скачать книгу бесплатно
– A-a-a-a-a-a-a! – заголосил женский голос. – Медведь!
Сама ты медведь! Я пума! Я в панике рванулся прочь – к счастью, не столкнулся с маменькой Хьюго, вовремя отскочил, успел только хлестнуть её хвостом по ногам. Ей и этого хватило: как же она завопила! Я чуть не оглох! Луч фонаря шарил по подлеску и моему меху. Кто хоть немного разбирается в зоологии, понял бы, что с «медведем» они промахнулись.
Прочь отсюда! С оленями сегодня ничего не выйдет, теперь весь лес, от полевой мыши до бизона, знает, что я здесь. Огромными прыжками я помчался вон, а вокруг из палаток выглядывали встревоженные туристы. Кто-то в панике полез на дерево. Жалкое зрелище! Один парень стал швырять в меня камнями и пребольно угодил мне по морде. Вдруг меня ослепили две яркие фары, взревел мотор джипа. Этого только не хватало! Что они задумали? Неужели хотят на меня напасть?! Помогите! Куда бежать?! Где тут выход?! Как угодно – лишь бы удрать отсюда! Прочь! Прочь! Прочь! Скорей! Спасайся кто может!
Одним рывком сиганув на крышу трейлера, я перепрыгнул на другую сторону. Всё, путь свободен! Ещё мгновение – и я один в непроглядно-чёрном ночном лесу. Я мчался, пока вопли и шум у меня за спиной ни стихли. Ох, дух вон, язык на плечо! Вернулся в дом Рэлстонов еле живой – но ведь живой, и слава богу! Одним прыжком на второй этаж – и к себе в комнату.
На другой день ночные события в лесу описывались в местной газете:
Пума напала на туристов в кемпинге!
Хьюго С. (11 лет) и его мать Мишель С. (41 год) из Чикаго чудом избежали нападения хищной кошки. «Я до смерти испугалась», – сообщила Мишель С.
Ну я даю, совиный коготь вас дери! Кемпинг в ту же ночь эвакуировали, рейнджеры обшарили все окрестности в поисках зверя. Смешно, ей-богу. В радиусе пяти километров обшарили весь лес!
– Эта статья тебе о чём-то напомнила? – заинтригованно спросил мой приёмный отец Дональд, всё ещё надеясь, что моя память однажды откроется, как волшебный сундук.
Увы, до сих пор все его психологические фокусы ни к чему не привели, я железно придерживался принципа «ничего не помню». Не помог даже гипноз, хотя я опасался, что проболтаюсь. А получилось наоборот: похоже, мои кошачьи глаза загипнотизировали самого Дональда. Его глаза остекленели, и он понёс какую-то ахинею об автомобильной аварии, в которой якобы был виноват.
– Да нет, так, забавная история, – ответил я и отложил газету.
Марлон молча поглощал утренние хлопья с молоком, Мелоди ковыряла вилкой яичницу. Неудивительно, что она тощая, как стрекоза. Между делом она под столом украдкой кормила Бинго кусочками ветчины.
– Хочешь ещё яичницы, Джей? – с неизменной улыбкой поинтересовалась Анна.
– Нет, спасибо.
Я сегодня сам как яичница. Ночь была неудачной. У меня явные проблемы. Когда теперь я снова смогу в облике пумы отправиться в лес, чтобы меня не пристрелили как опасного хищника? И ещё более подавленный, чем вчера вечером, я ушёл в школу.
Но до школы так и не дошёл.
Необычное предложение
Еду я на велике вдоль шоссе – и вдруг вижу: высокая стройная женщина в бледно-голубом платье стоит на обочине и глаз с меня не сводит. Протянула руку в мою сторону. Может, ей что-то от меня нужно? Но я же на велосипеде, не на машине, я не смогу её подвезти. Или у неё проблемы? Нет, не похоже.
Пока я думал, что делать, незнакомка осталась позади. Теперь все мои мысли занимала контрольная по истории. Мне страшно интересно изучать историю людей, ещё в лесу меня распирало от любопытства. Но, судя по всему, самые великие события человеческой истории всегда заканчивались массовой дракой и множеством разбитых голов.
Секундочку! Опять она! Та же женщина стоит на обочине! И опять впереди меня!
Сбитый с толку, я медленно проехал мимо неё и успел её рассмотреть. Она изучающее сверлила меня глазами – будь я в шкуре пумы, у меня бы шерсть встала дыбом от такого взгляда. Сейчас же вздыбились жалкие волоски на руках.
Что-то жутковатое было в этой женщине. Может, она призрак? Коротко стриженные совершенно белые волосы, как у привидений, и ещё одна странность: она была босая. Люди не ходят босиком и отдают кучу денег за то, чтобы напялить себе на ноги кусок чьей-нибудь шкуры.
Я поехал дальше. Всё-таки интересно – как она себя поведёт? Проделает свой фокус с перемещением ещё раз?
Проделала.
На этот раз я остановился и слез с велика, не спуская с неё глаз. Красивая женщина, лицо строгое, даже суровое, нос с горбинкой. Какая-то дикая красота. Мы молча разглядывали друг друга.
– Кто вы? – наконец заговорил я.
По её узким губам скользнула улыбка – и вот уже она больше не выглядела так угрожающе.
– Поставь куда-нибудь велосипед и пойдём со мной, – ответила она.
Совершенно особенная женщина, нутром чую – особенная. Я последовал за ней без колебаний. Мы ушли от дорог и улиц в долину, поросшую полынью, туда, где начинались кустарник и скалы. В укрытии женщина опустилась на траву, я сел рядом.
– Нравится тебе у людей? – спросила она.
У людей? Это значит…
– Вы оборотень?! – изумился я.
Она улыбнулась и кивнула:
– Наберёшься опыта – будешь сразу чуять такие вещи. Попробуй. Близость помогает.
Я прислушался к себе. И почуял. Это было новое ощущение, для которого у меня ещё не было названия. Никогда раньше не чувствовал ничего подобного. Не то страх, не то радость – и в то же время не то и не другое.
Я чуть не расплакался. Значит, я не один! Поблизости есть и другие лесные оборотни!
– Вы знаете, что я за зверь? – спросил я, успокоившись. – Это вы тоже умеете различать?
Она отрицательно покачала головой:
– Нет, но мне кажется, что ты из хищников. Судя по твоей манере двигаться, ты силён и быстр.
У меня запылали щёки:
– Да, я пума. Или горный лев. Или кугуар. Всё равно. А вы?
– Отгадай.
Теперь догадаться было нетрудно. Белые волосы, гордый профиль, нос с горбинкой, высокая, воздушная.
– Белоголовый орлан?
– Правильно. Моё имя Лисса Кристалл.
– А я Караг, – назвался я, и у меня по спине побежали мурашки: за два года я впервые произнёс своё звериное имя.
Лисса Кристалл улыбнулась, но руку мне не протянула. И хорошо: я не люблю этот человеческий обычай.
– Рада познакомиться, Караг. Я заметила тебя неделю назад в твоей школе, я делала там доклад. Об орланах, разумеется. Я их изучаю как биолог. – И она улыбнулась ещё шире.
Орлица-оборотень… вот как ей удалось дважды обогнать меня на шоссе! А как же платье?
– Ты не ответил на мой вопрос, – напомнила Лисса. – Ну так как?
Нравится ли мне у людей?
– Ничего, сойдёт, – я пожал плечами. – Охотиться в супермаркете – это удобно.
Зачем соврал, не знаю. Какое там «сойдёт»! Мне паршиво, я хочу обратно в горы, хоть и не знаю, как это осуществить! Но мы знакомы всего пять минут, как-то неудобно сразу ныть. Она не стала вытягивать из меня признание.
– Три года назад я открыла школу «Кристалл». Это особенное место, – заговорила Лисса, – для подростков вроде тебя. Для тех, кто хочет научиться жить полноценно в обоих мирах. Интернат совсем недалеко отсюда. Тебе это интересно? У нас много разных оборотней, но пум до сих пор не было.
– Много оборотней?! Хотите сказать, для таких, как я, даже существует специальная школа?! – я захлёбывался словами.
Лисса улыбнулась моему изумлению:
– Оборотни, или дети леса, как мы себя называем, – явление редкое, конечно, но да – нас много. Моя школа не единственная, есть ещё одна. Мой уже взрослый сын Джек руководит второй, во Флориде. У него учатся оборотни, которым необходима вода: дельфины, крокодилы, акулы и другие.
– Вау! – только и выдохнул я.
– Несколько наших посланников уже пытались связаться с тобой, но ты не пошёл на контакт, вот я и подумала – не познакомиться ли мне с тобой самой, лично. – Лисса встала. – Новых учеников мы принимаем в нашу школу постоянно, в любое время, приходи когда захочешь. Среди прочего у нас ты научишься легко превращаться. Мы учим наших детей, как вести себя с трудными людьми.
Интересно, она видела мою стычку с тремя хулиганами в школьном дворе?
– Мы могли бы тебе помочь, – продолжала Кристалл. – Ты приспособился бы и к человеческому существованию, и к звериному. Подумай как следует и дай мне знать, хорошо? Мы с радостью тебя примем. Хотя бы для того, чтобы не повторились приключения в кемпинге прошлой ночью.
Я пунцово покраснел. Но Лисса не обратила на это внимания. Она обернулась орланом, платье её упало на землю, она расправила огромные бурые крылья и повела вокруг жёлтыми глазами. Орлан пропрыгал пару шагов по земле, клювом сгрёб платье и примял когтями. Последний взгляд в мою сторону, едва заметный кивок белой головы – и крылья унесли птицу в воздух.
– Как же я дам вам знать?! – растерянно крикнул я вслед.
– Скажи во?ронам! – прозвучал её голос у меня в голове, так чётко, что я вздрогнул. Ну конечно – не одна только моя пумья семья умеет общаться телепатически.
Через мгновение орлан, он же директор школы, исчез из виду. А я, совершенно потерянный, остался сидеть среди камней. Я не один, нас таких много, есть и другие оборотни! И, видимо, их жизнь тоже полна проблем. Какое облегчение!
Но что это за интернат? Наверняка он не похож на школу в Джексон-Хоул. Рэлстоны решат, что я спятил, если я попрошусь в другую школу, да ещё такую странную, невиданную, неслыханную, с такими экстраординарными учениками. Даже мои родные родители, скорее всего, не согласились бы.
Кстати о школе! Кажется, я прогулял контрольную по истории! Впрочем, не важно. Сейчас есть дела поважнее. Речь идёт о моей жизни. Обо всей моей жизни, чтоб её!
Ещё одно предложение
Вернувшись ближе к вечеру в дом Рэлстонов, я ожидал, что мне устроят скандал и замучают вопросами. Я никогда ещё не прогуливал школу. Однако вместо этого я застал дома какую-то суету, которая ко мне не имела отношения: Анна сновала по дому в кухонном переднике и с ощипанной индейкой в руках.
– А что происходит? – осведомился я.
Моя приёмная мать утомлённо вытерла пот со лба:
– Представляешь, неожиданные гости к ужину!
– И что?
Разве это повод так суетиться? А этому ощипанному без перьев как будто холодно.
– Эндрю Миллинг! Он приедет ради тебя!
Ничего не понятно. Эндрю Миллинг, этот знаменитый тип с плаката? Но при чём тут я? И хорошо это или плохо?
– Мог бы рассказать, что выиграл конкурс талантов, – продолжала Анна, сияя. – Горжусь тобой. А ведь тебе так трудно давались сочинения!
Конкурс талантов? Я бы, наверное, заметил, если бы участвовал в чём-то подобном. Я растеряно наблюдал, как паук плетёт паутинку под потолком кухни.
– Эндрю Миллинг, Джей, – один из самых важных людей на всём американском Западе, – начал объяснять Дональд, перебирая бутылки с виски, откупорил одну и потянул носом запах из горлышка, – ему принадлежат нефтяная компания, киностудия, пара фирм в Силиконовой долине и горнолыжный курорт здесь, в Джексон-Хоул, – «Сьерра-Лодж».
Ну, круто, наверное, но мне-то что с того? На горных лыжах я не катаюсь, нефть мне не нужна. Вот индейка, запечённая в духовке, – это другое дело. Теперь-то ей точно не холодно, в духовке 220 градусов.
Но мне не дали полюбоваться, как дичь покрывается корочкой, – нас с Марлоном заставили накрывать на стол. Мой приёмный брат с обычной глумливой физиономией притащил стопку тарелок. Я предложил кленовые листья для украшения стола, но Марлон скорчил рожу:
– Чё ещё за мусор! – И одним махом отправил охапку листьев в камин.
– Ты что! Было же красиво!
– Не повезло тебе! – Марлон злобно ухмыльнулся.
Злится, что местная знаменитость придёт в гости не ради него. Он бы никогда не поверил, что я выиграл какой-нибудь конкурс.
– Мальчики, не спать! Поторопитесь, гость может прийти в любую минуту! – напомнила Анна, поставив на стол блюдо с печёной картошкой, и снова юркнула в кухню. – Мелоди, ты переоделась?
– Переоделась!
Мелоди в новом платье сновала по гостиной, как белка. Посреди всей этой суматохи валялся равнодушно-безмятежный лабрадор Бинго. Он жевал свою косточку и недоверчиво поглядывал на меня. Я показал ему язык.
Без четверти семь – звонок в дверь. На пороге стоял спортивного сложения, мускулистый загорелый мужчина, блондин с проседью, одетый дорого, но не официально, как одеваются на Западе после работы: джинсы, белая рубашка, ковбойские сапоги, очевидно ручной работы, по индивидуальному заказу. Миллинг улыбался идеально ровными сверкающими зубами. Он излучал силу, уверенность в себе, как доминантный альфа-самец, который отвечает за жизнь большой стаи.
Но не это главное. Когда он пожал мне руку, я почувствовал то же самое, что и сегодня утром, когда познакомился с Лиссой Кристалл. Это безымянное чувство, когда встречаешься с другим оборотнем. Как поток тёплого воздуха по коже. Я смутился до крайности и уставился на свои ботинки. Неужели один из повелителей Запада – оборотень? Да не просто оборотень, а такой же, как я, – из хищных кошек. Он тоже пума! Но почему у него такие тёмные глаза? У нас глаза янтарные или зелёные.
– Очень рад познакомиться с тобой, Джей, – заговорил Миллинг. – Я Эндрю.
Он всё обо мне знает! Я это понял, когда он по-особенному произнёс моё имя.
– Привет, Эндрю, – выдавил я из себя.
– Проходите, пожалуйста! – суетился Дональд. – Мы так рады вашему визиту.
Каким маленьким, безобидным, пухлым и уютным казался он рядом с гостем!
– Садитесь, Эндрю, для нас это такая честь, – пригласил Дональд, потряхивая длинными седеющими волосами, стянутыми в лошадиный хвост.
Миллинг покорил мою приёмную семью за пять минут. Хвалил напиток, поданный Дональдом, оценил новое платье Мелоди, впечатлился фотографией над камином: на этом снимке президент США вручает Анне медаль за её вклад в борьбу с бедностью. К печёной картошке он не притронулся, зато индейку уплетал за обе щеки, нахваливая так, что хозяйка зарделась от гордости.
Я сидел напротив, ковырял вилкой индейку, кусок в горло не лез. Чего этот чужак от меня хочет? Пришёл предостеречь, чтобы не лез на его территорию?
– Ну, теперь о тебе, Джей, – обратился ко мне Миллинг. – Блестящий результат, ты выиграл конкурс талантов. Впечатляет. Ты всё выполнил правильно.
Я молчал. Даже спрашивать не стал, о каком конкурсе он говорит. Это лучше выяснить с ним наедине. И что такое я выполнил правильно? В последнее время меня, помнится, облили холодной водой, после чего я опозорился на ночной охоте. Неужели он об этом?
