скачать книгу бесплатно
– Говорю искренне!
– Если так судить, то можно придраться ко всему. Она должна уметь готовить, стирать, убираться дома, – начал загибать пальцы Станислав, – гладить одежду, заботиться обо мне, мыть посуду…. А можно же это всё делать как-то вместе и нет проблем!
– Лучше и не скажешь, Стас, – поддержал его молодой человек. – Ну, когда ты любишь человека, ты точно не сможешь бросить его и заставить его весь дом тащить на себе. Ты точно будешь ему помогать. Ну, точнее помогать ей….
– Это верно! Ты не сможешь её бросить. Мой папа вон постоянно маме с чем-то помогает. Не может позволить ей всё делать в одиночку.
– О чём и речь! Твой папа любит твою маму, поэтому помогает ей. Вот и я не смогу стоять в стороне, пока девушка делает что-то по дому. Когда любишь её, у тебя не получится быть в стороне. Ты не станешь вешать всё на неё одну! Девушки хрупкие, хоть порой и притворяются сильными. О них должен кто-то заботиться, а не вешать на них весь дом. А иначе они просто сломаются. Как тростиночки…
– Сынок, ты уже давно размешал сахар, – раздался голос отца. – Можешь больше не мешать. Ты что пытаешься так чай остудить? – не удержавшись, он пустил смешок.
Станислав даже не улыбнулся, продолжая помешивать чай. Он до сих пор был погружен в свои воспоминания о том дне, когда гулял с другом, и они разговаривали о девушках.
Родители переглянулись. Не заметить странное поведение парня было трудно. И чем больше проходило времени, тем сильнее родители волновались за сына. И вот опять тот странно себя вёл, и они начали за него переживать. Виктор Петрович умоляюще посмотрел на жену, как бы прося её тоже что-то сказать.
– Слушай, Стасик, – заговорила мама, – а что-то давно у нас дома не было Серёжи. – Сын сразу перестал мешать чай и посмотрел на неё. – Раньше он чуть ли не каждый день заходил, а сейчас уже давно нет. Вы, надеюсь, ещё общаетесь или он просто не хочет заходить?
– Он… – Стас запнулся.
Он был не в силах сказать правду родителям. Да, может быть им и стоило всё сказать, но ведь они сами упрашивали его рассказать Сергею о том, что он христианин и позвать его на служение, но он не стал этого делать, и родители это поняли. И теперь, если молодой человек им расскажет, что Серёжа покончил с собой, Стас был уверен, что родители будут его ругать. За то, что он ему ничего не рассказал и не позвал в Церковь, ведь тогда всё могло быть иначе.
Станислав был абсолютно уверен, что родители будут его винить в этом. По-другому быть и не могло. Он сам себя в этом винил и родители точно сделают то же самое. А парень не хотел ещё и от них выслушивать обвинения, что он ничего не рассказал другу, и вот тот покончил с собой и попал в ад. Стас чуть ли каждую минуту думал об этом, ругал себя, и ему итак было плохо от всего этого. На сердце постоянно была тяжесть, а на душе было так больно и тяжело…. Увеличивать эту боль и тяжесть он не хотел. Он точно знал, что не сможет выдержать, если боль станет ещё сильнее.
– Он уехал, – наконец-то ответил молодой человек.
– О! – не ожидала такого Лариса Викторовна. Она переглянулась с мужем. – Далеко уехал?
– Да, далеко, – кивнул Станислав. Серёжа, и правда, был очень далеко. До него теперь было никак не добраться. Разве что только умереть….
– Надолго? – поинтересовался отец.
– Навсегда! – и это была правда. Ведь Сергей, и правда, навсегда был в аду и больше оттуда выбраться не сможет. Оттуда не возвращаются. Если ты попал в ад, то уйти оттуда не сможешь, как бы тебе этого не хотелось.
– Оу! Печально, – вздохнул Виктор Петрович. – Мне очень жаль, сынок.
– Да, мне тоже очень жаль, Стасик! – проговорила мама. – Мне жаль…
– Мне не нужна ваша жалость! – парень резко оборвал её.
– Это не жалость, сынок, – покачал головой отец. – Просто поддержка. И ты это понимаешь!
– Не нужна мне поддержка!
– Сынок, она всем нужна, – мужчина улыбнулся сыну, но тот улыбаться в ответ не стал. – Ладно, видимо, тебе это легче переживать, потому что вы продолжаете общаться, хоть и через социальные сети. Но это, какое никакое, но общение. Уже хорошо!
Стас лишь что-то нечленораздельное пробормотал и, взяв в руки кружку, наконец-то начал пить чай. На кухне опять повисла тишина. Родители вернулись к завтраку, переглядываясь и раздумывая о чём бы ещё начать разговор.
– Сынок, – через пару минут тишины подал голос отец, – а я тут подумал…. Ты не хочешь посмотреть то видео, где ты пел с Лёшей и Кириллом? Вы просто тогда так хорошо спели. Мне вот очень понравилось! Хотелось бы вспомнить, как хорошо вы тогда спели.
– Да, мне тоже очень понравилось! – поддакнула Лариса Викторовна. – Я была бы рада ещё раз пересмотреть то видео. Посмотрим, Стасик?
– Смотрите, – безразлично махнул рукой Станислав и залпом допил чай. – А мне это не нужно! Зачем вспоминать то, что случилось один раз и больше никогда не произойдёт? – последнюю фразу он проговорил, думая о Сергее.
– Ну, почему же никогда больше не произойдёт? – удивился глава семейства. – Ты им предложи ещё раз что-то спеть и тогда это снова произойдёт. Зачем так сразу думать?
– Ну, да… – кивнул парень и, быстро ополоснув кружку, вышел из кухни.
– Стасик, подожди! – окликнула его мама.
Тот нехотя остановился и заглянул на кухню.
– А у тебя на сегодня есть какие-то планы? – полюбопытствовала женщина. – Ты куда-то сегодня собираешься?
– Да, гулять.
– Один? – не смог скрыть своего удивления отец. – Может быть, давай мы с тобой погуляем? Давно уже вместе никуда не ходили. Ты знаешь лучше нас много интересных мест в городе. Может, сводишь нас куда-нибудь?
– Ну, уж нет, – фыркнул Стас. – Мне и одному хорошо. А вы… как-нибудь без меня справитесь!
– Ну, Стасик, почему ты не хочешь? – заметно расстроилась мама. – Ты всё равно будешь один. Давай с нами, а?
– Нет, – отрезал молодой человек и, не став больше разговаривать, развернулся и ушёл.
В комнате он быстро переоделся в уличную одежду, сунул наушники в уши и двинулся в прихожую. Надеть нужно было только кроссовки, так как в куртке на улице было уже жарко. Парень быстро завязал шнурки и вышел из дома, пойдя гулять в очередной раз в полном одиночестве лишь с музыкой в наушниках и своими ужасными мыслями в голове, которые приносили неимоверную боль и тяжесть на сердце.
Стас сидел на лавочке в хоре, безразлично смотря по сторонам и даже не слушая проповеди. Ему было всё безразлично. Он даже пел псалмы кое-как, ведь петь у него не было желания. А какой смысл от пения, если от боли всё равно не получалось избавиться? Да и ему теперь ничего не поможет! Ведь Сергея не вернёшь, а значит, ничего не исправить и ему не помочь. Парень был в этом полностью уверен, так что даже не старался в пении, не слушал проповеди, и всё это время со смерти друга даже не молился. У него просто не было ни сил, ни желания молиться. Ведь это ему также не помогало, и Станислав не верил, что это ему чем-то поможет. Он точно знал, что помочь ему никто не в силах. Никто не избавит его от этой боли!
– Мы все когда-то задаём этот вопрос: «Почему?». Почему человек ушёл из жизни? Почему это произошло со мной? Почему в моей стране? Действительно, переживания реальны, они парализуют нас. Человека наполняет гнев, возмущение, обида. В этот момент человек может отвернуться от всего: семьи, друзей, церкви, – донеслось до ушей Стаса, и он сам того не осознавая начал слушать проповедь. – Боль утраты нестерпима. Часто мы не можем смириться с этой несправедливостью. Хочется плакать, хочется кричать. Состояние оцепенения, игнорирования, отрицания….
Я хочу с вами поделиться одной историей из моей жизни. Однажды мне поступил звонок. Мне звонила мама одного восемнадцатилетнего молодого человека. Когда мне поступил этот звонок, я сначала удивился. Эта семья никогда мне не звонила и не просила о помощи. И тут эта женщина звонит, плачет…. Я узнал, что у них случилась трагедия. Её восемнадцатилетний сын покончил с собой. Меня позвали, чтобы помочь с похоронным служением. Когда я пришёл провести это служение, то увидел, что там, на похоронах, никого не было кроме матери, отца и близкого друга этого молодого человека. Несмотря на то, что там было так мало людей, я ощутил царящую там боль от потери. Это состояние родителей молодого человека и его близкого друга я даже не могу описать…. Они не могли контролировать своё поведение. Сколько было боли, сколько было слёз, сколько было криков возмущения…. Я видел этот гнев в душе друга молодого человека, который был обращён ко всем, ко всему миру, ко мне, к Богу, к небу, к аду, к раю…. По отношению ко всему, что было вокруг. И у него был лишь один вопрос: почему он ушёл из жизни?! Почему это было допущено?! И этот вопрос остаётся насущным сегодня для многих. Поэтому я сегодня хочу с вами поговорить про боль от утраты близкого тебе человека.
Как сильны, должны быть страдания и печаль тех, кто не видит по ту сторону могилы ничего, кроме вечной ночи и забвения. Для таких людей смерть действительно имеет жало, а могила торжествует победу. Но для человека веры смерть – это не что иное, как обретение вновь той жизни, которая была прервана его рождением на Земле. Я никогда не думаю о моих близких, о моей дорогой матери и о тех, кто ушёл из этого мира, как о лежащих в могиле. Я радуюсь за них, представляя себе, как им приятно встречаться и общаться со своими родственниками на другой стороне.
Смерть приносит горе в наши дома и печаль в наши сердца, эта печаль для нас, святых последних дней, примерно той же природы, как и та, что мы чувствуем, на время расставаясь с нашими близкими, которые уезжают на миссию или в путешествие. Те ужасные страдания, которые я наблюдал у людей, не знающих истины, надеюсь, никогда не отяготят душу истинного святого последних дней.
Я часто сожалею, что мы не можем снять с плеч наших родных и близких людей их горе и печаль, в которые они погружаются, когда теряют своих любимых. Но мы знаем, что наш Небесный Отец может исцелить сокрушённые сердца и рассеять горе; что Он может даровать нам благословения радости и удовлетворения, которые приходят через исполнение Евангелия Господа Иисуса Христа, ибо мы понимаем и твёрдо верим, что это воля нашего Отца Небесного – чтобы мы продолжали жить, и чтобы наше существование не закончилось в тот день, когда эти смертные тела будут положены в могилу.
Проповедь продолжалась, и Стас внимательно слушал каждое слово. Парень был весь напряжённый, и все слова проповедника били ему прямо в сердце. Всё внутри его сжималось от боли. Боль становилось всё сильнее и сильнее, и рвалась наружу, норовясь разорвать душу на части. Глаза стали влажными и начали наворачиваться слёзы. Но плакать Станиславу было нельзя. Ведь он понимал, что родители могут посмотреть на него в любой момент и если сейчас взглянут на него и увидят, что он плачет во время такой проповеди, то у них могут возникнуть вопросы, на которые парень точно не желал отвечать. Поэтому молодой человек держался изо всех сил, не давая политься слезам.
Когда наконец-то проповедь закончилась и все начали молиться, Стас быстро спустился со сцены и поспешил покинуть зал. Парень, даже не смотря по сторонам и никого вокруг не видя, зашёл в туалет. Закрыв за собой дверь на замок, он прижался спиной к двери. Больше не в силах сдерживаться, заплакал. По щекам молодого человека потекли обжигающие слёзы. Он больше был не в силах сдерживать эту боль в себе. Она была слишком сильна! И Станислав плакал, чуть ли не рыдая.
Эта проповедь… она заставила парня заново всё это прочувствовать. Всю эту боль от того момента, когда он узнал, что друга больше нет и как ему было тяжело после этого…. Он даже не смог попасть на похороны Сергея. Его туда просто не позвали. У него не было никакого шанса попрощаться с другом. Тот просто исчез из его жизни. Его больше не было! И больше никогда не будет!
– Боже, пожалуйста… – взмолился Стас. Он оторвался от двери и подошёл к раковине. Вцепившись в неё руками, продолжил бормотать: – Боже, пожалуйста, прошу тебя! Я без понятий как справиться с осознанием того, что такого друга, как он, у меня больше никогда не будет. Он был лучший другом, что у меня когда-либо был. И вот всё…. Больше такого друга у меня не будет! Его больше нет! Его больше нет, и никогда не будет. Он умер! Боже, почему? Почему это произошло? Почему?.. – он заплакал ещё сильнее, закрыв лицо руками. Слова проповеди до сих пор звенели в ушах молодого человека, а его губы шептали слова молитвы. Боль была слишком сильна…. Один справляться с ней он больше был не в силах!
Вечером Стас вернулся домой, как обычно. Он по привычке отсидел молодёжное служение и, даже не оставшись, чтобы попить чай, ушёл домой. А дома сразу уверенно двинулся к своей комнате. Парень хотел улечься на кровати, надеть наушники и слушать музыку, погружаясь в свои мысли. Конечно, от такого времяпрепровождения ему лучше не становилось, но больше ничем другим заниматься не хотелось. Оставалось только терзать себя ещё больше, что молодой человек и собирался делать. Но, когда он проходил мимо кухни, его внезапно остановил отец.
– Сынок, ты, наверное, не оставался пить чай с молодёжью, да? – спросил тот.
– А что? – не понял Стас, зачем отец задал этот вопрос.
– Мы просто как раз собирались садиться ужинать, – глава семейства кивнул на маму, стоящую возле плиты. – Ужин уже почти готов. Может, тогда с нами поешь? Мама сегодня сделала лазанью. Знаю, что ты её любишь.
– Сейчас не хочу есть. Я не голоден!
– И вновь он отказывается! – всплеснул руками Виктор Петрович. – Нет, ну это уже перебор, сынок. Ты словно бы издеваешься над нами! Сколько можно уже, а?
– А что не так? – опять ничего не понял молодой человек, смотря на отца удивлёнными глазами.
– Ты уже надоел постоянно отказываться от еды! – брови мужчины строго сдвинулись. – Ты постоянно отказываешься есть, можешь за день поесть совсем немного, ходишь такой бледный, почти не говоришь с нами, сам не свой…. А ещё потом заявляешь нам, что у тебя всё хорошо и ты в порядке. Это не так! И хватит уже врать нам! Ты уже просто надоел врать нам. Нет, я не понимаю. Тебе что так нравится причинять нам боль?
– Да я вовсе не причиняю вам боль, – возразил сын.
– Нет, причиняешь! И причиняешь нам сильную боль! Даже сильнее, чем ты можешь представить. Потому что нет ничего хуже для родителей, как видеть, что с их сыном что-то не так, но не понимать, что именно и как ему помочь. Мы видим, что с тобой что-то не так и это прекрасно видно. Если ты думаешь, что у тебя получается это скрывать, то я тебе должен сообщить: у тебя это не получается. Мы знаем, что с тобой что-то не так и у тебя что-то случилось, но ты почему-то не хочешь нам объяснить, что с тобой такое. Поэтому, пожалуйста, сынок, перестань нам врать и расскажи всё. Что с тобой? Может быть, мы сможем тебе помочь.
– Сомневаюсь, что кто-то может мне помочь, – едва слышно пробурчал парень.
– Я тебя не услышал, – глава семейства подошёл поближе к сыну, желая расслышать всё, что он скажет. – Повтори, пожалуйста.
– Со мной всё хорошо! – как можно громче проговорил Стас. – Вам лишь кажется, что со мной что-то не так. Со мной всё замечательно! – с этими словами он натянул улыбку. – Так что можете не переживать.
– А я тебе не верю, сынок, – не убедил он мужчину. – Я всё равно точно знаю, что с тобой что-то не так. Хватит уже пытаться обманывать нас. Зачем ты это делаешь?! Мы же всегда говорили тебе, что ты можешь нам рассказать всё, что угодно, и мы тебя поддержим и поможем. И сейчас ты не хочешь нам что-то рассказывать. Ты же всегда спокойно всем с нами делился. Что сейчас изменилось?! Сынок, не надо закрываться от нас. Мы тебе не чужие люди! И желаем лишь добра!
– Стасик, пожалуйста, расскажи нам, что тебя тревожит? – присоединилась к разговору Лариса Викторовна. – Ведь мы же, правда, видим, что что-то с тобой не так, но не можем понять, что не так. И лишь хотим это понять! Ведь только так мы сможем помочь тебе. Нам невыносимо видеть, как ты страдаешь в одиночку.
– Ага! – поддакнул отец. – И ты ничего не ешь и находишься в таком состоянии уже слишком долго. Хватит уже! Пора бы уже рассказать, что произошло и дать нам возможность помочь тебе. Сам себя мучаешь, ещё и нас заставляешь волноваться за тебя. Думаешь, нам легко видеть тебя таким? Видеть, как у тебя даже нет аппетита, и ты ничего не хочешь есть?! Нам сложно тебя таким видеть. Мы хотим, чтобы ты скорее вернулся в норму и стал прежним. И мы можем тебе с этим помочь.
– Слушайте, лично я вас совершенно не понимаю. Я вам уже не один раз сказал, что со мной всё хорошо и я в порядке. А вы продолжаете свою песню. Вы что меня не слышите? – парень недовольно вздохнул. Разговаривать с родителями у него в принципе желания не было, а они почему-то именно сегодня решили подоставать его своей заботой. Конечно, с одной стороны это было приятно, но молодой человек не видел никакого смысла рассказывать всё родителям. Он точно знал, что помочь ему они не в силах. Да и вряд ли они смогут в такой ситуации его поддержать. Сын лишь надеялся, что получится сейчас убедить родителей, что с ним всё хорошо, и они отстанут.
– Нет, Стас, это ты нас не слышишь! – стоял на своём отец. – Мы с мамой прекрасно видим, что тебе плохо. И ты можешь даже не пытаться нам врать, ведь мы это точно знаем. Тебе остаётся лишь открыться нам и всё рассказать. Мы ничего сложного не просим!
– Стасик, расскажи нам! – попросила мама.
– Так всё! Закроем эту тему, – Станислав сделал шаг, желая уйти в комнату и больше не говорить с родителями.
– Нет. Постой, – глава семейства положил руку на плечо сына. – Давай поговорим! Хватит уже уходить каждый раз, когда мы просим тебя открыться нам. Ты словно бы избегаешь нас.
– Глупости какие! – фыркнул парень.
– Но выглядит это именно так! И я прошу тебя прекратить это делать. Из-за этого мы ещё больше переживаем за тебя. Поэтому, пожалуйста, хватит отталкивать нас.
– Стасик, просто откройся нам, – женщина ободряющие улыбнулась сыну, желая добиться его расположения. – Поговори с нами!
– Всё, с меня достаточно, – Стас решительно убрал руку отца со своего плеча и направился к комнате.
– Сынок, если ты думаешь, что мы закончили, то нет, – в спину сына заговорил мужчина. – Мы продолжим добиваться от тебя правды. Понятно?! Рекомендую открыться сейчас, потому что мы так постоянно будем тебя доставать расспросами. Это несложно открыться нам и всё рассказать!
Станислав отвечать ничего не стал и прошёл в комнату, плотно закрыв дверь. Оказавшись наконец-то в комнате, он с облегчением вздохнул. Расспросы родителей были очень трудными для молодого человека. Ведь в какой-то степени ему хотелось всё им рассказать, но он понимал, что нельзя, и приходилось себя сдерживать.
А это давление родителей…. Оно всё ещё более усложнялось! От этого становилось лишь тяжелее сдерживаться. Ведь они так сильно его уговаривали всё рассказать и открыться, что сдержаться было трудно. Они так упрашивали…. По ним было прекрасно видно, что они очень хотят знать правду, и Стас в этом даже не сомневался. Ведь он знал, что родители его сильно любят, но знать такое им не стоило. Это лучше было от них скрыть.
Сын не спеша переоделся в домашнюю одежду, взял в руки наушники и уже хотел улечься в кровать, но что-то заставило его остановиться. Парень внезапно осознал, что родители ведь, и правда, не оставят его в покое. Они так просто не успокоятся и продолжат доставать его своими уговорами и просьбами открыться им и всё рассказать. И походу, раз сам отец об этом сказал, они собрались делать это часто, желая полностью достать его этим и вынудить всё рассказать. А если они продолжат это делать… он точно рано или поздно не сдержится и всё расскажет и тогда…. Тогда ничего хорошего не будет!
Молодой человек даже не хотел знать, что будет после этого. Лучше было этого избежать любыми способами. А избежать это можно было только, если он будет очень стараться и сделает видимость, что ему лучше и он, правда, в порядке. А значит, для начала надо было перестать отказываться от еды, ведь именно из-за этих его отказов родители начали переживать за него и увидели, что с ним что-то не так. Если бы он не начал отказываться от еды может быть, они это даже не заметили бы. Так что стоило начать с того, чтобы вновь начать есть. Да, придётся заставлять себя, но другого выбора не было. Или открываться родителям, чего Стас вообще не хотел, или начать есть.
К тому же из-за того, что он стал меньше есть, ему же самому было хуже. Было меньше энергии и сил, а это уже было нехорошо. Да и ухудшался внешний вид. Он сам так далеко никуда не уйдёт, если не будет ничего есть. Так даже не проживёшь и здоровье станет хуже!
Парень кинул взгляд на себя в зеркало и увидел, что он был бледным и даже немного похудел. Тут было даже несложно понять, что с ним что-то не так и было даже нестранным то, что родители на это обратили внимание. Значит, надо было точно взяться за себя. Сначала начать хотя бы есть, а потом и внешний вид станет лучше. Может быть, он перестанет быть таким бледным, немного наберёт вес и глядишь, родители успокоятся и оставят его в покое. Стас, продолжая смотреть на себя в зеркало, кивнул головой, оставшись довольный своим планом. Надо было точно заняться всем этим и не откладывать.
Тут в голове молодого человека раздался голос одного брата, когда тот говорил проповедь в воскресенье. Не в это воскресенье, а другое, когда ему было ещё хуже, и он был так погружен в себя, что эту проповедь даже не слушал. И тут этот голос раздался в голове, что даже сам парень удивился, как эти слова могли запасть в его сердце.
– Сегодня поговорим о чувстве вины, – говорил этот брат. – Все когда-то испытывали это чувство и понимают, что это такое. Трудно выйти из этого состояния. Это становится тяжёлым бременем. Мы постоянно мыслями возвращаемся в прошлое. Что я сделал не так? Может я мог поступить иначе? Чувство вины буквально жалит человека, причиняет ему сильные страдания. Поэтому его конструктивное действие может быть лишь кратковременным и заключается в привлечении внимания человека к недолжному поступку. Оно подобно уколу булавкой, когда человек вскрикивает: «Ой, больно!» – и начинает искать, обо что же это он укололся. Но если он будет длительное время игнорировать такие уколы, «булавка» может серьёзно его поранить и даже вызвать общее заражение крови.
Так и длительное пребывание в чувстве вины может оказаться опасным для эмоционального и физического здоровья. Но предположим, сигнал воспринят, «укол булавкой» достиг своей цели, человек ойкнул и, осмотревшись, понял, что именно он сделал не так, в чем провинился. Что дальше? А дальше человеку предстоит принять на себя ответственность за совершённый проступок. Ему нужно оценить размер ущерба, нанесённого тому, перед кем он провинился, и постараться возместить этот ущерб.
Полезно ли для христианина испытывать чувство вины? С одной стороны, вроде бы да, потому что все мы знаем о своей повреждённости грехом. А с другой, как совместить это чувство с едва ли не главным апостольским призывом ко всем христианам – «всегда радуйтесь»? 1 Фессалоникийцам 5 глава 16 стих. Как это вообще возможно – радоваться, испытывая чувство вины? Можно найти объяснение этому парадоксу с помощью несколько неожиданной аналогии. Сначала – два риторических вопроса к автомобилистам. Хорошо ли, что на приборной панели в вашей машине есть целый набор тревожных лампочек и значков, сигнализирующих о неисправности той или иной системы автомобиля? Хорошо ли, когда все эти лампочки и значки постоянно горят и высвечиваются во время движения вашего транспортного средства?
Думаю, даже очень далекий от автомобильной проблематики человек легко ответит: в первом случае – хорошо; во втором очень даже плохо. Примерно таким же образом действует в человеке чувство вины. Это тоже своего рода индикатор духовной неисправности. «Включаясь», он помогает человеку осознать греховность того или иного поступка, слова, мысли. И в этом – несомненная польза чувства вины. Но, уберегая нас от совершения греха или от пребывания в нераскаянном состоянии после его совершения, это чувство может стать и разрушительным для нашей душевной и телесной жизни. А происходит это в том случае, если мы испытываем вину постоянно. Причем проблема тут вовсе не в самом чувстве вины. Ведь когда на пульте управления каким-либо устройством постоянно горит красная лампочка, сигнализирующая о неисправности, значит, что-то в устройстве работает некорректно и нужно срочно устранять неисправность. Если же этого не сделать, устройство просто сломается.
Конечно, жить, вообще никогда не испытывая чувства вины, свойственно лишь психопатам или духовно омертвелым людям, для которых грех стал нормой и уже не вызывает душевной боли. Однако и пребывать в этом чувстве постоянно, делать его своим привычным состоянием тоже неправильно и неполезно, поскольку в духовной жизни христианина оно является лишь побудительным мотивом к покаянию. Но исцеляет человека не оно, а само покаяние, то есть оставление с Божией помощью того греха, за который испытываешь чувство вины. А уже вслед за покаянием приходит и духовная радость, и благодарность Богу за исцеление. И чувство вины здесь лишь эмоциональный маркер того, что совесть наша неспокойна, что-то её гнетёт. Нужное чувство, что и говорить. Но все же оно никак не может рассматриваться как нечто ценное само по себе, в отрыве от покаяния. И уж тем более – как нечто, свидетельствующее о правильной духовной жизни. Загорелся в душе сигнал тревоги, ты его видишь – слава Богу! Иди и устрани причину. Поскорее сделай так, чтобы он погас.
Только сейчас, вспомнив часть этой проповеди, к молодому человеку пришло осознание, что друга то уже не вернуть. А чувством вины можно так сильно себя замучить, что ничего хорошего от этого не выйдет. Он этим чувством ничего не добьётся и навредит лишь себе! Да он уже начал себе вредить! И с этим надо было как можно быстрее прекращать.
Да, он ещё долго будет тосковать по другу, и вспоминать его. У него никогда больше такого друга не будет и теперь он опять остался без друзей. Это всё было так! Сергея он будет вспоминать ещё очень долго и жалеть, что всё так получилось, но изменить ничего было уже невозможно. Надо было дальше жить, как бы ни было сложно и больно! А если он будет дальше страдать, он и себе сильнее навредит, и родителей заставит сильно волноваться, а другу это никак не поможет, ведь того уже не было. Нужно было собраться с силами и двигаться дальше.
Стас глубоко вздохнул и только сейчас ощутил, что ему уже было легче. Да, на душе всё ещё была тоска, а в груди образовалась пустота, но всё равно было гораздо легче. Парень даже удивился, как сразу это не почувствовал. Ещё после тех пролитых слёз и молитвы, ему стало легче, а он даже это не понял. Но сейчас это осознал. И был готов сейчас отложить в сторону свою депрессию и жить дальше.
Станислав уверенно развернулся и вышел из комнаты, сразу направившись в сторону кухни. Когда он туда прошёл, увидел, что родители за стол ещё не сели. Мама как раз только накладывала еду по тарелкам. Стоило ему зайти на кухню, как отец с удивлением на него посмотрел, а мама даже не заметила сына, продолжая накладывать еду в тарелку.
– Ты ужинать? – спросил Виктор Петрович, внимательно и с нескрываемым удивлением смотря на сына.
– Типа того, – кивнул парень и опустился на стул.
Лариса Викторовна, услышав слова сына, даже обернулась и посмотрела на него удивлённым взглядом. Она переглянулась с мужем, который был не менее удивлённым.
– Ты же сказал, что не хочешь, – напомнил отец.
– Передумал. Подумал немного и понял, что всё же хочу есть. Так что поужинаю с вами. А ты что против?
– Нет, конечно. Просто не ожидал тебя увидеть сейчас. Хорошо, что ты пришёл.
– Вот возьми, Стасик, – мама поставила первую тарелку перед сыном. – Кушай.
– Спасибо, – поблагодарил её парень.
Следом женщина поставила на стол тарелку главе семейства и себе. Она тоже уселась за стол и приступила к ужину. Стас тем временем окинул пристальным взглядом содержимое тарелки. На вид всё выглядело достаточно аппетитно, вот только кушать ему ещё не хотелось. Но раз он решил начать есть, чтобы родители за него не переживали, то нужно было держаться до конца. Отступать было ни в коем случае нельзя! Даже если нет аппетита, нужно себя заставить кушать.
Станислав уверенно отломил кусочек лазаньи и, не став тянуть, отправил её в рот. Да, лазанья была очень вкусная. В другое любое время он с удовольствием её съел бы за считанные минуты и ещё попросил бы у мамы добавки, но сейчас молодому человеку приходилось себя заставлять пережёвывать лазанью и глотать. А следом парню пришлось отправить в рот ещё кусочек, ещё и ещё. Но он продолжал это делать, не собираясь останавливаться. К тому же сын видел, что родители на него поглядывают, а значит, тем более нужно было сделать вид, что он в порядке и аппетит у него в норме.
