скачать книгу бесплатно
Вторая семья
Амелия Борн
– Роман Юрьевич? Открыв дверь, я обнаруживаю за ней босса своего мужа. – А Антона нет дома. – Знаю, – отвечает он. – Я не к нему. К тебе. И произносит то, от чего у меня перед глазами все плывет: – Антон уже пять лет второй семьей живет. С моей дочкой. Надо с этим что-то решать. Любовь с первого взгляда и первого курса, тринадцать лет вместе, прекрасный сын… Я думала, что у нас с мужем все хорошо. Пока накануне годовщины не узнала, что несколько последних лет у него есть… вторая семья.
Амелия Борн
Вторая семья
– Роман Юрьевич?
Открыв дверь, я обнаруживаю за ней босса своего мужа.
– А Антона нет дома.
– Знаю, – отвечает он. – Я не к нему. К тебе.
И произносит то, от чего у меня перед глазами все плывет:
– Антон уже пять лет второй семьей живет. С моей дочкой. Надо с этим что-то решать.
Любовь с первого взгляда и первого курса, тринадцать лет вместе, прекрасный сын… Я думала, что у нас с мужем все хорошо. Пока накануне годовщины не узнала, что несколько последних лет у него есть… вторая семья.
– Мам… ну не смейся ты. Повертись еще.
Мой не по годам взрослый и серьезный сын отступил на шаг и придирчиво окинул взглядом третье платье, в котором я красовалась перед зеркалом.
– Я не могу не смеяться, – покачала головой, но просьбу Вадимки все же выполнила. – Ну как, эксперт?
Последних полчаса послушно переодевалась уже трижды, чтобы выбрать наконец платье, в котором завтра должна была предстать в ресторане на праздновании годовщины нашей с мужем свадьбы. Подумать только – почти тринадцать лет вместе, двенадцать из которых мы с ним супруги. И когда только успело пролететь время? Когда из крохотного младенца наш единственный сын успел вырасти в почти двенадцатилетнего взрослягу?
– Второе – самое красивое. Так что советую его.
Подойдя к Вадиму, я потрепала его по волосам. Вернее, попыталась это сделать, потому что сын увернулся. В последнее время такие непрошеные ласки он считал пережитком прошлого, о чем прямо мне и говорил. И мне ничего не оставалось, как вздохнуть и смириться с мыслью, что Вадим вырос. Правда, в такие моменты меня не оставляло чувство острого сожаления, что годы, когда он был крохой, пролетели так быстро.
– Решено, тогда буду в нем, – согласилась с сыном и отправилась в нашу с мужем спальню, чтобы переодеться и начать готовить ужин.
Отчего-то я весьма переживала в преддверии завтрашнего мероприятия. В общем-то, любила и дружеские посиделки, и веселье, но что-то непонятное рождало внутри тревогу. Несколько раз пыталась проанализировать, что именно, но ни к каким определенным выводам не пришла.
Осторожно сняв платье и повесив его в футляр, я надела любимую видавшую виды пижаму и подошла к зеркалу. Чуть покусала бледноватые губы, убрала волосы в высокий хвост. Из отражения на меня смотрела привлекательная молодая женщина тридцати лет, у которой иногда даже спрашивали паспорт на кассе при покупке бутылки мартини. Подруга Аля любила подколоть моего мужа Антона, говоря, что стоит мне только выйти с ним из дома без макияжа, как нас обязательно примут за отца и дочь. На ее слова Антон лишь отмахивался, улыбался, прижимал меня к себе и отвечал, что так и было задумано, когда он не давал мне и шага ступить на первом курсе нашего института.
Бросив взгляд на часы, я нахмурилась. Муж задерживался (но в последнее время это было нормой), а вот Алька должна была прибыть с минуты на минуту.
– Вадь! Картошку поможешь почистить? – крикнула я в сторону комнаты сына, направляясь на кухню.
– Угу, мам. Сейчас, – донеслось в ответ, и я принялась за мясо по-французски.
Ужин предполагался на скорую руку, но неизменно вкусный. Других в моем доме просто не водилось.
– Семиверстова, ты как всегда! Запах еды на весь подъезд. Я к тебе прихожу грациозной ланью, а ухожу колобком! – привычно «возмутилась» Альбина, с порога вручая мне увесистую сумку.
– Ты ко мне насовсем, что ли? – рассмеялась я, целуя подругу в щеку.
– С ума сошла? Если бы совсем переезжала, твоя квартира не вместила бы и половину моих вещей. Так, взяла немного, – пожала она плечами.
Под «немногим» наверняка подразумевалась половина всей косметики Альбины. Подруга работала визажистом, обожала свою профессию и применяла навыки на всех своих знакомых. Среди которых, к моему ужасу, бывали даже мужчины.
– Так, Мил. Сколько у нас времени? – деловито осведомилась она, ведя носом в сторону кухни и явно намекая, что ею принято решение остаться сегодня на ужин.
– Полчаса точно есть, – заверила я Алю. – Вадим, если что, присмотрит за всем. Идем.
Мы прошли в спальню, где я тут же была усажена на пуфик перед туалетным столиком. Альбина принялась споро расставлять на нем косметику из своего «тревожного чемоданчика».
– Тяжелый люкс я не брала, – пробормотала она что-то на не совсем понятном языке. – Он нам ни к чему. А вот Вадим…
– Что – Вадим? – округлила я глаза.
– А? А! Да ничего, – ответила Аля и принялась колдовать над моим лицом. – Говорю, Вадик твой уже мужик совсем.
Я недовольно поджала губы, на что получила предупредительное «ну-ка, шшш!» от подруги.
– Никакой он не мужик. Ему скоро только двенадцать, – парировала в ответ.
Слова Альбины задели за живое.
– Вот именно. О том и речь. А ты чего куксишься?
– Не знаю… точнее, я не куксюсь. Просто… он так быстро вырос. А я бы еще с ним понянчилась.
– Ну? И в чем проблема? – Альбина отложила первую палетку и задумчиво посмотрела на остальные. – Роди себе еще пару Вадиков. Можно даже женского пола. И нянчись хоть до седых волос. Кстати, тебе пора в салон освежить цвет.
Я придирчиво осмотрела себя в зеркало. Не была особой фанаткой каждодневных салонов и макияжей, отнимающих часы времени, но подруга была права. Сложный пепельный цвет волос уже утратил былую яркость.
– После праздника схожу, – заверила я Алю. Она тяжело вздохнула, покачала головой, но спорить не стала. – А по поводу ребенка… ты же знаешь, я много об этом думаю.
Альбина снова продолжила наносить мне на лицо пробный вариант макияжа, я же закрыла глаза под благовидным предлогом и снова принялась кусать губы. На этот раз от того, что в душе появилось щемящее чувство, которое рождалось каждый раз, когда думала о втором ребенке.
– Семиверстова, тут не думать, а действовать нужно. Придет Антоха сегодня, ты вся в пеньюаре его встречаешь. Макияж продержится сколько будет нужно, обещаю. А там дело за малым – в койку затащила, через девять месяцев родила.
Не удержавшись, я рассмеялась. У Альбины все выходило чудо как легко, даром что подруга была весьма далека от темы замужества и детей. Под венец и в роддом она не стремилась и в этом была полной моей противоположностью. Я всегда знала, что хочу быть женой и мамой в первую очередь.
– Посмотрим, Аль. Антон в последнее время приходит чуть ли не за полночь и такой уставший, что до койки у нас не доходило уже очень и очень давно.
Признание слетело с губ помимо воли, но беседа с подругой располагала к тому, чтобы быть откровенной. К тому же, я часто ловила себя на мысли о том, что если бы не Аля, с которой могла обсудить едва ли не все на свете, наверно, меня бы уже не раз разорвало на части от эмоций.
– Трудоголик он у тебя, что уж тут. В отпуск пусть сходит, значит.
Она отодвинулась и скомандовала:
– Смотри.
Я распахнула глаза, и они тут же округлились. Неброский макияж подчеркнул все мои достоинства и скрыл незначительные недостатки. Альбина в своем деле была настоящей волшебницей.
– Красотааа! – выдохнула я. – Спасибо большое.
– Спасибо не булькает. Так что веди меня на кухню, Мил. Благодарить будешь.
Посуда после ужина была убрана, Вадим – отправлен спать. Мы же с Алей сидели на кухне и тихо вели беседу под бокал красного сухого.
– Мась, ты только не обижайся, но у меня такой вопрос… Чего вы с Антохой в другую квартиру не переедете? Он вроде важная шишка теперь, зарабатывает прилично. Пора менять конуру на что-то более внушительное.
Услышь я слово «конура», примененное к моему дому, из других уст, уже наверняка бы возмутилась. Но в целом, Альбина права. Наша «двушка» в спальном районе не была пределом мечтаний. Особенно для такого мужчины, как Антон.
Он всегда был карьеристом, всегда стремился к статусности, которая для него была весьма важной. И даже когда мы перебивались с хлеба на воду и обратно, я знала, что рано или поздно муж добьется всего, о чем мечтает.
Познакомились мы с ним в первый же день занятий в институте. Я влюбилась в Антона до чертиков. До мелькающих ярких пятен перед глазами, которые появлялись каждый раз, когда на него смотрела. Он был самым видным на курсе, и остальные девчонки крутились рядом с ним даже когда стало ясно – мы с ним вместе и у нас все серьезно.
Потом я забеременела, хотя мы предохранялись, и впоследствии часто шутила, что от Антона способно «залететь» даже бревно. Свадьба – небогатая, но веселая – рождение сына. Мои попытки совмещать роль жены, матери и студентки… И слова мужа, когда он однажды встал вместе со мной к капризничающему Вадиму и сказал: «Бросай учебу. Вернуться всегда успеешь. Я вас всем обеспечу».
В тот момент я с облегчением и благодарностью выдохнула. Правда, к учебе так и не вернулась…
Он сдержал свое слово, и даже когда Антону было трудно, даже когда мы ругались по пустякам из-за того, что уставали оба, как собаки, все равно я видела – муж делает все для меня и сына. И как бы трудно нам ни было, верила – рано или поздно сложности закончатся и наступят изобильные дни.
Так и случилось. Место в фирме Лемешева Романа Юрьевича стало билетом в счастливую и безбедную жизнь. Антон очень много работал, но теперь это приносило свои плоды. Стремительный карьерный рост, хороший заработок, новые перспективы. Мы начали позволять себе редкие поездки на море, Вадик был обеспечен всем необходимым. Профессионально занимался хоккеем, рос серьезным и ответственным маленьким мужчиной. Дом стал полной чашей и все мы были очень счастливы.
Однако, Аля была права – пожалуй, нам и впрямь требовалось жилье попросторнее.
– Это бабулина квартира, ты же знаешь, – вяло попыталась запротестовать я. – Она мне дорога, как память.
– Ну так и оставь ее как память. Ипотеку что, уже отменили?
Я нахмурилась. Смысла хвататься за прошлое, наверно, не было никакого. И если продать мою «двушку» и добавить сбережений, лежащих на счету мужа, должно хватить на более комфортную квартиру. Или дом за городом, о котором Антон всегда мечтал, попутно заразив этими мечтами и нас с Вадимом.
– Так, ладно, Семиверстова. – Аля отставила пустой бокал и поднялась из-за стола. – Пойду я, а завтра жди. Явлюсь пораньше и будем тебя принаряжать.
Я посмотрела на часы и тревога тут же скрутила внутренности спазмом. Давненько Антон не возвращался домой настолько поздно.
– До завтра, – сказала подруге, проводив ее до двери. – И спасибо тебе за все.
– Обращайся.
Альбина чмокнула меня в щеку, после чего направилась на выход из квартиры, к такси, которое успела вызвать, пока одевалась.
Первым делом я, конечно же, схватила телефон и набрала номер мужа. Абонент вне зоны доступа. Волнение, уколовшее прямо в сердце, сначала сжало его когтистой лапой, а потом заставило грудную клетку надсадно приподниматься и опускаться.
Снова и снова набирая номер Антона и слыша только равнодушный голос робота, я гадала, куда названивать и где искать мужа.
У него всего лишь разрядился телефон, поэтому Антон и не позвонил, не сообщил, что едет с работы. И вот-вот в замке повернется ключ и муж вернется домой, – уговаривала я себя.
Перестав мучить телефон, начала судорожно просматривать в нем записную книжку. Родители Антона… нет, исключено. Им звонить, во-первых, очень поздно. Во-вторых, если бы они что-то знали, уже бы набрали мой номер.
Коллеги мужа. Их было от силы пару… И то номера я записала просто на всякий случай. Хотя, может, он и представился?
Звонок в дверь застал меня в тот момент, когда я уже собиралась позвонить одному из сотрудников Антона. Это был наверняка не муж… хотя, может, у него украли вещи? Поэтому он так долго и без ключей? Или вернулась Альбина, что тоже неплохо. Вдвоем мы наверняка устроим самый настоящий мозговой штурм.
– Роман Юрьевич?
Открыв дверь, я обнаружила за ней босса своего мужа. Удивление, что испытала в первые мгновения, сменилось еще более усилившейся тревогой.
– Антона нет дома, – едва слышно сказала я, мысленно взывая ко всем святым, чтобы Лемешев не прибыл сообщить мне дурных вестей.
– Знаю.
Он произнес это слово, и у меня сердце сначала застыло, а потом рухнуло вниз.
– Прости, что так поздно, но я не к нему. К тебе.
Отступив в сторону, я дала понять тем самым, что если Роман Юрьевич хочет, он может зайти, хотя мне сейчас было совсем не до политес. Страх был таких размеров, что взял меня в свой кокон и не давал пошевелиться.
– Что-то случилось? С моим мужем произошло что-то страшное? – выдавила я из себя, из последних сил хватаясь за ручку двери, на которой буквально висела.
А через мгновение оказалось, что страшное случилось не с Антоном. Оно случилось в первую очередь со мной.
Совершенно ровным, даже равнодушным тоном Лемешев сказал:
– Антон уже пять лет второй семьей живет. С моей дочкой. Надо с этим что-то решать.
Я ослышалась? Придумала себе то, что сейчас сказал Роман Юрьевич? Но с чего вдруг, ведь у меня с мужем все в полном порядке!
Какая несусветная глупость… Вторая семья, ну надо же!
Я нелепо хихикнула, глядя на Лемешева. На календаре вроде бы совсем не первое апреля. Оно уже за плечами, а впереди майские праздники. И мы поедем на дачу с Антоном и Вадей… По крайней мере, собираемся.
– Это не смешно, Роман Юрьевич, – отрезала я и попыталась сделать то, что первым пришло мне в голову. Захлопнуть дверь.
– Я и не смеюсь, – пожал плечами Лемешев, выставив руку и не дав мне сделать то, чего хотела.
Я инстинктивно отступила, когда он вошел в прихожую. Обхватила себя руками, желая закрыться. В голове билась испуганной птицей мысль: а что если Роман Юрьевич сейчас продолжит рассказывать мне небылицы? Звонить в полицию? Угрожать, что подниму шум?
– Понимаю, что это ошарашивает, но иначе никак. Аня и Антон вместе уже больше пяти лет. Отец моей внучки – твой муж, Милана.
Я закрыла уши руками и стала мотать головой. Не хочу слышать этот бред! Не хочу! А Лемешев все говорил и говорил.
– Антону нужно было тебе обо всем рассказать самому и уже давно. Но он не хочет. Его все устраивает. А Аню – нет. Она сама хотела к тебе прийти, но я понимаю, что ничего хорошего бы из этого не вышло.
Тяжело опустившись на стул, я ощутила, как закружилась голова, и только тогда поняла, что все это время не дышала.
– Где Антон? – потребовала я ответа от Лемешева, вскинув голову и прямо встречая его взгляд.
Он то ли стушевался, то ли ему стало неудобно. Отведя глаза, Роман Юрьевич поджал губы и промолчал.
