скачать книгу бесплатно
Проходя мимо трактира с незамысловатым названием «Бочка», Томас услышал, как внутри горланят пьяные мужики. Работяги, неделю пахавшие в доках и на заводах, теперь обнимались и срывали глотки, теша свои изможденные души лихой песней. Томасу захотелось распахнуть двери и, подхватив с покосившегося стола кружку пива, присоединиться к нестройному хору голосов, но Измеритель живо напомнил себе, что это попросту невозможно.
«Только вечер им испорчу… и себе заодно».
Каждый второй из этих трактирных завсегдатаев наверняка походил на Стивена – бугая, который отлично работает руками и не слишком здорово – мозгами. В головы этих крепких мужей давным-давно вложили мысль о том, что у нормального человека кожа не может быть белой, как воротник официанта из «Барона Миньолы», самого дорогого ресторана Вандерсайда. Никаких исключений.
«В лучшем случае меня просто вышвырнут, в худшем – поколотят».
Вспомнив недавнюю стычку, альбинос рефлекторно потер то место, куда врезался кулак Стивена.
«Гребаный «стервятник».
Чем дальше Томас уходил от «Бочки», тем тише становились возгласы пьяных работяг. Наконец все окончательно смолкло. В вечернем Вандерсайде хватало подобных «островков шума», но мостики между ними, как правило, обилием звуков не баловали. Порой из окон доносились чьи-то голоса – жены кричали на мужей, мужья на жен, старушки ворчали, а детишки пели, хохотали и рыдали, подчас до завидного легко переходя от смеха к слезам и обратно. Маршрут, выбранный Томасом, был ему неплохо знаком, и большая часть редких вечерних звуков казались этакими маячками, подтверждающими, что Измеритель на верном пути. Вот пожилая леди разговаривает с заморским попугаем, клетка которого обычно стоит на подоконнике.
– Кто хорошая птичка?
– Меган хор-рошая птичка!
Вот супруги со стажем, неутомимые любители скандалов, которые практически каждый вечер о чем-то спорят на повышенных тонах.
– Ну и какого черта ты бросил свою грязную куртку на мое платье?
– А какого дьявола твое платье делает на моем кресле?!
Казалось, оставшиеся две-три сотни футов до дома Томас может пройти с закрытыми глазами, полагаясь только на слух. Этакая акустическая путеводная нить, которую нельзя увидеть и потрогать.
Вот впереди показался знакомый столб с почтовым ящиком. Он находился на самом углу Гроули-стрит и Мидлтон-авеню и много лет служил Томасу единственным средством связи с его клиентами. Заказчик оставлял тут письмо, где указывал место, гонорар и время, когда хотел бы видеть у себя альбиноса; Измеритель же отбирал наиболее заманчивые предложения и на следующий день отправлялся по адресам.
«По-хорошему, телефоном бы разжиться… но попробуй найди дурака, который потянет шнур в подвал!..»
Подойдя к почтовому ящику, альбинос убедился, что тот пуст, и с чистой совестью побрел дальше, к четырехэтажному дому, который находился в колодце двора, практически полностью отгороженный другими зданиями от внешнего мира. Томасу он почему-то всегда напоминал старого дворового пса, изрядно побитого жизнью, который присел отдохнуть да так навеки и врос в этот злачный район. Альбинос задрал голову и прищурился, дабы получше рассмотреть обшарпанную черепицу на крыше. Он практически не сомневался, что в один прекрасный день какой-нибудь увесистый осколок свалится ему на голову и оборвет странное подобие жизни.
«Но только не сегодня».
Справив нужду в темном проулке, альбинос устремился к двери, ведущей в родной подвал. Доставая ключи, Томас вдруг понял, что тихо насвистывает под нос.
«Как мало мне, оказывается, надо для счастья – еще даже не нашел Патрика, но уже мечтаю, что скоро стану, как он».
Ключ нырнул в замочную скважину, легко провернулся в ней, и Томас услышал, как стальной язычок с громким щелчком спрятался в коробку. Взявшись за ржавую ручку, Измеритель распахнул дверь и вошел внутрь. С минуту он стоял на пороге, наслаждаясь легким сквозняком, который остужал лицо, раскрасневшееся от эля и ходьбы. Наконец, облизав пересохшие губы, альбинос закрылся изнутри, достал спички и зажег свечу, висящую у входа. Крохотный огонек озарил подвал, и Томас, проковыляв к старой тахте, без сил на нее рухнул. Уже с тахты, блаженно вытянув ноги, Измеритель окинул свои покои взглядом усталого путника, вернувшегося в родную обитель после долгого путешествия. Что нужно альбиносу для нормальной жизни? Койка для сна, шкаф с барахлом и книгами да журнальный столик на колесиках, чтобы легко перекатывать его с места на место… ну, допустим, толстый ковер, чтобы не топтаться по холодному полу. Еще, конечно, бочка с водой, чтобы умываться, и старая печка, стоящая на трех ногах в углу; не имея возможности использовать даже самый простой магический обогреватель, Томас спасался только ею.
«Надо встать и взять теплое одеяло, – подумал Измеритель. – Иначе ночью околею…»
С трудом заставив себя подняться с тахты, Томас побрел к шкафу, стоящему в дальнем углу. Подошвы туфель утопали в ворсе старого ковра. То тут, то там на его зеленой поверхности темнели грязные следы.
«Надо будет заказать химчистку, – решил Томас. – Как-нибудь… потом… или к черту?»
Серое одеяло, лежащее на верхней полке, напоминало гранитную глыбу, которую отломил от скалы некий силач и шутки ради принес сюда. Чуть ниже находились четыре рубашки, две пары брюк, теплое пальто с куцым воротником, допотопный зонтик да некое количество носков и нижнего белья. Еще где-то в глубине прятались вторые туфли, около двух дюжин книг… и на этом – все; такой вот «набор изгоя».
«Ну и плевать. Счастье точно не в одежде, обуви, еде или роскошных апартаментах».
Стать нормальным – вот цель, о достижении которой Томас мечтал с тех самых пор, когда его впервые назвали уродцем. А уж после того, как «веселые ребята» из интерната решили подкинуть ему в кровать волшебного светляка, альбинос окончательно понял, что будущее его никогда не будет простым.
Вспомнив ту нелепую историю, Томас невольно скривился. Бледная рука легла на грудь – чуть ниже солнечного сплетения, куда ударил Стивен. Под рубашкой и курткой скрывался уродливый шрам, который успел оставить треклятый светляк, пока Томас не вытряхнул его на пол. Измеритель отлично помнил, как, вопя от боли, извивался на кровати, а другие детишки, хохоча, наблюдали за его страданиями. Для них это была настоящая умора: нелепый белокожий мальчишка, которого ранят безобидные магические вещицы.
– Смотри, опять загорелся! – радовался один из хулиганов, тыча пальцем в сторону Томаса, вены которого безостановочно мерцали голубым светом.
«Хорошо, что магия постепенно уходит…» – стащив с полки одеяло, с некоей долей злорадства подумал альбинос…
Впрочем, куда хуже магии те, кто неправильно ею пользуется. Эта проблема существовала всегда, но, разумеется, о ней заговорили только после того, как волшебство начало испаряться, точно лужа в солнечный день. В бытность же Томаса мальчишкой ни дети, ни взрослые особо не беспокоились о запасах магии. Лампы с джиннами покупались впрок (Мортимеру и ему подобным на радость), светильники, включающиеся по хлопку, и компактные обогреватели давно стали обыденностью. Магия слишком плотно вросла в ткань мира; представить себе жизнь без волшебства могли разве что альбиносы, но и они, будь у них возможность, с радостью заимели бы себе артефакт-другой. Тот же обогреватель мог сделать подвальчик Томаса гораздо более уютным местом…
«Хотя, раз магия уходит, стоит ли вообще тратить оливеры на подобную ерунду?…» Две дюжины опустевших лавок за полгода – весьма дурной знак. С другой стороны, что такое две дюжины лавок с точки зрения целого мира? Да в одном Вандерсайде их около сотни, если не больше…
Томас снова плюхнулся на тахту и вытянулся в полный рост. Укрываться сразу он не стал – любил забираться под одеяло, когда уже замерз.
«Решено – если Патрик поможет мне стать нормальным, тут же куплю себе обогреватель… хотя и печку сразу выкидывать не буду – мало ли что…»
Положив ноги на серую махину одеяла, Томас запрокинул голову и уставился на горящую свечу на стене. Крохотное пламя освещало комнату едва-едва, но Измерителя это вполне устраивало – по той же самой причине, по которой он любил ночь больше, чем день.
«Ой, это ж и к ней вставать, тушить… Так неохота… Но бросать нельзя».
Однако не успел он собраться с духом и повторить недавний подвиг, как свечка погасла сама – видимо, из-за сквозняка, который был частым и, по сути, единственным гостем альбиноса за последние пару лет.
«Ну вот и славно…»
Уснул Томас куда быстрей, чем обычно. Снилось ему, как он, совершенно нормальный, розовощекий парень, летним днем гуляет в городском скверике вместе с улыбающейся Ребеккой. Неясно, правда, почему она согласилась прийти – «перекрасившиеся» альбиносы, судя по всему, ей нравились не особо… Но – это ведь был всего лишь сон, а потому Измеритель не ломал голову понапрасну. Он просто наслаждался – чудесной погодой, чудесной спутницей и чудесным новым собой, которым его сделало секретное волшебство Патрика.
Завтрашний день должен был стать началом новой жизни.
Или, по крайней мере, первым робким шажком в ее направлении.
* * *
– Снимите-ка с него мешок.
Нельсон никогда прежде не встречался с Арчи, но по властному тону сразу понял, что к нему обращается ночной король Западного Стоунпорта. Стилет и Кувалда говорили совершенно иначе, хотя, надо думать, всячески пытались подражать боссу. Что-то более-менее похожее получалось у Гарри, но после трагедии, превратившей его в полутруп, он заметно сдал и порой нес полную околесицу.
Мешок слетел с головы Нельсона, и проходимец увидел коренастого седовласого мужчину лет пятидесяти с небольшим. У мужчины был приплюснутый нос, маленькие хитрые глазки и бледные тонкие губы.
«Так вот ты какой, Арчи Фостер…»
Хозяин восседал в огромном черном кресле. Стол красного дерева, на который он облокачивался, габаритами был схож с черной самоходкой Полудохлого. Судя по массивным перстням, украшавшим пальцы Арчи, ему действительно нравилось все большое.
«Что это, комплексы? Или просто самолюбие потешить?»
– Ну здравствуй, Нельсон Марлоу, – сказал Арчи, пристально глядя на стоящего перед ним парня.
– Здравствуйте, – прочистив горло, ответил проходимец.
– Оставьте нас, – переведя взгляд на Стилета, распорядился хозяин.
Боковым зрением Нельсон увидел, как его провожатый отрывисто кивнул и, круто развернувшись, устремился к выходу. То же самое, с поправкой на грацию великана, проделал и Кувалда, и в кабинете остались только проходимец и Арчи. В гробовой тишине Нельсон угрюмо смотрел на хмурого хозяина, ломая голову, зачем тому понадобилась эта встреча.
«Артефакты? Если да, то как объяснить, что я не ворую впрок? Он ведь не поверит мне… да я и сам бы на его месте не поверил!»
– Итак, ты здесь, – откинувшись на спинку кресла, негромко произнес Арчи. – Догадываешься, зачем?
– Нет, сэр, – помедлив, слукавил Нельсон.
– Я знаю, чем ты занимаешься, парень, – продолжая сверлить гостя взглядом, сказал хозяин.
Нельсон промолчал. Страх овладел проходимцем еще в тот миг, когда черная самоходка только-только подъехала к гаражу дядюшки, так что к моменту встречи он уже смирился со своей участью и не особенно переживал. Разве что за Луиса…
«Но мы справимся, дядюшка, обещаю».
Арчи меж тем не торопился продолжать. Пришлось спросить:
– Что именно вы имеете в виду, сэр?
– Твои вылазки за артефактами, конечно же. Или ты будешь отрицать, что шастаешь к складникам?
Пристальный взгляд, словно скальпель хирурга, медленно пронзающий насквозь. Пальцы с тяжелыми перстнями, которые так раздражающе стучат по столу.
– Не буду. Шастал.
– Когда в последний раз?
– Вчера, – поколебавшись, ответит проходимец.
– Хорошо, что ты не пытаешься это отрицать, – одобрительно кивнул Арчи. – Очень ценю честность, знаешь ли. Вот, допустим, твой дядюшка – честный человек. Ты, вижу, тоже не из брехливых. И мне это нравится. Вы мне нравитесь. Правда.
Его толстые пальцы продолжали стучать по столу, отбивая незамысловатый ритм. В тусклом свете электрических ламп руки Арчи казались похожими на танцующих королевских крабов.
– А вот один твой… коллега… – после очередной долгой паузы сказал хозяин, – честностью и благоразумием, увы, не отличается. Поэтому слинял вместо того, чтобы добросовестно выполнить мой заказ.
Нахмурившись, Нельсон сказал:
– Я, сэр, если что, других проходимцев не знаю. Говорю об этом сразу, чтоб потом вас не… разочаровать.
– Мне, веришь, насрать, знаешь ли ты кого-то или нет, – без обиняков ответил Арчи. – Мне нужно, чтобы ты нашел этого мудака и притащил его сюда вместе с артефактом, который он для меня искал.
– Но, сэр… я же вообще не занимаюсь… подобным, – с виноватой полуулыбкой пробормотал Нельсон. – Поиск людей – не мой конек…
– Что ж, тогда придется научиться, – равнодушно пожал плечами Арчи. – Если ты, конечно, действительно хочешь помочь своему любимому дядюшке…
Нельсон вздрогнул.
– Сэр, скажите, нельзя ли не вмешивать в наши дела моего единственного родича?
– О, не беспокойся, Нельсон, я всего лишь хочу тебя немного… мотивировать, – с насквозь фальшивой улыбкой сказал Арчи. – Смотри, что я предлагаю: если найдешь сбежавшего проходимца и артефакт, который ему заказал, – спишу оставшийся долг твоего дядюшки и еще сверху деньжат подкину. Хватит, чтобы купить вторую машину вместо твоей трехколесной раздроты.
Нельсон молчал. Предложение Арчи было очень щедрым… даже неожиданно щедрым, учитывая, что ночной король Западного Стоунпорта никогда не любил сорить деньгами. Сам собой напрашивался вывод, что артефакт, который стащил безымянный проходимец, стоит раз в десять больше самой лучшей машины.
«О чем, интересно вообще речь? И откуда о ней узнал Арчи? Судя по тому, что он заказал проходимцу нечто конкретное, а не просто что-то, там должна быть… настоящая легенда».
Скотти называл подобное «круговорот артефактов в природе». Сначала кто-то успешно крадет у складника некую мощную штуковину и выгодно ее продает. Богач, купивший артефакт, активно им пользуется, и по городу начинают расползаться слухи. Потом складник, спохватившись, обнаруживает пропажу и заставляет следующего пойманного им проходимца вернуть ему обросший мифами артефакт. Дальше все зависит от удачливости вора – либо он умирает, либо возвращает украденное монстру и тем самым избавляется от черной отметины на ладони.
«И замыкает круг».
– Ну а если не найдешь или, того хуже, не захочешь даже попытаться… – продолжил Арчи. – Что ж, думаю, тебе вполне хватит мозгов, чтобы понять, чем все закончится в таком случае.
Нельсон медленно кивнул. Он, конечно же, знал, что единственный шанс покинуть кабинет Арчи живым – это согласиться на его условия. Что делать после – вопрос отдельный. Может статься, придется вслед за первым проходимцем залечь на дно или тайно покинуть город, прихватив с собой дядюшку Луиса…
«Мало мне было проблем со складником, ага…»
– Я и не думал отказываться, – выдавил Нельсон. – Но мне, сами понимаете, нужно больше информации о том проходимце… ну который вас обманул.
Арчи скривился, но заострять внимание на обидной формулировке проходимца не стал и хмуро произнес:
– Зовут его Дин Картер. А выглядит как… да, примерно как ты – худой, высокий…
Нельсон наморщил лоб. Дин Картер… Нет. Ничего. Пустота. Впрочем, Нильсон никогда особо и не стремился дружить с другими проходимцами – просто потому, что наведывался к складникам редко и неохотно, всякий раз обещая себе: «Это в последний раз».
Арчи тем временем продолжал:
– Че там еще у него… волосы темные, хвост этот дебильный такой, ну и главное – родимое пятно в форме груши на левой щеке, почти на скуле даже.
– Груши?
– Груши-груши. Тяжело, наверное, представить, но, как увидишь, сразу поймешь, что это точно груша.
– А где он жил вообще? И где живут его близкие, если они у него есть?
– За подробностями – к Гарри. У него все записано, а я подобное в голове не держу. Потом скажешь Стилету, он тебя проводит к нему, обсудите.
– А артефакт? – медленно кивнув, спросил Нельсон. – Что этот… Дин должен был для вас украсть?
Арчи закусил нижнюю губу.
– Ну я же не могу не знать, что я должен вам принести? – добавил Нельсон, видя, как колеблется хозяин.
– Да это-то понятно… – проскрипел Арчи.
После случившегося он явно не слишком хотел доверяться еще одному проходимцу, но иного выхода просто не было. Нельсон верно заметил, что без подробностей ему не найти ни сбежавшего Дина, ни артефакт. Именно поэтому Арчи шумно выдохнул и нехотя сказал:
– Артефакт «ищейка». Ты о нем наверняка слышал. Он может отыскать для тебя любого человека, любую вещь, какую только захочешь, будь она хоть в тысяче миль.
– Вау, – только и сказал проходимец.
Об «ищейке» в Стоунпорте действительно с давних пор слагали легенды, но Нельсону всегда казалось, что это обычная байка, одна из многих, связанных со складниками. Порой кто-то просто придумывает какую-нибудь могущественную штуковину и рассказывает о ней другим, а те, вдохновленные историей, передают ее дальше и дальше… пока весь город не начинает галдеть о «таинственном артефакте», способном поворачивать реки вспять и стирать с лица земли целые города. «Ищейка» на фоне подобных монструозных штуковин казалась детской шалостью, но люди влиятельные, такие как Арчи, могли с ее помощью натурально свернуть горы.
