скачать книгу бесплатно
– Ты что… немой? – догадался Громобой.
Мужчина открыл глаза и, приложив палец к губам, с заговорщицкой улыбкой отправился к выходу из комнаты.
– Эй, постой! Нам надо поговорить! Точней, я буду спрашивать, а ты кивай… или головой мотай… не бросай меня тут одного!
В отчаянии Громобой резко, всем телом, подался вперед, однако боль моментально сковала его, и он, зажмурившись и тяжело дыша, вжался дрожащей спиной в лежак. Ему потребовалась минута, не меньше, чтобы пережить приступ; только тогда он смог спокойно вздохнуть. Впрочем, когда нейромант рискнул снова открыть глаза, о визите незнакомца напоминал только витающий в воздухе аромат его похлебки.
«Куда я вляпался?..» – озадаченно подумал бородач.
Он больше не был голоден, но, увы, так до сих пор и не знал, где находится и зачем. Странные украшения мужчины наводили на мысль, что его спас какой-то сумасшедший бродяга (вроде его самого), но как их пути пересеклись, оставалось только догадываться.
Пребывать в неведении было равносильно муке, и потому Громобой, несмотря на слабость, все-таки решился: собрав волю в кулак, он воспользовался связью с Щелкуном и переключился на «питомца», дабы взглянуть на мир его светящимися красными глазами.
Первое, что увидел Громобой – это какой-то заброшенный дом, ничем не отличающийся от тысяч прочих, кроме, разве что, горящего внутри костра. Однако, присмотревшись, нейромант обнаружил на окнах массивные стальные решетки, а вход надежно защищала металлическая дверь. Кроме того, над этой дверью неизвестный художник желтой краской изобразил шестеренку.
«Символ Великого Механика?» – удивился Громобой.
Живущие внутри люди, судя по всему, имели какое-то отношение к Зоне трех заводов, где бородач прожил большую часть своей жизни. Плюс ко всему здешние жители явно знали толк в защите собственного дома.
Медленно переставляя лапы, био Громобоя побрел к этому таинственному зданию, дабы взглянуть на горящий внутри костер с близи.
Металлический скрежет, сопровождающий движение робота, оказался настолько громок, что из дома наружу практически тут же показались двое. Они были практически точной копией навещавшего нейроманта чудика. Разница, незначительная, заключалась только в деталях: у одного, например, вместо гаек в ушах были шайбы, а у второго шея была обмотана проводами – такими же, какими в свое время напичкали «Рекса» его гениальные разработчики.
«Может, потому био их и не тронул? – мелькнула в лохматой голове шальная мысль. – Потому что счел за своих – за роботов? Вон на них сколько всего металлического…»
Идея показалась дурацкой, но, поскольку другого объяснения пассивности био не было, Громобой решил не ломать голову зазря и пока остановиться на этом варианте. В конце концов, так ли важно, почему «Рекс» не сожрал странных людей, если они не навредили бородачу, а, напротив, помогли?
Щелкун был метрах в семи от входа в здание, когда оба встречающих чудика вдруг упали перед ним на колени и уперлись лбами в потрескавшийся асфальт. Громобой велел «Рексу» остановиться и обескураженно уставился на незнакомцев красными глазами питомца.
«Что происходит? – удивленно подумал нейромант. – Почему они кланяются био?»
Вдруг из дома наружу показался еще один субъект. Он, в отличие от собратьев, был облачен не в грязные лохмотья, а в проржавевшую кольчугу с длинными рукавами, стальные поножи и черные перчатки. На шее у него был провод с огромной шестеренкой.
«Я что же, действительно вернулся в Зону трех заводов? – подумал Громобой, пожирая глазами шестеренку кольчужного мужчины. – Или это всего лишь очередное странное видение?»
Никто из местных жителей не походил ни на рабов Директора, ни тем более на горделивых стабберов. Падать ниц в Зоне трех заводов вообще было не принято, потому что в момент преклонения тебя могли отоварить по затылку чем-нибудь тяжелым. Однако назвать происходящее «фантазией» язык не поворачивался: слишком реальным казались эти люди, а вкус похлебки до сих пор царил во рту. На всякий случай Громобой ущипнул себя правой рукой за бедро и невольно скривился: нет, пожалуй, это все же не сон.
«Тогда где же я? И кто эти люди?»
– О, могучий аватар! – неожиданно воскликнул мужчина с шестеренкой на груди. – Мы, Дети Механизмов, рады приветствовать тебя и твоего хозяина, Великого Механика, на грешной московской земле!
Громобой невольно открыл рот от удивления. Что только что сказал этот тип? Кого они приветствуют?
«Дети Механизмов? И они считают, что я – это… Великий Механик? Серьезно?»
– Я – Рупор, голос нашего малочисленного племени! – представился говоривший и согнулся в ростовом поклоне. – Очень жаль, что многие собратья не дожили до сего знаменательного дня, но ты должен понимать, о Великий Механик, что тела людские не так совершенны, как твои механизмы, и старятся куда быстрей…
У Громобоя голова пошла кругом от такого обилия информации. Да, прежде, еще в бытность стаббером в Зоне трех заводов, он, как и другие истинно верующие, заучивал наизусть историю Великого Механика, а также пророчества, связанные с его возвращением на грешную Землю для ее Упорядочения. Теперь эти воспоминания порядком подзатерлись, но общий смысл нейромант по-прежнему помнил довольно неплохо. Что-то в духе «И когда хаос окончательно поглотит наш мир, явится Он – сначала аватаром своим, который возвестит о скором пришествии Его, а после и сам снизойдет». Но какое отношение эта легенда имела к лохматому бродяге Громобою? Почему нейроманта приняли за божество, а «Рекса» – за его аватару? И откуда вообще взялись в Москве какие-то там Дети Механизмов?
«Неужто это действительно выходцы из Зоны трех заводов? – осенила бородача внезапная догадка. – Когда-то давно покинули Директора, как мы с Бо, но пошли не в Кремль, а зажили здесь, среди развалин, обособившись от всех… и в результате совершенно сбрендив на своей вере!»
– Позволишь ли ты, о аватар Великого Механика, поговорить с твоим хозяином напрямую? – продолжил тем временем Рупор. – Ибо молили мы Упорядоченное, чтоб ты сделал нас его частью, и вот ты снизошел до нас, смертных, так позволь же прикоснуться к твоему величию, пока мы не стали лишь машинным маслом, облегчающим работу твоих механизмов…
Казалось, этот парень с шестеренкой на шее может вещать без передышки часами напролет, однако, договорив про машинное масло, он замолк и с надеждой уставился на Щелкуна. Удивительно, но вся троица свято верила, что «Рекс» не станет жрать их, благочестивых. Хотя, может, даже участь быть съеденными эти странные Дети Механизмов приняли бы, как божественное благословение. Ведь какое у них главное предназначение, если не служение Великому Механику?
«И какого же ответа они ждут?» – подумал Громобой.
Три пары глаз вопросительно смотрели на «Рекса», однако говорить пастью «питомца» нейромант, увы, не умел. Подумав, он велел стальному ящеру кивнуть, и тот подчинился, чем вызвал у Детей Механизмов неописуемый, именно что детский восторг.
– Спасибо тебе, о Великий Механик! – сияя, пылко воскликнул Рупор и бросился внутрь.
Двое соплеменников, однако, подниматься с колен не спешили. Широченные улыбки, от уха до уха, на их грязных лицах выглядели довольно жутко. Громобой, и без того уже осознавший, что попал к безумцам, убеждался в этом все больше. Другое дело, что пока эти чудики не казались опасными, более того, они на бородача молились и готовы были умереть за него и по его приказу. Скажи им нейромант прыгнуть «Рексу» в пасть, и они, надо думать, не сомневались бы и секунды. Фанатики, неизвестно как выжившие среди унылых пейзажей нынешней Москвы, считали Громобоя реинкарнацией их кумира – Великого Механика. И разубедить их в этом, судя по всему, не могла даже смерть бородача на старом лежаке – будучи совершенно повернутыми на религии шестерней, дикари наверняка легко объяснили бы смерть божества не пригодным для его пришествия телом или иной, более хитрой причиной.
– О Великий Механик! – Рупор чинно замер на пороге. – Позволишь ли ты к тебе приблизиться?
– Позволяю, – милостиво дозволил Громобой.
Рупор хихикнул, словно сельский дурачок, однако живо взял себя в руки и с чинной, но безучастной улыбкой подступил к кровати Громобоя.
– О Великий Механик, позволь от лица всего нашего племени поприветствовать тебя на нашей планете!
– И опять позволяю, – проскрипел бородач.
– Позволь спросить…
– Позволь я спрошу? – раздраженно перебил его Громобой.
– Да-да, конечно! – испуганно выпалил Рупор и смиренно склонил голову. Он вряд ли понял, чем вызвал гнев ожившего божества, но разумно счел за лучшее повиниться. – Простите мою дерзость, о Великий…
– Помолчи-ка маленько, – снова не дал ему договорить нейромант.
Рупор послушно заткнулся. С опущенной головой он стоял рядом с лежаком Громобоя, а бородач задумчиво жевал губу, обдумывая, как лучше всего воспользоваться этой странной неразберихой. Можно ли отправить Детей Механизмов убивать нео? Нейромант окинул взглядом стоящего перед ним мужчину. Для воина Рупор был как будто слишком тощ, хотя Громобой знавал немало прекрасных бойцов, которые не выделялись на общем фоне рельефной мускулатурой и гигантскими габаритами. А вот стойка, которую принял его новый знакомец, говорила о многом – в частности, о том, что сбить Рупора с ног смог бы даже неразумный отрок. Опытный боец всегда ждет, что его атакуют…
Но Рупор – не ждал.
«Значит, не боец», – констатировал нейромант.
Разочарованный, Громобой переключился на «Рекса» и глазами био уставился на улыбающихся дикарей, оставшихся снаружи. Вот эти двое уже куда больше походили на воинов. Припомнил нейромант и парня с подшипником на шее. Тот тоже был достаточно крепок на вид.
«Похоже, в этом племени в охоте участвуют только молчуны, – пришел к выводу бородач. – А Рупор у них, судя по всему, за священника и дипломата, единственного, кто наделен голосом и способен общаться с истинным богом… да и вообще с любым живым существом, худо-бедно понимающим человеческую речь».
– Расскажи о моем пришествии, – велел нейромант.
– Что именно ты хочешь знать, о Великий Механик? – облизав пересохшие губы, уточнил Рупор.
– Все. Начиная с того момента, как вы меня нашли, и заканчивая тем, как вылечили мое… это бренное тело от ран, чтобы я… смог в него вселиться?
Соответствовать глупейшей легенде о втором пришествии Механика на бренную землю было непросто, но и совсем отмахиваться от канонов Громобой не мог. Пусть он божество, и истина – это слово его, а что с его словом не совпадает, то выдумка, в которую истину обрядили безымянные сказители, но нельзя ведь с ходу выбивать почву из-под ног Детей Механизмов? Решат еще, что он водит их за нос, и, допустим, сожрут… ну, или просто прихлопнут. Как бы то ни было, в своем нынешнем состоянии Громобой меньше всего хотел заводить новых врагов. Да, у него есть Щелкун, но сколько времени понадобится стальному ящеру, чтобы пробиться к хозяину? Вряд ли меньше, чем Рупору, чтобы вонзить нож в незащищенную грудь хворого нейроманта.
– Слушай же, о Великий…
– Просто рассказывай. Не надо всех этих «о Великий». Я… не тщеславен.
Рупор удивленно захлопал глазами, а потом, откашлявшись, сказал:
– Как вам будет угодно, о…
– Я же сказал! – гневно нахмурился Громобой.
– Прости. Так вот, началось все как? Мы увидели, как твой аватар несет тебя в зубах. Потом он тебя положил, и мы решили, что сейчас он съест тебя – мы ведь не знали сначала, что это в зубах – ты… А потом мы увидели, что ты живой, и удивились. А потом ты стал… гладить его рукой и что-то приговаривать, и мы начали все понимать. А потом ты стал терять сознание, и мы решили, что надо тебя спасать…
– И не испугались «Рекса»? – недоверчиво спросил Громобой.
– Проверяешь нас? – усмехнулся Рупор. – Мы знаем, что био – это тоже Дети Механизмов, только старшие. И мы с радостью готовы стать пищей для того, чтобы твои старшие Дети жили.
«Что и требовалось доказать. Готовы расстаться с жизнью ради своего божества. Глупые фанатики…»
Громобой смерил Рупора раздраженным взглядом.
«А вот скажи такому, что его вера гроша ломаного не стоит, что все это выдумка – и насчет Великого Механика, и насчет Упорядоченного… И как он отреагирует? Ринется на меня, чтобы задушить, пока лежу, немощный? Или же поверит? А, может, у него голова лопнет, когда он попытается осмыслить случившееся – оживший бог, утверждающий, что его не существует…»
– Ну а потом что было?
– Потом, пока мы тебя несли, твой аватар съел двоих наших, – будничным тоном сообщил Рупор.
Громобой выпучил глаза.
– Ты сейчас серьезно? – на всякий случай уточнил он.
– Прости, о Великий, – виновато потупился Рупор. – Но твой аватар сам не захотел есть больше!
Нейромат открыл рот… и закрыл. Ну какой смысл пытаться переубеждать фанатика, если для него вера – смысл жизни? Никто ведь не заманивал их в пасть ящера обманом? Сами пошли, добровольно. И в таком случае даже странно, что «Рекс» не съел их всех.
«Неужели это мое сознание включилось и остановило био? Но я ничего не помню…»
– Что было потом, рассказывай? – потребовал Громобой.
– Остальных аватар твой не тронул, пошел впереди, охранял нас от других опасностей…
«Точно сознание включилось. Но, видимо, лишь частично…»
– Я с вами разговаривал?
– Ты повторял, как заведенный: «Бог, Бог, Бог…» Потом затихал на время, потом опять повторял. Бог, Бог, Бог…
– Может, не Бог, а Бо? – нахмурившись, уточнил Громобой.
Рупор задумался ненадолго, а потом неуверенно произнес:
– Может, и Бо… но что есть Бо, о Великий?
– Ничего. Продолжай, – решив не вдаваться в подробности, велел нейромант.
– Две недели мы пытались сохранить выбранную тобой оболочку, давали ей пищу, переодевали и мыли тебя…
Громобой невольно поежился, представив, как Дети Механизмов возятся с ним, нагим. Умом он, конечно же, понимал, что фанатики все сделали правильно, но ему все равно было противно об этом думать.
– Ближе к делу.
– И вот на пятнадцатый день это жалкое бренное тело приняло твой неукротимый дух. По крайней мере, ты говоришь со мной, о Великий Механик! А скоро ты совершишь свои первые шаги по нашей проклятой земле… а потом начнешь все упорядочивать!..
– Не опережай события, Рупор, – хмуро осадил разошедшегося дикаря нейромант. – Я только пришел в себя, а ты уже строишь планы по изменению мира…
– Простите, о Великий Ме…
– Давай, если уж не можешь совсем без этих высокопарных обращений, хотя бы ограничимся простым «о Великий»?
– Как скажешь, о Великий.
– Так-то лучше. Что ж, со мной более-менее понятно. А что с вашим племенем?
– А ты разве не знаешь о нас? – изумился Рупор.
– Не забывай, что я две недели провел в беспамятстве. Ну и до этого я не мог уследить… за всем. Так что давай, рассказывай по порядку. Где мы сейчас находимся, например?
– Этот район с давних времен зовут Тушино, о Великий.
– Здесь все племя?
– Да, Великий. Нас осталось не так много, как раньше. Дюжина женщин, две дюжины мужчин и я, голос моего племени. Но мы с радостью накормим твой аватар, о Великий, и любой из нас охотно станет твоим новым сосудом, если старый тебе не подойдет…
– То есть если я умру? – хмыкнул нейромант.
– Не только. В преданиях сказано, что человеческая оболочка может не позволить тебе упорядочить наш проклятый мир. Но ты не переживай, о Великий. Мы, Дети Механизмов, в таком случае непременно освободим твой дух, чтобы он смог подобрать себе более подходящее вместилище…
– Погоди-ка, – нахмурившись, остановил его Громобой. – То есть, ты хочешь сказать, если с упорядочением мира не задастся, вы меня… убьете?
– О, нет! – хохотнул Рупор. – Как можно убить божество?
У бородача отлегло от сердца.
– Мы избавимся лишь от твоей нынешней телесной оболочки и дадим тебе новую, какую захочешь!
Нейромант так и замер.
– Но кто знает, сколько потребует процесс подготовки к упорядочению? – осторожно уточнил он.
– Ты, о Великий, – искренне улыбнулся Рупор. – В твоих преданиях сказано, что через тридцать дней после твоего пришествия мир будет упорядочен. Сегодня пятнадцатый день. Половина срока пройдена. Если через две недели ты не упорядочишь мир, мы дадим тебе новое тело. И – да, ты упоминал, что твой нынешний сосуд может противиться смерти, так что не переживай, о Великий, протесты оболочки нас не остановят…
