скачать книгу бесплатно
Консерватор. Элитизм. Часть III
Алмаз Браев
Весь мир забыл о вирусе. Не так страшен оказался черт, как его намалевали.Для традиции важно честное имя отца. Отцы завещали детям честь. Сегодня происходит планетарная битва, предсказанная Откровением Иоанна 13: 17. Апокалипсис
Консерватор
Элитизм. Часть III
Алмаз Браев
© Алмаз Браев, 2023
ISBN 978-5-0059-5649-1 (т. 3)
ISBN 978-5-0053-5408-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
Традиция – главная идея человечества
На примере националистов, фашистов, социалистов, коммунистов мы рассмотрели вариант нарушения традиции, нарушения традиционной очереди.
Националисты, фашисты, социалисты – это как бы выскочки с позиции традиционной инерции и последовательности. Прежде чем салическое право было заменено последовательно на майорат, минорат (а это совсем уже обычай тюрков кочевников), должен был всегда появиться мотив.
Элита или не элита? Может или не может элита сама хотеть упрощения? Хотела ли она сама, или из-за обстоятельства физического роста числа потенциальных наследников. Династийные ли воины, вмешательство ли внешних сил, а скорее всего объективные обстоятельства в купе.
Что получилось, то и получилось. Лучше всех мы знаем теперь как «наследников» именно националистов и прочих социалистов. Ведь эти наследники контролировали планету весь 20 век. (В 21 веке доминируют и все контролируют в мире всем известные демократы. Хотя никакие они не демократы. Хотя и говорят, что уважают всех людей: разные меньшинства во всех уголках мира и права личности. Никого они не уважают на самом деле. И применяют только силу).
Раз речь пойдет дальше о консерваторах, я снова могу использовать библейский персонаж – «самого великого богочеловека, когда-либо жившего на земле». (При этом не собираюсь вмешиваться в давний христианский спор «о великом Человеке» или «о Боге» Иисусе Христе: это вмешательство богочеловека в качестве субъекта в официальную общину фарисеев здесь важно, и не более)
Традиционная линия – женился, построил дом, наплодил наследников продолжает беспокоить нас. Ибо традиция несмотря на всевозможные национализмы и социализмы остается главным мотивом жизни 99.99% населения (особенно на цивилизационной периферии. Чем ближе к центру современной цивилизации, тем эта цифра идет к уменьшению. Но все равно. Традиция является главной идеологией человечества. Хотя человечество придумывает как подойти к наследству и с какими очередными идеями). Нас должно волновать, что будет после демократов? Потому что это господствующий тренд. Этот тренд задает самая мощная на сегодня держава – США. И США разговаривают с миром на понятном языке. Этот язык далек от демократических принципов. Авианосцы и новые F -35 для того и нужны, -для напоминания, кто хозяин в доме – это чистый способ той же традиции наоборот.
Членами Синедрона могли быть зрелые мужики, не совсем старые, еще не потерявшие силу мысли, но уже потерявшие интерес к бытовым проблемам (и прочим радостям жизни мелких людей -зерефов). В Ревконе члены Синедриона входят в группу традиционной рефлексии, – это зероты (root – корень), корневые люди народа, традиционная элита, аристократия, голубая кровь. Самое интересное, членами Синедриона не могли быть бездетные люди. Что еще раз усиливает незаинтересованность должностных лиц в передаче наследства своим потомкам (и в разных радостях жизни). Это каким моральным авторитетом нужно было обладать, чтобы избежать искушения родительской заботы.
И вот тут является, или доносят на некоего Иешуя из Назарета, – его приводят под охраной и он заявляет (или намекает) уважаемым людям, что они типа лицемеры – книжники. Соблюдают ритуалы, совершают обряды, творят суд, – на самом деле делают вид. Людям, которые всю свою жизнь потратили, чтобы попасть в такой авторитетный государственный орган, которые сами поверили, что они маленькие наместники бога на земле, бросил им, что называется, в лицо – кому это обвинение понравится? (Тут маленького человечка, назови его реальным именем, как тебя тут же забанит Фейсбук (социальная сеть, запрещенная на территории РФ), оттого что этот маленький человек обиделся, что ты поставил перед ним зеркало. Вся современная тактика демократических фондов и социальных сетей -это как раз защита маленьких людей. От чего? – вы спросите. От традиции. То есть, все наоборот. Понравился бы Фейсбуку (социальная сети, запрещенная на территории РФ), его хозяину этот наглец, этот Иешуа из Назарета? Ибо он бросил вызов традиции, но никто про это не знает. Можно судить только по тенденции. Хотя, может быть, это неуместное сравнение). Члены Синедриона – это не маленькие творческие импотенты социальных сетей и модераторы. По сути был брошен вызов системе. А тот кто бросает вызов системе, с точки зрения разных синедрионов и фарисеев от политики должен быть уничтожен.
Кто же такие – современные фарисеи и члены Синедриона? И за какую последовательность и традиционное наследование они стоят? Кто эти самые мекканцы против новой веры кочевников? Что при любой попытки нарушить теперь уже демократическую очередность, тут же направляют туда F – 35 с ракетами. (Кроме того, кто противостоит современному мировому суду, Синедриону, состоящему из уважаемых, избранных на демократических выборах в своих странах лиц (кстати, поголовно бездетных)?) Какая идеология? Или под какой личиной очередные выскочки хотят штурмовать новую систему?
Здесь, похоже, все поменялось местами. Сама традиция или идеология «построй дом, создай семью, рожай наследников» требует защиты. Сегодня невыгодно быть уважаемым человеком, потерявшим внезапно интерес к маленькими земным радостям. Наоборот, современная (туземная, периферийная во всяком случае элита) любит жизнь, всякие разные удовольствия и шалости). И все подконтрольные ей СМИ, продажные журналисты, пропагандисты уверяют, что эти лицемеры равны членам Синедриона. Вот такая получается параллель или борьба новых потенциальных выскочек от оппозиции и правящей олигархии. Какого теперь Синедриона? Демократического? Который теперь защищает права меньшинств? Или тех народов, которые страдают под гнетом остатков тоталитарного прошлого?
Получается, синедронов уже несколько. Существует мировая иерархия лицемерия. Есть мировые лицемеры, они же демократы, грозящие локальным лицемерам – локальной олигархии, которые тоже говорят о демократии, о партнерстве, оттого что любят всякие разные земные шалости и наслаждения. Это выглядит так: "Дайте нам у себя воровать!" – Нет, не дадим! Если у вас появится какой выскочка и обвинит вас во лжи, фарисействе и лицемерии, мы его поддержим!
Ситуация такая. Мировой Синедрион поддержит любого выскочку, который бросит в лицо обвинение локальному олигархату с позиции демократических бездетных ценностей. Почему бездетных? Это тема для следующего разговора. Все основные либералы мира бездетные. Как бы то ни было, но фашисты и социалисты 20 века были всегда за сохранение традиционных ценностей. Они всегда поддерживали традиционную семью. С позиции демократических ценностей традиционная семья стоит не на первом месте – потому что семья первой ограничивает права человека.
Почему так вышло? Почему все перевернулось верх дном? Это тема третьего тома Элитизма. Добро пожаловать в новых мир открытий и «духа просвещенья».
Потому что не ясно против кого и за кого. Самое главное, под какими знаменами кому как встать.
Глава 2
Тщеславие – главный движок сетевого пипла
Больше всего ненавидит стадо человека, который думает иначе; оно ненавидит не столько его собственное мнение, сколько смелость этого человека иметь смелость мыслить в одиночестве, отличаться от других, именно то, что стадо не умеет делать.
Артур Шопенгауэр
Если сказать, что этим болеет весь мир на данный момент, значит ничего не сказать. Рынок приучает людей не только потреблять, но и ценить себя как потребителя. Этим определяется, какую часть своего тела он уважает. Если мы видим кучу эротического фото и порнографии, а также кучу женского и мужского селфи, то каждая история отдельная, но выхлоп един. Тот, кто любит тело, тот показывает тело. Кто имеет комплексы, то выпячивает чужое тело. А кто имеет и комплексы и желания чего то еще, тот кидается словами.
А что наиболее правильно у кучи, кроме женского тела и жратвы? Ну, конечно – это патриотизм. Это наиболее частый тренд у всех потребителей, если их потребление дало сбой.
Какая первая мысль у потребителя, если челюсти стали меньше ходить или товар некачественный или нет на что купить – уменьшились доходы? Кто виноват вообще? Не важно в чем, если комплексы и недовольство совпадают. Есть еще попсовые хиты. Все поют и я пою. Все недовольные поют о недовольстве, а я чем хуже? Так появляется не менее массовая дешевая политика. (Если разобраться, комплексы, недовольство и попсовая тема могут совпасть. И тогда это попсовая политика становится и еще самовыражением. Многие поют в толпе и повторяют. Также выделиться можно криком, бранью, показом зада и прочими извращениями.
Все, кто не может показать тела, но хочет чужое тело или хочет купить дорогую вещь, но уже кризис, принимают русофобию как спасение.
Русофобия – это такая попса, когда комплексы и тщеславие совпадают. И все начинают перепевку одного и того испытывая желание выделиться и скрыть. Скрыть, где у них реальные проблемы, и выделиться, где похвалят. Те, кто делает селфи, показывают тело, посмотрите мол, зацените мол. И те, кто бегает с русофобией, похвалите мол, я тоже пою, я тоже хвалю вас, а русских ругаю. Ведь русофобия – это либеральная тема. Это не совок какой, совок сам по себе отстой, оттого прыжок каждого самовыражения совпадает в узловых, главных либеральных деталях.
Тут идет совпадение темы, на которой засели мелкие спекулянты. Мелкие спекулянты смотрят, как правило, в рот крупным спекулянтам – олигархам. Они продают вещи по европейской моде, оттого хотят слиться с либеральной темой душой и телом. Сюда также относится буржуазия, которая стала ошиваться в Европе. А там применяют санкции, – тоже надо постричься и сделать пластику, ну хотя бы намазать крем и пасту на азиатские скулы.
Если городская буржуазия чувствует в этом мейкапе торжество, то люди в первом поколении, оказавшиеся в мегаполисе, – стресс. А за стрессом, как и положено, фанатеют, и тоже – в сторону либерализма, то есть свободы, – так престижно.
Но тут возникают проблемы не с мейкапом, а с памятью. Как только снимается тональный крем, тут же хочется кричать о любви -представьте, к родной земле, показать ностальгию и страдание в мегаполисе. Здесь либерализм всегда тренд ведущий, ему внемлят, подражают и молятся все провинциалы, жители хутора и аула. Но ведь аул и постколхоз остались в совке и отвратительны. А Европа – это престижно и модно. Куча бывшей аульной молодежи выбирает страдание и демократию – бегает радикально за агентами престижа и Европы, а либералы им обещают свободу и крутые вещи.
Мы ни на секунду не забываем о тотальном тщеславии, собственно бег за либералами – это и есть тщеславие. Бег за продавцами европейского товара или образа жизни. Это все – с азиатскими лицами! Получается, что радикальные националисты бегают с русофобией, чтобы их приняли также за своих, за либералов. Они подбадривают друг друга и хвалят. Все националисты с отредактированными фамилиями без русских окончаний ов и ев – это молодые люди. А это значит, что они также чувствительны к восхвалениям. Кто говорит им, что у нас проблемы, что мы гоняемся за показухой, за понтами, что тратим баснословные суммы на пустое, националистами не воспринимаются. А воспринимаются, кто говорит, что мы были великими (до совка, то есть очень давно) мы всегда были великими, мы и сейчас великие, потому что врожденные либералы – это тоже мы. Тут либералы и националисты снова совпадают во взглядах. Потому что одни слишком тщеславны и некритичны, а другие расчетливы и хитры.
ПС
Известный режиссер Ридли Скотт очень точно заметил после кассового фиаско его фильма Последняя дуэль (The last duel): «I think what it boils down to – what we’ve got today [are] the audiences who were brought up on these f***ing cell phones. The millennian do not ever want to be taught anything unless you are told it on the cell phone».
«Поколение миллениума и сотовых телефонов не терпит, когда его чему то учат, если ему не скажут по телефону»
Вот и будут этому феномену массовых эгоистов сообщать, когда надо прививаться…
Глава 3
О фашизме
«Фашизм – это открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала"
Г. Димитров
Определение Димитрова устарело и не отражает всей палитры, самое главное не объясняет причины фашизма.
Димитров берет фашизм в готовом виде, когда финансовый капитал якобы взял под контроль мелких фашистов и создал из них террористов. Откуда взялась база для фашистов, Димитров определение не дает. Димитров марксист. Карл Маркс также ничего не смыслил в традиции, следовательно, объяснял природу фашизма в экономическом кризисе. Такой технократический, абстрактный, можно сказать бездушный подход нечего не объясняет до сих пор. Так называемые марксисты плутают в дебрях своего левого фарисейства, на самом деле невежества – повторяют догмы Маркса и Димитрова столетней и более давности. Если они не могут, значит не знают, что делать, кого поддержать – Путина или его противников? Старые марксистские штампы только путают людей. Столкнулись два фашизма – мировой финансовый и территориальный имперский, – старый фашизм и новый. Откуда леваки могут это знать?
Провинциалы – почти нацисты?
Все измы – изобретение традиционных людей. Это масса людей, сбежавших от демографического кризиса, из деревни, аула, хутора в города – воплотила, реализовала официальный фашизм, коммунизм, а теперь вот и либерализм в жизнь. Нет более ярых сторонников демократии в мире на сегодня – только на периферии условной современной культуры и цивилизации. Чем шире и дальше проникает Интернет, тем шире и выше посыпается оголтелый национализм, – национализм провинциалов. (Правительства и олигархи не знают про это, но ищут прибыль по всей территории, в самых труднодоступные районы проводят сеть – туда, где живут эти провинциалы).
Почему именно нацизм и фашизм?
Нацизм – это самая понятная и удобная защита этих провинциалов. Сотни тысяч, миллионы людей попадают в недружественную обстановку современных мегаполисов, где они никому не нужны. Поэтому они вынуждены объединяться, даже условно нелюбя и презирая друг друга, вынуждены создавать отряды.
А кто кого любит в современном городе? В современном городе живут только мещане – отравленные потребительской психологией горожане. Эти горожане конкурируют друг с другом за престижное место, за выгоду, за деньги. Им никто не нужен. Они женятся для вида, для вида заводят детей, с такой же частотой разводятся, – им никто не нужен. Сама городская обстановка – это фабрика эгоистов. По сути, психология городских одиночек гармонирует с либеральными канонами свободы. Пока люди не знают, что такое свобода на самом деле. Все предыдущие теории учили, что свобода – это независимость от царей, феодалов, империалистов, оккупантов и так далее. Что враги свободы обязательно приходили и отбирали продукты, потом полезные ископаемые – заставляли говорить на языке оккупантов. Но сначала монархия и ее вассалы не признавали простых людей за людей. Вот что такое свобода, вот какой она была. Так они думают.
На самом деле свобода – это не стереотипная свобода, навязанная старыми трафаретами. На самом деле свобода – это совсем не то, о чем бубнят миллионы одевающих фирму (в смысле «фирменную» одежду, пошитую во Вьетнаме) болванов.
На самом деле свобода – когда у тебя нет семьи и детей. Вот что такое настоящая -абсолютная свобода! Но про это знают только обыватели Запада. Они не имеют семью, детей. Им внушают не иметь детей – быть свободными. Да они и сами это хотят: жить в свое удовольствие.
Абсолютное одиночество и есть их свобода.
Все думают, свобода начинается со свержением монархии (точно так думали еще древние греки, когда свергали своих тиранов). В Европе свергали монархов по «греческому» принципу. Теперь на периферии тоже, подражая опыту всех революционеров, свергают какого-нибудь диктатора. После, когда свергают «тиранов», эти болваны почему-то не чувствуют свободу. Сначала проявляется абсолютная анархия свободных. История фиксировала эти погромы, хаос, также гражданскую войну всех со всеми, потом народные гуляния, воровство, тотальную коррупцию – еще худшую чем во времена правления тирана. Потом приходил новый диктатор. Все забывали: а зачем тогда мы свергали старого диктатора? Но свобода то оставалась!
Теперь, все по порядку.
В города сбегали голодные крестьяне из многодетных традиционных семей. Мы про это уже сказали. Они всегда помнили, откуда они сбежали, потому что от побега прошло не так много времени (даже если они брали грязную работу: нанимались на базаре в носильщики, были домашней прислугой, даже занимались проституцией всю жизнь).
Ничего не изменилось до сих пор. До сих пор люди бегут из разрушенных деревень, отсталых хуторов, аулов, кишлаков. Сегодня мигранты попадают в точно такую же обстановку, только современные мигранты не такие грязные, одеты хорошо, и улицы городов не такие страшные, наоборот, эти улицы прекрасные, яркие. Тем хуже для мигрантов. Они тоже хотят красиво жить.
Точно также хотели красиво жить все будущие нацисты фашистской Германии.
Все, кто сбегают в города, ненавидят города и высокомерных горожан в первую очередь. Все горожане ведут себе не совсем так, как простой народ. Чтобы была понятна база нацизма: всем мигрантам кажется, что в городе не только живут не как в деревне, но и говорят не как на хуторе. Если же «чужие» не только «живут не по совести», говорят на другом языке, еще и люди другого этноса и другого вероисповедания, то горе им, «чужим». Сепарация враждебного ядра происходит незаметно, последовательно, внутри тайными мыслями. Мигрантам нужен враг, чтобы успокоить себя. Для понимания природы нацизма недостаточно одного факта широкой миграции. База фашизма в монокультуре, религии предков, в поиске родни, то есть в родственных чувствах и крови.
Самое главное, что отличает все традиционные народы – это стратификация, иерархия. Армия мигрантов вторгается в города, видит разложенные по полочкам и профессиям полуфеодальный город, мигранты смотрят друг на друга – находят универсальное оружие против всех горожан. Для армии будущего нацизма религия и культура отходит на задний план. Они все зажаты своим статусом. Поэтому они начинают больше говорить, потом кричать, потом требовать. Кто не говорит как они, тот их враг. (Если бы при коллективизации в города не сбежали миллионы крестьян, Сталин не смог бы организовать свои московские процессы. В большевизме сохранялся радикализм классовой борьбы. Сталин указал на элиту, красную интеллигенцию, генералитет РККА пальцем и те стали обречены).
Но как же так? – Спросите вы. Где же тут врожденный крестьянский национализм?
Ведь все крестьяне, сбегающие из деревни, а сегодня все провинциалы – это врождённые националисты. Да, это так. Но большевизм нарушил старую иерархию, истребил, изгнал дворянство – объекты ненависти. Поэтому провинциалы могли встретить в советских городах точно таких же бывших крестьян. Эти свежие горожане еще ездили домой – погостить, навестить родственников. Они говорили на одном языке, носили почти такую же бедную одежду. Только красное начальство выделялось на этом фоне. Все уничтоженные Сталиным враги народа были культурными и грамотными. Пол Пот также использовал в Кампучии ненависть неучей к «ученым». Все традиционные народы воспитаны в иерархии. Поэтому любой переворот у подобных народов будет сопровождаться массовым насилием при смене социальных ролей. Кроме того без влияния на настроение крестьян – мигрантов в виде марксизма, как это произошло в России, нацизм неизбежен.
Нацизм -это естественная эволюция страдания и горя. Необязательно материального. Крестьянская масса встречает враждебных людей, совсем не родственников. Если такая встреча произошла бы в деревне или ауле, чужаков бы побили.
Нацизм, так называемый фашизм есть избиение чужих людей. Фашистские вожди хорошо знали свой народ, потому что все эти лидеры такие же амбициозные провинциалы. Впрочем, все яркие нацисты – злобные амбициозные провинциалы. Патернальное культурное ядро, отец – вождь, старшие братья, люди твоего хутора ближе, роднее превращается среди неродственных провинциалов в лозунги uber ales – твой народ, твоя нация лучшие: твоя мама – лучшая, твой папа лучше всех превращается в превосходство над другими untermensch. Этот старый племенной лозунг сегодня нам кажется детским повторением. Но фашизм – это не детский хор, поющий для родителей. Это толпа недовольных, озверевших людей. Так было при старом фашизме. Сегодня, при новом фашизме толпа еще и супер жадная и хитрая. Появляется много аферистов – авантюристов, чтобы возглавить эту толпу.
Но разве мы не считаем первобытных людей из далеких веков такими милыми дикарями? На самом деле детский, девственный мир, переработанный и превращенный в нацистский, хорошо работает и вдохновляет. Если повторять, почти вдалбливать в течение нескольких лет молодым людям мифы избранности, появляется целая армия агрессивных молодых людей.
Итак.
Чтобы появился новый фюрер, нужна широкая миграция и города, заселенные «чужаками», чтобы снять комплексы мигрантов.
Но все сначала.
Чтобы появился нацист, он должен увидеть либерала. Он должен увидеть либерала и очароваться им.
Но ведь у настоящего либерала нет родни и коней. Либералами и демократами могут быть только не помнящие как зовут прадедов, не имеющие связи с малой родиной минимум одно поколение (а также всякие разные холостяки и старые прочие девы. Бобыли и старые девы – это высший стандарт по либеральным канонам свободы. Потому что они никому не обязаны. У них нет семьи, нет детей).
Но либералами называют себя точно такие же мигранты (Америку заселили мигранты). У официальных мигрантов сегодня нет ни корней, ни родни, но они имеют много денег, контролируют банки и СМИ. Поэтому все туземные либералы, необязательно олигархи тоже хотят иметь банки и СМИ, только на локальном туземном уровне. Кроме банков они имеют родню и помнят, где родились, сравнительно недавно покинули малую родину. Но туземные олигархи не могут быть либералами никак: не верьте ни одному заявлению оппозиционных олигархов, что они построят вам демократию. Во – первых, потому что у них у всех – много родственников.
Еще смешней выглядят либералы, «идейные» демократы, у которых в кармане относительно пусто. Эти маргиналы живут на подачки фондов и кричат о святой вере в демократические ценности (среди бывших кочевников? Вам смешно? Нет? Посмеемся же вместе. Это такие же совки или туземцы, возгордившиеся своими долларовыми подачками. Типа они союзники США, потому они как бы выше других. Кардинал и галантерейщики – это сила!)
Глава 4
Из села на проспект с иллюминацией
Скептики до сих пор не могу понять, что фашизм является неизбежной стадией развития общества. Вернее речь идет о нацизме. Когда миллионы традиционных людей внезапно попадают на рынок. Миллионы пост поселковых людей, приученных к дисциплине и иерархии попадают в города и не видят порядка. Демократия для них это не порядок, а беспорядок, хаос, беззаконие, несправедливость по отношению к ним, к пост традиционным, пост поселковым людям. Тогда они объединяются по единственному признаку всех поселков и всей провинции – по языку. Выбирают вождя, нервного или смешного фюрера, потом хотят всех подчинить, отомстить. Еще раз: главная причина – это широкая миграция сельского населения в города. Соблазнение «деревенщины» яркими рыночными красками и перспективами. Нацизм – это самый легкий и быстрый путь удовлетворения сельских амбиций. Нацизм – это демократия некультурной закомплексованной массы, которая хочет все и сразу. Но сначала желает успокоиться. А успокоиться эти люди могут, если увидят порядок. Где они наверху, они правят. Девиз дикого рынка «чтобы меня не съели, я буду есть» преломляется в миллионах в нацизм, который принято называть фашизмом.
Глава 5
Знаменитое отребье
В традиционную общину нельзя войти. Тем более возглавить.
Традиционная община – это самая неприступная вершина для безродного чужака. Почему безродного? Потому что безродному человеку нечего ответить. Нет, не стыдно. Просто местной элите это будет неинтересно. Она узнает только имя отца этого выскочки. Может быть, он был честный человек. Честно трудился и хорошо воспитал своего сына. А может и нет. Для традиционного мира репутация очень важна. Но только как потенциальная возможность на локальном уровне.
Для традиционного народа человек без имени – это чужак, чужой, не родной. В этом свете трагедия пророков всегда интересна. Даже пророкам нельзя было быть чужими. Если уж Иисус Христос из Назарета оказался чужим для евреев, то что можно сказать о простых смертных людях?
Да и не будет простой смертный этим заниматься (если он не сумасшедший конечно). Подобных людей сразу подозревают в сумасшествии во все времена. Судьба всех пророков одинаковая. Без поддержки народа, толпы зерефов, участь их предрешена. Да и толпе никакие пророки не нужны. Если народу хорошо – сытым людям никто не нужен. Такому люду достаточно знать имя племенного лидера. (В любом качестве морали. Мораль имеет значение. Но и времена бывают аморальными. Если народу хорошо, то инерция бытовой традиции продолжается довольно долго. Это характерно и для древнего мира, и для современной, так называемой управляемой демократии).
Пророку, будь он хоть сам Иисус Христос, Мани, Мохаммед, остается только одно – собирать единомышленников. Но откуда он может их взять?
Это другой вопрос.
И мы не будем здесь искать потенциальных сторонников новой идеи. Достаточно того, что мы знаем участь всех пророков. Мы также знаем их врагов. В самом начале мы даже назвали имя главного врага всех пророков. Это не только фарисеи Иерусалима. Высший совет судей Древнего Израиля – это только часть традиционной общины – самая авторитетная и влиятельная. Потому собственно верхушка будет самой высокомерной и нетерпимой. Сама она никого не линчует. Она отдает пророка, или в их понимании выскочку – толпе на растерзание.
А в это самое время в толпе будет зреть точно такая же нетерпимость, она уже есть, но без высокомерия, потому что у толпы нет официального статуса. Толпе не хватает статуса, оттого она раздражается молча, про себя, никто из фарисеев не просил людей быть палачами. Но между любым условным Синедрионом и толпой существует связь. И эта связь – традиция. Существует вековой социальный лифт людей одного народа, исполняющего обряды и поддерживающего запретные правила табу. Любой человек, пришедший с заявлением относительно обрядов, значит и власти, как наконечника пирамиды, является выскочкой. Он делает вызов всем. Всей толпе. Всему народу. Им кажется, он покушается на ритуалы. Им кажется, что этот молокосос (если пророки моложе многих) учит как жить, в том числе взрослых людей, не говоря уже об уважаемых мудрецах Синедриона.
Хотя пророки появляются не каждый день, обрядовая инерция может исполняться веками, ситуация может поменяться. Есть много вариантов кризиса. Это может быть кризиса власти. Внешние враги напали или угрожают это сделать. Наверху сформировались враждующие группировки аристократии (или бюрократии). Число людей стало большим, народ сильно разросся, а все люди на свете хотят кушать. Снизу никто не интересуется элитными разборками. Зерефы рождаются, чтобы породить себе подобных, насколько позволяют возможности, условия, не поднимая головы. Почти как овцы живут – от рождения до смерти. Все это вместе взятое может поспособствовать появлению группы лишних людей.
Вот так благоприятный период меняется на смутное время. Самые ненужные традиционным отцам сыновья становятся разбойниками, бродягами, они озлобляются и добывают себе хлеб самым аморальным способом. Самые одаренные уходят из общины, потом возвращаются, опьяненные какими то знаниями, прозрениями, начинают смущать народ. Если народ доволен и сыт, естественно никто не пойдет за смутьянами. Сытость желудка-это, пожалуй, главный (физический) фактор саботажа. Второй фактор стабильности – моральный, – это покушение на ритуалы. Если нет покушения на ритуалы, племенная власть может править веками. Если лидеры, элита принадлежат одному племени, ничего не будет. Все эти люди соблюдают одинаковые ритуалы. Если люди соблюдают одни и те же ритуалы, говорят на одном и том же языке, никакой кризис на инерцию не повлияет. Все, весь народ будет зависеть от наследников диктатора, вероятнее всего – феодальные разборки наследников (как обычно), а не духовный переворот.
Это ставит любых оккупантов под зерефный бунт. Потому что любые оккупанты желают навязать свой «племенной» порядок. Для патриотов (а через века и националистам) легко вычленить причину общего страдания, даже если оккупанты будут стараться накормить население. Но оккупанты никогда не будут этого делать, собственно оттого что они оккупанты. Потом ни один оккупант в мире не заинтересован в размножении покоренных народов. На языке традиции зерефная петля означает накопление физической силы. Поэтому все традиции мира поощряют «плодиться и размножаться» исключительно людям своего племени.
Тем более, оккупанты не будут давать знания. И самое первое, что делают все оккупанты – они уничтожают элиту. Не тут элиту, которую они победили или подкупили золотом. Враги заигрывают сначала с враждующими группировками «индейцев», чтобы победить весь народ. Одну часть старой приближают к себе. Другую часть безродных и нищих они поднимают, чтобы те сильно постарались (как грантоеды сегодня, например).
Но они будут отслеживать также первобытных выскочек, тех самых патриотов (националистов и социалистов им в пару), потому что поверженные народы, большинство населения старается вести себя тихо, угодливо, многие хотят угодить, тем самым сохраниться или даже выдвинуться в новую элиту путем коллаборации. Патриоты в данном случае имеют шанс войти не только в пантеон героев и в новую элиту, но и попробуют на себе (как это быть пророками), то есть покусителями на официальные ритуалы. Народу нет никакого дела до этих патриотов: народ будет делать вид, что ему все равно, что он жаждет только их казни в виде первобытного шоу. До того момента, пока его не спросят, кого отпустить, кого казнить – Вараввана сикария или «не от мира сего» Иисуса?
Люди перестают следить за моральностью поступков из-за своей аморальности. Толпа всегда аморальна. Безродному человеку ничего не будет. Его никто не знает. Он никому не обязан. Любая слава – это слава. Феномен черного пиара известен всем предстателям современной черни (тусовки так называемых звезд).
Почему нравится демократия?
Потому что она подбрасывает выскочку. Минуя все этапы знаний он получает деньги и славу. Им даже не надо называть имен своих безродных отцов. Никто не спросит, откуда они приехали в столицу. Это объясняет скопление в городах совершенного отребья с точки зрения традиционных ценностей. И это отребье сделает все, чтобы высмеять старые ритуалы, а представителей морали или любых стойких принципов выставят идиотами ретроградами. (Здесь есть один важный момент. Это отребье современных «звезд» имеет отдаленное представление не только о морали, если бы они это помнили, никто бы не поднял их так высоко, они указывают свою национальную принадлежность – с единственной целью выгоды. При рынке, при так называемых рыночных отношениях все так делают. Но именно звездам выгодно искать большие группы поклонников. Поэтому они могут даже совершать и религиозные ритуалы. Лицемерие порождает толпу лицемеров. Демократический режим создает просто чемпионат по лицемерию, какого никогда тут не было).
Но даже если они и отребье с точки зрения традиционных ценностей, у них нет родни, почти как у звезд на Западе, буквально может быть даже отца с матерью не было, они остаются представителями Востока. Рыбак рыбака видит издалека. Путь к славе в рыночных условиях – это отказ от всего. Беспринципные, хитрые, циничные получают карт-бланш. Кто не имеет нации в этих условиях тоже. Значит, эти люди не националисты и не социалисты абсолютные. Они никто, они аморфные. Но деньги плывут им в руки, продюсеры подхватывают, спонсоры денег не жалеют, государство выделяет бешеные бюджетные деньги, чтобы они снимали патриотические фильмы (или снимались в своих фильмах в главной роли). Хотя они не поют и не играют. Полная халтура. Они смеются. Вместе с ними смеются и спонсоры, и лобби, и чиновники, которые выделили государственные деньги на эти передачи. Чиновники всегда могут сказать: «Мы идем навстречу зрителю! Вы смотрите то, что хотите». Хотят ли зрители все время смеяться? Ведь на экране обилие юмора, толпы клоунов -юмористов их развлекают. Конечно хотят! Только они не считают себя отребьем никаким. Они соблюдают ритуалы по нужным датам, знают свою родню, может даже молятся несколько раз в день.
Все зрители Востока полюбили демократию, или как там, – полюбили управляемую демократию, только потому что она освобождает от ритуалов. Каждый чувствует, потенциально догадывается, что он может тоже стать успешным отребьем, если откажется от всего старого! И население, часть за частью, толпа за толпой, зрители за зрителями, социальные сети за социальными сетями превращаются… в людей Запада. Хочется им или не хочется. Но в основном хочется. Потому что успешная элита все время мигрирует туда, чтобы купит недвижимость и там же делают селфи своей удачи.
Почему я назвал людей Востока, зерефов только подражателями? Да потому что, даже если они и хотят отказаться от старого мира, своей малой родины, которую они стараются забыть, как если бы они сдали все родню в дом пенсионеров, чтобы избавиться от свидетелей, они хотят тут же подняться. Подняться над остальными людьми, толпой, над совками – по старой традиционной привычке. По старой культуре, по сидящей в них генетике. Еще раз и еще раз: демократия – это власть тотально безродных с точки зрения традиционных ценностей. Она не удочка, которая вытаскивает рыбу по одному, а гигантские сети сейнера. Рыбешка из дальних уголков океана, из самых его глубин может попасть на сейнер демократии. То есть хоть одну минуту каждая рыбка может увидеть палубу, рыбаков, сосуды для сбора и транспортировки. Это чудо. Именно в эту минуту каждая рыбка может почувствовать превосходство над всеми рыбами в океане.
Глава 6
