Возрождение

скачать книгу бесплатно


– Я тебя ненавижу!

– Я готов понести такие жертвы, лишь бы у вас все было хорошо.

Ее вдруг осенила неприятная догадка:

– Думаешь, он мне изменяет?

– Понятия не имею. Но, надеюсь, это не так, иначе будет иметь дело со мной.

Инна благодарно улыбнулась брату. Она знала: что бы ни случилось, он примет ее сторону и защитит сестру. Так всегда было. И сознание этого придало ей силы взбрыкнуть.

– Ну, знаешь, он тоже не идеальный!

Она стала подыскивать доводы в свою пользу. Взгляд ее беспокойно забегал, даже пальцами по столу забарабанила.

– Меня бесит, например, когда он выковыривает изюм из манника! – нашлась-таки она. – Я уже специально ставлю рядом миску с изюмом, но он все равно достает его из пирога! Честное слово, как дитя малое! Даже у ребят такой манеры нет!

– Ты сказала ему об этом?

– Да что тут говорить-то?! Рядом стоит полная чаша изюма. Тут и ежу понятно, для чего она!

– Нет, не понятно. Я бы тоже не понял, – все так же спокойно парировал Ян. На немое изумление сестры он снизошел до объяснений.– Стои?т и стои?т. Мало ли для чего ты ее поставила. Может для другого блюда приготовила, а он полезет. Еще и схлопочет за это. Вот вы, женщины, любите грешить этими намеками! Скажи словами, так, мол, и так. И все – конфликт убит в зачатке. Пойми меня правильно, я не оправдываю его. Я лишь хочу показать ситуацию с его стороны. Есть такие привычки, от которых мужчинам сложно отказаться ввиду их незначительности. А если он еще и не понимает, что тебя это раздражает, то не откажется вовсе. Ты и так запретила ему участвовать в мотогонках, и он пошел тебе на уступку. Голову даю на отсечение, что сделал это только ради твоего спокойствия и детей, преступая через себя.

– Мотогонки – это слишком опасно, слишком рискованно для жизни. Я не могу допустить, чтобы дети остались сиротами. Я и сама не переживу, если он разобьется.

– А раньше, выходит, пережила бы? Вспомни, ты ведь запретила ему участвовать в заездах после рождения детей. Причем в ультимативной форме. Я точно помню, сам был свидетелем скандала.

– Ну, ладно! Не такой уж и скандал был. Так, пошумели маленько.

– Потому что я вас утихомирил.

Малышка снова стала требовать внимания папы. Ян подбросил ее на руках, и та звонко взвизгнула. Он завозился с ней, а Инна вспоминала и переосмысливала тот случай. Ну да, возможно она действительно перегнула палку, посягнув на святое. Захар любил гонки. Они его заряжали, зажигали, окрыляли. Пожалуй, больше гонок он любил разве что ковыряться в моторах. Но здесь, к счастью, никаких запретов не было.

– Не все его привычки искоренились. Ты бросил курить, а он до сих пор дымит, как паровоз. Я бы не назвала эту привычку такой уж «незначительной»! – с другого бока подступила Инна.

– Я бросил из-за девочек, чтобы не травить их сигаретным дымом, потому что они много времени проводят со мной.

– Захар тоже мог бы больше времени проводить с сыновьями!

– Когда? Вместо школы? Или вместо ежедневных секций, куда ты их записала? А, точно, их же нельзя пропускать, потому что «это же мальчишки, будущие мужчины; их надо воспитывать в строгости, чтоб не расхолаживались!» – процитировал Ян ее же слова. – Так когда ему общаться с сыновьями, а им учиться у отца? Они, быть может, с бо?льшим удовольствием проводили бы время в мастерской Беркутова, разглядывая машины, расспрашивая о мотоциклах или даже в чем-то помогая?

– Захар там работает. Они будут только мешать, – упрямо стояла на своем Инна.

– Это ты так решила. А не пробовала спросить у них? Тесная, доверительная связь между поколениями устанавливается именно при совместных делах, которая будет связывать их на протяжении всей жизни. Для примера, они с удовольствием крутятся со мной, причем по своему желанию, когда я что-то строю. Спрашивают, какой инструмент для чего нужен; что, в какой последовательности нужно делать. Им действительно интересно научиться различать между сбой гвозди и болты. Кто знает, может это кому-то и пригодится в будущем? А ты отваживаешь их от совместных дел с отцом. И ладно бы он бабочек под микроскопом разглядывал. Нет же. Он занимается ремонтом машин и мотоциклов. Да это мечта любого мальчишки – разбираться в моторах! Теоретические знания там, наука, учеба – это все, конечно, хорошо и нужно для общего развития. Но ты и тут пересаливаешь. Складывается ощущение, что ты ополчилась против всего мужского населения своей семьи: одного обделяя вниманием, зато других задавливая им.

Ян видел по реакции сестры, как его метко подобранные слова попадают в цель, но она чисто в силу характера продолжала стоять на своем. Не так-то просто годами выработанную стратегию поведения взять и в одночасье поменять, пусть даже в мыслях. Он видел это по ее хмурому взгляду, которым сестра буравила его, по упрямо сжатым в тоненькую линию губам. Но потом Инна перевела взгляд куда-то за его спину, и он заметно смягчился. Ян, не оборачиваясь, знал, с чем это связано. У всех без исключения была такая реакция на его жену.

Глава 3

– Здравствуй, Инна! Я не знала, что ты приехала, иначе бы давно вышла тебя встретить!

Яна окутали тихие звуки мелодично-низкого, теплого голоса Софии, к которому он, казалось, никогда не привыкнет и который никогда не приестся. Почувствовал прикосновение любимых ладоней к плечам, уловил тонкий аромат, и сердце наполнилось любовью к жене.

– Все в порядке. Это я как обычно… свалилась на вас как снег на голову. Ты выглядишь все лучше и лучше с каждый разом! – не скрывая восхищения, проговорила Инна. – Ей-богу, ты – заговоренная!

– Глаза доброго человека видят красоту во всем, глаза любящего – и в других людях, – как всегда скромно ответила некогда послушница монастыря и вернула комплимент в троекратном размере. – Я очень тебе рада!

София склонилась над плечом мужа, и ее густые волосы цвета блестящей платины тяжелым покрывалом упали на его плечо и руку.

– Маленькая спать хочет, – пропела она грудным голосом, видя, как дочка растирает кулачонками глаза.

– Я уложу, – предложил Ян, при возможности перенимая на себя часть ухода за детьми. София перевела полный любви и благодарности взгляд на супруга, от которого Инна смутилась, почувствовав себя лишней в этой идиллии.

Ян ушел в дом с малюткой на руках. София предложила золовке еще чаю с пирогом, но Инна вежливо отказалась. А вот предложение прогуляться было встречено с готовностью.

Она шли неспешно по каменным дорожкам, выложенным хитросплетенным лабиринтом по всему участку. Доносились детские звонкие голоса. В воздухе пахло той чистотой и свежестью, какой в городе нет. Теплый ветер ласково играл длинными, блестящими и переливающимися в лучах солнца волосами Софии, колыхал свободное платье в пол нежно-василькового цвета.

– Ты стала носить волосы распущенными? Всегда считала это неудобным, особенно когда возишься с детьми, а в твоем случае еще с животными и огородом.

– Ты права, они мешают. Обычно я заплетаю их, убираю и покрываю голову. Но когда дома Ян, а это случается редко, он весь в трудах, то я оставляю их распущенными, зная, что ему так нравится, – неспешно в своей манере ответила София.

Инна задумчиво покосилась на невестку. Это именно то, что хотел донести до нее брат. Интересно, это с его подачи София стала так делать или сама догадалась? Так прямо и спросила.

– Тут и догадываться не о чем, – улыбнулась она. – Ян всегда говорил и всем видом показывал, как ему нравятся мои волосы. И я стараюсь делать мужу приятно всегда, когда есть возможность.

– Вот скажи честно, вы когда-нибудь с ним ссоритесь? – Инна посмотрела на нее как на инопланетное создание.

– Всякое бывает: и разлад, и горести, что ж мы, не люди что ли? Но в том и суть семейного союза, чтобы не рушить его при первых же трудностях, а стремиться сохранить вопреки всем преградам. Любовь и уважение – вот на чем зиждутся прочные узы.

– И дети только укрепляют их, – поддакнула Инна, сорвала травинку и стала крутить ее в руках.

– Дети – это Божье благословение, но нельзя зацикливаться на них: у них свой путь, тот, что предначертан свыше. – Она немного помолчала, а затем как-то доверительно сказала Инне: – Ян очень любит девочек, он души в них не чает. Но он хочет сына. Я чувствую это, хоть он никогда не говорил. За светлую, безусловную любовь ему будет дан мальчик. – София положила руку на пока еще плоский живот и мягко улыбнулась. Лучистые глаза цвета летнего неба на рассвете засияли. – Да, я думаю, будет мальчик.

– О! Вы ждете пополнение? Мои поздравления! – Инна осторожно обняла невестку.

Про себя же подивилась, как ей хватает сил и здоровья рожать четвертого ребенка? Ей, конечно, не тридцать девять, как Инне, но она младше всего на пару лет. Еще внутренне согласилась, что при наличии одних девочек, Ян наверняка хочет сына и будет несказанно рад, если предчувствие супруги сбудется. Положа руку на сердце, Инна сама мечтала о девочке, но вряд ли этому суждено случиться. Она не такая смелая.

Затем невестка поинтересовалась, как продвигаются ее дела, и Инна первым делом рассказала новости с работы. Она воодушевилась, как и всякий раз, когда речь заходила о художественных росписях, и на Софию снизошло то же вдохновение, которым была полна душа золовки. Потом разговор зашел о сыновьях, и Инна рассказала, что направила их на все три смены в три разных лагеря: со спортивным уклоном, математическим и оздоровительным. Опять же, чтобы мальчишки не разбалтывались, а воспитывались в строгости и дисциплине.

София заглянула Инне в лицо и ласково сказала:

– Я не хочу лезть не в свое дело и ни в коем случае не хочу тебя обидеть или попрекнуть, но позволишь ли ты мне выразить одну мысль? – И после утвердительного кивка собеседницы продолжила:– Мне кажется, и не безосновательно, что ты слишком много времени и сил вкладываешь в своих сыновей. Ты как будто душишь их своей безмерной заботой и опекой, тем самым причиняя больше вреда, нежели пользы. Ты словно стремишься быть идеальной мамой. Прости, если ненароком обидела тебя, – тут же прибавила она.

– Нет, ничуть. Продолжи свою мысль, – заинтересовалась Инна. Путь их пролегал под раскидистой яблоней, и она сорвала душистое соцветие.

– Господь посылает на землю души в обличие людей, и у каждой свой путь, уготованный свыше. Не нам, людям, менять Его замысел.

– Но если Он послал конкретно эти две шалопайские души через меня, значит, и воспитать, и указать, каким путем им следовать, должна я.

– Воспитать, но не подчинить своей воле, – мягко возразила София и сложила руки лодочкой перед собой. – Воспитание человека заключает в себе формирование личности и ознакомление с разными путями в жизни. И мне видится, вот здесь ты… несколько переусердствуешь, решая, что им делать, а что нет; решая за них их проблемы, задавливая своими ожиданиями.

– Они еще маленькие, чтобы самостоятельно решать свои проблемы.

– Помогай им, принимай активное участие, но не делай что-то за них. Выпусти их из-под своей строгой опеки и неустанного контроля, чтобы они не стали заложниками и жертвами твоей чрезмерно губительной заботы. Отпусти детей, доверься им, позволь им самим принимать решения, но будь рядом, чтобы им не было страшно. Чтобы они чувствовали твою поддержку и опору; чтобы они знали, что ты всегда готова подсказать или помочь, если понадобится. Дай им больше свободы выбора и больше времени удели себе с мужем, подавая детям пример таких отношений, чтобы им в будущем захотелось создать свои семьи и завести своих детей. Но ты можешь и отвадить у них это желание, помешавшись на их проблемах, игнорируя потребности мужа и свои собственные. Ты как будто заживо хоронишь себя в них. Они будут видеть, что в семейной жизни у женщины на первом месте дети, все остальное – второстепенно. Они будут видеть, как их отец страдает от отсутствия внимания со стороны супруги. И эта модель поведения, принятая из детства, станет для них нормой. Как думаешь, они захотят для себя такой же участи? Участи игнорируемого страдальца, от которого требуется только зарабатывать и приносить домой деньги, и интересы которого не учитываются, не принимаются во внимание? Вряд ли. Но если счастливы родители, то и дети, следуя их примеру, тоже будут счастливы.

Некоторое время шли молча, позволяя этой глубокой мысли осесть в головах.

– А счастливы ли мы? – как-то неожиданно даже для самой себя вдумчиво изрекла Инна. Абсолютно все люди их окружения были уверены, что чета Беркутовых – это образцово-показательная семья. Что между ними царит любовь и взаимопонимание и что у них здоровые воспитанные дети. Что они по-настоящему счастливы. Сама Инна была тоже в этом уверена до некоторого времени.

София замедлила шаг и внимательно посмотрела на золовку.

– У меня возникло ощущение, что наши отношения угасли, перестали приносить радость. Между нами пропал интерес, утратилась душевная связь. Все как будто приелось и надоело. Мы словно охладели друг к другу: стали редко разговаривать, еще реже обниматься и целоваться. Избегать. Мне стало недоставать теплоты и заботы. Мы будто эмоционально закрылись. Будто ведем невидимую войну, которая, к счастью, сопровождается редкими перемириями. Но я устала. Я больше не могу бороться с эмоциональной отстраненностью и переживать чувство собственной ненужности. Я перестала чувствовать себя любимой…

К концу откровения по щекам женщины беззвучно текли слезы. Каждое слово будто вспарывало плетью, с кровью выворачивая неприглядную изнанку. Она испугалась своих же слов, которые вот так внезапно вырвались наружу. Но страшнее всего то, что эти слова были выражены четко и последовательно. Получается, внутри-то, про себя, в мыслях она давно сформулировала, что ее не устраивает и угнетает, но молчала. Потому что не считала нужным выносить сор из избы. Считала, что с семейными проблемами они справятся сами, внутри своей семьи. А сейчас как будто почувствовала острую необходимость получить свежий взгляд извне, ощутила потребность в совете. Ей захотелось получить помощь и поддержку. И Инна догадывалась, откуда ноги растут. Это Ян со своим видением со стороны неурядиц Беркутовых подтолкнул ее к откровениям.

Инна всегда считала отношения с мужем идеальными и за ненадобностью перестала поддерживать их. И постепенно они пришли в упадок, зачахли. Как идеально взращенный сад, если его забросить, со временем зарастет сорной травой и потеряет привлекательность. И возродить его, вернуть прежний вид будет гораздо сложнее, нежели постоянно поддерживать в должном состоянии. Так случилось и в их отношениях…

Инна стала обрывать лепестки и бросать их под ноги. Легкие, почти невесомые, они были подхвачены воздушными потоками и плавно, кружась, падали на землю. Так же, как и ее брак просто от бездумных движений осыпался, рушился. Она шмыгнула носом и оттерла глаза тыльной стороной ладони.

– Он перестал хвалить и благодарить меня. Совсем! – продолжила она. – Раньше это было по любому поводу, а сейчас все в тишине, как само собой разумеется. Как будто я должна это делать, обязана, и это вовсе не стоит благодарности. Он будто слово лишнее боится сказать мне. Мы как чужие стали, посторонние. Соседи. А ведь так не хватает простых и теплых слов.

– Тебя постигло разочарование в браке, в супруге, в ваших личных взаимоотношениях, и поэтому ты полностью переключилась на детей, их проблемы и потребности, – осторожно проговорила София, опасаясь усугубить ситуацию. – Свои накопившиеся проблемы и потребности ты хочешь решить через детей, обманчиво полагая, что, решая их проблемы, разберешься со своими. Но это не так. Оставь их в покое и займись спасением отношений с мужем, пока еще есть, что спасать.

Инна шмыгнула носом и ладонями смахнула с лица слезы, возвращая собранность и самоконтроль, но они снова полились, игнорируя попытки женщины успокоиться.

– Есть еще кое-что. Вернее, было, – она с особой ожесточенностью оборвала последний цветочек и выбросила его. София насторожилась, но виду не подала. Сейчас от нее нужно соучастие и поддержка, в чем бы Инна ни призналась. – В последнее время между нами холод и безразличие, но был период, и не так давно, когда меня раздражал собственный муж! Господи, как это было ужасно! Я избегала встречи с ним. Мне не хотелось его видеть – аж до противного! Любое его действие, шаг, жест на меня действовали как тряпка на быка. Что бы он ни делал, что бы ни говорил – мне все не нравилось.

– Ты делилась с ним?

– Нет, конечно. Как можно сказать мужу, что он бесит? – Инна всхлипнула, глубоко вдохнула и выдохнула, продолжила спокойнее. – Потом само как-то все прошло. Разобралась, откуда взялся этот негатив, проработала проблему, и отпустило. Кризис миновал, и на его место пришли рутина, обыденность и косность. Я знаю его как облупленного. Мне стало не хватать какой-то новизны. Я… я как будто задыхаюсь, мне нужен «свежий воздух». Я устала от однообразия и хочу перемен. Неужели это означает только одно – развод?..

София обняла золовку за плечи, ведь на последнем слове ее голос сорвался.

– Это еще не значит, что любовь прошла. Это святое чувство, данное нам свыше, так просто не проходит. Оно сильнее всех невзгод, оно способно пережить все трудности. Возможно, ты истощена эмоционально или устала как морально, так и физически. У тебя повышенные нагрузки на работе – новый проект, он много сил из тебя выкачивает. Не загоняй себя, подумай об отпуске.

– Сейчас точно не до отпуска, – жалостно всхлипнула Инна, надеясь, что невестка права, и это еще не конец отношениям.

– Тогда попробуй взбодрить себя, встряхнуться. Сделай то, что тебе под силу в сложившихся обстоятельствах. Начни с преображения самой себя, и ты сама удивишься, как много новых, сильных эмоций тебе это принесет. Как это даст тебе новизны и внесет перемены в жизнь. И самое главное – поговори с ним. Мягко, без упрека проговори вслух, что стало не так между вами. Никто не сможет разобраться в ваших отношениях лучше, чем вы сами. И помни, что бы ни случилось: Бог каждому дает по силе его. Если тебе, вам с мужем, даны такие испытания, значит, вы вместе сможете их выдержать и пережить. Он не стремится разрушить ваш союз, но такими испытаниями лишь закаляет и укрепляет его. Веруй в Бога, в Его силу и справедливость, но и сама не плошай. Он посылает тебе подсказки, моими ли устами, твоими ли мыслями, происходящими ли вокруг событиями. Услышь Его. Он подскажет и направит.

Столько силы и уверенности звучало в словах Софии, что Инна стала успокаиваться. Ее как будто накрыло теплое мягкое покрывало, сотканное из предсказаний, что все наладится, все станет хорошо.

Они огибали участок по периметру и выходили на главную аллею, ведущую к дому.

– Твои слова пропитаны верой, даже больше – знанием истины. Ян, этот одержимый атеист, не встал с тобой на путь праведный?

– У Яна свой путь. Ни я, никто другой не сможет его сбить.

Инна мягко усмехнулась: ослиная упертость всегда была отличительной чертой их семейства.

– Спасибо за поддержку, за то, что выслушала. До этого момента я и сама не представляла, как мне нужно было поделиться своими опасениями и тревогами. Спасибо за совет, за свежий взгляд со стороны. Утопая в рутине заезженных проблем, я не замечаю выход замыленным взглядом. А на самом деле он совсем рядом, буквально на поверхности.

София взяла ее за руку и крепко пожала. Затем положила на сгиб своей руки и дальше повела под руку, ласково заговорив:

– Ты – женщина. Тебе дан свыше необычайный дар воодушевления. Ты можешь вдохновить своего мужчину на подвиги и от того вдохновишься сама. Но пока ты всю свою энергию направляешь на работу – новый проект – и получаешь оттуда неимоверную отдачу, которая тебя заряжает, воспламеняет. Ты же вся светишься, когда говоришь о нем! А теперь попробуй эту же энергию направить не на работу, а на мужа, и, я уверена, результат не заставит себя долго ждать.

Мимо пролетел мячик, за ним выскочили Егорка и Настюша. Весело смеясь, они попинали его обратно. Ян вышел из дома и направился к детям. С заднего двора послышалось пение петуха. Где-то заблеяла коза. Мир продолжал жить своей обычной размеренной жизнью, а в душе Инны случился переворот. Она четко поняла, хоть и не без посторонней помощи, что некогда крепкий и процветающий союз может захиреть и распасться без видимых на то причин. Они найдутся позже, высосанные из пальца, и сформируются в что-то типа «он перестал видеть во мне женщину» и «меня заел быт». И если она не хочет, чтобы их союз распался, ей стоит попытаться возродить их отношения уже сейчас. Дальше откладывать чревато необратимыми последствиями.

Цепкий и наблюдательный взгляд Яна скользнул по покрасневшим глазам сестры. Он нахмурился и весь даже как-то потемнел:

– Это из-за него? Видимо, придется самому с ним потолковать, – слышимая угроза прозвучала в голосе. Инна подняла на него любящий и благодарный взгляд:

– Нет, родной. Это как раз мне надо с ним поговорить. Серьезно и откровенно, по душам, что называется. Ведь это же элементарно как… как с изюмом! Пока я не скажу вслух, что не так, он не поймет. Нужно только набраться смелости, чтобы начать разговор! Тогда мы сможем прояснить происходящее. Чего мы хотим друг от друга, чем живем, чего ждем – честные ответы на эти вопросы отметут половину всех проблем и неурядиц!