. Ужасающе вероятно.
Имя Лукаса Грейвольфа сегодня весь день звучало с теле– и радиоканалов. Этот индейский активист прошлой ночью сбежал из федеральной тюрьмы-поселения, что находилась во Флоренции, примерно в пятидесяти милях отсюда. Правоохранительные органы прочесывали штат в поисках беглого преступника.
А он оказался у нее на кухне!
– Мне нужна еда. И отдых. Я не причиню тебе неприятностей, если будешь умницей, – пробормотал он рядом с ее ухом. – Но если попытаешься хотя бы крикнуть, я буду вынужден заткнуть тебе рот кляпом. Принимаешь условия?
Она кивнула в знак согласия, и он медленно отвел руку. Эйслин с жадностью глотнула воздух.
– Как ты сюда добрался?
– В основном ногами, – просто ответил он. – Ты знаешь, кто я?
– Да. Тебя ищут по всему штату.
– Я знаю.
Ее гнев стал рассеиваться. Она не была трусихой, но и дурой тоже не была. Не всем быть героями, и не время сейчас разыгрывать из себя Чудо-женщину[1 - Чудо-женщина – героиня американских комиксов, суперженщина. (Здесь и далее примеч. пер.)]. К ней вторгся не мелкий воришка. Лукас Грейвольф считается опасным человеком. Так говорят во всех новостях.
И что ей теперь делать? Нечего и думать, чтобы с ним справиться. Нет, она может надеяться только на свою хитрость. Выждать удобный момент и сбежать.
– Сядь! – Он грубо толкнул Эйслин в плечо.
Она не стала спорить и подошла к столу посреди кухни. Положила на него сумочку, выдвинула стул и осторожно села.
Он передвигался тихо, как дым, и проворно, как тень. Она даже не успела заметить, как он пересек комнату, и поняла это, почувствовав легкое движение воздуха. Эйслин осторожно подняла взгляд и в жутковатом полусвете увидела его силуэт. Он напоминал пантеру – такой же темный, поджарый, смертоносный. Сгорбившись над холодильником, он вытащил из него сырокопченую колбасу.
Явно считая, что Эйслин капитулировала, он небрежным движением закрыл холодильник. Кухня погрузилась во мрак. Эйслин рванулась к задней двери. Но не успела она сделать и пары шагов, как он поймал ее, перехватил под ребрами железной рукой и крепко прижал к себе:
– Ты вообще думаешь, что делаешь?
– Я только… хотела включить свет.
– Сядь.
– Соседи поймут…
– Я сказал – сядь. И сиди, пока я не разрешу встать. – Он протащил ее через всю кухню и толкнул на стул. Темень была такая, что она чуть не села мимо.
– Я просто хочу помочь, – сказала она. – Соседи могут что-то заподозрить, если увидят, что я вошла и не включила свет.
Угроза была пустой, и Эйслин догадывалась, что он это понимает. Она жила в пригороде Скоттдейла, в новом кондоминиуме. И заселен он был чуть меньше чем наполовину. Сомневаться не приходилось, он выбрал ее дом из-за отдаленного месторасположения.
В темноте раздался тихий металлический шелест. Этот зловещий звук сковал ее страхом. Теперь она понимала, что чувствует маленькое существо в джунглях, когда шелест листьев предупреждает его, что рядом бродит невидимый хищник. Лукас Грейвольф нашел над раковиной стойку для ножей и вынул один из деревянной ячейки.
Эйслин замерла, боясь, что холодное лезвие вот-вот перережет ей горло. Но кухню внезапно озарил слепящий яркий свет. Ну, по крайней мере, она пока жива. Эйслин поморгала, привыкая к свету. Незваный гость все еще держал у выключателя длинный нож, поблескивающий острым лезвием.
Она прошлась взглядом по бронзовой жилистой руке до самой ключицы и подняла глаза к решительному квадратному подбородку. Увидела прямой узкий нос и ледяные глаза, взгляд которых пробирал до самых внутренностей.
Эйслин много раз слышала выражение «замерло сердце». Она и сама частенько его использовала по самым ерундовым поводам. Но никогда не испытывала ничего подобного на самом деле… До этого момента.
Эйслин не доводилось встречать взгляд, в котором бы читалось такое откровенное презрение, такая бескомпромиссная ненависть и открытая злость.
По всем чертам он был индеец, но вот глаза явно принадлежали англо[2 - Англо – так в США называют американцев британского происхождения.]. Они были светлосерыми, почти прозрачными, отчего зрачки казались чернее и глубже. Он смотрел на нее пристальным неподвижным взглядом, совсем не моргая. Эти серые глаза на темном, бесстрастном лице показались ей таким контрастом, что она невольно задержала взгляд.
Эйслин опустила глаза, но, увидев, как сверкнул нож, в страхе глянула на мужчину. Тот просто решил отрезать себе кружок колбасы. Поднес его к губам – уголок рта приподнялся в самодовольной улыбке. Он наслаждался ее страхом, и это разозлило Эйслин. Усилием воли она заставила себя справиться с эмоциями и холодно посмотрела на него.
Возможно, это было ее ошибкой.
Если бы ее раньше попросили нарисовать портрет беглого преступника, ее описание бы ничем не напоминало Лукаса Грейвольфа. Ей вспомнилось, что она читала о его деле в газетах, но это было несколько лет назад. Судебные обвинители выставляли его нарушителем спокойствия и агитатором-диссидентом, который сеет недовольство среди индейцев. Но упоминали ли те статьи о том, что он такой красавчик? Если и упоминали, она не обратила на это внимания.
На нем была синяя рубашка шамбре, без сомнений, тюремная. Рукава оторваны, остались только рваные, с торчащими нитками проймы. На голове бандана, состряпанная из рукава, повязанная в стиле апачей, оттягивает назад волосы, такие невероятно черные, что казалось, они поглощают свет. Правда, они довольно уныло выглядели, явно нуждаясь в мытье, сапоги и джинсы тоже были в плачевном состоянии.
Эйслин обратила внимание на его пояс, искусно украшенный серебром с вкраплениями бирюзы, на цепочку с серебряным христианским крестиком и амулет, висевшие на поросшей темными волосами груди. Он не был чистокровным индейцем.
И снова она опустила взгляд. Учитывая обстоятельства, ее смущало, что его потная рубашка распахнута почти до талии и что сережка в его правом ухе не вызывает у нее отвращения. Крошечная серебряная маска качины[3 - Качина – дух космологии и религии у североамериканских индейцев.] являла собой дух другой религии и плохо сочеталась с крестом на шее, но эта сережка удивительно шла Грейвольфу.
– Ты не собираешься ко мне присоединиться? – язвительно поинтересовался он, на ноже протягивая Эйслин ломтик колбасы.
Она подняла голову и вызывающе выпятила подбородок:
– Нет, спасибо. Я попозже поем вместе с мужем.
– С мужем?
– Да.
– И где он?
– На работе, но должен прийти с минуты на минуту.
Он как раз подносил ко рту ломоть хлеба. Откусил и с беззаботным видом задвигал челюстями. У Эйслин руки зачесались дать ему пощечину.
– Ты не умеешь врать.
– Я не вру.
Он проглотил кусок.
– До вашего прихода, мисс Эйслин Эндрюс, я обыскал всю квартиру. Здесь нет мужчин.
Теперь пришла ее очередь сглотнуть, и это далось ей нелегко. Эйслин отчаянно желала, чтобы сердце перестало биться о ребра как сумасшедшее. Ладони вспотели. Она сжала под столом руки:
– Как ты узнал мое имя?
– Почта.
– Ты рылся в моей почте?
– Ты как будто встревожилась. Вам есть что скрывать, мисс Эндрюс?
Она не стала глотать наживку и крепко сжала губы, еле сдерживаясь, чтобы не выругаться.
– Тебе пришел счет за телефон.
Увидев его лукавую ухмылку, она снова сорвалась:
– Тебя поймают и вернут в тюрьму.
– Да, я знаю.
Спокойный ответ заставил ее замолчать. Все заготовленные угрозы и аргументы потеряли смысл. Она молча смотрела, как он поднимает пакет с молоком, запрокидывает голову и жадно пьет. Смотрела на смуглую, бронзовую шею, на двигающийся кадык, завораживающий ее, как маятник гипнотизера. Он пил и пил, пока не опустошил весь пакет. Поставил его на стол и вытер губы тыльной стороной руки, в которой все еще держал нож.
– Если ты знаешь, что тебя поймают, зачем делать себе еще хуже? – спросила она из чистого любопытства. – Почему ты не хочешь сдаться?
– Потому что сначала мне надо кое-что сделать, – мрачно ответил он. – Пока еще не слишком поздно.
Эйслин не стала больше задавать вопросов, боясь, что ей несдобровать, если она узнает о его преступных планах. Но если ей удастся отвлечь его, он может ослабить бдительность, и тогда она рванет к задней двери, в гараже кнопкой откроет дверь и…
– Как ты вошел? – резко спросила она, впервые осознав, что нигде нет признаков взлома.
– Через окно спальни.
– А как тебе удалось сбежать из тюремного поселения?
– Я обманул человека, который мне доверял. – Его твердый рот скривился в усмешке. – Он оказался таким дураком, что поверил индейцу. Всем известно, что индейцы недостойны доверия. Верно, мисс Эндрюс?
– Я ничего не знаю об индейцах, – тихо ответила она, не желая его провоцировать.
Он был так напряжен, что казалось, вот-вот взорвется.
Но, сдерживая свои эмоции, она как будто только распаляла его. Его взгляд медленно скользнул по ней, обдавая жаром. Она болезненно ощущала свои светлые волосы, голубые глаза, белую кожу. Его усмешка была угрюмой.
– Я и не думал, что знаешь. – Мгновенным движением, слишком быстрым для ее глаз, он заткнул нож за пояс и потянулся к ней. – Вставай.
– Зачем?
Он рывком поставил ее на ноги, и у Эйслин перехватило дыхание от испуга. Развернув Эйслин спиной к себе, он положил руки ей на плечи и стал подталкивать к выходу. По пути из кухни он выключил свет. В прихожей была темень. Эйслин, спотыкаясь, побрела вперед. Он вел ее к спальне. Рот у нее пересох от ужаса.
– Ты ведь уже получил то, зачем пришел.
– Еще не совсем.
– Ты сказал, что тебе нужна еда, – быстро возразила она и застыла на месте. – Если ты сейчас уйдешь, я не стану звонить в полицию, обещаю.
– Интересно, почему я вам не верю, мисс Эндрюс? – поинтересовался он елейным голосом.
– Клянусь, я не буду звонить! – заплакала она, презирая себя за слабость. Собственный голос ее ужаснул.
– Я уже слышал обещания от белых мужчин… и женщин тоже. И научился относиться к ним скептически.
– Но я-то никакого отношения к ним не имею. Я… Господи, что ты собираешься делать?
Он втолкнул ее в спальню, вошел сам и закрыл дверь.
– Попробуйте догадаться, мисс Эндрюс. – Он развернул ее лицом и прижал к двери своим телом. Схватил за горло и навис над ней. – Как думаешь, что я собираюсь сделать?
– Я… я… не знаю.
– Ты ведь не принадлежишь к тем закомплексованным дамам, что развлекаются фантазиями об изнасиловании? А?
– Нет! – выдохнула она.
– А как насчет похищения дикарем?
– Отпусти меня, пожалуйста.
