скачать книгу бесплатно
Со всех сторон раздались смешки, перешедшие в громогласный, оглушающий хохот. Мельников повернулся ко мне с застывшим в глазах вопросом, но я с неизвестно откуда взявшейся силой вырвала свою руку и бросилась прочь.
На неудобных каблуках мгновенно подвернулась нога. Наклонившись, чтобы скинуть проклятые туфли, я услышала характерный треск ткани. Юбка пошла по швам. Смех позади меня стал еще громче, еще уничижительнее.
Но мне уже было плевать. Подхватив туфли, я бросилась к лифтам и нырнула в спасительное пространство кабинки.
А когда двери захлопнулись, скрывая меня ото всех, сползла на пол и расплакалась.
На эту работу я больше не вернулась.
Настоящее время
– Мамочка!
Рука сына потянула меня за рукав и я вынырнула из удушливых объятий воспоминаний. Переведя взгляд на сына, улыбнулась и переспросила:
– Что ты сказал, милый?
– Мамочка, дай поезд.
Митя, стоявший на стуле перед высокой елью, указал мне на елочную игрушку в коробке и я послушно протянула ему мастерски выполненную фигурку поезда из настоящего стекла. Маленький шедевр, доставшийся мне, как и еще несколько таких же старинных елочных игрушек, от бабушки. А ей – от ее бабушки…
Сегодняшний день мы решили провести с сыном вдвоем. Он совсем не хотел идти в садик после того утренника и я, понимая его чувства, не стала настаивать. Взяв отгул, посвятила этот день украшению дома к наступающим праздникам. Митя обожал наряжать елку, и с самого утра мы поехали на елочный базар, чтобы выбрать самую красивую. А теперь – вместе развешивали игрушки.
Точнее, вешал их сын, а я… а я слишком много думала о том, о чем не следовало. И почему мысли о бывшем боссе снова полезли в голову? Я почти не вспоминала о нем за прошедшие годы. Почти…
Глядя на светловолосую макушку сына, вспомнила фразу Лины – «все-таки подумай о моих словах». Господи, да о чем тут было думать? После того корпоратива я бы к боссу и на пушечный выстрел не подошла. И уж подавно не стала бы интересоваться у него, не развлекается ли он свиданиями вслепую.
Я задумчиво повертела в руках фигурку деда Мороза, которая должна была следующей украсить елку. Митя верил, что этот добрый старикан может подарить ему папу. Я вгляделась в нарисованные черты и вдруг показалось, что игрушечный дед Мороз мне лукаво улыбнулся. Мотнув головой, протянула фигурку сыну и вздрогнула, когда неожиданно раздался звонок в дверь.
– Наверно, тетя Лина пришла. Я открою, а ты аккуратнее тут. Ничего не разбей и сам не упади, – сказала Мите, направляясь к двери.
– На, звони.
Мирон протянул мне свой телефон, на экране которого уже имелся введенный номер.
– Опишешь все, что знаешь. Славка обещал попытаться выяснить, что там за такой Митя и где он живет.
Я с сомнением посмотрел на друга, но телефон взял. Потом отложил и чуть крутанулся в кресле. В последнее время я очень много размышлял о том, правильно ли поступаю.
У меня была Лайма и, в целом, довольно беззаботная жизнь. В которой все было расписано и учтено. Так что «Митя – сын Мельникова» никак в эту картину не вписывался. И вот зачем, скажите мне, стоило что-то менять?
Да хотя бы для того, чтобы разобраться и дать сыну того отца, в котором он так нуждался, – тут же подсказал внутренний голос, проснувшийся, в принципе, только сейчас.
– Чего мнешься? Звони давай! – поторопил меня Мирон.
– В том и дело, что если это сделаю, пути назад не будет, – сознался я другу.
Мирон озадаченно почесал затылок. Да-да, я знал, что меня мотает из стороны в сторону, как бабу в период пмс.
– Ну, тогда не звони, – хмыкнул он и попытался забрать свой телефон.
Я ловко перехватил его, поднялся из-за стола и подошел к окну. За ним падали хлопья снега. Такие огромные, пышные… а где-то там, в одной из квартир города сидел и ждал новогоднего чуда маленький мальчик Митя.
Вот черт, а я становлюсь сентиментальным. Не к добру.
– Ладно, была не была.
Набрав номер того самого Славки, я выдал ему скороговоркой все, что знал, а через пару минут получил заверения, что он постарается помочь.
– Милый, посмотри… мне кажется, мебель в таком стиле идеально подойдет для гостиной нашего будущего дома.
Эти слова Лаймы донеслись до меня словно бы издалека. Невестушка обрушилась на мою голову, как камнепад в Кара-Кече прямо в разгар рабочего дня, но рука не поднялась выгнать ее прямо с порога.
– Что? – рассеянно уточнил, глядя на очередные изыски в журнале, которые демонстрировала мне Лайма.
По мне, куда удобнее было выискать все в интернете, но невеста исправно покупала именно бумажные носители всего этого добра, именуемого «идеальный дизайнерский вариант для вашего дома».
– Вот, посмотри. Прованс. Немного простовато, но простота сейчас в моде.
Мазнув ничего не видящим взглядом по обозначенному выше провансу, я кивнул. Сосредоточиться на каких-то там гостиных и модных «мебелях», когда мысли мои принадлежали совсем не этому, не получалось.
– О! А детские? Я предлагаю сразу же сделать обе. Одну в нежно-розовых тонах, вторую – в голубых.
На этом моменте я воззрился на Лайму с удивлением. Не то чтобы мы не обсуждали потенциальное рождение детей, но… я считал, что этот вопрос совершенно не требует спешки. И, как мне казалось, невестушка была полностью со мной согласна.
– Ты же хочешь детей? – с притворной осторожностью отреагировала Лайма на мой взгляд.
– Вроде бы мы решили отложить рождение наследников на более поздний срок.
Невеста тут же поджала губы и сжала переносицу пальцами. Мда уж, понятно, зачем здесь организована вся эта показательная выставка интерьеров.
– Я подумала… над этим вопросом. Мне уже двадцать три. А если не получится сразу? Посоветовалась со своим врачом. Он полностью меня поддержал! Идеальный срок для того, чтобы начать готовиться к материнству!
Прекрасно. А меня вообще спросили, или я займу почетную роль быка-осеменителя?
– Вернемся к этому позже, – отрезал я. – Сейчас мне нужно работать. Прованс сам себя не купит, – не без намека я глянул на дверь, и Лайма, собрав журналы, подошла ко мне. Быстро прикоснулась к моей щеке прохладными губами, после чего направилась к выходу из кабинета.
– Я закажу на вечер еду из ресторана, – уведомила меня Лайма, задержавшись на пороге. – Мы давно не проводили время только вдвоем.
О, понятно. Кое-кто намекал, что нам бы не помешало сегодня ночью побывать в горизонтальной плоскости. Вместе.
И почему меня это совершенно не возбуждало?
Кивнув Лайме, я сделал вид, что увлечен тем, что происходило на экране ноутбука, и когда она вышла, вздохнул с облегчением.
– Ну, вот! Я же говорил! Славка точно поможет, – не без самодовольства сказал Мирон, когда я узнал адрес Мити.
– Да уж, помог.
Я взаправду не понимал, что мне делать. Сидел, пялился на бумажку, на которой записал, где же проживает этот нежданно свалившийся на меня ребенок, и не находил ответа, стоит ли мне ехать к нему прямо сейчас.
– Ты чего, Паш? Что-то вспомнил?
Переведя взгляд на Мирона и не сразу поняв суть его вопроса, я покачал головой.
– Неа. Этот адрес мне ничего не говорит.
– Ясно.
Посидели в тишине. О чем думал друг – хрен его знает. Я же – словно был посреди двух огней. Желание поехать по выясненным координатам – зашкаливало. С одной стороны.
С другой – я чувствовал, что это перевернет всю мою жизнь кверху тормашками.
– Ладно. Съезжу, – решился, поднимаясь на ноги.
– Хочешь, я с тобой? – предложил дружеское плечо Мирон.
Немного подумав, я покачал головой, отказываясь от столь лестного предложения. Друг и так был втянут в это все, а мне не хотелось ни лишнего участия, ни лишних ушей, пока не разберусь со всем сам.
– Спасибо, я справлюсь, – заверил в ответ Мирона и вышел из кабинета в неизвестность.
Как Славику удалось добыть адрес, где проживал Митя – меня, в целом, не интересовало. Хотя, и закралась мыслишка, что если паренек окажется моим сыном, мне бы очень не хотелось, чтобы вот так просто можно было выяснить, где он живет.
Мда уж, кажется, во мне начали просыпаться отцовские чувства. Причем на самом ровном месте.
И вот я стоял напротив обычной на вид двери, а меня опять накрыло волной сомнений. Что я здесь делаю? Зачем? Почему позволил внезапно свалившимся обстоятельствам толкнуть меня на необдуманные поступки?
Ладно, черт с ними, с сомнениями. Что я и взаправду как девица на выданье?
Подняв руку, нажал на кнопку звонка и принялся ждать. Осмотрелся. Общий коридор такой себе. Обычный, каких множество в любом городе России-матушки. Хорошо хоть толпа бабулек из соседних квартир не повыпадала от любопытства.
А когда мне открыли, все мысли о бабульках и идентичных домах исчезли, потому что я натурально охренел и при виде хозяйки спросил только одно, что первым пришло в голову:
– Ты?!
– Не я! – выпалила я первое, что пришло в голову и попыталась закрыть дверь.
Ну а что еще было делать? Жизнь меня совсем не готовила к тому, что бывший босс откуда-то возьмется на пороге моей квартиры, будто материализовавшись из моих же собственных мыслей!
– Не так быстро.
Он выставил вперед руку, мешая мне захлопнуть дверь перед его носом. Я невольно скользнула взглядом по крепкой, мускулистой руке, покрытой светлыми волосками, уходящими под рукав пиджака. Задержалась взглядом на массивных, явно дорогих часах и, тайком сделав вдох, вернулась глазами к лицу стоящего напротив человека. Может, у меня всего лишь галлюцинации и никакой это не Мельников? Или вообще все происходящее – лишь плод моего воображения? Очередная тайная фантазия, которых у меня было великое множество, и все – об одном и том же мужчине.
Но нет, обмануть себя не удалось. На меня был устремлен взгляд тех льдисто-голубых глаз, что оказалось невозможно забыть.
– Вы кого-то ищете? – уточнила я наконец, призвав все силы для того, чтобы говорить спокойно.
– Ты же Снежана Вьюгина, верно?
Он больше не опирался рукой на створку двери, просто стоял рядом, заложив руки в карманы брюк, в обманчиво расслабленной позе. Весь его уверенный вид словно бы говорил – я знаю, что ты не рискнешь меня выпроводить, потому что понимаешь, что я этого не позволю.
– Полагаю, вы пришли не для того, чтобы сообщить то, что я и так знаю, то есть мое имя, – хмыкнула в ответ. – Чего вы хотите?
– Ты работала у меня.
Он не спрашивал – утверждал. И это немало меня изумило. Неужели ему настолько запомнился тот эпизод в лифте? Глупо думать, что Мельников раньше проституток не видел. И что утруждал себя тем, чтобы вообще запоминать их в лицо.
– Вы пришли, чтобы позвать меня обратно? – притворно-восторженно ахнула я, приложив руку к груди. Взгляд бывшего босса тут же сполз ниже, следуя за моим жестом, и меня вдруг снова обдало жаром, как тогда, чертовы шесть лет назад в лифте. Проклятье! Разве возможно вообще испытывать что-то подобное к едва знакомому человеку? Тем более тому, кого не видел годами!
– В общем, я очень тронута, но видите ли, за шесть лет мне удалось найти другую работу, – затараторила я дальше, не дожидаясь ответа, – так что благодарю, но…
– Нет, я не за этим, – прервал он мой словесный по… ток. – Можно войти?
Я инстинктивно оглянулась назад, в глубину квартиры, где оставила сына. Почему-то очень не хотелось, чтобы Мельников его видел.
– Вообще-то… нет.
Ну надо же! Мне удалось сказать «нет» самому Мельникову! Хоть и спустя шесть лет. На его удивленный взгляд пришлось пояснить:
– Мне не очень удобно разговаривать. И сейчас, и здесь, и… вообще.
– Это важно, – возразил он безапелляционно и следом нагло протиснулся мимо меня в дом. При этом его грудь коснулась моей и на мгновение я забыла как дышать. Словно опять стала той глупой романтичной дурочкой, что готова была душу продать за один лишь его взгляд.
– Вообще-то это незаконное вторжение, – уведомила я бывшего босса, сложив на груди руки. – И я имею полное право вызвать полицию.
– Но не сделаешь этого, – ухмыльнулся он в ответ.
Черт! И как только у него это получается настолько сексуально?
– И почему же? – нашла я в себе силы хладнокровно поинтересоваться, хотя все тело едва ли не лихорадка била.
– Потому что тебе интересно, зачем я пришел.
– Вообще-то мне интересно только, чтобы ты ушел, – парировала я, тоже переходя на «ты». Ну а что? Он мне все-таки уже не босс! – Даже подскажу, так и быть – дверь сзади. Не заблудись.
– Очень негостеприимно с твоей стороны, но так уж и быть, я закрою на это глаза, – Мельников показательно сомкнул веки, потом распахнул их снова и требовательно уставился на меня:
– Не понимаю, почему ты так настойчиво хочешь меня выпроводить, даже не давая шанса высказаться.
– А для этого нужна причина?
– Конечно! И теперь мне очень интересно, в чем она, поэтому я, так и быть, остаюсь. Не благодари.
И с этими словами он обнажил зубы в одной из той улыбок, от которых у меня раньше задрожали бы колени. Хотя что уж там! Они дрожали и сейчас. Да и не только колени.
– Ладно, – сдалась я, посчитав, что будет быстрее выслушать его, чем препираться дальше. – Говори и уходи.
– И что, даже чаю не предложишь? – ужаснулся наигранно Мельников.
