Сингония миров. Смотрящие

Валерий Большаков

Сингония миров. Смотрящие

Глава 1

Глава 1. ЭКИПАЖ «АВРОРЫ»

Суббота, 12 октября 2019 года. Ночь

«Альфа»

Ново-Щелково, улица Колмогорова

…Пули зудели, дырявя пышную глянцевую зелень. Плотные листья-опахала с четким, выпуклым разбегом прожилок шуршали и скреблись, терпя выстрелы, а вот звуки погони доносились до меня урывками – убийца пыхтел, ломился сквозь заросли, трещал иссохшими ветками, но все шумы заглушало мое бурное дыхание.

Шарахнувшись в сторону, под защиту громадного раскидистого дерева, я прижался спиной к тупым шипам, блестящим, будто лакированным, усеявшим толстый ствол, раздутый и оплывший.

Глаза так и шарили вокруг, подмечая любой пустяк, те мельчайшие штрихи, из которых складывалась окружающая меня картина – блёклую лазурь меж развесистых крон или голую черную землю под деревьями, вспоротую толстыми перевитыми корнями, пульсирующими, словно щупальца… Или крученые лианы, чьи петли то висли бессильно, то вдруг натуго захлёстывали обвитые стволы…

Унимая лёгкие, хапавшие густой воздух, здоровой правой я крепко сжимал рукоятку верного «Стечкина», а пальцами раненой левой нежно поглаживал ствол. Напряг слух – и четко различил злобный «fuck».

Выдохнуть.

Шагнуть на линию огня.

Выстрелить навскидку…

…Вздрогнув, я проснулся. Надо же, задремал! Старею…

Ладонь огладила измятую простынь, еще хранившую тепло женского тела, да и лицо моё горит от жарких, сосущих касаний Наташиных губ. И не только лицо…

Я лениво перевалился на спину. Хорошо…

Осень бодрила, навевая в форточку ночную свежесть, и я ногами распутал скомканное одеяло. Укрылся, и потянулся довольно, закинул руки за голову.

Странный сон… Уж больно чёткий. Может, вещий? Как тогда, в канун «Кровавого Благодаренья»? Ну уж, нет уж!

Я тихонько хмыкнул, изгибая уголок рта. Обойдутся враги рабочего класса! Ни в какие джунгли я не полезу, и партизанить не собираюсь. Хватит с меня приключений на «нижние девяносто»…

А «там, вдали, там, возле синих звезд»? «На пыльных тропинках далёких планет», ежели напеть куда более давний шлягер?

Я расплылся в самой широкой из своих улыбок, и отложенная радость мигом затмила глупые тревоги и суетные мысли. Закрываю глаза – и вижу…

– …Ну, что ж, товарищи… Предлагаю внеочередное заседание Совета Государственной Безопасности считать открытым. Прежде всего, разрешите поздравить всех присутствующих с Днем космонавтики… Тем более что нынешнее двенадцатое апреля напрямую связано с повесткой дня. – Голос президента звучал как обычно, спокойно и размеренно. – Слово предоставляется секретарю ЦК КПСС по науке и вузам Михаилу Петровичу Гарину. – Бросив взгляд на меня, он добавил с присущей ему вкрадчивой мягкостью: – Можно сидя, Михаил Петрович.

Бегло улыбнувшись, я наскоро перебрал свои бумаги, сосредотачиваясь, и внушительно начал:

– Товарищи! Мне тут, в кулуарах, уже высказывали неудовольствие моими «романтическими прожектами» и «научно-фантастической маниловщиной»…

Члены СГБ заерзали, а некоторые открыто заулыбались – Елена фон Ливен, седая, но, как и прежде, неукротимая; хитро щурящийся бородач-министр внутренних дел, да и сам президент.

Лукьянов, наш новый министр иностранных дел, безошибочно глянул на Лукашенко, нашего нового председателя Совета Министров, и тут же отвел глаза.

Сам Александр Григорьевич поморщился в досаде, недовольно хмурясь и топорща жесткие усы. Чует котяра, чье сальце слопал…

– Дескать, если страна богата, – журчал я, – то это еще не значит, что можно загребать деньги из бюджета, лишь бы ублажить собственное любопытство… Согласен! Однако посмотрите – самые наши дорогостоящие проекты, куда мы вбухали миллиарды рублей, ныне приносят прибыль! И орбитальные заводы, и лунные базы… А экспедиция на Плутон уже практически окупилась за счет доставленного на Землю «хабара». Впрочем, я далек от того, чтобы рассматривать хозяйственную сторону космической экспансии… Зрите в корень, товарищи! А он вовсе не в чьих-то научных восторгах и не в доказательствах ксеностелларности девятой планеты, а в том редчайшем, воистину чудесном шансе, что выпал человечеству благодаря советским инженерам и ученым. На Плутоне рептилоиды оставили людям ключ от транскосмической базы в системе Альфа Центавра, оставили как своим наследникам! Я лично на днях видел и даже щупал этот ключ…

– Михаил Петрович! – повысил голос Лукашенко, сбиваясь на белорусский акцент. – Я, конечно, жмот, но, честное слово, горжусь достижениями советской космонавтики! Мне уже доложили об артефактах, собранных… э-э… сталкерами с «Циолковского». Там и квазиорганика, и губчатые металлопласты, и… Да много чего! Только я всё равно не понимаю ваших, как вы только что выразились, научных восторгов. Вы же сами сейчас сказали, что база пришельцев находится не где-нибудь поблизости, а в триллионах и триллионах километров! В четырех световых годах! И когда же вы собираетесь добраться до «наследства»?

– Осенью, Александр Григорьевич, – кротко ответил я.

– Что-о?! – отшатнулся Предсовмина, краснея от негодования. – Да вы издеваетесь, что ли?!

– Отнюдь, – мой голос обрел твердость. – Сингонально-пространственная интерполяция… СПИ-драйв, как говорят наши космонавты, позволяет транспозитироваться… м-м… перемещаться в радиусе двадцати пяти парсек – это примерно восемьдесят световых лет. Вот и доберемся! Что я предлагаю конкретно? Использовать наш новый ТМК «Королёв» – он сейчас собирается на орбитальной верфи… Мы переделываем его… как бы в нуль-звездолет! Устанавливаем фотореактор помощнее и отражатель побольше… Скоро доставим на орбиту обитаемый отсек… А буквально на днях закончили испытания посадочного модуля «Эос». Кстати! При всем уважении к памяти Сергея Павловича, мы подумали и решили назвать первый звездолет иначе…

– И как? – буркнул Лукашенко, отходя.

– «Аврора»! – с чувством сказал я.

– Неплохо, – оценил президент, наметив улыбку. – То есть, как я понимаю, у вас всё готово к Первой межзвездной экспедиции?

– Почти, – тяжко вздохнулось мне. – Перемещение в нуль-пространстве требует сложнейших расчетов, с которыми бортовой нейрокомпьютер «Иркут» сладит… ну-у, если надо будет проложить курс в облако Оорта. Максимум! Но Альфа Центавра… – я покачал головой. – Нет, тут уж ему не справиться. Однако, как мне стало известно, искусники в Зеленограде создали «Илим» – комп с гель-кристаллическим процессором четвертого поколения. Вот он бы нам подошел! Правда, его зарезервировали для Министерства обороны…

– «Илим» существует в единственном экземпляре и будет работать в связке с системой предупреждения о ракетном нападении, – сухо вымолвил бритоголовый Пригожин, непримиримо поведя плечами, затянутыми в генеральский мундир. – Так что ни о какой передаче «Илима», пусть и для интерстеллара, не может быть и речи.

– Согласен… – проворчал Лукашенко. – СПРН – это свято.

– Свято место не пусто! – парировал я, малость горячась. – Второй и третий «Илим» на подходе. Что, нельзя месяц-другой потерпеть? Да и от кого нам ждать ракет? От Франции с Англией? Да, эти пакостить горазды, но воевать с нами не станут. Ни за что. США? Янки трудолюбиво разгребают залежи навоза в собственных конюшнях, а возможную угрозу со стороны Китая легко купирует и старая СПРН…

– Нет! – лязгнул министр обороны.

Видя мое огорчение, княгиня прищурилась и глянула на председателя.

– Вы позволите?

– Да, ваше сиятельство, – улыбнулся президент.

С достоинством кивнув, фон Ливен оглядела присутствующих.

– Не собираюсь никого уговаривать, доводы Евгения Викторовича очень даже весомы. Я лишь напомню о похожем случае, произошедшем двести лет назад… Тогда наши предки затевали Первую Антарктическую экспедицию, под предводительством Фаддея Беллинсгаузена. Её тоже готовили в спешке – приказ был опубликован пятнадцатого марта, а уже четвертого июля тысяча восемьсот девятнадцатого года состоялось отплытие. Тогда даже научную команду собрать нормально не успели – на всю экспедицию нашелся один-единственный гражданский специалист! А всё почему? А всё потому, что, хоть Джеймса Кука и съели к тому времени, но в поход намеревался выступить еще один Джеймс – Уэдделл… Понимаете, какими вопросами задавались тогда? Национального престижа! Русские должны были первыми открыть Антарктиду! И ведь плаванье Беллинсгаузена стало сенсационно успешным… Сейчас, ровно два века спустя, ситуация повторяется. СССР не монополист, товарищи, а только лидер в нуль-технологиях – и промедление грозит утратой приоритета! По сведениям разведки, англичане с французами крепко взялись за совместный – обновленный – проект воздушно-космического самолета «Гермес», да не простого, а с ЯРД. Они даже мезовещество сумели синтезировать для радиационной защиты реактора, хотя отражатель и не потянули. Внедрили СПИ-драйв… Вот только, чтобы его использовать, надо стартовать из сопредельного пространства, а в «Бете» даже тамошние Британия с Америкой категорически запретили перемещения «союзникам», не желая для себя «побочек», вроде радиоактивного заражения и мощнейших электромагнитных импульсов, разрушения ионосферы и озоновых дыр. Однако даже это не остановило умников из Лондона и Парижа! Они всерьез собираются транспозитировать «Гермес» в «Дельту»… – председательница КГБ оглядела коллег. – И вот я хочу спросить вас, товарищи… А как мы будем себя чувствовать, когда год или два спустя всё же слетаем к Альфа Центавра – и обнаружим там англо-французскую базу?