скачать книгу бесплатно
Мне не хотелось ласк, не хотелось близости. Хотелось лишь одного – забыть под чужими прикосновениями о своей боли, затереть чужими руками следы того, кто предал. Вытолкать боль прочь из разума и тела вместе с грязными, грубыми движениями…
Он не заставил себя ждать. Развернул меня к себе спиной, вынуждая выгнуться. Я почувствовала, как он расстегивает брюки – сначала мои, затем – свои, ощутила его руки на своих бедрах…
– Ты пьешь таблетки? – коротко поинтересовался он.
Я хмыкнула, и в звуке этом проступила горечь:
– Об этом можешь не волноваться.
Я не видела, но мне показалось, что он кивнул и следом – подался ближе.
Каждое движение было им точно выверено – ничего лишнего, никакой обманчивой нежности, никаких притворных чувств.
Я тяжело опиралась руками о стену, надсадно дышала и не могла сама разобрать, что сейчас чувствую. Он действовал умело, но это не вызывало во мне отклика. Я сама хотела этой мести – но не ощущала никакого удовлетворения…
Меня вдруг затошнило – то ли от выпитого, то ли от себя самой. Жалкая, ничтожная, грязная…
Мужское тело прижалось к моей спине, горячее дыхание опалило шею. Все кончилось.
Я поспешно развернулась, чтобы выскочить из кабинки, но сильная рука успела перехватить запястье.
Я тупо уставилась на его пальцы, сжимающие мою руку также, как еще недавно – Артем, и по спине пробежал холодок, а следом вновь накатило чувство отвращения.
– Может, хоть познакомимся после всего, что между нами было? – поинтересовался насмешливо мужчина.
– Это лишнее, – отрицательно мотнула я головой и потянула свою руку.
Он отпустил поразительно легко. Воспользовавшись этим, я выбежала из уборной, а следом и из бара прямиком в темноту осенней ночи.
Глава 5
Страшно хотелось пить.
С глухим стоном я перевернулась со спины на живот, скрываясь от света, мучительно бьющего прямо в лицо. Так и не отступившая сонливость заставляла продолжать лежать в постели, но мозг уже лихорадочно работал, пытаясь найти ответ на главный вопрос – где я?
На то, чтобы открыть глаза, не хватало сил. Веки казались тяжелыми, как два булыжника. Я снова жалобно застонала и втянула носом воздух – мой единственный ориентир в этой невольной тьме.
Пахло совсем не так, как у меня дома. Как правило, утро я встречала с запахом роз, всегда стоявших на прикроватном столике – Артем внимательно следил за тем, чтобы в доме был свежий букет…
Артем. Воспоминания о вчерашнем навалились беспощадно и оглушительно, заставляя меня содрогнуться, как от внезапного удара.
Может, это все было неправдой? Просто ночной кошмар, один из многих. Я привычно протянула руку, ощупывая постель рядом с собой и действительно на кого-то наткнулась. Но это был точно не Артем.
– Воу-воу-воу, полегче, Орлова! – раздался рядом знакомый голос.
И картинка сложилась. Странный запах – это, конечно, излюбленные свечи подруги, которые она жгла чаще, чем какая-нибудь гадалка, промышляющая спиритическими сеансами.
– Вась? – уточнила я жалобно, так и не в состоянии открыть глаза.
– Ну а кто еще? – фыркнула та в ответ. – И, кстати, ты все еще держишь меня за коленку.
Я отдернула руку и попыталась подняться в постели. Оказалось, булыжники лежали не только у меня на глазах – невидимая тяжесть давила к земле все тело. Голова мучительно раскалывалась, отчего-то болели пальцы рук…
Сделав над собой усилие, я распахнула глаза. И тут же зажмурилась от неприятной, невыносимой рези.
– Купи наконец шторы, – взмолилась я, растирая глаза и делая новую попытку прозреть. – Как я вообще у тебя оказалась?
– А ты не помнишь? – насмешливо отреагировала Василиса.
– Помнила бы – не спрашивала, – буркнула в ответ, наконец с трудом проморгавшись.
Так и есть. Я в съемной квартире Васи. Но как я тут очутилась? Вспомнить не удавалось напрочь.
– Ну, ты позвонила мне ночью, – начала рассказ подруга. – Ревела белугой так громко, что я и слова разобрать не могла. Умоляла тебя забрать…
– Откуда?..
– Вот и я не понимала, откуда. С горем пополам нашла ориентир, приехала, а ты сидишь на тротуаре вся помятая, зареванная… не ожидала от тебя, Вероника!
– А моя машина? – спохватилась я, припоминая, что уехала от мужа именно на машине.
– Рядом стояла, не убежала, – усмехнулась Вася. – Потом заберешь ее. Мне пришлось такси вызвать, потому что я водить, как ты помнишь, не умею.
– Прости… – только и сумела выдавить из себя в ответ.
– Прощу, если расскажешь, что все это вообще было. И почему тебя не забрал Артем?
По сердцу снова будто ножом полоснули. Артем… Уйти от него оказалось проще, чем сейчас смириться с мыслью, что его в моей жизни больше не будет. Не будет родного дыхания рядом на подушке, букета роз при пробуждения, терпеливого сопровождения при походах по врачам и магазинам…
– Если бы я сама знала, что вчера было, – ответила, нервно сглотнув.
Я панически рылась в собственной памяти, пытаясь понять, что из тех картинок, что там мелькали – реальность, а что – лишь игра воображения?..
– Там, откуда ты меня забрала, не было рядом бара?
– Я не смотрела по сторонам. Ночь – не то время суток, когда тянет изучать окружающий пейзаж.
– Я что-нибудь говорила?
Подруга задумчиво поцокала языком, потом ответила:
– Дай-ка вспомнить… ты говорила столько всего интересного…
– Вася… – буквально взмолилась я.
– Ладно, – вздохнула та. – Ты повторяла имя Никита. Бормотала что-то о том, какая ты грязная и тебе надо отмыться…
От последних слов меня буквально холод прошиб. Перед внутренним взором так и встали ледяные глаза, пробирающие цепким взглядом буквально до костей – неужели их обладатель мне вовсе не привиделся? Господи…
– Ну? – поторопила меня подруга. – Объяснишь что-нибудь?
Я с отчаянием растерла лицо. Потом попросила:
– Может, сначала угостишь таблеткой от головной боли и кофе?
– Знала, что ты попросишь, – хмыкнула Вася в ответ. – Пошли на кухню.
В старой квартире было странно промозгло. Бросив взгляд за окно, я поняла причину – судя по нахмурившемуся небу, сегодня похолодало, а об отоплении еще и речи не шло.
Вася кинула мне под ноги тапочки:
– Надевай, а то ноги замерзнут.
Я послушно запустила стопы в смешные меховые тапочки с мордочками кошек и невольно улыбнулась – это так похоже на Васю…
Мне на плечи опустился теплый плед и от этого маленького жеста заботы на глазах проступили слезы.
– Спасибо, – произнесла сдавленно.
Передо мной оказалась чашка с кофе, таблетка и стакан воды. Василиса присела напротив и от насмешливости на ее лице не осталось и следа, когда она снова спросила:
– Ну, что случилось?
Я запила таблетку и втянула в себя аромат кофе, мысленно прикидывая, с чего начать. Рассказывать все в подробностях не хотелось – это было все равно что мазохистски смаковать то, что причиняло чудовищную боль.
Я обрисовала ситуацию буквально в двух словах – как ехала к врачу и увидела мужа с ребенком, как Артем сказал, что это было приключение на один раз и я сбежала, а потом напилась в каком-то пафосном баре.
Про незнакомца, сама не понимая почему, я не упомянула. Возможно, просто хотелось убедить себя в том, что этого не было в реальности.
Ожидала, что подруга сейчас скажет о том, какой Артем козел, но Вася произнесла первым делом совсем иное:
– Ник… ну сколько можно себя мучить? Зря, что ли, ты целый год училась жить заново? Ну зачем ты снова поперлась к врачу?
Меня словно холодной водой окатили. Подобного осуждения я не ожидала. Тем более, что и до врача не доехала.
– У меня был план, – ответила сухо. – Если бы… все было безнадежно, я бы заморозила свои яйцеклетки… на всякий случай… вроде эко или… суррогатного материнства.
Вася только головой покачала. Я же уставилась в свою чашку с кофе, в которую беззащитно вцепилась, и едва слышно спросила:
– И это все, что ты можешь сказать?
– Не все, – вздохнула Василиса. – Но остальное тебе еще больше не понравится.
– Говори.
Она немного помедлила, потом с неожиданной горячностью произнесла:
– Вот дура ты, Ника, ей-богу!
Сжав челюсти, я молча ждала продолжения.
– Знаешь ведь прекрасно, как Артем тебя любит. Он даже через столько лет на тебя тааак смотрит! И если говорит, что это было по пьяни один раз – значит, так и есть. А что не рассказал ничего – так ведь знал, как тебя это ранит! И с бесплодностью твоей смирился, и по врачам с тобой таскался, кучу денег в это вгрохал…
Я резко встала, с шумом отодвинув стул.
– А с чем смирилась я ты вспомнить не хочешь? – поинтересовалась с горечью. – Спасибо за помощь, но мне, пожалуй, пора.
Подруга стремительно подскочила ближе, удержав меня за руку.
– Ника, ты не обижайся, я же просто как лучше для тебя хочу! Посмотри на меня! Посмотри, как я живу! Мне уже за тридцать перевалило, а ни угла своего, ни мужа, ни детей… Ничего у меня нет! А у тебя все было. Ну, кроме ребенка… Так стоит ли все рушить из-за одной измены? Мужика хорошего быстро подберут, а ты что делать дальше будешь?
Может, она действительно хотела, как лучше, но ее слова больно ранили. Обесценивали меня, как личность. Или я сама себя давно обесценила?..
– Жить буду… как-нибудь, – процедила сквозь зубы. – Я пойду, Вась.
И только оказавшись за порогом, я осознала пугающую реальность – идти-то мне было практически и некуда.
Глава 6
Осенний холод забирался под одежду, ледяными своими прикосновениями выстуживая душу. Я жадно вбирала в себя стылый воздух, пахнущий приближением дождя, и желала только одного – заиндеветь. Заморозить все внутри себя, чтобы ничего не чувствовать.
Слова, сказанные Васей, продолжали меня преследовать, когда шагала прочь от ее дома, сама не задумываясь, куда. Почему она сказала все это? Почему била еще больнее в тот момент, когда я так нуждалась в поддержке?
Остановившись на миг, я огляделась вокруг, пытаясь понять, где нахожусь. Похлопала себя по карманам, убеждаясь, что ключи от машины и телефон на месте. Оставалось еще вспомнить, где я оставила свою верную «Ауди».
Маршрут, по которому ехала накануне, остался в воспоминаниях лишь расплывчатой линией. Я плохо отдавала себе отчет в том, куда двигалась, и еще меньше – во всем, что было после.
Снова стало мерзко на душе. И с чего я вообще взяла, что тот факт, что мы с Артемом станем квитами, как-то облегчит мою боль? Нет, я ничуть себе не помогла – лишь упала так же низко, как мой муж.
Впрочем, наверно не было никакого толку искать смысл в собственных пьяных поступках. Оставалось лишь попытаться смириться с содеянным. Как и со всеми остальными неприятностями, что подкинула мне жизнь.
Я снова обвела взглядом окрестности. Надо попытаться вспомнить, как назывался тот бар.
Перед глазами мелькали какие-то разноцветные ошметки воспоминаний, но никак не удавалось ухватиться за самое нужное. От попыток вспомнить заболела голова, а руки сделались холодными на ветру, жадно облизывающем ледяным языком беззащитную кожу.
Взгляд наткнулся на небольшую кофейню с напитками на вынос. Я осознала, что так и не выпила толком кофе. Ноздри ощутили фантомный кофейный аромат с ореховым привкусом и я, сдаваясь перед этой чисто человеческой слабостью, шагнула к двери с заветной вывеской.
Я не знала, который сейчас час, но, судя по немногочисленным посетителям, было еще утро. Приблизившись к кассе, сделала заказ и, расплатившись через телефон, пять минут спустя снова вышла на улицу.
Горячий напиток сквозь бумажный стаканчик приятно грел руки. Сориентировавшись на местности, я зашагала в ту сторону, где, как помнила, был небольшой парк. Хотелось о многом подумать и быть при этом подальше от людей.
Я зашла в самый дальний уголок парка и присела на скамью. Легкий пиджак почти не грел, но, погруженная в свои мысли, я уже едва ощущала холод.
Пригубливая кофе, я размышляла. В первую очередь, стоило подумать, где мне теперь жить. Собственного жилья так и не приобрела, а возвращаться к матери…
Я поморщилась, как от неприятной боли. Она любила меня и я любила ее. Но сейчас общество мамы рисковало стать самым невыносимым на свете. Она обожала Артема. Она едва ли не возвела его в лик святых, неустанно повторяя, как мне повезло с мужем.
Наверно, ее мышление было объяснимо. Мой собственный отец, которого я никогда не знала, бросил маму, едва узнав о ее беременности. На этом фоне Артему было совсем нетрудно показаться ей идеальным.
