скачать книгу бесплатно
– Да ты и не помнишь ничего, совсем маленькая была!
– Помню! Я все помню! И вовсе не маленькая! – возмутилась Маша, пытаясь через Алину толкнуть свою сестру.
Из здания суда вышел Антон и радостно помахал им прозрачной папкой с бумагами.
– Папа, папа! – радостно завопила Маша.
– Сиди, сам подойдет, – спокойно сказала Женя, но сильно ерзая на лавке.
– Привет, мошенницы, – Антон поцеловал облепивших его дочек. – Они тебя не замучили?
– Нет, что ты, все хорошо, – ответила Алина, вставая с насиженного места.
– Ну как дела?
– Все, я теперь свободный человек! – весело улыбаясь, сказал Антон.
– Ты теперь женишься? – Маша вопросительно посмотрела на него.
– Маша, я же только развелся. Рано еще жениться.
– И ничего не рано! – настаивала Маша. – Алина согласна!
– Ну, это мы с Алиной вдвоем решим, хорошо?
– Ничего, мы дожмем эту Синюю бороду! – уверено сказала Женя, подмигивая Алине, раскрасневшейся от детской непринужденности в простых по сути, но таких сложных для взрослых вопросах.
6.
В комнате стояло гнетущее молчание, шипевшее, изредка угасающими искорками напряженности, вырывавшимися наружу при каждом испепеляющим взгляде, которым одаривала друг друга каждая сторона. Казалось, еще немного, и объемный взрыв от этих искорок разорвет густую атмосферу непонимания и все более крепнущей ненависти родных людей друг к другу. Безучастно тикали часы. Любопытная кошка, не желавшая оставаться вне центрального действия, примостилась на коленях у Саши, поблескивая зелеными глазами на нависшую над ссутулившейся девушкой грозную мощную фигуру матери, которая только покачивала головой и, шепча одними губами, заранее заготовленные, рассчитанные на публику, причитания.
– Что ты хочешь от меня, мама? – холодным тоном вновь спросила Саша, бросая на мать непонимающий и полный яростного огня взгляд.
– Разве я что-то хочу? Кроме того, чтобы моя дочь была счастлива, чтобы твои сестры были счастливы и устроены в жизни? Чтобы наша семья не бедствовала и жила достойно, так, как должна жить? Я для себя ничего не хочу! – закончила на патетичной ноте мать, глядя на дочь с детской наивностью и открытостью, сквозь которую слишком явно проявлялась еле сдерживаемая ярость, желание силой вытащить эту дрянь из дома и за волосы поволочь обратно.
Но это был чужой дом, и она в бессильной злобе мяла толстыми руками платок, не желая навлекать на себя позор побоища в чужом доме.
– Доченька, может поговорим дома, у нас, в родном доме? В родных стенах все и видится иначе, правильнее. Пойдем домой, тебя отец ждет. Он же тебя очень любит, помнишь, как он заботился о тебе в детстве?
– Я все помню, мама! И вашу доброту и то, как вы меня продали! – уже не сдерживаясь, воскликнула Саша, когда на ее коленях встрепенулась, изогнув спину и втыкая когти ей в ноги кошка. Саша шумно выдохнула и медленно стала гладить кошку, ей было дурно от этого разговора, бессмысленного по сути и смертельного в сухом остатке. Назад пути больше не было, она давно приняла решение, не видя понимания со стороны родных.
– Господи! Да как же ты с матерью разговариваешь? Да разве мы с отцом для тебя ничего не сделали? Мы тебя не любили, не заботились о тебе? Мы ничего для себя не просим, но мы думаем о будущем твоих сестер, наших внуков, – вновь принялась раскручивать свой любимый маховик жертвенной риторики мать, изображая лицом невообразимую гримасу горькой обиды и испепеляющей ярости.
– Ой, ну хватит, мама! Хватит уже прибедняться! Да разве это Эльдар все создал? Разве это он, а не отец положил все, ради нашего достатка, пропадая сутками на работе? Прекрати, мама!
– Доченька моя, – ласковым, чарующим голосом проговорила мать. От ее голоса вздрогнула даже кошка, еле слышно прошипев на гостью.
– Ты же не знаешь, что мне пришлось пережить. Думаешь, твой отец не бил меня? А я терпела, терпела – ради вас, потому что мои родители воспитали меня правильно, я уважала своего мужа, если он бил, значит я это заслужила.
– Ой, вот только не говори, что вы были ко мне слишком добры, а я выросла неблагодарной дрянью! – истерично расхохоталась Саша, представляя, как тонкая высокая фигура отца противостоит мощи ее матери. – Мама, я не вернусь к Эльдару, прими это, и давай закончим, нам больше не о чем говорить.
– Тебе больше не о чем говорить со своей матерью? Господи, значит я что-то сделала в своей жизни не так, раз ты меня так наказываешь!
– Ну, прекрати, мама! – с нажимом сказала Саша. – Оставь этот театр для других.
– Я не заслужила того, чтобы моя дочь, любимая дочь! – она повысила голос.
– И хамила мне! Так ты еще придешь извиняться, придешь! Когда поймешь, чего стоит твой уголовник! А я приму тебя, приму – ведь я же люблю тебя! Ты моя любимая дочь!
