скачать книгу бесплатно
– И никакие языки учить не надо?
– Ни к чему. Здесь и так все друг друга понимают. Главное дотронуться.
– Что он говорит? О чем вы там? – извелся любопытный Макс, но собеседники игнорировали гида.
– Так почему Вас не перемещают? – повторил вопрос Волна.
– Я не знаю. Говорят… много чего говорят, но я уже не верю.
– Признаюсь, и мне не все понятно. Должны перемещать – не перемещают. То, что называют любовью – просто бред какой-то…
– Ты уж не кричи, а то услышат, – оглянулся Ждан, – Проблем не оберешься. Кое-куда все же перемещают, вот, только не надо туда никому. Сейчас будет казнь, сам увидишь.
– Казнь?
– Перемещение дезертиров в Ничто.
– Ах, да, Макс рассказывал. А кто перемещает?
– Плохой у тебя гид. Ничего толком не пояснил. Слушай же, порядок в Меди поддерживают стражники из Серебра. Их набирают из людей достойных кейфа того Мира. В идеале, это высокодуховные, праведные души. В реальности… но об этом потом. В своем Мире, как говорят, они имеют обычный, человеческий облик. Когда попадают к нам, в Медь, становятся полупрозрачными с налетом серебра. В Олове же и вовсе превращаются в едва различимые тени.
Начальники у них судьи и палачи в одном лице. Они и перемещают самоубийц. Эти никогда людьми не были – рождены своим Миром. Они же должны принимать решение и исполнять его по каждому человеку: назад в Олово, выше в Серебро или Золото или же… в Ничто! Но, как ты понял, кроме последнего, других перемещений мы не видим. Может и не заслужил никто. Из такого уймища людей…
– А Золото, Серебро? Про них ты что знаешь?
– Как-нибудь потом расскажу. Сейчас казнь начнется. Если ты такой любопытный и радости Меди тебе недостаточно, то помоги мне кое-что выяснить.
– Что? – испуганно спросил Волна.
– Не бойся. Ничего страшного. Хочу лишь подтвердить одну догадку. Все, что надо – запомнить лицо того, кого сегодня казнят. А то я себе уже не верю… Сможешь?
– Типа того.
Едва заметная пелена закрыла солнце. Оно не исчезло совсем, но свечение притупилось, покрылось белесым маревом. Стало прохладно. Смолкли птицы. Даже деревья затаились, перестав перешептываться листвой. Радость, еще недавно наполнявшая Алексея, отступила, и накатил страх. Напало уныние.
На Площади появились темные фигуры, и люди почтительно расступились. Непроглядные клобуки закрывали головы пришельцам, и лишь безбородые, полупрозрачные, отдающие стальным блеском подбородки выглядывали наружу. Удлиненные, чуть выше колен, кафтаны из темно-серебристой материи застегнуты на все пуговицы. Того же цвета штаны заправлены в высокие, блестящие лаком сапоги.
– Стража, – зашептали вокруг.
Стражники вошли двумя колоннами. Оттеснив людей, образовали проход и выстроились в центре ровным кругом. Брусчатка Площади вздрогнула под ногами, и камни задвигались, поднимая зрителей. Волна почти не заметил перемещения, но через мгновение вместе с остальными зрителями оказался приподнятым над кругом сцены. Образовался амфитеатр.
В проходе, между рядами призрачной охраны, появились еще двое стражников, волоча извивающегося человека. Замыкала шествие высокая, грозная фигура. «Палач!» – догадался Алексей.
Тело палача покрывала длинная мантия цвета воронова крыла. Рукава и полы свободно развивались на ветру, но там, где пролетал край одежды, оставался дымчатый след, тут же исчезающий в воздухе. Из-за этого казалось, что границы тела постоянно меняются, создавая тягостный, гипнотизирующий вид.
Над мантией возвышалась безволосая, вполне себе человеческая, голова. Кожа чуть отливала сталью. Зрители смолкли, и в полной тишине слышны были шаги – это палач шел в центр круга. Осужденный затих, обреченно опустив голову.
– Прими же Мир рожденье Справедливости!
Узри, народ, заслуженную казнь! – громогласно объявил палач.
– Он, что, стихи читает? – пробурчал Алексей.
– Палачи так разговаривают, – шепотом ответил Макс, – Молчи!
Обреченный, стоя на коленях, обвел взглядом толпу. По лицу, обезображенному выпуклым, красным шрамом, побежали слезы, и грудь задрожала от рыдания. Он с мольбой воззрился на палача, но в грозном взоре экзекутора не нашлось ни капли сострадания.
– За бегство от начертанного свыше!
За дезертирство от намеченной судьбы!
Покинь же счастья Мир, уйди в потоке боли!
Исчезни в пропасти страданий навсегда!
– Хоть бы в рифму, что ли, говорил! – продолжил бурчать Волна.
– Тш-ш, тихо! – раздался со всех сторон предостерегающий шепот.
– Средневековье какое-то, – произнес себе под нос Алексей.
Из дымчатого рукава палача появилась серебристая длань. Рука опустилась на голову несчастного, и крик боли полетел над притихшей Площадью. Тело осужденного вздрогнуло, словно пронзенное электричеством, глаза закатились, на губах выступила белесая пена, и жертва рухнула под ноги палачу.
Стражники подхватили казненного, подняли над головами, и его силуэт начал таять, пока не исчез полностью. Осталась только одежда, которую стражники отбросили в сторону. От взора палача тряпье вспыхнуло, моментально сгорело, и грязные лохмотья пепла разлетелись над Площадью.
Брусчатка заколыхалась под ногами, возвращаясь в прежнее состояние. Палач, дымя мантией, покинул судилище, подчиненные торопливо ушли следом. Солнце вспыхнуло радостным светом, и, развеивая уныние, ощущение счастья снова ворвалось в Алексея.
– Быстро! За мной! – скомандовал Ждан, больно вцепившись в плечо Волны.
Народ гудел, обсуждая казнь, но богатырь распихивал людей, протискиваясь к краю Площади. Алексей не отставал. На заднем дворе харчевни, за рядом отполированных временем деревянных столов, они заметили стражников. Три полупрозрачные фигуры держали на руках чье-то обмякшее тело. Укрытые от взглядов каменной стеной, они одевали его в форменный кафтан. На голову быстро натянули клобук, скрыв лицо.
– Стой здесь. Прячься. Смотри внимательно! – распорядился Ждан и, отпустив руку Волны, шагнул в сторону стражи.
– Здесь нельзззя находитьссся, – по-змеиному зашипела стража из-под клобуков, – Уххходи!
– Благоволите… – изобразил испуг Ждан.
С наигранным страхом богатырь шарахался из стороны в сторону, словно выбирая путь к отступлению. Столкнулся со стеной, со стражниками, наконец, поскользнулся и всей массой полетел на землю. В поисках опоры, рука сдернула клобук с бесчувственного охранника, и из-за угла Алексей разглядел лицо с выпуклым, красным шрамом.
– Вон отссссссюда! Быссссстро! – закричали стражники.
Ждан поднялся на ноги и убежал прочь.
– Видел? – уже на Площади спросил он Волну, – Это он?
– Если ты о том, кого только что казнили, то, да, это он был в форме стражника.
– Понимаешь?
– Нет!
– Да, что тут не понятного, – тряс Ждан Алексея, – Он должен был сгинуть, исчезнуть в пучине страданий, а он стал стражником! Стражником, понимаешь?
– Вы привлекаете внимание! – раздался над ухом тихий, но отчетливый голос, – Надо уходить. Где можно поговорить?
– Давайте у меня? – робко предложил Волна, рассматривая статного офицера в форме русской армии начала ХХ века, державшего его и Ждана за локти.
Перед уходом Алексей еще раз взглянул на Площадь. Толпа ожила, скинула оцепенение недавней казни и задвигалась, загудела. Парочки неторопливо расходились по домам, вцепившись друг в друга. Одиночки быстрыми шагами двигались по брусчатке или рассаживались за столы харчевни.
Неподалеку, от толпы отделилась девушка. Белоснежные волосы собраны в косу, небесно-голубые глаза искрятся задором, а легкая смуглость кожи, на фоне светлых локонов, кажется прелестным загаром. Сердце Алексея снова вздрогнуло. Симпатия вспыхнула, но на этот раз спокойно, без безумного восторга. Расстояние до красавицы не вписывалось в «условия любви», рассказанные гидом, но, тем не менее, блондинка нравилась.
Из множества людей вокруг, именно она привлекла внимание. Почему? Алексей задумался. Что больше интересует: девушка или несоответствие условиям? «Ерунда какая-то лезет в голову», – подумал он, – «Зачем мне…».
– Мы идем? – оборвал Ждан размышления Волны, сильно сжав плечо.
– Да, да, – быстро пролепетал Алексей, – Конечно…
5
Антип еще не проспался от вчерашних возлияний. Мутный взгляд, стойкий перегар, хриплый, дребезжащий голос. Он медленно, тягуче, спотыкаясь на твердых согласных, произнес, указывая на грязный бокал:
– Плесни-кка кконьячкку.
Рустам недовольно пожал плечами, но бокал поднял, брезгливо заглянув внутрь.
– Давай, а тто в стакккане блохха на аркане.
– Кто? – Рустам испуганно отбросил бокал, но толстое стекло не разбилось, а лишь мерзко звякнуло, встретившись с полом, – Ну, тебя с твоими шутками. Какая еще блоха…
– Такккая! Пусто в стаккане значит! Не надо мне тттвоего стакана мне… – последние слова Антип выкрикнул громко, заставив Рустама испуганно сжаться.
Трясущаяся рука с трудом поймала и откупорила бутылку. Не предлагая Рустаму, он проглотил остатки содержимого.
– Это ты к чему?
– А к тому! – снова перешел на крик пьяный Антип, но тут же успокоился, – Мне так легче… не сойти с ума. Смерти, смерти. Мрут как мухи… Столько уже похорон видел…
– Да ты и не пришел на прощание-то, – с укоризной произнес Рустам.
– А нечего там делать, – отмахнулся бандит.
Помолчав минуту, Анти-поэт залез под одеяло и тут же заснул.
– Вот спасибо, друг! – разозлился Рустам, так и не сказав главного, зачем приходил.
***
Калитка исчезла, снова обернувшись запотевшим стеклом. Деревья заиграли листвой, и птичий хор завел приветливые рулады. Волна жестом радушного хозяина пригласил всех войти, и Макс первым проскользнул за ограду. Ждан остановился в нескольких метрах от стекла, и, придержав за локоть Алексея, представил гостей.
– Это Михаил. Он же Белый, фамилия такая, – указал богатырь на офицера, – Наш человек. Мы с ним вместе много думаем…
– Рад! – по-военному четко произнес Белый, пожимая протянутую руку.
– Это Степан, – представил Ждан сухого старичка, одетого в длинную льняную косоворотку, – Хороший мужик, добрый.
– Офень прияфно, – старичок сильно потряс руку Волны, заглядывая в глаза.
– Что? Не понял? – переспросил Алексей.
– Гофорю, фто офень прияфно пофнакомиться!
– Проходи Степка, проходи, – подтолкнул Ждан, следом направляясь к бронзовой ограде.
Перед запотевшим стеклом гости замерли – удивленные взгляды остановились на надписи. Алексей подошел ближе, но написанный им «Привет» изменился – теперь там красовались символы: «?ыт отэ ,анлоВ».
– Не понял, – нахмурился Алексей.
– Прочти с обратной стороны, – произнес испуганный гид, выныривая из запотевшей преграды.
– «Волна, это ты?», – проскочив завесу, прочитал Алексей.
– Что все это значит? – оглядел присутствующих Михаил, когда вся компания присоединилась к хозяину.
– Леха… он смог написать, – пробурчал недовольный Макс, – И вот, получается, ему ответили!
– ИСПОВЕДАЮ ГОСПОДЕВИ! – радостно вскрикнул Ждан, а Михаил и Степан обменялись понимающими улыбками, – ИСПОВЕДАЮ ГОСПОДЕВИ!
– Это хорошо? – не понял Волна.
– Чудо! Столь необходимое нам чудо! – попытался пояснить Белый.
– Тофьно – сцюдо-о-о! – прошепелявил старичок.
– А что хорошего?
– Пойдемте к дому, – оглядываясь, заявил Белый, – Там спокойнее.
Расположились на веранде с видом на живописное озеро. Плетенная мебель, приятная прохлада, цветущие водяные лилии. Волна поставил в центр стола вазочку с печением, обнаруженную в доме, и уселся в кресло. Локти присутствующих соприкоснулись.
– Красиво у тебя, – глубоко вздохнул Ждан.
– Вот уж не уверен, что это моя заслуга, – улыбнулся Волна, – Неужели есть Миры, где еще лучше?
– Должны быть, – однозначно вставил Белый.
– Давайте без лишней болтовни, – предложил Алексей, – Макс многого не знает или не говорит.
– Я рассказываю все, чему нас учат в школе гидов, – парировал толстяк.
