скачать книгу бесплатно
– Смотри! Смотри внимательнее! Смотри!
Казалось, мое сердце само выстукивает эти слова, а я судорожно хватаю воздух. Я рывком села на кровати, пытаясь что-то разглядеть в темноте с широко раскрытыми глазами.
Да где это я?
Бледный сумеречный свет пробивался сквозь шторы, и я прижала дрожащие руки к сердцу. Я вся вспотела и все же ощущала холод, потому что сбросила покрывало. Кот раздраженно фыркнул, когда я в очередной раз шумно вдохнула. Мне потребовалось мгновение, чтобы оценить обстановку и сориентироваться. Вот шкаф, вот мой письменный стол, кровать… Я смахнула волосы со лба и подтянула ноги к груди. Я в безопасности. Это моя комната. Это домик Флоренс. Маленький, но уютный. Да, я в безопасности. И все же по телу пробежали мурашки.
– Боже, – выдохнула я. Мне все еще было не по себе. – Что это вообще такое?
Кот поднял голову и укоризненно посмотрел на меня золотистыми глазами.
– Ладно-ладно. Молчу, – прошептала я и погладила его по спине. – Прости, что напугала…
Я не совсем понимала, что из всех этих безумных и пугающих вещей реально, а что мне просто приснилось, но то, что я лежала здесь, в своей постели, а не в Даркенхолле, в комнате с Жасмин и Эсме, доказывало, что приснилось мне, к сожалению, не все.
Бастиан и Тристан действительно существовали. Мои чувства к ним тоже. А тени?.. Я невольно поежилась. Забрезжил рассвет, и восходящее солнце осветило часть комнаты, но также на полу, там, где света не хватало, появлялись темные круги и дорожки. Тени. Они были повсюду, тоже вполне себе реальные. А кольца из виталинариума? Сейчас это казалось настолько безумным, что вполне могло сойти за сон. Или, скорее, за кошмар.
Я поискала Эдди Спаркла и, едва коснувшись розового плюша, почувствовала в поролоне что-то твердое. В смятении я прижала мягкую игрушку к животу и спросила себя, что мне теперь делать. Этот странный сон все не выходил у меня из головы. Я сидела и ждала, когда взойдет солнце, а моя неуверенность все росла. Хотелось встретиться с отцом. Хотелось передать ему кольцо сердца. Но слова Оуэна снова и снова звучали у меня в голове, и я не могла их вытеснить.
«Смотри внимательнее!»
Да куда смотреть-то? И что я должна увидеть?
Должно быть, я что-то упускала. Но что?
Я потерла сухие глаза и застонала. Когда я встала на ноги, в висках у меня пульсировало.
«Смотри внимательнее!»
Я подошла к окну. Бурый воробей сидел на желобе и пощипывал свои перышки. Как приятно наблюдать такую повседневную картину. Это немного расслабляло мой затуманенный разум.
«Смотри внимательнее!»
Я вздохнула, и воробей упорхнул.
«Внимательнее!»
Куда? Что пыталось мне сказать мое подсознание? Я прижала кулаки к вискам и крепко зажмурила глаза.
– Что я должна увидеть? Что? – в отчаянии прошептала я, пытаясь сосредоточиться на сне.
«Кузнец потрудился на славу. В отличие от всех его предшественников, ему удалось вырвать виталинариум из оправы амулета и расщепить его на три части».
Неужели это так важно? Что я должна там увидеть? Ведь все это было мне не в новинку.
«Кольца, которые он выковал, – наглядное доказательство невероятной мощности этого металла. Их будто магнитом тянет друг к другу. Если положить их в один ряд, они будто оживают. Потому мы и приняли решение разделить их между собой».
Голова шла кругом. Я же и так это знала. На что надо обратить внимание? Что я должна увидеть?
«Кузнец же, выполнив свою работу, просто исчез в ночи, как вор, хотя мы обещали хорошо ему заплатить за труд. Разумеется, это не могло не вызвать подозрений».
Вот и Оуэн мне также не доверял. Впрочем, тоже ничего нового, так что же мой разум пытался мне сообщить? Сон почти закончился, постепенно исчезая в свете нового дня, как утренний туман растворялся над улицами Лондона.
«Когда наш далекий предок разделял виталинариум священника, ему сперва предстояло извлечь этот мощный металл из блестящей оправы», – услышала я голос отца откуда-то издалека. Теперь мне уже не казалось, что он стоит рядом со мной. Он ушел. Только сон остался.
«Смотри внимательнее!»
Я задумчиво пожевала нижнюю губу.
– Куда смотреть? – снова пробормотала я, прислушиваясь к ответу в своем подсознании.
«Как раз на оправу никто больше не обращал внимания. Все решили, металл якобы бесполезен».
Это о моем ноже? Точнее – о металле, из которого мой отец выковал этот нож? Я знала о его силе, чувствовала ее, хотя больше ей не обладала. Я ведь отдала нож отцу – потому что мне казалось, что это правильно. Я посмотрела на Эдди Спаркла и его дырявую лапку. Я же все правильно сделала, что вернула кольцо сердца отцу – не так ли?
Меня прошиб холодный пот.
«Они оставили его кузнецу в качестве оплаты за его услуги, не подозревая, что тем самым они передали ему и его потомкам контроль над всей силой виталинариума. Так что основная власть сосредоточилась именно в руках нашей семьи».
По телу снова пробежали мурашки.
– Они оставили его кузнецу? – неуверенно повторила я и нахмурилась. – Они оставили его?..
«Смотри внимательнее!»
В висках застучало сильнее.
«Смотри! Смотри! Смотри!»
– Они его не оставляли, – тихо сказала я и дрожащими руками убрала волосы с лица. – Они ничего… Они… – нервничая, я вернулась к кровати и рванула медвежонка к себе. Кольцо все еще лежало внутри. Я засунула его поглубже в мех, пытаясь собраться с мыслями.
– Кузнецу обещали хорошо заплатить за его труд, но он просто исчез, как вор, в ночи, – тихо повторила я. – Или… Они оставили кузнецу металл в качестве оплаты за услуги…
«Смотри! Тут что-то не сходится!»
– Что-то точно не сходится, – прошептала я. В крови пульсировал адреналин, и я знала, что медлить сейчас нельзя. Усадив медвежонка на кровать, я вдруг заметила золотые плетения на своей коже. – Черт побери, – пробормотала я и на цыпочках вышла из комнаты. Мне нужна ясность. Потому что здесь точно было что-то не так!
Свет во тьме
Собор Святого Павла лежал передо мной в золотистом сиянии, и я чувствовала, как слегка дрожат перила моста Тысячелетия. В то утро на мосту мне встречалось много прохожих. Кто-то чересчур надушился, так что я чуть не задохнулась от запаха парфюма, пока протискивалась сквозь толпу. Я была готова бежать, чтобы быстрее добраться до места назначения, лишь бы не останавливаться. Я чувствовала, что за мной следят. Что меня преследуют. И в то же время я знала, что часы тикают. Без кольца у Бастиана остается все меньше времени.
– Извините, – пробормотала я автоматически, когда врезалась в кого-то. Но даже после этого я не сбавила шаг. – Прошу прощения.
Старый джентльмен в синем свитере, мужчина в пиджаке лососевого цвета, женщина в брючном костюме, рядом еще одна в воздушном летнем сарафанчике – все это расплывалось у меня перед глазами, пока я переходила мост.
– Смотри, куда идешь, – крикнул мне кто-то вслед, но я даже не обратила на это внимания. Я шла дальше. День стоял теплый, светило солнце, но здесь, на мосту, дул сильный ветер, так что я даже немного замерзла. От ветра волосы лезли в глаза, и я быстро попыталась привести прическу в порядок. Когда я наконец достигла конца моста, адреналин бурлил в крови с такой силой, что я уже просто больше не могла сдерживаться. Я рванула вперед. Собор лежал прямо передо мной. Я побежала вверх по холму, справа от меня располагалась стена из стекла, слева – из красного кирпича. Я чувствовала себя неуютно, потому что окружавшие тени пугали меня. Я перебежала через дорогу, хотя горел красный сигнал светофора. Сердце колотилось как бешеное. Несколько лет назад на этих самых ступенях, ведущих в собор, я пыталась научиться кататься на скейтборде. Сколько раз я колени разбивала, не сумев выполнить трюк… Но думать об этом сейчас не хотелось. Воспоминания причиняли боль.
Боль уже стала моей постоянной спутницей. Сейчас она, правда, пропала. И я надеялась, что сегодня мне все же повезет. Должны же быть исключения в жизни.
Перепрыгивая сразу через несколько ступенек, я наконец добралась до вершины холма, прошла мимо угловатых клумб на церковной площади. Собор сиял между кронами деревьев, и со стороны могло показаться, что он построен на красных двухэтажных автобусах, которые остановились на дороге прямо перед ним.
Я замедлилась и несколько раз глубоко вдохнула. Теперь надо подобраться поближе и сделать это как можно незаметнее. Я огляделась по сторонам. Вроде машины Оуэна нигде не видно. Это хорошо.
Я смешалась с толпой туристов, обошла вместе с ними вокруг церкви и подошла к западному входу. Хотя я много раз бывала тут с Бастианом, но входом до сих пор ни разу не пользовалась. Мы всегда перемещались по теням. Сейчас же, самостоятельно, я этого сделать не могла.
Перед входом уже образовалась длинная очередь. Мужество покинуло меня. Придется стоять тут целую вечность.
– Черт возьми, – пробормотала я, и женщина, стоявшая передо мной, в шоке оглянулась.
Я прикусила язык, чтобы не выругаться снова. Мне нужно туда попасть! И поскорее. Но очередь не двигалась.
– Черт возьми, – пробормотала я на этот раз чуть тише и вышла из очереди. Так дело не пойдет.
Я смахнула волосы со лба и огляделась. Через тень я туда не попаду, но должна же быть еще какая-то возможность. Хоть какая-то…
«Еще одна дверь», – пронеслось в моих мыслях. Я похлопала ладонью по коленке. Наверняка тут существовал еще один вход.
Я огляделась и зашагала по тропинке вокруг церкви. Хотя на площади было полно народа, на меня никто не обращал внимания. А действительно – зачем? Никто и не представлял, что я задумала. Поэтому я расправила плечи и сделала вид, что, как и все, пришла сюда, чтобы посмотреть на церковь. А сама быстро обогнула собор и на северо-восточном углу наконец нашла то, что искала. За площадкой, где посетители могли посидеть на скамейках, среди кустов я обнаружила неприметную дверь. Так сразу и не заметишь.
– Бинго! – с облегчением выдохнула я и улыбнулась. Быстро оглядевшись и убедившись, что за мной никто не наблюдает, я нырнула в кусты.
Я уже чувствовала силу внутри себя, когда ушла с основного маршрута туристов. Мое сердце бешено колотилось, пульс тоже ускорился. Я посмотрела на свои руки. Золотистые плетения захлестывали мою кожу. Меня поглотил страх. Я боялась, что попаду в ловушку. Я боялась силы внутри меня. И боялась столкнуться с Оуэном. Эта вылазка была очень рискованной. Но иначе нельзя. Я несколько раз глубоко вдохнула, сжала кулаки, стараясь успокоиться. Сердцебиение постепенно замедлялось. Затем я протянула руку к двери. Глупо думать, что я…
Дверь тут же распахнулась, и сила внутри меня ликовала. Я почувствовала, что меняюсь, что моя загадочная сила рвется наружу. Золотые плетения, должно быть, проступили не только на моих руках. Я опустила голову, так что волосы скрыли мое лицо. Потом набрала в легкие побольше воздуха и вошла. Дверь чуть скрипнула, когда я задела ее плечом. Взметнулась пыль, когда я притворила за собой дверь. И вот я очутилась в полной темноте.
– Так, девочка, веди себя спокойно! – тихо приказала я себе. Мои слова гулко отразились от стен. Я жутко испугалась. И мороз пробежал по коже. Я потерла руки, чтобы немного согреться, и медленно шагнула вперед. Золото на моей коже пульсировало, как предупреждение, потому что вдалеке я слышала чьи-то голоса. И шаги. Напрягшись, я побрела по узкому коридору. Он не казался слишком длинным и оканчивался еще одной дверью. Я невольно задалась вопросом, что находилось за ней. Куда вел этот коридор?
Я нажала на защелку и обрадовалась, когда дверь распахнулась, хотя могла снова воспользоваться своей чудесной силой. Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, чтобы прогнать эти блестящие золотистые плетения с кожи. Точно так же, как показал мне когда-то Бастиан. При этом я положила руку на живот, как это сделал он. Я помнила. Я хорошо помнила, как тепло и приятно мне тогда было. А от нашей близости просто дух захватывало…
– Не сейчас! – строго сказала я себе, осторожно выглядывая через дверь. За ней оказался лестничный пролет. Узкие ступени вели в склеп.
Я вздрогнула. Я бывала там раньше. Просто провалилась туда. Точнее, мне помогли, мысленно поправила я себя. Оуэн Кингсли. Хранитель кольца памяти. Он воспользовался моим страхом смерти, чтобы получить доступ к моим воспоминаниям. Протащил меня сквозь тени, и мы оказались внизу. На узорчатом полу, рядом с мраморным саркофагом Горацио Нельсона. Ох и перепугалась же я тогда!..
Но сейчас я уже почти не боялась. Потому что знала, что меня ждет в том склепе. Призрачная тишина царила здесь, внизу, и белый сводчатый потолок создавал ощущение, что ты оказался на небесах, а не в подвале. Я прикусила губу. Потом побрела дальше. Мне показалось, что я почувствовала ледяное дыхание смерти, проходя мимо последнего места упокоения Горацио. Чтобы попасть в святилище, мне пришлось перейти на другую сторону. Каждый мой шаг звучал неестественно громко, и я избегала теней. Интересно, Оуэн сейчас здесь? Играл на органе этажом выше, как и при нашей первой встрече? Я прислушалась, но здесь, внизу, не слышалось ни звука из церковной комнаты. Все, что я уловила, – это стук моего сердца.
Как я и предполагала, напротив лестницы, по которой я спускалась, обнаружилась еще одна лестница, ведущая наверх. В архитектуре прошлых лет прослеживалась некая склонность к симметрии, и мне это даже нравилось. Не колеблясь ни секунды, я покинула склеп и поднялась по ступенькам в царство живых. И тут же узнала дверь перед собой. Она вела в святилище. Да. Здесь я была с Бастианом и Тристаном. Я все помнила правильно. Судьба на сей раз мне благоволила.
Кончики моих пальцев покалывало, словно я коснулась розетки. Я знала, что смогу открыть дверь еще до того, как прикоснусь к ней. Только я этого сейчас не хотела. Действовать нужно очень осторожно. Поэтому я попыталась утихомирить бушевавшую внутри меня силу и прислушалась. Я прислонила ухо к двери, но слышала только собственное дыхание и сердцебиение. Тогда я задержала дыхание и прислушалась еще раз. Ничего. Ни голосов, ни звуков. Пока мне везло. Все еще нервничая, я дрожащими пальцами сжала защелку и проскользнула в святилище. Только когда дверь с тихим скрипом закрылась за мной, я снова вздохнула. У меня кружилась голова, и я боялась, что в любую минуту кто-нибудь еще может сюда войти. Ведь сюда вела всего одна дверь. Остальные стены были отделаны панелями из черного дерева. Я посмотрела на большое золотое распятие у дальней стены и почувствовала себя очень виноватой. Я же проникла сюда самовольно, и это усиливало ощущение того, что я оказалась в ловушке. Однако не стоило терять времени. Я шагнула вперед, потирая руки.
– Ну же, вперед, – подбадривала я себя.
Я подошла к высокому книжному шкафу, занимавшему всю стену, провела ладонью по кожаным переплетам книг и невольно закашлялась. Такой затхлый запах, дышать невозможно. Здесь, в святилище, пахло пожелтевшей бумагой. А еще в каком-то плане – тайнами и мудростью. И где-то здесь должна быть и книга, в которой предки Оуэна описали все, что связано с амулетом смерти. Да, где-то здесь. С чего же именно все тогда началось? Священник, амулет из виталинариума… И мой предок, кузнец, который разделил амулет на три части и выковал из него три кольца. Нет, стоп, не на три – поправила я себя. Он извлек виталинариум из оправы амулета, а потом… Он либо украл ее, либо ему передали эту оправу в качестве оплаты за труды. Я не знала, что было ближе к истине, но в этом противоречии существовало что-то значительное. За этим я и пришла сюда. Надеясь, что смогу раскрыть секреты. Я нуждалась в ответах.
Но тут я поняла, что не знаю, с какой полки Оуэн взял эту книгу. Бастиан, Тристан и я тогда подошли к нему, когда книга уже лежала на столе. Но где она стояла до этого? Я не видела. Мне тогда это не казалось важным. Я не обратила внимания.
«Зараза! – подумала я, осознав, что здесь сотни книг в таком же толстом кожаном переплете и все примерно одного размера. – Вот же влипла!..» – ворчала я, пытаясь расшифровать названия на обложках книг. Нужная мне книга называлась «Свет во тьме». Это я точно помнила.
Я начала проверять названия книг с нижнего ряда, постепенно поднимаясь выше. Многих названий я так и не смогла расшифровать, потому что написаны они были на латыни. На других книгах названия практически стерлись, так что я не могла разобрать ни одной буквы. Так я искала глазами нужную книгу в надежде, что она сама как-нибудь проявит себя. И действительно – у меня закружилась голова, когда я коснулась книги в кожаной коричневой обложке, где на переплете красовалось то самое название.
«Свет во тьме», – благоговейно подумала я, и золотые плетения вдруг снова ожили. Они струились по тыльной стороне моей руки, когда я снимала с полки тяжелый том. Я открыла книгу и быстро пролистала страницы. Как еще искать ответы? Листала я, можно сказать, бесцельно. Пропускала целые страницы, читала по диагонали. В основном там я увидела то, что уже и так знала от Бастиана: о светоносце, о том, как он вернул усопших в наш мир. Но только сейчас я с ужасом осознала, что мертвые, которые вернулись через врата света обратно в мир живых, хотя и отличались физической невредимостью, но в их душах царила пустота, все их воспоминания о прежней жизни давно угасли, а их сердца больше ничего не чувствовали. Они просто потеряли способность любить.
– Зомби, – выдавила я. Господи, ужас какой… Я поежилась и, перелистнув еще несколько страниц, прочла, как у священника отобрали амулет, как десятки кузнецов тщетно пытались уничтожить его. Виталинариум обладал невероятной мощью, и только моему предку удалось укротить этот металл. Я читала, и мне казалось, что я стою сейчас рядом со своим прапрапрадедом у горячего кузнечного горна.
«Благословен будь тот день, когда в деревне появился кузнец Эммет Вудс. Он долго смотрел на амулет, но когда наконец начал работать, всем казалось, что он разгадал силу металла. Пот градом катился с отважного мастера, он стонал от напряжения, но работу не прекращал, и некоторые наблюдатели утверждали, что он стал как бы одним целым с амулетом. От него исходило загадочное золотое свечение, а вокруг него змеился трехцветный туман. Никто бы не смог выдержать жар, исходящий от горна, так же, как Эммет. Никто еще не имел дело с таким мощным металлом, но вот свершилось невозможное: виталинариум был разделен на три части. И тогда наступила ночь, и ожили темные тени. Трое добровольцев из деревни вызвались охранять кольца, перекованные из амулета. Когда смельчаки подошли к ним, их окутал цветной туман. Их потянуло в тень, а когда они все же выбрались из нее, они чувствовали голод. Страшный голод. Я, летописец, являюсь одним из хранителей колец, и я целиком и полностью осознаю силу, которую ношу в себе с тех пор. А еще я в первый же день, как получил эту силу, знал, что будет лучше для всех жителей нашей деревни. Никто не должен вспомнить, что произошло. И в моей власти было позаботиться об этом. Я забрал воспоминания жителей деревни. Отныне никто никогда больше не будет говорить о священнике. Или о виталинариуме. Никто, кроме Эммета Вудса, ибо он, выполнив свою работу, просто исчез в ночи, как вор, хотя мы обещали хорошо ему заплатить за его труд. Разумеется, это не могло не вызвать подозрений».
Я продолжала листать. В тот день обнаружилось несколько записей. Предок Оуэна записал воспоминания всех жителей той деревни. Я прочла еще несколько страниц, но, по сути, ничего нового там не встретила.
Эммет Вудс сделал хорошую работу, но он исчез – даже не попрощавшись. Не забрав обещанную награду. А новоявленный хранитель кольца памяти не успел стереть его воспоминания.
– Неужели никто не задался вопросом, куда делась оправа? – пробормотала я, продолжая листать. Нет, об оправе ни слова не нашлось. Но почему?.. – Голод. Дело в голоде, – заключила я, читая очередные записи.
«Новая власть принесла большие проблемы. Словно проклятие нас преследовала ярость, которая все чаще заставляла нас прятаться в тени. Это сводило нас с ума. Мы больше не могли жить нормальной жизнью, как ни пытались. Мы постоянно боролись с болью, истекали кровью. Необходимо как можно скорее выяснить, какова же наша задача. И учиться нужно тоже скорее, потому что ярость могла в любой момент взорвать наши тела. Мы становились опасными для жителей деревни. Мы были прокляты. Мы были обречены».
Я потерла ладони друг о друга, чтобы немного сбросить напряжение. По спине пробежали мурашки. Бастиана прокляли. Так оно и есть. Но ведь проклятие можно будет снять, если мой отец сможет заковать виталинариум обратно в оправу? Бастиан, Оуэн и Скай являлись хранителями колец и несли тяжкую ношу. Им предстояло выполнить невероятно важное задание. Может быть, они даже обрадуются, если сумеют сбросить с себя эту ношу, эту ответственность?
Но что будет с Бастианом, когда отец уничтожит кольца? Это просто снимет проклятие? Или это убьет его?
Я захлопнула книгу и поставила ее обратно на полку. О металле, из которого сделали оправу, никто не упоминал. Как будто ее никогда и не существовало.
– Возможно, потому, что оправу забрал себе Эммет.
«Он исчез, как вор, в ночи. Разумеется, это не могло не вызвать подозрений», – набатом звучали у меня в ушах слова Оуэна.
– Он исчез, как вор, потому что он и был вором! – рассуждала я вслух, задумчиво покусывая нижнюю губу. – Но что, если это металл оправы начал его контролировать? Вдруг это металл на него так повлиял… – Я потрясла головой. Неужели только из-за металла Эммет стал вором? Неужели причина только в этом? И я тоже стала воровкой только из-за того, что мне передалось влияние металла? И самый важный вопрос: почему отец солгал мне по этому поводу? Ведь не он же виноват в том, что наш далекий предок украл металл из оправы. Так почему он солгал мне? Он сказал, что я могу ему доверять, но сам при этом не доверял мне. А я? Могла я ему доверять?
Об этом я бы с удовольствием подумала после того, как выбралась бы отсюда. Я и так провела чересчур много времени в этом жутком месте. Меня в любую минуту могли заметить. Бросив последний взгляд на коричневый кожаный переплет книги, которая, согласно названию, должна была стать лучом света во тьме, я побежала назад. Прояснилась ли сейчас ситуация? Подумаю об этом позже. Я бросилась вниз по ступенькам в склеп, торопливо пронеслась мимо могил и поспешила вверх по соседней лестнице. Сейчас ступени под моими шагами громко скрипели, но меня это уже не волновало.
Скорее, скорее, пока меня не…
– Вот блин! – Кровь застыла в жилах. На ступенях я заметила темную тень и невольно отступила назад. Тень, кажется, подошла ближе. Испугавшись, я отступила еще дальше в склеп. Стараясь не дышать, я опустилась на корточки рядом с холодной мраморной могилой Горацио Нельсона.
Пока железо горячо
Маргарет-Мод по-прежнему пряталась за алюминиевыми ящиками и наблюдала за тем, что происходило на складе. Страх прокрался ей под кожу. Ее могли поймать, ведь она проникла сюда незаконно. Но все же именно страх помогал ей восстановить душевные плетения. Именно он возвращал ее к жизни. Ей казалось, что с момента встречи с Константином Кроссом она не чувствовала себя настолько живой. Тогда он открыл ей, что смерть необязательно должна быть окончательной и бесповоротной. И чтобы изменить судьбу родной сестры, она последовала за Константином. Поддержала его план – втереться в доверие к Лоуренсу Тремблэю, чтобы добыть кольцо души, которое его семья охраняла уже несколько десятилетий. Она даже вышла за Лоуренса замуж, а Константин каждый день забирал у нее частички душевных плетений, чтобы ее новый муж ничего не заподозрил. Да, каждый день Константин забирал у нее частички ее души. Чувство вины, страх и ложь. За все это время Маргарет ни разу не показалось, что она таким образом теряет что-то очень важное. Но сейчас, когда она снова чувствовала страх, вину и боль, когда эти ощущения были ей просто необходимы, чтобы исцелить раны, которые нанес ей Бастиан Тремблэй, Маргарет осознала, что эти эмоции – самые настоящие сокровища. Они будто обогащали ее унылую жизнь. И сердце билось чаще, и пульс стучал в такт громкому стуку, доносившемуся со склада. Ее ладони вспотели. Шрамы на предплечье зудели, и она потирала их, будто могла стереть и волнение. Затем вытянула шею, чтобы лучше видеть, что делается на складе.
Она узнала Джека Вудса, который махал рукой, чтобы привлечь внимание другого мужчины. Тот стоял у станка, который и производил стук, изначально привлекший внимание Маргарет. Заметив жест Джека, рабочий выключил станок, взял кусок раскаленного металла длинными клещами и поднес его к камину, похожему на очаг. Затем открыл заслонку и некоторое время смотрел на пылающее пламя, после чего осторожно положил железо внутрь. Незнакомый мужчина снял с рук толстые перчатки, похожие на огромные рукавицы для духовки. Также он носил кепку, черные рабочие брюки и куртку, под которой виднелась футболка, покрытая пятнами пота. Даже на лбу у него блестели капельки пота, когда он наконец повернулся к Джеку, стоявшему рядом с большой наковальней, чтобы поприветствовать его.
Маргарет хотелось, чтобы у нее появилась возможность подобраться поближе и услышать, что именно обсуждали эти двое, но покинуть свое укрытие она не могла. А там впереди прятаться уже негде. Поэтому она еще дальше пробралась за алюминиевые коробки, надеясь, что, пока будет наблюдать за Джеком Вудсом, в ее сторону никто не пойдет. Кузнец пришел в кузницу явно не случайно. К тому же у Джека было кольцо души. Он наверняка собирался что-то с ним сделать.
Маргарет снова впилась ногтями в предплечье и прикусила губу. Снова подумала о сестре, когда мельком посмотрела на раскаленное железо в пламени. Боль обжигала ее кожу, и она молилась, чтобы в конце концов для нее все закончилось хорошо. Как она всегда и надеялась. Что бы там ни планировал Джек Вудс.
Она нервно перебирала пальцами по запястью и смотрела, как незнакомый кузнец жестом предложил гостю составить ему компанию. Джек снял куртку и положил свою сумку на одну из ржавых полок. Затем вынул из сумки что-то, аккуратно завернутое в кусок ткани. Он развернул ткань, и Маргарет затаила дыхание. Она рассчитывала увидеть кольцо, которое Джек украл у ее друга Константина, но, к ее удивлению, это оказалось что-то другое.
Она прищурилась, пытаясь лучше разглядеть, что же именно Джек положил в какую-то каменную кружку и с помощью длинных клещей поставил ее в пламя. Он кивнул кузнецу, который тем временем вытащил из печи свой кусок металла, затем запаял его в чане с маслом и покинул кузницу. Металл в кружке зашипел, а нервы Маргарет уже натянулись до предела. Глядя вслед незнакомцу в кепке, она снова задалась вопросом, что сейчас собирался расплавить в печи Джек Вудс. Этот предмет имел продолговатую форму. А по размеру был явно крупнее, чем кольцо. Кажется, что-то из серебра, но… Точно не обычное серебро. Хотя женщина находилась довольно далеко и не слишком разбиралась в плавлении металлов, она понимала, что металл не должен так бурлить. А еще эти золотые испарения… Тоже как-то ненормально.
Золотое испарение… Маргарет на миг показалось, что она спит. Что бы Джек ни расплавлял там сейчас в этой кружке – оно сопротивлялось.
Никто не придет на помощь
