скачать книгу бесплатно
В голосе Игоря прозвучала ирония, которую профессор счел неуместной.
– Что ты надеешься там найти, папа? – продолжил Игорь. Какое наследство? Что может не поддаваться тлению? Драгоценные камни? Золото? Нет, этим ты никого не убедишь. Значит, что-то другое. Но что именно?
Под пристальным взглядом сына профессор как-то съежился.
– Не знаю, Игорь. Пока не могу даже предположить. Может быть, там какая-то рукопись, которая сохранилась в замкнутом пространстве. Или минерал, который нам неизвестен. Вещество, которое мы не научились синтезировать. Чертеж двигателя для полетов к звездам? Там может быть все, что угодно. Но что-то там есть. То, что рукопись Сабиума называет «наследством».
– И об этом ты, конечно, ничего не сказал коллегам? – догадался Игорь. – Ни российским, ни израильским.
Профессор, словно школьник, разбивший окно футбольным мячом, пожал плечами и тяжело вздохнул.
– Но почему? – вскричал Игорь и тут же предположил: – Ты испугался, что из-за этой информации израильтяне отменят разрешение на экспедицию?
– Нет! – Профессор вскинул голову и повторил: – Нет. Я просто подумал, что лишняя информация может привлечь к экспедиции ненужное внимание.
– Чье внимание? – не понял Игорь. – Прессы?
Профессор помедлил, пожевал губами, словно взвешивал какие-то варианты.
«Он решает, стоит ли раскрывать мне еще какую-то тайну, – понял Игорь. – Черт возьми, отец полон сюрпризов».
– Пресса не самое главное, – наконец сказал профессор. – Главное, люди, которые тоже пытаются найти это захоронение.
От неожиданности Игорь даже вздрогнул. Археологическая экспедиция по поиску древнего захоронения обрастала совершенно неожиданными подробностями. Он взял отца за руку и заглянул в глаза.
– Какие-то люди пытаются найти это захоронение?
Профессор кивнул.
– Ты знаешь, кто эти люди?
– Нет, – профессор сжал руку сына, словно ожидая от него помощи и поддержки. – Я их не знаю. Но за день до встречи с коллегами мне позвонил человек, не очень хорошо говоривший по-русски, и предложил встретиться. Сказал, что его очень интересует расшифровка рукописи царя Сабиума.
– И ты с ним встретился? – в голосе Игоря прозвучала тревога.
– Нет, – профессор решительно тряхнул головой. – Я сказал, что расшифровка рукописи еще не закончена и я не собираюсь ни с кем ее обсуждать.
– Он тебе угрожал?
– Угрожал? – профессор притянул к себе сына и обнял его. – Что ты, Игорь. С чего это он должен мне угрожать? Нет, нет, он был очень вежлив. Сказал, что свяжется со мной позже, когда я буду готов к разговору. Попрощался и положил трубку.
– А откуда он знал, что ты занимаешься рукописью Сабиума?
Профессор встал и привычным движением поправил пиджак.
– Не знаю, сынок. Думаю, кто-то из моих сотрудников что-то где-то сболтнул. Но, честно говоря, я ни от кого не требовал держать в тайне мою работу над рукописью. Теперь ты понимаешь, почему я не стал рассказывать все это коллегам?
Игорь подтянул отцу галстук.
– Конечно, папа. Лети спокойно и ни о чем не беспокойся.
– Упаковка оборудования должна быть закончена не позже, чем через два дня. Как только я подпишу все бумаги в Израиле, я отправлю тебе телеграмму. С ней пойдешь к профессору Веретенникову. Пал Антоныч поможет тебе со спецрейсом. Обговоришь с ним точную дату вылета. В Израиле мы тебя встретим.
– Хорошо, папа!
– Это будет хорошая экспедиция, сынок. – Профессор взял со стола толстый портфель из коричневой кожи. – Я чувствую, что мы найдем что-то необычное. То, что ляжет в основу твоей диссертации.
Игорь не стал говорить, что давно расстался с мечтами о диссертации. Не время это обсуждать. Отец опять начнет разговор о возвращении в науку, они поспорят, и старик уедет расстроенный.
– Хорошо, папа, – покорно согласился Игорь и взялся за большой чемодан, лежащий у порога.
– Только скажи, что мне взять вместо дубленки?
– Возьми куртку. – Игорь оставил чемодан, распахнул дверцы шкафа и достал легкую куртку из плащевой ткани. – При плюс восемнадцати будет в самый раз.
– Хорошо, – покорно кивнул профессор и взглянул на часы.
– Пора ехать. Я не хочу, чтобы ты гнал машину.
– Поехали, – согласился Игорь и достал из кармана ключи.
– Только давай посидим перед дорогой.
7
Крепкий парень в строгом костюме, дежуривший на проходной, заступил Арине дорогу, но, увидев Свету, сделал шаг назад и вытянулся по стойке «смирно».
– Здравствуйте, Светлана Евгеньевна!
– Здравствуй, Паша! – кивнула Света и подтолкнула Арину перед собой. – Проходи, не задерживайся.
Просторный вестибюль телеканала был полон народу. Длинноногие девицы в коротких юбках и обтягивающих брюках, мужчины в строгих костюмах, длинноволосые юнцы неопределенного пола в свитерах грубой вязки. Все перемещались в разных направлениях, громко разговаривали, размахивая руками, чему-то смеялись, небрежно пролистывали бумаги, освежая в памяти какие-то тексты. Перед Светой толпа почтительно расступалась (ее узнавали, кивали, улыбались) и с интересом поглядывала на Арину: это что за новая фаворитка? Арина старалась не отставать от Светы. Люди вокруг пугали ее, казались слишком развязными и шумными. Отовсюду ей мерещились насмешливые взгляды, она не сомневалась, что все эти люди видят в ней исключительно плохо одетую провинциалку. Она не привыкла к такому обществу, ее смущали поцелуи, объятия, нахально выставленные на всеобщее обозрение голые ноги женщин и надменные взгляды мужчин.
Как паук тащит пойманную гусеницу, Света дотащила Арину до лифта и, не обращая внимания на очередь, затолкнула подругу в открывшиеся двери. Народу в лифт набилось много, Света недовольно нахмурилась и царственным жестом указала кому-то на кнопку второго этажа.
Лифт остановился. Света вытолкала Арину из кабины и, не дожидаясь, пока закроются двери, громкого проговорила:
– Превратили телеканал в проходной двор. Бардак какой-то!
По прохладному коридору, увешанному фотографиями телепрограмм, подруги дошли до двери с табличкой: «Генеральный директор». Света толкнула дверь.
В большой комнате за двумя столами сидели симпатичные девушки. Одна из них – брюнетка, говорила по телефону, другая – шатенка, барабанила по клавиатуре компьютера. Увидев Свету, девушки привстали и закивали.
– Здравствуйте, Светлана Евгеньевна! – улыбнулась шатенка.
– Здравствуй, Лина! – сухо кивнула Света. – А где Глеб?
– В третьей студии, – доложила шатенка. – Позвонить ему?
– Не надо. Мы пойдем туда.
Света подтолкнула Арину к выходу. У самой двери она остановилась.
– А что происходит, Лина? Почему на телеканале столько народу? Внизу просто толпы бездельников.
– Новогоднюю программу снимаем сегодня, Светлана Евгеньевна, – шатенка развела руками. – Вот и набежали. Продюсеры, художники, все певцы со своими гримерами приехали. Сейчас уже ничего, а утром ужас что творилось. Подойти к лифту было невозможно.
Света кивнула, толкнула дверь и вывела Арину в коридор.
– В какой студии Глеб, она сказала? – Света подняла глаза на подругу.
– В третьей, – быстро ответила Арина.
– Точно? Арина кивнула.
– Тогда спустимся пешком, – скомандовала Света и потащила Арину к лестнице.
* * *
Пол третьей студии был усыпан снегом, сверкавшим так ярко, что Арина приняла его за настоящий. Она даже остановилась, не решаясь ступить на это великолепие.
Света дернула подругу за руку.
– Что с тобой? Это же синтетика!
В центре студии возвышалась сцена, рядом с ней – две ледяные горы, у подножья которых в художественном беспорядке были разбросаны с десяток разноцветных саней. На сцене работали звуковики, проверяли микрофоны, поминутно требуя ответа от невидимого «контроля».
В стороне от сцены и ледяных гор беседовали два человека. Толстяк с длинными волосами, заплетенными в некое подобие косички, внимательно слушал элегантного мужчину в костюме кирпичного цвета. Суетящиеся в павильоне люди почтительно обходили эту парочку стороной. Но Света потащила Арину прямо к ним.
– Это все не то, Боря! Ты понимаешь? – Мужчина в кирпичном костюме стоял к ним спиной, и его голос звучал уверенно и веско. – Я не этого хотел! Это все уже было! Пойми же наконец, что конкуренция в новогоднюю ночь будет бешеной. Звезды будут у всех.
Кирпичный мужчина потряс листками бумаги, которые он держал в руке.
– Этим, Боря, мы никого не удивим. Подумаешь, два Деда-мороза и семь Снегурочек! Добрые, злые. Ну и что? Мне не нужны философские идеи, Боря. Мне нужно, чтобы было смешно до колик. Чтобы все эти козлы, которые за целый год не заработали денег, чтобы пойти в новогоднюю ночь в приличный кабак, уписались от смеха на свои салаты, которые они нарежут. Тогда и наши звезды сработают на все сто. Ты понимаешь меня, Боря?
Толстяк сделал какое-то неловкое телодвижение. Его можно было расценить и как согласие, и как протест. Одновременно он поднял листы, которые держал в руке.
– Но ведь ты, Глеб, утвердил этот сценарий.
– Утвердил, Боря, утвердил, – кивнул кирпичный костюм. – Потому что здесь написано, – он поднес листы к лицу и прочел: «Далее следует реприза ведущего». Где эта реприза? Или вот: «Далее ведущие шутят на тему прошедших выборов». А у тебя почему-то не шутят. Или тот бред, который они несут, теперь называется «шутят»?
Толстяк запыхтел, явно собираясь ответить, но кирпичный костюм не стал дожидаться, пока он откроет рот.
– Возьми своих сценаристов за задницу, Боря, и пусть они поработают. Они получают достаточно денег, чтобы придумать хотя бы парочку действительно смешных реприз. А не могут, отправь их на хрен и возьми других.
Толстяк смешно закивал. Он явно был рад тому, что неприятный разговор заканчивался и гнев начальства не коснулся его.
– Хорошо, Глеб, мы попробуем. Я сейчас же соберу совещание.
– Собери, собери. – Глеб не оборачиваясь протянул листы за спину, и молодой человек, стоящий рядом, выхватил их у него из рук. – Только не «попробуем», Боря. Тут нечего пробовать. Я плачу достаточно денег, чтобы получить суперзрелище. Дай своим людям два дня на внесение изменений в сценарий и назначай новую дату съемок.
Боря запыхтел и затряс бумагами, что, вероятно, должно было означать согласие. Глеб повернулся и увидел Свету и Арину.
– Девчонки! – Глеб улыбнулся одними губами. Глаза его сохранили коварный прищур и внимательно осматривали Арину. – Почему вы здесь?
– Нам нужно с тобой поговорить. – Света заметила взгляд мужа и потянула Арину за руку, словно собиралась скрыть ее за своей спиной.
– Нужно – пошли, – весело ответил Глеб, вклинился между ними и положил руки на плечи и Свете, и Арине. – Поднимемся ко мне.
Широким шагом он пошел к лифту, продолжая обнимать своих спутниц.
– С кем это ты ругался? – спросила Света, кивнув в сторону уходящего толстяка.
– Это Боря Виницкий, – Глеб скривился. – Непризнанный гений мировой режиссуры.
– Это Виницкий? – Арина на мгновение даже остановилась. – Я видела его фильм. В самолете, когда летела в Москву.
– Конечно, в самолете, – усмехнулся Глеб. – Самолет – это единственный способ заставить зрителей досмотреть до конца его философскую хрень. Из кинотеатров-то все бегут. То же самое он и мне пытается впарить.
– А может, дать ему сделать то, что он хочет? – сказала Арина, сама удивившись своей смелости. – А вдруг это всем понравится.
– Видишь ли, Ариша, – рука Глеба сползла с плеча, прошлась по спине Арины и остановилась на талии. – В новогоднюю ночь никто не хочет размышлять о борьбе добра со злом. В новогоднюю ночь все хотят слушать песни. Желательно не заунывные. И смеяться до колик, слушая анекдоты. Желательно смешные. Вот и все, что нужно зрителям, которые к моменту начала шоу уже будут пьяны. А философия – это для самолетов. Там ей самое место. В десяти километрах над землей. Так, о чем вы хотели со мной поговорить?
– Об Арине, – выпалила Света.
Она собиралась продолжить, но Глеб перебил:
– А что о ней говорить? – его голос звучал весело, а рука продолжала крепко сжимать талию Арины. – Ее надо всей стране по ящику показать. Красоту такую.
– Глеб, – в голосе Светы звучало раздражение. Ей явно не нравились веселость Глеба и его рука на талии подруги, но повода пойти на явный конфликт у нее не было. – У нас серьезный разговор, а ты дурачишься.
– Хорошо, – Глеб стер с лица улыбку. – Значит, сейчас поговорим.
Они подошли к лифту. Стоящие перед ним люди расступились, давая дорогу начальству. Дверь кабины открылась, и из нее вышли несколько человек. Глеб пропустил Свету вперед, Арина пошла за ней и вдруг ощутила, что рука Глеба поползла с ее талии ниже и остановилась на ягодице. Арине показалось, что через материал платья она ощущает жар его пальцев. Она метнула на Глеба взгляд, полный отчаяния и гнева, и рванулась вперед. Глеб мгновенно убрал руку и вошел в лифт, не изменив выражение лица. Дверь закрылась, и кабина пошла вверх.
8
В кабинет с табличкой: «Генеральный директор» на двери Арина вошла последней, стараясь держаться подальше от Глеба. Память о крепкой ладони на собственной ягодице заставляла ее задавать самой себе вопрос – должна ли она, как верная подруга, рассказать об этом Свете. С одной стороны, незачем ссорить подругу с мужем. С другой, как она может скрыть от Светки такое? Два внутренних голоса затеяли спор, приводя аргументы в пользу собственной версии. Ничего она не докажет, просто настроит против себя и Свету, и Глеба. Какая же она подруга, если скрывает такой факт? Какой же это факт? Это может быть простой случайностью. Да и вообще, все это могло ей просто показаться. Как это – просто показаться, он же специально пропустил их вперед. Да и люди у лифта наверняка заметили, как он хватает ее за задницу. Не хватало еще вмешивать в это посторонних. Наконец Арина приказала замолчать обоим голосам, отложив окончательное решение этой проблемы до лучших времен.
Впрочем, со стороны Глеба больше не было никаких поползновений.
В лифте он демонстративно обнял Свету и так же в обнимку женой прошел по коридору до собственной приемной.
В кабинете Глеб скинул пиджак, нажал кнопку селектора, попросив принести три чашки кофе и ни с кем его не соединять, и сложил руки перед грудью, как прилежный первоклассник.
– Ну, что у вас случилось?
– Арину надо устроить на работу.
