скачать книгу бесплатно
Ждан сел за руль, рядом положил палку, устроил покалеченную ногу. Содранный кусок плоти почти восстановился и теперь жутко чесался. Отрегулировал положение кресла и руля. И почувствовал себя королем! В этой машине было создано абсолютно всё для комфорта водителя. Завел двигатель, и низкое, мощное урчание приятно обласкало слух. Он словно почувствовал, как целый табун нетерпеливо бьет копытами под капотом. И вся эта мощь скоро вырвется наружу под легким нажатием педали. Не машина – сказка!
Он открыл пультом дистанционного управления ворота гаража. Сощурился и надвинул кепку ниже на глаза, когда яркий дневной свет стал проникать внутрь. Опустил руку на руль, плавно нажал на педаль. И чуть не кончил, когда зверюга под ним тронулся, едва сдерживая мощь.
– Куда едем?
Девушка придвинулась к нему ближе и с издевкой проговорила:
– На Кудыкину гору воровать помидоры.
Ждан откинул голову и улыбнулся, обнажив плотный ряд белых зубов. Поездка обещает быть какой угодно, только не скучной!
Глава 6
Сусанна откинулась на спинку и посмотрела на Ждана. Она не ожидала его увидеть, тем более в качестве своего водителя. Отец только сегодня поставил ее перед фактом своего решения. Ну и пусть! Ей же проще! Теперь не надо выстраивать маршруты по пробкам города. Теперь пусть у него об этом голова болит.
– И где эта твоя Кудыкина гора находится?
А у него красивый голос. Протяжный, с хрипотцой и как будто с еле заметным акцентом. Он приезжий что ли? Сусанна велела ехать на основную магистраль. Некоторое время ехали в тишине. Потом Ждан настроил радио, и из колонок, встроенных по всему салону, заиграла песня группы Aerosmith.
– Мне не нравится эта песня, – капризно заявила девушка.
– Она закончится и зазвучит другая.
– Я не хочу ждать окончания.
– Тогда убавь у себя звук.
– Я всё равно буду слышать ее из твоих колонок.
Ждан вздохнул:
– Послушай, что плохого тебе сделал Стив Тайлер? У него отличный голос, он классно поет. А фильм, к которому саундтреком играет эта песня, просто отпадный. Великий и могучий Брюс Уиллис спасает планету и всё человечество, жертвуя собой. Может, ты не видела? Так посмотри. Тогда и песня зайдет.
Сусанна только фыркнула в ответ и отвернулась к окну. Она смотрела «Армагеддон» и даже всплакнула в конце фильма. Да и песня ей нравилась. Это она так ляпнула, чтоб лишний раз указать парню на его место. А он, смотри-ка, не пасует.
– А вообще, по твоей внешности и не скажешь, что у тебя нелады с роком, – продолжил он, когда вырулил на главный проспект.
– И какая у меня внешность? – вскинулась Сусанна. Вся такая колючая и ершистая. Ждан повернул зеркало заднего вида так, чтобы видеть ее. Она перекинула все косы на одну сторону, и открылось ее левое ухо, сплошь усеянное пирсингом по всей раковине и мочке. Он встретился с ней глазами:
– Не попсовая.
Сусанна вздернула четко очерченную перманентным макияжем бровь, и колечко блеснуло холодом металла. Ждан вновь перевел взгляд на дорогу, но она успела разглядеть его глаза – глубоко посаженные, голубые, густого насыщенного цвета. В гараже они казались просто светлыми, а при свете дня заиграли всеми бликами топаза.
– На светофоре направо.
– Скажи, куда ехать, а дорогу я сам выберу.
Сусанна назвала адрес. Ждан снял кепку за козырек, почесал светлые, коротко стриженые волосы, слежавшиеся под кепкой, и водрузил ее обратно.
– Ну и время ты выбрала ехать на другой конец города.
– Слушай, парень. Если тебе что-то не нравится, незачем было соглашаться на эту работу.
– Ждан. Хочешь ко мне обратиться, обращайся по имени. – Он включил поворотник и перестроился через три полосы в крайний левый ряд, чтобы повернуть налево, вопреки ее указу. – За ту оплату, что предложил твой отец, только дурак отказался бы.
– Понятно. Значит, ты один из тех, кто готов трудиться на ненавистной работе, лишь бы платили хорошо, – она скрестила руки под грудью.
– Я, может, открою тебе какой секрет, но очень многие так делают, – он посмотрел на нее в зеркало. – Большая удача, когда человеку нравится то, чем он занимается, да еще и бабки нормальные за это получает. Но так повезло далеко не всем. Вот, может, чувак плотник от Бога или, там, слесарь отличный. И руки у него из того места растут, и соображает, и душу вкладывает. А платят копейки. А у него семья: жена шубу просит, сына на хоккей отдать хочет, дочку к музыке тянет. На всё это деньги нужны. Вот и приходится бедолаге устраиваться каким-нибудь менеджером по продажам. Каких сейчас как собак нерезаных. И которым быть у него нет ни желания, ни таланта. Впаривать людям в общем-то ненужные им вещи или услуги. Разводить их. И всё для того, чтобы заработать столько, сколько за любимое ремесло не платят.
Сусанна взъерепенилась:
– А я бы осталась плотником, и чихать, сколько за это платят. Главное, делать то, к чему лежит душа.
– Просто об этом рассуждать, когда ты ни разу не сталкивалась с такой ситуацией. Когда перед тобой не стоял выбор: жить в достатке или посвятить себя любимому делу, а оба эти понятия не совместимы.
– Да что ты так уцепился за эти деньги? Это всего лишь разменная валюта. Они не стоят того, чтобы ради них положить всю свою жизнь. Не в них счастье!
Ждан усмехнулся и повернул в проулок, о котором Сусанна и не подозревала.
– Легко так говорить, сидя в «Роллс-ройсе». Ты никогда не знала недостатка в деньгах. Ты бывала в таких местах, о которых люди, как я, даже не слышали. Ты училась в таких учреждениях, о которых простые смертные даже не знают. И гораздо проще говорить, что деньги – это мусор, когда их навалом. А взгляни на ту женщину. – Ждан вырулил на оживленную улицу и указал на остановку.
Там стояла молодая женщина. В одной руке она держала большой и видно, что тяжелый пакет с продуктами. Другой не отпускала от себя неугомонного мальчугана, а голосом пыталась приструнить второго сорванца, который явно не желал успокаиваться.
– Она ведь не от скуки стоит на остановке под солнцепеком и ждет общественный транспорт. Значит, лишних денег на такси нет. В ее руке огромный пакет продуктов, значит, она сама заботится о пропитании своего семейства. Либо потому, что у нее нет мужа. Либо есть, но такой, что лучше б и не было. Мелюзга выкачивает из нее последние силы. И что-то мне подсказывает, что работает она далеко не на любимой работе и уж тем более не по зову сердца. – Ждан остановился на светофоре и посмотрел в глаза Сусанне через зеркало. – Попробуй ей сказать, что не в деньгах счастье. Вот прямо сейчас опусти стекло и крикни ей это. Да она запустит в тебя пакетом, не задумываясь. Или ребенком. Тем, что покапризнее.
Ждан тронулся, когда загорелся зеленый. Сусанна заметила, что он как-то странно елозил на сиденье. Поморщился, чуть передвинув ногу в бандаже, и она ощутила укол совести. А что, если он сейчас вынужден заниматься нелюбимым делом, и не столько из нужды, сколько по ее милости? Ведь из-за нее он на некоторое время стал недееспособным.
Но она быстро одернула себя. У него всего лишь временные трудности. У него целая жизнь впереди…
– Ну, а чем ты занимался до того, как прилип здесь? Любимым, но не выгодным делом или был одним из тех мужей, что не в состоянии принести домой пакет еды?
Ждан сощурился и улыбнулся одной половиной рта. Ох, и язва же она!
– Своим любимым делом я смогу заняться еще не скоро. Благодаря некоторым, – он многозначительно посмотрел не нее в зеркало. – А работал я системным администратором.
– Для меня это что-то из области фантастики.
– Как и для многих. Приехали. – Он остановил машину и, наклонясь к рулю, через лобовое стекло окинул взглядом небоскреб с названием торгового центра.
– Прекрасно! Жди меня здесь.
– Долго?
– Сколько придется.
Она вышла из машины, закинула сумку на плечо и выплюнула жвачку прямо на асфальт. Тряхнула своими розово-голубыми косичками и пошла к зданию, виляя смайлом на заднице. Ждан вышел из тачки размять ноги и покурить. Сигарета еще не кончилась, а он уже взмок от жары. Вернулся в прохладу салона и стал ждать. Вариантов-то немного.
Глава 7
Сусанна вошла через помпезные двери торгового центра, раскинувшегося аж на семьдесят два этажа. Минуя презентабельный холл и пестрящий разнообразной рекламой первый этаж, она направилась к неприметной круговой лестнице, ведущей в «Подземелье».
– Салют, котятки! – поздоровалась она с сестрами-близнецами, совладелицами салона. За перегородкой, разрисованной граффити, жужжала машинка Стикса – тату-мастера. Темные стены салона были выкрашены флуоресцентными красками и светились, придавая сюрреализм помещению. Из колонок звучала старая добрая Wake me up when September ends группы Green Day. На гостевом диванчике в виде губ Сальвадора Дали полулежали Карась и Червяк и залипали за видеоиграми в своих телефонах.
– А вы чё тут третесь? – Сусанна бросила сумку и попала в Карася. Из-за тщедушного телосложения того согнуло пополам, когда она прилетела ему в живот. Червяк заржал.
– Им, как обычно, нечем заняться, вот и ошиваются здесь, – ответила за них Фурия, одна из сестер. Она собирала свои длинные фиолетовые с розовым дреды в пучок и смотрела на Сусанну через зеркало. Та подошла и плюхнулась в кресло рядом с ней. С другой стороны приблизилась Гарпия и стрельнула в сестру лукавым взглядом:
– А по-моему, кто-то к кому-то подкатывает свои кокосы!
– А ты и бесишься, что не к тебе!
– Да сдался мне этот… полоумный. – Гарпия посмотрела на Карася, который развалился на сиденье дивана, закинул ноги в берцах на спинку и свесил голову с зеленым ирокезом вниз. Он продолжал увлеченно играть в телефон, даже высунул кончик раздвоенного языка. Как будто не ему только что прилетело сумкой. – У меня уже есть свое счастье.
Фурия недовольно поджала губы, но развивать тему не стала. Вместо этого переключила внимание на Сусанну:
– Ну что, подруга, снимаем косы, плетем новые?
– Погнали!
Они дали друг другу «пять», и сестры приступили к работе. Одна срезала и расплетала одну половину волос, другая – другую. Они давно занимались всеми видами плетения волос, и им не было равных в этом мастерстве. А когда они работали сообща, дело продвигалось в разы быстрее.
– Сусанка, я всё хотела с тобой поговорить насчет той аварии… ну, помнишь, с мотоциклистом? – начала Фурия спустя несколько минут. – Мне дико неудобно, что всё так по-дурацки вышло! Я правда его не заметила в зеркале! Еще и тачку тебе помяла…
– Да ладно тебе. Нашла из-за чего переживать, – отмахнулась Сусанна. – Ты ж тока на права сдала. Тебе простительно. И опытные водилы не всегда их замечают. А за тачку тем более не парься – всё давно выправили.
– И еще раз тебе спасибо, что выгородила меня тогда, сев на водительское место. Это ты здорово придумала. Благородно!
– Ты, конечно, лихо сообразила! – вставила, посмеиваясь, Гарпия. – «Ну-ка сдриснула!» и сама такая хренакс-хренакс. Только и замельтешили твои ноги по всему салону! И как тебе удалось так быстро, да еще и в такой тесноте перебраться вперед?! А Фурка ко мне на колени прыг и дрожит такая вся, трясется!
– И мне тогда знатно прилетело от твоих каблуков, вишь? – пожаловался с дивана Карась, указав пальцем на бровь. – Чудом сережку не зацепила, а то порвала бы всё на хрен.
– Ничего. Тебя бы Фурка успокоила!
– Да ладно! Было и было! – почти весело заключила Сусанна.
– А помните, как мы кутили в ресторане на воде и перевернули его? – подал голос Червяк. – Вовка тогда в одном полотенце щеголял. Оно под водой спало, а караси, что разводили в том пруду, приняли его шарик за блесну, и как давай охотиться за ним! – он рассмеялся, вспомнив, как тогда Вовку покусали за его причиндалы благодаря интимному пирсингу. С тех пор Вовка и стал Карасем.
– Смейся, смейся, – пробухтел он и ткнул его локтем в бок.
По радио заиграли техасские бородачи, и Стикс прибавил громкость.
– Интересно, что стало с тем парнем? – задумчиво проговорила Фурия.
– Он теперь мой личный водитель.
– Да ладно! – она аж присела и заглянула Сусанне в лицо. – Дела! И как так получилось?
– Ну, я сказала папаше, что ему надо помочь. Типа, скоро выборы и бла-бла-бла. Ведь из-за меня вся заваруха началась.
– Якобы, – поправила Фурия.
– И он не придумал ничего умнее, как приставить его моим водителем.
– И тот согласился?! – Червяк даже телефон отложил. Сусанна пожала плечами:
– Говорит, хорошо платят.
– Так я тоже могу быть твоим водителем! Ты закинь отцу удочку, пусть имеет в виду! – он подмигнул змеиным глазом контактной линзы ее отражению в зеркале, перевернулся и закинул ноги на спинку. И устроил целую потасовку с берцами Карася за удобное место.
– И как? Справляется? – поинтересовалась Гарпия.
– Сегодня первый день. Пока рано судить. Ему только гипс с ноги сняли. Разговорчивый больно. Но довез быстро, надо отдать должное. По каким-то «козьим тропам».
Сусанна погрузилась в воспоминания их разговора о той женщине на остановке с детьми и пакетом. А ведь он в чем-то прав. Она действительно никогда не была за чертой… да даже не то что бедности – за чертой среднего достатка. И перед ней никогда не стоял выбор: работать ради денег или по зову сердца. Да она и не работала никогда. А впрочем, чтобы иметь выбор, нужно иметь для этого время…
Вскоре сестры сняли афрокосы, как следует промыли и прочесали Сусанне волосы и принялись вплетать черные с красным зи-зи. От Стикса вышел парень с обмотанной икрой, а за ним и сам мастер. Короткие синие дреды были собраны в хвост на макушке, и его голова напоминала ананас. Под распахнутой рубашкой с черной майки показывал всем язык Кейт Флинт. Низкая мотня на красных джинсах не давала сделать нормальный шаг, зато «Гриндерсы» ступали мощно и тяжело. Он перекинулся несколькими словами с девчонками, а потом вместе с парнями ушел. Оказывается, они ждали его. Общение с тату-мастером навеяло на Гарпию воспоминания.
– Слу-у-ушайте! Я недавно видела пацика с такой наикрутейшей татухой, ну просто закачаешься! – сказала она, когда парни свалили.
Обычно, когда Гарпия видела что-то крутое, она непременно делала то же самое у себя. Так появились «туннели» в ушах, дреды с ниточками, завязочками, перышками, ракушечками и прочим хламом. Сусанна покосилась на нее. Казалось, ей уже некуда набивать новые тату: шея, руки, ноги – все видимые участки кожи были забиты. Она завязала узелок на косичке и стала показывать на себе:
– У него была татуха вот здесь, на шее сбоку, и немного рисунка выходило на контур лица. Изображение я разглядеть не смогла: то ли паутина, то ли что-то в этом роде. Но смотрелось просто отпадно!
– Ты шею свою видела, мать? Там уже точку негде поставить, – прокомментировала Сусанна.
– Да знаю, – она повертела головой, разглядывая в зеркало свою шею. – Вот бы еще одну иметь!
– У тебя же есть. Девственно чистая. У твоего Валентина.
– Вениамина, – поправила Гарпия сестру. – Не, ты что! Он никогда на такое не подпишется! Он вообще не любитель всех этих фриковых приколов.
– Не любитель?! Я бы сказала ярый противник!
– Тут есть тонкая грань. Мне-то ведь он ничего не запрещает.
– И всё равно вы слишком разные, – не унималась Фурия. Она взяла следующую пару косичек и начала вплетать. – Он же… скучный!
– Правильный.
– Он – зануда!
– Основательный.
– Он пресный бухтило! И не спорь!
– Он тщательно всё продумывает до мелочей, прежде чем на что-то решиться. Всё. Закрыли тему. – Некоторое время сестры плели молча под Big in Japan в исполнении Guano Apes. Пока Сусанна не сказала:
– Но, если у вас совершенно разные вкусы и увлечения, разве можно называть его любимым? Я имею в виду, что любимые должны поддерживать друг друга, разделять интересы, вместе идти к общей цели. А если человек не хочет делать то, что приятно его партнеру, значит, уже разногласия. Значит, вы уже на одни и те же вещи смотрите по-разному. И где-то есть человек, который по праву мог бы считаться твоей половинкой, но его место рядом с тобой занято псевдолюбимым.
