скачать книгу бесплатно
– О, это очень неординарный и нетипичный случай! Тебе, Николаша, будет интересно. Подожди, они уже близко, сейчас познакомлю.
Через минуту-другую из-за ближайшего скопления разномастных печных труб показалась странная парочка: высокий и худой, стройный – как пламя свечи – старик в древних стальных доспехах бережно вёл под ручку худенькую, низенькую и сморщенную старушку, одетую в пышное платье – фасона века эдак шестнадцатого-семнадцатого. Невольно создавалось впечатление, что эти пожилые люди только что сошли со страниц какого-нибудь рыцарского романа.
Длинные, седые, зачёсанные назад волосы мужчины очень эстетично развевались на ветру, тяжёлый и длинный меч – в кожаных ножнах с металлическими нашлёпками – равномерно постукивал по разномастной кровле Крыш. Хрупкая старушка неуклюже семенила рядом: на три шажка бабули приходился один шаг её рослого спутника…
«Действительно, очень необычная парочка!», – непроизвольно отметил про себя Ник. – «Визуально, оба немощны и стары, но угадывается в них – с первого взгляда – некая скрытая и очень серьёзная сила, спрятанная где-то там, внутри…».
Кот, до того времени небрежно и барственно развалившийся на краю бумажной скатерти, мгновенно вскочил на задние лапы и, уважительно шаркнув когтями по старой кровельной жести, уважительным баритоном произнёс:
– Позвольте вас представить друг другу, господа и дамы! Благородный рыцарь Айвенго, прекрасная леди Ровена, мистер Ник, эсквайр, он же – Николай Сергеевич Нестеров….
Ник, торопливо запихав потухший окурок в пустую бутылку из-под «Агдама», отвесил новым знакомым низкий изысканный поклон – как в тех голливудских фильмах про Рыцарские Времена, которые он смотрел когда-то, в бесконечно-далёком отрочестве. Словно бы не заметив этого жеста средневекового этикета, старик подошёл к Нику вплотную и поздоровался с ним за руку: то ещё получилось рукопожатие – крепкое, искреннее, настоящее.
– Оставьте эти официальные штучки, милый друг, – негромко прощебетала леди Ровена и ласково провела морщинистой ладонью по щеке Ника. – Мы с мужем уже знаем историю вашего появления на Заброшенных Крышах. Более того, искренне гордимся нашему знакомству. Мы рады, что истинное благородство живёт и поныне…
– Да, мы очень рады, – скупо улыбнувшись, подтвердил Айвенго. – Голуби уже обо всём доложили. В подробностях…. Хотите, мистер Ник, я прямо сейчас посвящу вас в рыцари? Если, конечно, некие – Там-Наверху – будут не против, – старик посмотрел на небо с явным неодобрением, словно бы ожидая подвоха. Или, наоборот, разрешения?
Небеса равнодушно промолчали в ответ.
– Уже неплохо! – криво усмехнулся Айвенго. – Сразу не отказали. Может, позже и разрешить изволят…
– Прошу садиться, дамы и господа! Прошу! Мы вам бесконечно рады! Николай, налей же нашим благородным гостям праздничного вина! – Кот вытащил – невесть откуда – два раскладных стульчика и смешно засуетился, усаживая на них стариков.
Честно говоря, эта идея показалась Нику отнюдь неблестящей. Предлагать благородным рыцарям и их легендарным жёнам российский «Агдам», изготовленный из подгнивших осенних яблок? Как-то, право, неудобно, мягко выражаясь…
– Что же! – высоко поднимая свой пластиковый стаканчик, торжественно провозгласил Айвенго. – За честь, доблесть и благородство! И за тех, для кого эти понятия и термины – не просто красивые и цветастые слова. Виват! Виват! Виват!
– Очень даже интересные и необычные нотки ощущаются в этом замечательном вине, – вежливо проворковала леди Ровена, только чуть-чуть пригубившая предложенный напиток.
Рыцарь Айвенго, напротив, осушив свой стаканчик единым махом, тут же побагровел, глухо крякнул, но отозвался об «Агдаме» весьма лестно:
– Узнаю, как же. Настоящий португальский портвейн! Доводилось – в своё время – пробовать. И в кабачках Лиссабона, и на благословенном острове Мадейра. А выдержка у напитка вполне достойная, чувствуется, что он несколько лет хранился в дубовом бочонке.
Светский разговор о завтрашней погоде и английской поэзии, о различных исторических коллизиях и творениях великого Шекспира, в перерывах – благородный «Агдам»…
– Извините меня, доблестный Айвенго, и вы, прекрасная леди Ровена! – не выдержал, наконец, Ник. – Но позвольте, всё же, поинтересоваться: как вы оказались на Заброшенных Крышах? С вашей-то безупречной репутацией, подтверждённой многочисленными романами, другими художественными произведениями, устными легендами, наконец? Как такое, вообще, могло произойти? Может, злобные наветы? Происки завистников?
– Да нет, всё по правде, – грустно вздохнул старик. – Всё по правде…. Помните, благородный Ник, у знаменитого Робина Гуда был такой закадычный приятель – отец Тук? Да, тот самый…. Грешил по мелочам, иногда выпивал лишнего. Ерунда, в общем и целом…. А потом, вскоре после нашей с леди Ровеной свадьбы, отправился я с некими достойными мужами в серьёзное плаванье по загадочным Южным морям. Через пару-тройку лет вернулся обратно, в старую добрую Англию, и написал несколько баллад, романсов и пару сонетов – о том славном путешествии…. Так, совершенно ничего особенного и оригинального. К примеру, послушайте вот эту скромную балладу, которая так и называется – «Баллада Странствий»:
Эхо – былых времён.
Зов – тех далёких стран.
Вновь – ветер перемен
Бьёт – в наши паруса!
Тени – прожитых лет
Нам не дают – уснуть.
Отблески – прошлых побед
Наш – озаряют путь!
Чаек – тоскливый крик
Вслед – летит за кормой.
Жизнь – это только миг.
Нам не надо – другой.
Клипер – поднял паруса.
Все – словно бы – навсегда.
И – голубая звезда
Снова – слепит глаза.
Сотни – ужасных бурь
Где-то в засаде – сидят.
Нынче у нас – июнь,
Плаванье – до декабря.
Месяц – и белый песок,
Тёплый и нежный – такой
Кошкой – лежит у ног.
Ластиться – под рукой.
В том кабачке – огни,
И гитары – поют.
Тропики – рай для любви.
Может – останусь я тут?
Вдруг – позабуду тебя,
Завтра – встав по утру?
Златом – пошло звеня,
Я гарем – заведу?
В трюм его – помещу,
Вновь – поднять паруса!
Отчего же – грущу?
Отчего же – слеза?
И – миллиарды звёзд
Нежно так светят – вдали…
Слушай – не надо слёз,
Просто – меня позови.
Ты позови – всерьёз,
Через – шторма и года.
Что мне – те полчища звёзд?
Ты у меня – одна.
Сон, вдруг, снится ещё.
Первый снег – на полях,
По полю мы – вдвоём
Дружно шагаем. Зря
Снился – под утро – тот сон
Яркая – в небе заря,
Чистый – совсем горизонт.
Может – всё это – зря?
Значит – всё решено:
Вся команда – наверх!
Рулевой – путь домой!
Даст Бог – всем!
Снова – знакомый причал.
Кто там – стоит на краю
Пирса? Не уж-то – Она?
Та – что так нежно – люблю…
– А мне вот этот романс нравится очень-очень! – нетерпеливо вмешалась леди Ровена. – Слушайте, благородный Ник!
Старушка запела приятным и чистым фальцетом, правда, почти не попадая в ноты:
И вот, когда приходит ночь,
То замолкают птицы в клетках.
И дождик – на осенних ветках –
Играет нам ноктюрн – о днях былых.
О тех, что в даль умчались без возврата,
Оставив нам из листьев – горы злата,
И думы о делах Времён иных.
И думы – о делах Времён – иных.
Как мелко мы живём, помилуй Бог!
Всё деньги и камения считаем,
И главного – совсем не понимаем,
Плачевный жизни подводя итог.
Как мелко мы живём – помилуй Бог!
А где-то там, в немыслимой дали,
Плывут себе – Нежданному на встречу,
Призрев вот этот скучный пыльный вечер,
По голубым волнам – красавцы-корабли.
Вот где-то там – в немыслимой – дали.
И девушки, скромны и грациозны,
На берегу – ждут капитанов тех.
И молятся – за их Большой успех
В делах – по-настоящему – серьёзных.
Те девушки – скромны и грациозны…
Победных труб – знакомые мотивы
Конечно, очень скоро зазвучат,
А циники – покорно замолчат,
Когда домой вернуться пилигримы,
Под музыки – победные мотивы…
И вот теперь, когда приходит ночь,
Я выпускаю своих птиц из клеток,
И их несёт от сель – порывом ветра,
От скуки и печали этой – прочь.
Их ждёт таинственная ночь!
Их ждёт – таинственная – ночь…
– Как вам, понравилось? – практически хором спросили старики, неуверенно и тревожно посматривая на слушателей.
Ник постарался быть максимально вежливым:
– Конечно же, понравилось! Очень и очень романтично! Такие стихи, баллады, романсы и сонеты непременно должны воспитывать в юношах любовь к приключениям, вдохновлять их на бескорыстные подвиги и благородные поступки. Лично я – в очередной раз – несказанно рад нашему знакомству…
– А вот там, Наверху, решили совсем по-другому, – ворчливо напомнил о своём существовании Кот. – Доблестный Айвенго все свои сочинения скрупулёзно записал на листах пергамента, да и отдал их отцу Туку, дабы означенный образованный монах, прочитав, потом дал непредвзятую оценку этим опусам…. А отец Тук оказался натуральной свиньёй! В том смысле, что жирным и абсолютно бесстыжим боровом, – от навалившегося праведного возмущения Кот неожиданно потерял дар речи и потерянно замолчал, ежесекундно фыркая и невежливо отплёвываясь…
– Бедняга Тук просто всё понял не совсем правильно, – миролюбиво произнёс Айвенго. – Он всегда был натурой увлекающейся, любил пофантазировать избыточно…. Короче говоря, начитался отец Тук моих стишков, да и отправился в дальние южные страны. А потом, неожиданно для всех, стал кровожадным и жестоким пиратом. Много за ним числится всяческих непотребств, и не сосчитать. Такой кровавый след тянется – не описать никакими словами. Конечно же, через некоторое время его поймали, судили, да, как и полагается, отрубили буйну голову…. А потом – по дороге в Ад – доставили на Высший Суд, где отец Тук и продемонстрировал те злосчастные пергаментные листы. И пояснил при этом, мол: – «Это рыцарь Айвенго виноват во всём! С этих его стишков она и началась – тяга к дальним морским путешествиям. А, в конечном итоге, и к пиратству бесшабашному…».
– Мы с Айвенго, – подхватила леди Ровена, – умерли через много лет после казни кровавого отца Тука. В один день, как и полагается. Правда, Айвенго, – старушка недовольно нахмурилась, – опередил меня на несколько часов, негодник такой…. Естественно, мы были уверены, что попадём прямиком в Небесный Рай. Как же иначе, когда позади столько лет безупречной жизни!? Размечтались, наивные…. Оказались на этих Заброшенных Крышах! На одной чаше весов – долгая безгрешная жизнь, полная благородных и богоугодных поступков. А на другой – служитель Святой Церкви, ставший, якобы из-за моего мужа, жестоким пиратом…. Ну, а я, как верная и любящая жена, была просто обязана разделить участь Айвенго. Муж и жена, они – сами знаете «кто» – одна…. Вот так неожиданно всё и обернулось. Уже многие века мы безвылазно находимся здесь, ожидая сами не зная чего…
– Позвольте, как же так! – Ник уже стал немного разбираться в здешней логике. – Но ведь вам обязаны были предложить – вернуться Назад. Дать реальную возможность – исправить ситуацию. Разве нет? – он вопросительно посмотрел на Кота.
Кот, позабыв о тонкостях этикета, отхлебнул «Агдама» прямо из бутылки, занюхал собственной лапой и охотно пояснил:
– Так всё и должно было произойти: переносится Душа доблестного рыцаря обратно, в тот самый момент, когда ставится последняя точка на последнем листе злосчастного пергамента, встаёт Айвенго из-за стола и, не раздумывая ни секунды, бросает сии документы в жаркое пламя камина…. Всё на этом! Ура! Разрешено досадное недоразумение! Добро пожаловать – в Рай! Но, не тут-то было.…Эти приснопамятные пергаментные листы фигурировал на Высшим Суде. Следовательно, является важнейшей уликой и подлежит хранению в Архивах – до Скончания Света…. А отправлять храброго рыцаря Айвенго и нежную леди Ровену в Прошлое без них – совсем бесполезно и глупо: ведь ничего при этом не изменится. Совсем ничего! Шарада такая, бессмысленная и неразрешимая…. Правда, лет двести с небольшим тому назад один судейский стряпчий – по пошлому недоразумению – залетал на наши Крыши. Так вот, он говорил, что эту проблему можно решить без особого труда: надо с нужных пергаментных листов снять копии, заверить их у Главного, ещё так у кого-то, дело и сладится, копия останется в Архиве, а подлинник отдадут доблестному Айвенго…
– Ага! – нахмурился старик. – Только ещё тот стряпчий советовал нанять хорошего адвоката, мол: – «Без пройдошистого и наглого адвоката ничего не получиться…». А где, спрашивается, взять такого? Негде!
– Это точно, негде, – подтвердил Кот. – Адвокатов на Заброшенных Крышах сроду не бывало. Скажу вам по большому секрету, и в Раю нет ни одного. Они все – прямым ходом, оптом и поодиночке – следуют в Котлы кипящие…. Что это ты, дружище Ник, так активно крутишь головой? Поверить не можешь? Точно тебе говорю – ни единого! Вообще-то, официально считается, что самый страшный и непростительный грех, мол, «гордыня»…. Но и в Раю, торжественно даю любимый коренной зуб, хватает всяких, не в меру гордых персон: в глубине Души человек может быть записным гордецом, но при этом регулярно совершать дела добрые, насквозь богоугодные. Так-то оно! А вот, «лицемерие»…. Это в Земном Мире к нему относятся излишне снисходительно и несерьёзно. А там, Наверху, давно уже просекли что почём, осознали нешуточную опасность. И все лицемеры в Котлы следуют напрямую, с кожей ободранной напрочь, без единого шанса на иной исход…. Так что, бедные адвокаты! Страшна и незавидна их участь…. Никогда, дружище Ник, не связывайся с адвокатской братией! Никогда!
Ещё минут через десять старики засобирались.
– Пора нам уже, друзья! – словно бы чего-то немного стыдясь и смущаясь, негромко произнёс Айвенго. – Мы направляемся в библиотеку, которую открыли благодаря уважаемому Коту. Каждый день там проводим по несколько часов, если так можно выразиться применительно к нашим благословенным Крышам. Изучаем разные юридические документы, сочиняем прошения, составляем многочисленные справки…
Короткое прощание, полное добрых взаимных слов и фраз, и вот уже странная парочка затерялась в многообразии печных труб. Только громкое шарканье, вперемешку с размеренными и неторопливыми ударами молотка по шляпке забиваемого гвоздя…
– Все мы – лишь маленькие и неразумные дети, заблудившиеся в бескрайней пустыне, – глубокомысленно изрёк Кот, на этот раз умело прикуривая предложенную Ником сигарету. – Чёрная беспросветная ночь. Ни единого огонька вокруг. Небо покрыто плотными серыми тучами. Луна и звёзды? Забудьте…. А впереди – сплошные засады и горести…
Проснулся он от тупой головной боли и нестерпимой колючей жажды. Сел на диване, нащупал босыми ступнями ног старенькие шлёпанцы, медленно провёл ладонью по лицу, осторожно помотал головой.
Вокруг было очень тихо и тревожно. На подоконнике ласково и нежно подрагивали утренние солнечные лучи, а вот незнакомый мужской носок (серый в мелкую чёрную клеточку), зафиксированный им ночью – на границе сна и яви – куда-то исчез.
«Почему, интересно, я спал в столовой? А где же Марьяша?», – удивился Ник, крепко обхватывая-обнимая ладонями пузатый стеклянный кувшин, наполненный кипятком.
Он пил долго и жадно, давясь и обливаясь. Допил жидкость до последней капли и в этот момент вспомнил всё, что с ним произошло. Всё, до мельчайших деталей. Вспомнил, глухо застонал и, с трудом перебирая неверными ногами, устремился по витой лестнице на второй этаж, зовя жалобным и чуть дрожащим голом:
– Мария! Марьяна! Машенька! Матильда!
Жена – растрёпанная, сонная, милая – торопливо выбежала из спальни, упёрлась ему в грудь острыми кулачками и заявила, неодобрительно и строго посвёркивая серыми – как балтийская морская гладь – глазами:
– Зачем же ты так поступаешь, Николай? Пошёл за лекарством, а вернулся пьяным в стельку…. А, может, и не пьяным? Накурился какой-то гадости? А, скорее всего, и то, и другое?! От тебя так противно воняло, когда ты лез со своими слюнявыми поцелуями…. Как же так, Коля? Я его ждала, волновалась, нервничала…
– У меня опять случился приступ, – смущённо глядя в сторону и виновато вздыхая, сообщил Ник.
Он механическим голосом, словно бы читая старательно заученный текст, рассказал жене о вчерашних видениях и фантомах. О жестоком и безжалостном Фредди Крюгере, с которым пил благородный ямайский ром, оказавшийся на поверку обыкновенной яблочной бормотухой. Об убитой неизвестной старушке и двух выпотрошенных лохушках. О голодном вампире, замаскированном под доброго Деда Мороза, и о соседе Олеге Быстрове с его бельгийской овчаркой. О кроссовках, щедро испачканных в крови, о чужом мужском носке на подоконнике, и о двухметровом кенгуру с головой гигантской гусеницы…
– Боже ты мой! – сострадательно охнула впечатлительная Мария. – Бедный ты мой, бедный! За что же тебе такое? Ведь шесть лет всё было в полном порядке, а теперь вот…. А как же знаменитые таблетки доктора Пал Палыча? Ты не забываешь их принимать?
– Регулярно и исправно глотаю, две штуки каждую неделю, строго по расписанию.
– Обязательно сегодня позвони ему и запишись на приём! Слышишь меня? Не забудешь? Обязательно!
