Талисман для князя. Щит рода

скачать книгу бесплатно

– О, да! Это то, что нужно! Так им и надо, убийцам! – вспыхнула кровожадной радостью, – кто к нам с мечом пожалует, тот от него и погибнет!

Следующей картинкой источник показал нашего извозчика на пролетке, который гнал лошадей и неистово крестился. Судя по накатанной колее вокруг старых развалин, что-то водило мужичка по кругу и не давало выбраться на дорогу.

– Ну, над простыми людьми, зачем издеваться? Если ничего плохого не замыслили, пускай едут с миром. С другой стороны, всех любопытных не отвадишь. Вот так поблукают немного, второй раз на наши земли не сунутся.

Возница, наверное, отчаялся, раз бросил вожжи и забился вглубь пролетки. А вот лошадки умные, потихоньку пошли в нужном направлении и вскоре вывезли хозяина на главную дорогу. Ну а когда пролетка пересекла линию защиты, мужичок пришел в себя, пересел на козлы и погнал прочь.

– Вот и хорошо, – выдохнула с облегчением, – теперь я спокойна, что никто посторонний тут не появится в наше отсутствие. Когда-нибудь я вернусь и отстрою имение заново, и оно снова заживет полноценной жизнью. А пока мне нужно подрасти и набраться опыта, овладеть даром и обзавестись верными людьми, – поделилась с источником планами. – Жаль, не осталось никого из родичей, кто бы обучил пользоваться тропами. Кстати, а это правда, что здесь обитают духи предков?

И зачем я это спросила? Тотчас вокруг чаши выросли призрачные фигуры, среди которых узнала деда Даниила Александровича, чей портрет висел в кабинете отца. Старшего брата моего деда Олега Александровича с супругой и прадеда Александра Закарьевича с двумя женами, Елизаветой и Еленой. Последняя ласково улыбнулась, когда задержала на ней взгляд, и протянула руки, будто желала обнять. Она что же, не знает, что ее правнучки больше нет? И почему я не вижу Нину среди родственников? И мамы с папой, и остальных, кто погиб недавно? Ну да, чего спрашиваю? Их ведь не проводили по родовому обряду. Отца Игната и его мать я также не увидела среди ушедших родственников.

Призрачные женщины в старинных нарядах, мужчины в сверкающих латных доспехах смотрели на меня с надеждой и сомнением. Все они уйдут в небытие, если не справлюсь. Это накладывало серьезную ответственность и осознание, что не имею права их подвести.

– Я не подведу! – исполнилась искренней верой, что сделаю все возможное и выполню обещание.

Первой отреагировала Елена, которая никак не походила на прабабушку. Высокая, стройная, светловолосая, ее лица даже не коснулись морщинки, так моложаво она выглядела. Женщина дотронулась до плеча Александра Закарьевича, с улыбкой заглянула ему в глаза, будто просила о чем-то. Следом к ней присоединилась и старшая жена Елизавета. Под напором двух красавиц грозный глава сдался. Он пересек границу источника, и будто растворился в нем. Однако я ощутила его незримое присутствие поблизости. Перед глазами новой картинкой показалась знакомая тайная комната. Казалось, только протяни руку, и прикоснешься к сундукам с золотом или же шкатулкам с украшениями из драгоценных камней. Наверное, в каждой женщине кроется желание обладать красивыми вещами. Если уж не владеть ими, то хотя бы пощупать руками, примерить. Вот и я невольно потянулась к сверкающей диадеме из бриллиантов и сапфиров, уж больно притягивала взгляд. А потом вдруг поняла, что каким-то образом оказалась в сокровищнице. Это настолько выбило из колеи, что едва не выронила диадему, которую сцапала загребущими лапками.

Полюбовалась на красоту некоторое время, даже примерила – великовата, а после положила на место. Возможно, однажды я с гордостью надену родовые драгоценности, а пока не заслужила. Со вздохом вернула диадему на место и осмотрелась, понимая, что источник показал далеко не всю сокровищницу. Настоящим богатством были древние свитки и книги, что хранились на отдельном стеллаже. Уникальные знания по магии, история рода в личных дневниках и записях, которые вел каждый глава. Наверное, и мне стоит завести такой дневник, чтобы уберечь уже моих потомков от повторений ошибок прошлого.

Я потянулась к ближайшему свитку и с удивлением поняла, что он окружен защитным заклинанием. Ни взять его, ни открыть невозможно. Странно! По очереди коснулась других свитков и даже книг, с которыми повторилась та же картина. И только дневник с буквами «А.З.З.» на обложке дался в руки. Выходит, требовалось согласие самого предка, чтобы его записи стали доступны для прочтения?  Интересно, почему так? Других мыслей, что это напрямую зависело от личностных качеств и силы дара, на ум не приходило. Хотя, логика в этом есть. Например, стимул развиваться самому и развивать способности, чтобы выйти на новый уровень владения даром.

Гм, а как же тот дневник, что обнаружила в тайнике? – выудила его из-за пазухи и посмотрела инициалы на обложке. «Н.А.Б» – значилось там, чему я несказанно удивилась. Выходит, прежняя хозяйка или хозяин записей не принадлежал семье? Может, это кто-то из младшей или побочной ветви? Странно, насколько мне известно, все предки Забелиных носили одну фамилию. Хм, но ведь девушки в замужестве переходили в род супруга? Хотя, бывало и такое, что мужья входили в род жены, если сами ниже по положению. Надо будет выяснить, кто же это использовал старый тайник, чтобы сохранить знания.

– Могу я взять записи с собой? – поинтересовалась у невидимого спутника. Ответом послужило дуновение ветерка, пробежавшееся по лицу. Гм, это да или нет? Скорее да, вряд ли мне позволят задержаться, чтобы изучить содержание. – Большое спасибо! – приложив руку к сердцу, почтительно поклонилась. – Наверное, пора возвращаться?

Тишину нарушил легкий звон монет, напомнивший о моей же просьбе. Нам потребуются деньги на первое время, а у Игната, насколько я поняла, сбережений не накопилось. С другой стороны, нищенствовать, имея в распоряжении сундуки с золотом, глупо. Какой смысл в сокровищах, если последний, кто по праву может ими распоряжаться, погибнет в нищете от голода или болезней? Утрирую, конечно, но главное богатство рода измеряется отнюдь не в деньгах.

– Я не знаю, сколько взять, – предупредила Александра Закарьевича, – не сочтите за труд, подскажите, есть ли здесь кошель или мешочек для денег?

Маленькая уловка, чтобы по размеру упаковочной тары определить приемлемое количество золота. Не знаю, уловил ли прадед скрытый смысл просьбы, но с полки, где лежали артефакты, вдруг спланировал на землю невзрачный кошель. Наверное, кто-то случайно здесь забыл, – подумалось мне. – Но это то, что нужно! На такой даже воры не позарятся, он чуть ли не до дыр светится потертостями. Интересно, не прохудится, если положить в него золото?

Бережно подобрала мешочек и вернулась к сундуку. Зачерпнула монеток и осторожно пересыпала в узкое горлышко. Затем еще одну горсточку и еще.

– Э… это как? – в руках по-прежнему сжимала тощий кошель, а вот веса золота не ощущала, и зрительно он оставался плоским. Запустила внутрь ладошку и вытащила парочку желтых кругляшей, повертела, даже на зуб попробовала, опустила обратно. – Нет ничего! Что за фокусы? – беспомощно огляделась. Называется, схитрила! Если я правильно поняла, то это безразмерный артефакт, сколько ни насыпь туда денег, внешне это никак не будет заметно. Кошель даже магией не светился, выглядел обычным предметом. – И как же теперь быть? А вдруг потеряю такое сокровище?

Видимо, меня решили поторопить, раз перед глазами возник образ источника. Я положила кошель на край сундука, чтобы сподручнее подгрести монетки, а сундук возьми и весь исчезни. Удивиться не успела, как вновь оказалась в святилище.

Глава 8

Я неловко переступила с ноги на ногу и смутилась под строгим взглядом Игната, ожидающего на ступенях перед чашей. С некоторым сожалением отметила, что конструкция из золотых лучей исчезла, менгиры больше не горели руническими знаками. Надеюсь, защита имения работает?

– Зачем ты забралась в источник? – хмурясь, спросил брат. – Это грозит перенасыщением магических каналов силой. Снаружи непонятное творится, нам давно пора уходить. Ты нашла способ попасть в сокровищницу?

– Пожалуйста, можно я ему покажу? – шепотом спросила разрешения у источника и духов предков.

Наверное, они постоянно тут присутствовали, но раньше я их не ощущала. Эх, если бы я только знала о древней защите! Скольких нелепых смертей удалось бы избежать.

– С кем ты разговариваешь? – Игнат резко крутанулся вокруг себя, выискивая посторонних.

Я же с улыбкой протянула руку, призывая подойти поближе. Вот странно, как вытаскивать мусор и заделывать трещину, брат даже не задумывался, где находится. А теперь откуда-то взялись сомнения, и даже робость перед священным для рода местом. Дождалась, пока Игнат встанет рядом, вложила правую ладонь в его руку, заговорщически подмигнула и прислонила указательный палец левой руки к губам.

– Покажи нам защиту, пожалуйста! – попросила вслух. Хватило бы и мысленной просьбы, но я нарочно предупредила Игната, чтобы не сильно удивлялся. Он крепко стиснул мою ладошку, когда засветились менгиры, а поверх чаши проступила конструкция из золотых лучей. – Ты видишь? – задрала голову, чтобы посмотреть на реакцию брата.

Расширенные от удивления глаза, наивный восторг во взгляде, глупая улыбка на губах – Игната крепко накрыло, раз он минут десять молча пялился на открывшееся зрелище. Интересно, а как мужчин выводят из шока? Я уже и за руку дергала, и щипала его, и толкала кулаком в бок, только костяшки отбила – бесполезно. И это он еще родственничков не видел! Пожалуй, нельзя столько потрясений сразу вываливать на тонкую душевную мужскую организацию. Тьфу! Тоже мне, карающий меч!

И как прикажете его через тропу вести? Кажется, основной принцип я поняла. В мельчайших подробностях представить место перехода, не забыть, что потребуется уйма энергии, и сильно захотеть попасть в это место.

Ой! – внезапно оказалась в углу святилища, где оставили вещи. – Еще одно важное правило! В момент переноса не думать ни о чем постороннем, а то попадешь вовсе не туда, куда нужно.

Я вот мимоходом представила, что неплохо было бы переместится к границам наших земель. Вот только вещи не забыть, пригодятся в дороге. О саквояже, выходит, беспокоилась сильнее, если вышла прямо к нему. Раз уж так получилось, прихватила наше добро и посмотрела на брата, истуканом замершего в центре источника. Со стороны действительно смотрелось странно, будто человек застыл соляным столбом, увидев нечто необычайное. И только в магическом зрении открывалась иная картина. Фигуру мужчины оплетали золотые лучи, и весь он светился, находясь в столбе силы, бьющем из-под земли. Вот, кто по праву должен стать следующим главой! Это Игнат – будущее и надежда рода, а я щит, который всегда будет рядом. Не успела подумать, как снова переместилась, на этот раз к брату, куда и хотела.

Все! Теперь точно пора! – взяла родича за руку и нашла взглядом дорогу, где стоял брошенный паромобиль князя Шумского. – Надеюсь, Игнат умеет им управлять?

Реальность бросилась навстречу всполохами серебристых потоков силы. Они пронзили пространство, образовав круглый тоннель, по дну которого переливалась серебром узкая тропинка. В области солнечного сплетения образовалось сосущее чувство пустоты из-за резкого оттока силы. Но я уже видела точку выхода, поэтому ринулась вперед, увлекая за собой и Игната. Тоннель выбросил в полуметре над землей и схлопнулся, едва мы из него вывалились. Никто из нас не был к этому готов, а потому оба плюхнулись в пыль, взметнувшуюся при открытии перехода. Я еще и проехалась на четвереньках, обдирая коленки и кожу на ладонях.

– Что это? Где мы?

Ну, хоть какая-то польза! Игнат вышел из ступора, раз вон даже не испачкался и ловко удержал равновесие. Рефлексы у него отработаны до автоматизма. Еще не понял толком, где оказался, а уже бросился к телу дружинника с мечом наперевес. Вот только сражаться тут уже не с кем, вояки сами поубивали друг друга. Постанывая, поднялась на ноги и поковыляла к саквояжу, отлетевшему в сторону при падении. Где-то там лежал амулет исцеления и заживляющая мазь. А еще я бы съела чего-нибудь, причем срочно. Внутренний источник опустел, хотя в святилище резерв был полным. Но сначала раны! Активировала амулет легким импульсом силы, помазала ссадины, которые затягивались прямо на глазах, и голодным взглядом уставилась на паромобиль. Внутри обязательно найдется что-нибудь съестное!

Не знаю, что спасло меня. Наверное, судьба смирилась с непроходимой глупостью и не позволила умереть в начале пути. Я не подумала, что в паромобиле кто-то остался. Распахнула дверцу и увидела дуло мушкета, направленное в лицо. В ту же секунду раздался звонкий щелчок – осечка! Затем уже сработал щит, а через мгновение грохнул выстрел, отбросивший меня на десяток метров. Падая, я услышала глухой вскрик, звон стали и чавкающий звук входящего в плоть меча. Потом от удара о землю из меня вышибло сознание.

Очнулась от потока воздуха, хлынувшего в легкие через рот. Затем что-то надавило на грудную клетку, и он со свистом вырвался обратно. Я закашлялась, и в этот момент голова закружилась, так резко верх и низ вдруг поменялись местами. Как оказалось, меня перегнули через колено, чтобы похлопать по спине. Этого издевательства не выдержал уже желудок, так что я одним махом избавилась от его содержимого.

– Воды? – в поле зрения возникла фляжка, к которой я немедленно припала, обливаясь и жадно глотая жидкость. – Ты как, жива?

– Вроде бы, – прошептала в ответ. Меня тут же крепко стиснули в объятиях то ли от радости, то ли от желания расплющить. Я жалобно пискнула, сил не осталось сопротивляться бурным проявлениям чувств. – Раздавишь!

– Извини, – хватка ослабла, – я так испугался, что потерял тебя… ты же ходячее бедствие какое-то!

– Прости, я больше так не буду, –  обняла Игната за шею и заглянула ему в глаза, – правда-правда!

– Вот, зачем ты туда полезла? – он горько вздохнул, – сердце из груди чуть не выпрыгнуло, когда услышал выстрел и увидел, как ты падаешь.

– Я укрылась щитом, меня просто отбросило, – пробурчала виновато.

– Укрылась она! До или после осечки?

– После, – призналась с неохотой, – и я тоже испугалась, между прочим.

– Вот тебе первый урок: никогда не переть напролом! Не лезть в закрытые помещения, не убедившись, что там нет врага или ловушек. Неужели Константин этому не учил?

– Учил, но я не думала, что в паромобиле кто-то остался. Я же видела, как люди разбежались в панике, как перестреляли друг друга.

– Не думала она! Вот именно, ты сначала делаешь, а потом думаешь. Надо поступать наоборот, – поучительно произнес Игнат.

И сказать-то на это нечего, он прав. Самое грустное, что прежняя я точно такими же словами втолковывала Иришке прописные истины. Казалось бы, я ведь все это знаю, прекрасно понимаю, как и что нужно делать, но уже после того, как совершу очередную глупость! Где спрятан переключатель, претворяющий в жизнь собственные умные советы?

– Я научусь этому, честно. А сейчас давай поищем что-нибудь съестное? Пожа-алуйста, – желудок заурчал в унисон, вызвав на лице Игната улыбку.

– Проголодалась? Наверное, и в паромобиль за едой полезла?

– Угу, – шмыгнула носом, – открытие тропы опустошило резерв. В святилище перед этим я перемещалась за саквояжем и обратно, и даже не почувствовала оттока силы. А когда сюда пришли, показалось, будто неделю голодала.

– Так, а вот это уже серьезно! – Игнат поднялся, подхватил меня на руки и направился к машине.

С момента нападения прошло минут пять, не больше. Распахнутая дверца паромобиля покачивалась от легкого ветерка. Вместе с мечом, проткнувшим ее насквозь, и насаженным на лезвие дружинником. На землю под ним уже натекла приличная лужа крови.

– Гнида! – Игнат сплюнул в сторону мертвого противника, – чтобы стрелять в беззащитного ребенка из мушкета в упор, надо быть конченым отморозком. Где только Шумский таких уродов находит?

Я считала, воин не видел в кого стрелял, потому что у него крыша поехала на почве страха. Теперь это уже не имело значения, обошлось, поэтому не стала ничего говорить брату. Он и так переволновался.

В салоне, тесноватом для перевозки десятка бойцов, из съестного обнаружили только сухари, припрятанные под сиденьем водителя. Наверное, их там забыли очень давно, раз они превратились в камень. Но я бы сгрызла и камень, лишь бы заполнить сосущую пустоту в желудке. Игнат налил в кружку воды и опустил туда сухарик, чтобы размочить. Минуты, пока размягчалась плотная структура спрессованного хлеба, показались неимоверно длинными.

Брат оставил меня наедине с вожделенной добычей, а сам отправился прогуляться по окрестностям. Заодно намеревался убрать тела с дороги и снять с них все, что представляло ценность. Поглощенная мыслями о еде, я забыла сказать, что в деньгах мы теперь не нуждаемся, поэтому мародерствовать нет необходимости.

– Зачем? – удивился мужчина, когда я заявила, что экипировку дружинников, оружие и другие вещи нужно оставить.

– У нас же есть золото, – продемонстрировала кошель, из которого высыпала горсть желтых кругляшей. – Его там много, не смотри на неказистый вид.

– Что в бою взято, то свято! – поведал Игнат негласное воинское правило, – мы этих тварей в гости не звали, так что трофеи принадлежат нам на законных основаниях. А золото еще пригодится, нечего раскидываться тем, что предки накапливали веками. Часть его точно также собрана с трупов врагов. В качестве трофеев иной раз такие редкости попадаются, что диву даешься. Между прочим, я не зря время потратил. Смотри, – показал свиток, обагренный кровью, – видишь, чья печать здесь стоит?

Меня аж перекосило, когда узнала герб Шумских и увидела размашистую подпись самого Агнияра Светозаровича.

– «Подателю сего препятствий не чинить и оказывать всяческое содействие», – прочитала текст свитка. – И что?

– То! – фыркнул мужчина, – не понимаешь? Нам нужно выбираться отсюда, а машина с гербом князя и бумага с личной подписью станут нашим пропуском. Наш транспорт того, улетел с рассветом. Буранский предупредил, что ждать никого не будет. Князь уже знает, что в имении появились наследники. Иначе откуда тут усиленный отряд из личной охраны Шумского и его доверенный человек? Вот эта штука, – постучал по стенке паромобиля, – кучу денег стоит. Не будут ее гонять ради мелких поручений, так что нам сильно повезло, что эти ребята нас не нашли.

– И какой план? – уважительно кивнула, признавая бесспорную правоту Игната.

– Вернемся в Суздаль, разузнаем обстановку. Что в народе говорят, сильно ли нас ищут? Попробуем нанять воздушное судно или же поднимемся по реке до Владимира, а уже оттуда зафрахтуем корабль. Можно уйти пешком, придерживаться тракта и избегать поселений, постоялых дворов, где окопались соглядатаи князя. Но это потеря времени, да и ты не выдержишь длительных маршей. Железку не рассматриваю. Не исключено, что поезда проверяют на каждой станции, а наши портреты разосланы по соседним городам и княжествам.

– А разве воздушные суда не подвергаются досмотру?

– Ну, ты не сравнивай, – за разговором Игнат завел паромобиль, развернул его и покатил по дороге. – Имперская железная дорога находится под патронажем императора, а он ревностно относится к детищу и неукоснительно следит за порядком. Воздушные перевозки – прерогатива частных компаний, за которыми стоят несколько влиятельных родов. Без магов воздуха корабли не летают, сама понимаешь. Отдавать в одни руки власть над небом император тоже не дурак, так что любой гражданин империи вправе купить патент на перевозки, при условии, что у него есть корабль, маг-воздушник и обученная команда. И не забывай об одной мелочи, на борту воздушного судна, как и на морском, действуют законы того княжества или даже страны, к которому оно приписано. Если ты не государственный преступник, местные власти не имеют права тебя задерживать, пока ты не покинул борт. Поэтому всегда уточняй, какой семье принадлежит корабль, прежде чем купить на него билеты.

– Почему-то мне кажется, Шумского этого не остановит, – хмыкнула с сомнением.

– Согласен, от него жди, чего угодно. Поэтому нам лучше убраться до того, как он поймет, что Каменная падь перешла на осадное положение. Хочу посмотреть на его холеную рожу, когда князь сообразит, что поставок белого камня больше не будет, – Игнат мстительно усмехнулся, – интересно даже, как он объяснит императору, что в роду Забелиных, который Шумский так поспешно объявил погибшим, выжил законный наследник.

– Выкрутится, сволочь!

– Это вряд ли, – брат притормозил у дома старосты деревеньки Булыгино, через которую проходила дорога на Суздаль. Он дождался, пока к нему выбежит мужик и согнется пополам в приветствии. Судя по красной рубахе, крошкам в бороде и нависающему над кушаком животику, сам староста пожаловал. Причем, прямо из-за стола, вон жирные пальцы украдкой об штаны вытирает.

– Чего изволите, барин? Что привело вас в мой скромный дом?

«Ага, скромный! – фыркнула мысленно, – самый добротный в деревне. Больше, наверное, только постоялый двор на въезде. Но и тот, скорее всего, ему же принадлежит».

– Собери покушать в дорогу. Спешу вот, по личному поручению Его сиятельства князя Агнияра Светозаровича.

– Так это… – мужик согнулся еще ниже, едва заслышав, с кем имеет дело, – сейчас жинка соберет. Извольте подождать, а то и к столу прошу, не побрезгуйте, Ваш Блаародие!

– Некогда мне! Лучше поторопись! – нервно прикрикнул Игнат.

Мужик попятился, кланяясь и не смея повернуться спиной, потом как гаркнет:

– Лидка, где ты ходишь? Вашбродь ждать не будет! Живо сюда!

За окном, выходящим на улицу, что-то грохнулось, послышался звон посуды, причитания, топот. Наше появление навело суету в доме старосты. Тем не менее, через десять минут мужик с поклоном передал корзину с припасами. Игнат молча принял ее, кивнул, что доволен и кинул старосте кошель с мелочью, срезанный с дружинника. Если не ошибаюсь, там было монет десять серебром и горсть медяков.

Как мы покинули деревню и что происходило в течение получаса, пока я набивала желудок, выпало из поля зрения. Когда пришла в себя, поняла, что мы свернули с дороги в лесок и остановились на полянке. Игнат перебрался в салон, уселся напротив и, подперев голову кулаком, наблюдал за тем, как я ем.

– Накушалась, деточка? – язвительно поинтересовался он.

– Ну я… это… да! – утерла рот тыльной стороной ладони и потупилась, – будешь? – протянула надкусанную куриную ножку.

Учитывая, что это все, что осталось от целой вареной курицы, мне сделалось стыдно.

– Нда-а, и куда только влезло? Хорошо, я еще пирогов прикупил, а не то остался бы голодным. – Брат выставил пакет с выпечкой. В кружку налил молочка из кувшина, который достал следом. Ножку забрал, а вместо нее вложил в руку теплый еще и одуряюще пахнущий пирожок. Я чуть не застонала от удовольствия, когда впилась в мягкую сдобу зубами и проглотила ее в один присест. – Троглодит! Удивляюсь, как еще меня не сожрала? – с насмешкой констатировал Игнат.

– А можно было? – окинула мужчину взглядом, облизнулась.

– Ладно, – вздохнув, брат посерьезнел, – если без шуток, нельзя доводить себя до такого состояния. Опасно для здоровья и, вообще. Я тут подумал по дороге, прикинул, какое расстояние сократили, воспользовавшись тропой. Выходит, твой предел – две-три версты. Это, если перемещаться с попутчиком, одна, вероятно, уйдешь дальше. Но я бы не рисковал так, чтобы не оказаться непонятно где и совершенно без сил.

– Непонятно где и не получится, – ответила, сыто икнув, – нужно знать конечную точку или хотя бы видеть ее.

– Ага, – Игнат кивнул, – тогда запоминай место, на случай, если придется срочно уходить.

Я вышла из машины, обошла полянку, впитывая как можно больше деталей. Для верности вырезала ножом инициалы «Н.З.» на дереве. Теперь точно не обознаюсь!

Воспользовавшись моментом, я еще прогулялась до кустиков, после чего вернулась к машине и забралась внутрь. Игнат завел паромобиль и вырулил на дорогу. На въезде в город нас пропустили без досмотра и дальше народ шарахался в стороны, завидев гербы на дверцах. Проскочив Похвалынскую слободу, пересекли мост и устремились к причальным башням Бамбурихи. Они возвышались над городом будто зубья короны, соперничая с белокаменными башнями княжеского кремля.

– Странно, я думал «Буран» улетел на рассвете, – Игнат притормозил перед седьмым причалом возле билетной кассы, где кишел людской муравейник. Подобная суета – привычное состояние любого порта, будь он воздушный, речной или морской.  – Пойду, узнаю, в чем причина задержки. Из машины ни ногой, поняла?

Брат смешался с толпой, а я заперлась изнутри и занялась тем, что глазела на прохожих.

– Эй! Как там тебя? – кто-то поскребся в дверь паромобиля. Я отшатнулась вглубь салона, опасаясь, что меня узнали. Вроде бы никого из знакомых не увидела, но мало ли! – Пссть! – стук раздался с другой стороны. Я осторожно подобралась к окошку и прилипла к стеклу, разглядывая, кто же это такой настырный.

– Ты чего тут забыл? – узнала вихрастую макушку Егорки. На чумазой мордахе добавилось синяков. Один глаз заплыл, отчего лицо мальчонки казалось перекошенным. – Иди отсюда! – жестом показала убираться подальше. Но пацаненок помотал головой и провел ладонью по шее, давая понять, что ему голову оторвут. – Можно подумать! – фыркнула, но сжалилась, открыла дверцу и запустила нахаленка внутрь. – Чего хотел?