скачать книгу бесплатно
– Заказ от Мшинского болотного управления, две особи через час на кордоне. Степень опасности – три. Скрытность – три. Внешность – три, – я вытер лоб и ужаснулся своему нахальству.
Степень опасности – это старая шкала измерений. Означает, что одна химера за секунду уничтожает три особи, сходные по массе с человеком. Что означали остальные показатели, я не знал.
– Куда направить счет?
– Как обычно, – я слегка поежился, предчувствуя реакцию шефа, но тем не менее продолжил. – Если не справятся, пришлите усиление. И оплата будет после подписания акта, а не как в прошлый раз.
Я уже однажды пользовался услугами службы содержания химер. Стоит эта услуга управлению нереально дорого, но себя оправдывает. Химера имеет вид четвероногого мускулистого существа с двумя головами, которые расположились на мощной шее. К слову, одна из них не совсем удачно продублирована – она атрофирована, имеет вид эмбриона и растёт на боку основной. Химера сильна, быстра, ловка и хитра. Примерно полтора метра в холке. На теле местами растёт бурая шерсть. Благодаря мягким кошачьим лапам мутант может передвигаться почти бесшумно, и зачастую определить, что химера рядом, можно лишь по датчикам движения. Мощные задние лапы дают возможность чудовищу прыгать на огромные расстояния.
Год назад в районе завелся медведь – шатун. Задрал лесника, хороший мужик был очень. И только зверь собрался выйти на поселок, как я вызвал помощь. Две особи третьего класса опасности в считанные секунды не оставили от хищника и воспоминания. Вихрь прыжков, хруст рассекаемой когтями шкуры, и все кончено. Помню, два зверя внимательно посмотрели на меня, и мягкими скачками унеслись в чащу, а я остался стоять среди примятой травы с бурыми пятнами медвежьей крови на камуфляже. Класс опасность три еще и означает то, что особи или приручены, или слишком умны, чтобы нападать на людей. Шеф тогда ничего не сказал, но вдавленная красная подпись на счете и практически пробитый насквозь печатью лист были красноречивее всяких слов. Я подсмотрел цифру и ахнул. Чтобы пользоваться услугами данной службы, нужно иметь очень хорошее финансирование.
Минут через тридцать в коридоре прошелестели мягкие лапы, и в кабинете появились две химеры. До сих пор не могу смотреть на них без содрогания, настолько они отвратительны.
– На озеро идут три машины. Экипажи завернуть, в контакт не вступать, если разбегутся, нужно собрать и выгнать из леса. Пройдет праздник, вернем машины и вещи. Провизию не жрать!
Химера поменьше отвернула обе головы, равнодушно уставившись в окно.
– В общем, можно выступать. И попросите прислать счет поскорее, мне надо вас внести в реестр по оплатам.
Химера побольше кивнула недоразвитой головой. На морде явственно проступало разочарование. Для них задача была очень проста, если не сказать скучна. Конкретно эти две особи постоянно появлялись на организации всяких мероприятий, они практически единственные экземпляры, с которыми можно пообщаться. Соответственно, они и руководили остальными представителями своего вида. По-кошачьи мягко они развернулись и выскользнули в коридор. Я сомневался, что из этой задумки получится что-то полезное, но шансы есть.
Пора было выходить. До начала празднования дня Ивана Купалы остается тридцать шесть часов.
Район озера – практически сплошные болота. Во время войны здесь располагались партизанские отряды, были устроены склады боеприпасов. До сих пор в зарослях можно встретить остатки техники, не так давно удалось поднять из озера самолет. Где-то, по слухам, утонул целый танк, причем немецкий. Местная ребятня изучила окрестности вдоль и поперек. Проехать к озеру на простой машине нельзя, можно только на таких подготовленных аппаратах, какие стоят сейчас на просторной поляне недалеко от брошенной деревни.
На поляну неспешно падали сумерки. Ветра не было, дым от костра поднимался вертикально вверх и втыкался в синее по-вечернему небо. Распахнутый багажник блестящего внедорожника явил миру аккуратно упакованные свертки, походную плитку, жужжащий электрический холодильник. Из аудиосистемы льется негромкая музыка. В лагере ужин. Разговоры, отдых, заслуженное ничегонеделание. Денис заканчивает раскладывать палатку. Наташа уже устраивает спальные места, быстро накачивая синие флоковые надувные матрацы электрическим насосиком. Ирочка колдует над двумя газовыми плитками, пока ее муж, стоя на крыше крузака, настраивает антенну.
Хозяин порша удаляется в сторону кустов, размахивая длинным хвостом туалетной бумаги ярко-зеленого цвета. Тяжелый день дает о себе знать, мало-помалу хлопоты сходят на нет, и компания сползается поближе к костру. Макс распечатывает яркую упаковку и бросает в костер несколько противокомариных спиралей. По поляне разливается сладковатый аромат репеллента. Картошка из двух котелков перемещается на тарелки, и разговоры тоже стихают. Божественный аромат картошки с мясом доносится даже сюда, в мое укрытие. Между прочим, очень отвлекает.
Я расположился метрах в пяти от края поляны. Маскировки особо не потребовалось, меня и так-то не всегда заметишь, а тут народ увлечен подготовкой ночлега, куда им еще по сторонам глядеть. Можно сказать, просто пришел, и сел смотреть. Интересно было только первые 10 минут, потом стало откровенно скучно. Всегда грустно смотреть на чужое веселье. Часа полтора сижу тут, уже все игры на коммуникаторе прошел, скоро совсем нечем будет заняться. Когда уже эти дорогостоящие артисты подгребут – я про химер. По идее вот-вот должны появиться.
В чаще послышалось шевеление. Я проигнорировал, мне бояться по должности не положено. На плечо легла мягкая лапа. Отлично, обе здесь. Я показал пальцем на поляну, химеры покивали всеми головами и проскользнули в обход поляны.
Я посмотрел на часы, до ведьминого дня осталось тридцать часов. Пока специалисты работают, я могу немного расслабиться. Только снова потянулся за коммуникатором, как он практически сам прыгнул в руку и его экран засветился, показав дружелюбный облик русского богатыря. Ага, шеф. Соединяемся.
– Ну как дела, дружочек, как жив… ээ… и… эээ… здоров?
– Сижу, смотрю, вроде ровно все идет, химеры на месте, им задача поставлена, – бодро отрапортовал я, стараясь как можно неразборчивее произнести слово «химеры».
– Да, да, – шефа, казалось, не интересовали мои проблемы с речью. – Ты календарь смотрел?
– Знаю, меньше двух дней осталось, знаю. Мы работаем, все озадачены…
– А скажи мне, дружочек, не интересовался ли ты когда-нибудь историей?
Вопрос застал врасплох, но, я, по странному совпадению, историей интересовался, поэтому ответил.
– Ну если по району брать, то примерно в этих местах лет пятьдесят-шестьдесят назад готовился мощный рубеж обороны. Во время войны.
– Отлично, – подтвердил шеф. – И примерно в это же время тут в окружение попало несколько тысяч человек. А вот вышло из окружения значительно меньше.
– Да, помимо боевых потерь, еще и утонуло множество… – я вспоминал события полувековой давности.
– Вот именно, что множество. Ты вообще представляешь, сколько сейчас народу приедет? Дата круглая, гуляния будут по полной программе. Если что, я заказал еще пятьдесят палаток с закусками. У нас будет делегация.
Я, хоть и сидел, мысленно присел еще раз. За весь срок пребывания тут я всего один раз сталкивался с так называемыми «гуляниями». Из-за скопления большого количества потусторонних созданий в одном месте, например, повылезали почти все утопленники. Собственно, причину я так и не понял, слишком занят был выдворением толпы веселых полуразложившихся хулиганов с подконтрольной территории. Факт в том, что тогда задание я, по сути, провалил. Но приобрел некоторое количество никогда не устающих, не требующих питания и сна работников. Их автономность, с одной стороны, позволяет худо-бедно держать в порядке тропинки в лесу и поддерживать в относительной чистоте водоемы, но после нескольких месяцев ударного труда стало все труднее придумывать им занятие. Сейчас десять самых хорошо сохранившихся сидят в просторном сарае и рубятся в приставку, честно заказанную через интернет. Остальных удалось уговорить патрулировать озеро по дну. Они там даже что-то типа патрульной службы организовали. На коммуникатор доклады поступают два раза в сутки исправно.
– Прогнозы? – я решил не морочить себе голову и воспользоваться опытом старшего товарища.
– Да какие там прогнозы… какие спецэффекты нас ждут в этот раз, трудно сказать. Сам смотри. Отключаюсь.
Отлично. Отключаюсь. Чтоб тебя разорвало да наперекосяк склеило.
– Я все слышал! – донеслось из выключенного коммуникатора.
Прогуляюсь вокруг лагеря.
Я слез с насиженного места и отправился в чащу.
Вдалеке за деревьями проскользнула тень. Мелькнула мысль- химеры сегодня работают как-то неаккуратно. Продолжая движение, я обходил корявые стволы деревьев.
Тень мелькнула справа, ещё одна мелькнула слева.
– Какие-то слишком высокие тени для химер, – подумалось мне. Я притормозил и направился к мелькнувшим за деревьями фигурам.
– Кто здесь? – спросил я. Глупо было ожидать какого-то ответа, наверное. Я сделал ещё несколько шагов, и из-за толстой сосны навстречу мне вышла рослая фигура в обрывках черной военной формы. На груди у фигуры висел ржавый остаток автомата. Я рефлекторно дернулся назад, а тварь плавно скользнула ко мне, оскалив жёлтые зубы. Так вот, какие спецэффекты сегодня в программе, неспроста шеф спрашивал насчет моих познаний в истории этих мест.
Среагировать я не успел, внезапно передо мной метнулся бурый вихрь. Тёмная фигура мертвеца развалилась на несколько частей, располосованная острейшими когтями. Химера не успела остановиться после прыжка, на полуобороте врезалась в дерево и грузно шмякнулась на землю. Мгновение, и она уже вновь на лапах, две головы осматривают пространство на предмет возникновения нового противника. Вторая химера успела как раз вовремя – за своей спиной я почувствовал внезапное движение воздуха, и по земле покатились остатки разорванного на части тела. Все происходящее заняло от силы пять секунд. Обе химеры сделали круг по месту битвы и настороженно уставились в лес, слившись с травой.
Я стряхнул оцепенение и подошел к останкам. Крови не было, просто липкая вонючая жижа, кое-где выступившая на кусках тел тех, кто более полувека назад пришел завоевывать эти места. От формы мало что осталось, конечно, но на черепе плотно сидел ржавый шлем характерной формы, кожаная сумка на обрывке ремешка лежала неподалеку на траве, а на бесформенном куске плоти, бывшем когда-то торсом солдата, поблескивал наградной крест. Под шлемом издевательски улыбалась желтыми клыками здоровенная харя. Понятно. Это как раз то, о чем шеф говорил, когда упоминал о том, что сам не любит бродить по этому району.
Я сделал пару фоток, отправил их шефу. Жестом показал химерам убрать останки, куски нападавших мы закидали в яму и прикрыли ветками. Крест я забрал. Пригодится. Решил еще раз побеспокоить шефа, но он не отвечал. Хорошо иметь собственную сеть – хочешь, будь на связи, хочешь – отключись, и не найдет никто. Пожелав от души провести время наилучшим образом, я набрал кота. В телефоне послышался недовольный голос.
– Хозяин, у нас активность в вашем районе.
– Какого черта меня только что чуть не сожрали два мертвеца, а я узнал об этом только, собственно, в процессе?
– Ммм… всего два?
Я задохнулся от возмущения.
– В смысле – «всего»? Да мне и одного бы хватило.
– Мне кажется, вы бы справились, – льстиво мурлыкнул кот и еще раз повторил про активность в районе.
– Да я знаю, тут же эти сидят, экспедиторы хреновы. Я около них болтаюсь. Они уже угомониться намерены. Сейчас заснут, и активность прекратится.
– Ммм… это не люди.
Я прикинул, до подхода основной массы гостей еще сутки, как минимум.
– Что там показывает наше чудо-ухо?
Чудо-ухо – это радар. Стоит в нашем домике с незапамятных времен, еще лет за двадцать до моей злосчастной аварии на шоссе поставили. Кто поставил – неизвестно. Откуда питание берет – неясно, какой-то толстый кабель идет в землю, и все. Методом нехитрых манипуляций мы с котом подключили к нему монитор, и теперь получили отменный датчик движения. Без монитора этот чертов радар мог только верещать на всю поляну, когда в районе болталась нечисть. Когда я переселился в этот домик, первое время только и вскакивал по ночам от его трелей. Монитор, можно сказать, нас с котом спас от бессонницы. Радар, как оказалось, имел свою оболочку, весьма удобную и продуманную. Мало того, что факт присутствия показывал, еще и параметры нарушителя спокойствия прописывал – массу, габариты, и так далее.
– Хозяин, чудо-ухо показывает шестьсот сорок объектов массой от сорока килограммов до пятидесяти тонн.
Мне показалось, что кот бредит, или опять нашел валерьянку в буфете.
– Сколько?
– Шестьсот сорок, – кот застучал клавишами и выдал информацию.
– Да я понял, что шестьсот сорок, ты сказал сколько тонн?
– Ммм… ну это Ухо показывает, я не выдумываю же. Сорок восемь тонн – это самый большой. Но он один, и не двигается. Пока не двигается.
– Я к шефу. Кстати, да, попробую выпросить ключ от хранилища, потом свяжемся, – я спрятал телефон в карман.
Приплыли.
Химеры, внимательно слушающие диалог, уставились на меня.
– Меняем план. Оставайтесь здесь и присмотрите за компанией. И без шума, – твари покивали головами.
Я развернулся и направился к небольшой лужице неподалеку. Шаг в воду, все знакомо темнеет перед глазами, за воротник льется вода, но уже через миг меня выбрасывает в приемной шефа.
За столом секретарь. Строгий костюм, минимум косметики, дорогой компьютер с надкусанным яблочком на крышке. Меня игнорируют.
– Привет, – я решил не зацикливаться на старом, да и времени особо не было на препирания. – Василиса Петровна, я к вам.
За столом промелькнуло удивление, но тут же исчезло. Полное погружение в монитор.
– Василиса Петровна.
Ноль эмоций.
– Ладно тебе, я правда по делу.
– У вас сегодня столик в городе заказан, вы можете опоздать. – Ведро презрения, ледяной тон и несколько невысказанных слов, недвусмысленно указывающих, куда мне стоило бы пойти.
– Я отказался, решил пока не ездить. Да и не до столов мне. Шеф на месте?
– Шеф будет через двое суток. Он на организации встречи, внизу, – пальчик с наманикюренным когтем воткнулся в воздух перпендикулярно полу.
Я чуть не взвыл. Тут беда, а он прохлаждается по совещаниям.
– Тогда мне нужен доступ к хранилищу. У нас в районе повылезали покойники, а почти на месте сбора пять человек дрыхнет в палатках.
– Лично вам доступ закрыт. Прямое указание. После инцидента с полетом в город за горячительными напитками, не знаю уж, вспомните ли… У вас тогда была страшная алкогольная интоксикация. И подъем летательного аппарата из болота обошелся нам в огромную сумму. И ремонт обшивки занял три недели. Сама удивляюсь, как некоторых держат еще на работе, видимо, тут что-то не так.
Блин, да тут все вокруг не так, если разобраться. Позорный полет состоялся почти полгода назад, в период белых ночей. Я тогда здорово влип в депрессию. Шеф говорил, что это нормально, что пройдет, и приставил ко мне своего личного помощника, ну, помощницу, Василису. Это, кстати, она сидит сейчас за столом и злится на меня, не пойми за что.
Депрессовать мне тогда было от чего. Деловая поездка по загородной трассе на автомобиле окончилась жуткой аварией, в которой неизвестно откуда взявшийся грузовик превратил в лепешку мою легковушку. За рулем был тогда я. Помнил я все прекрасно, момент столкновения, удар, вылет через дверной проем, еще один удар об асфальт, вспышку позади, запах бензина, скрежет деформирующихся в пламени деталей… Почему-то я не мог встать, но боли не было. Ясно помнил остановившийся старенький грузовичок с неприметным мужичком в кабине, помнил, как погрузили в кузов, привезли через лес на поляну, затем перегрузили в небольшую светлую комнату, где я провел почти два месяца. Потом я начал ходить. Чуть позже – выходить. Сначала просто выходил из дома, на свежий воздух, потом все дальше и дальше уходил от домика, потом начал выполнять мелкие поручения шефа, короче, постепенно влился в коллектив. Коллектив оказался непростой, сначала довел до истерики кот, который в один прекрасный день сообщил, что с этого момента назначен моим персональным ассистентом. Меня удивил не столь факт его разговора, а выбила из колеи постановка вопроса – назначен, да еще и ассистентом. Суть и порядок работы организации, контролирующей этот район, мне доводили медленно, по крупицам, опасаясь за мой нежный инженерный разум. Честно говоря, свихнуться было от чего.
Испокон веков рядом с людьми обитали потусторонние создания. О них слагали легенды, про них рассказывали сказки, детей пугали лешими и домовыми. По себе помню, как шарахался по вечерам от кустов и подвалов, из которых доносились непонятные шорохи, или еще какие пугающие звуки. Купаться до сих пор боюсь. Как раз после того, как узнал про водяных и русалок в раннем школьном возрасте.
Оказалось, что в двадцать первом веке никуда все это потустороннее не делось, просто, в соответствии с духом времени приняло некоторую бюрократически-капиталистическую направленность.
Шеф – он тут главный. Кто такой, откуда взялся – я до конца не понял. Но влияние имеет на местных практически безграничное. Первый разговор с ним случился сразу после моего выздоровления. Это он, между прочим, был в том грузовичке, в кузове которого я приехал на поляну. Приятного он сообщил мало, больше спрашивал. Кто таков, что делал, чем занят был, куда меня несло, разных вопросов было много. Скрывать я ничего не стал, честно рассказал все как есть. Тогда же я и узнал, что отсюда дороги домой мне нет, потому что пожар тогда на шоссе уничтожил все, вместе с моими надеждами на возвращение. Тело тоже исчезло в пламени, а то, что сейчас стоит на ковре перед монументальным столом, это телом назвать нельзя. Так, внешне соответствует, да ноги передвигает, ну, а что еще от вместилища души надо. Видя мои округлившиеся глаза, шеф подмигнул и успокоил, что все функции организма должны работать, но пока никто не проверял. Единственное, сказал, режим надо держать, а то можно дня три пободрствовать, да потом неожиданно вырубиться на сутки, присев чаю попить. Но тоже должно наладиться. Потом пожаловался, что занят сильно, а в округе дел по горло. Надо, мол, человека своего поставить, да нету тут человеков-то. Беда прямо. И смотрит вопросительно. Отказываться я не стал. Вот и вся история появления очередного лешего на районе.
Василиса тогда просидела, прилипши к замочной скважине ухом, все полтора часа, пока мы разговаривали, а потом еще скакала по приемной, как коза рыжая. Рада, говорит, что тут оставили, могли сослать куда-нибудь за Урал, там тоже жуткая нехватка кадров. Я тогда пожал плечами, мне было все равно, где, так сказать, не жить.
Мне дали домик на отшибе, на берегу озера, о котором я рассказывал с самого начала. Кот перебазировался ко мне, и понеслась ежедневная рутинная работа, без отпусков, но с одним выходным в неделю.
Надо отметить, что меня тут никто не держал. Да, я пытался уйти, но каждый раз возвращался. Камень с выбитыми буквами, сложенными в мои фамилию, имя и отчество, я не нашел. Родственников не было, поэтому я мало-помалу успокоился и перестал изводить себя мыслями о прошлом. Василиса сначала приходила каждый день, потом реже, потом стали встречаться совсем редко, тут недавно к нашему району присоединили еще и заказник, работы стало побольше. Так что тихо, мирно существую я, и больше стараюсь не навредить, чем принести пользу.
А в город на летающей ступе я сорвался после употребления на пару с котом пятилитрового жбана браги. Мы тогда решили во что бы то ни стало найти моих старых знакомых, сказать всем, что я живой, что я здесь. Из этого, как вы понимаете, ничего не вышло. Долететь-то долетели, попугали редких прохожих в спальных районах, никого не нашли и направились обратно. При посадке переборщили со скоростью. Универсальная ступа с обтекателем неслась как ракета, когда два развеселых тела направили ее в болото, забыв затормозить. Кот удачно катапультировался, а я уже спал и не успел. Выход из болота по дну занял часа полтора, а о последствиях вы уже знаете. Все три недели я виновато бродил вокруг сарая, в котором шеф, громко матерясь, ремонтировал ступу собственными руками. Все предложения помощи тем же матом сурово отправлялись по известному адресу из трех букв. Но наконец ступа была отлажена, испытана, сдана в эксплуатацию, шеф остыл, а я был амнистирован. В тот раз я еще понял, что и дышать воздухом, мне, в принципе, совсем необязательно, только надо внимательно смотреть, чтоб тина и всякая речная мелочь не попадала в нос.
Ладно, пока я тут предавался воспоминаниям, секретарь шефа оттаяла и смотрела совсем не так грозно.
Пауза затянулась. Я ждал, всем видом изображая полную покорность. За столом тишина. Наконец с ружейным треском в плафоне разорвалась лампочка, и в приемную пришло оживление. Василиса выдвинула ящик стола и швырнула в меня ключ. Я перехватил его на лету и поспешил скрыться за дверью.
Самое неприятное в перемещениях по лесу – это вылет из болотца в самом неожиданном направлении. Меня выбросило из воды прямо в куст орешника. Несколько минут я потратил на то, чтобы распутать гибкие ветки и выбраться.
Телефон удалось сохранить в целости и сохранности, и я набрал кота.
– Как дела? – я специально выбрал беззаботный тон, ибо котяра тот еще паникер и вполне способен оборвать разговор и наломать дров, вообразив, что со мной все совсем плохо.
– Пока не родила, – скаламбурили в телефоне.
– Ключ достал. – я решил не выеживаться и перейти сразу к делу. На заднем плане в трубке слышалось верещание Уха, видимо, радар улавливал какое-то движение. Кот выдал удовлетворенное урчание и застучал мягкими лапами по клавиатуре.
– Кстати, у нас тут гости, – сообщил напоследок серый секретарь и посоветовал пока в домик не лезть, потому что вокруг нездоровая суета, и вообще время такое мутное. Надо будет отобрать у него кассету с бандитскими сериалами, кот иногда серьезно перебарщивал с жаргоном.
Сейчас посмотрим, что там за гости. Связь отключилась, и я шагнул обратно в озерцо, предварительно хорошенько представив полянку перед домом, куда намеревался попасть.
