скачать книгу бесплатно
– Ну, да. В основном во время сенокоса, потом жатвы. Ещё на прополку ходили. Делали ту работу, что была нам по силам. Мальчишки особенно сенокос любили.
– Почему именно сенокос?
– Так они же там верхом на лошадях работали, а какому мальчику не интересно поработать на лошади?
– Это как мальчик на той старой фотографии, что в сундуке нашли?
– Да. Мы, девочки, тоже не прочь были бы на лошадях поработать, только нас даже в расчёт не брали. Не всем мальчишкам доставались лошади, поэтому у них даже драки из-за этого случались. Зато кому выпадало такое счастье, были рады безмерно. Получалось, что такому мальчишке доверяли лошадь на весь сенокос, а это ответственность. Ну и работа в колхозе позволяла заработать настоящие деньги, а не просить их на что-то у родителей. Даже городские ребята, кто приезжал на лето в деревню, не отказывались немного поработать.
– Но детский труд, нам говорили, запрещается.
– Запрещается принудительный труд, а добровольный только приветствуется.
– На лошади, наверное, и я не отказался бы поработать.
– Конечно не отказался бы, – вздохнула тётя Лиза, – да только вот теперь негде, нет у нас больше колхоза. Да и лошадей почти не осталось.
– А когда не работали, вы играли в разведчиков или шпионов?
– В шпионов? Нет, я не помню таких игр. Мальчики, наверное, играли, но нас не приглашали.
Павлик не просто так задал последний вопрос. После возвращения домой он, как и обещал, помог тёте Лизе с поливкой огорода и успел до ужина заглянуть в небольшой деревянный ящичек, что днём нашёл в сундуке. Пока тётя Лиза занималась разогреванием ужина, он открыл его. Ящичек был узкий, похожий на старый ученический пенал. В нём лежала всего лишь одна простая тетрадь в клеточку, исписанная детским почерком наполовину выцветшими чернилами. Тетрадь была свёрнута в трубочку и перевязана ниткой. Едва Павлик открыл её и увидел написанные строчки, как у него перехватило дух. Он сразу понял, что в тетради что-то зашифровано. Шифруют обычно какие-то тайны, для этого и придумывают разные шифры. Никому не придёт в голову зашифровывать, например, кулинарный рецепт или обычное письмо другу. В том смысле, что весь текст написан шифром, а не отдельные его части. А вся тетрадь была исписана именно шифром. Павлик пролистал её до конца, но так и не нашёл ни единой строчки на обычном языке. А раз текст в тетрадке зашифрован, он явно не предназначался для того, чтобы его прочитал любой человек. От строчек прямо веяло тайной. Ну а если есть тайна, её предстоит разгадать!
Вот что увидел Павлик на первой странице найденной тетрадки.
ДИААЛЛЛНЯВОА ТТССЕОЬ, Х, ПА, ЧОВ КТЧЧТОТЁ ОПИМСРВ-МОСТ ОИЁО ЖСЛН ЕХЕЕТОТТ ПДО. РИ. НОТТО Ч. ЕЭ ИДПТТАЕО АЖРНТЕЬЕ ЬДЯИЭУЗМ ГМНЕ ОААЕ ТЛЮТ Д,,Н НЧЧИ ЕТТК ВООА НСМК ИПИО КЛРГ. ЮПО ХИРЗ ОВИН ЧСНА УЁАЧСЭДЕКТЛН АОЕИЗМЖЯ АНИ. ТЕТКЬСНО. НЕГЧИТД ТТОАОСЛУ ВЯЬО С. КД ЁНОННОНИ АСАХ ПОМБИН. ЕСНВД АЕМАНМИ. НОРД ОЖЕРЕЕМУ НТНГЕПОИ ВРГЕЫООМ ДДРОУОАГ МЛЗУ КЖУТ ААМИИТНДНЬНО ЕСХЛ СЯСЖКДУН АСЩЫ ЗНЕП КЬСР АЗТИ. АВХСД. О ННВД АЁЧИЧМЁТ А. МЬЛА-Н АЭТА ЭТОПСОПОАПОМ МРХО НООЩЕДЖЬ ВОИ. ЕЛХ РЖН
Группы из четырёх, восьми или больше букв и знаков прямо вопили, что здесь что-то зашифровано! Сходу разобраться в шифре не получилось, придётся поломать голову, пытаясь найти ключ к нему.
– А почему ты спросил про игры в шпионов, а не в казаков-разбойников, например? – задала вопрос тётя Лиза.
Павлик не стал скрывать и рассказал о найденном в сундуке ящичке и тетради в нём. Он сходил в комнату и принёс тетрадь. Тётя Лиза полистала её, но сказала, что ей совершенно непонятно, как это прочитать.
– Все шифры в мире, так или иначе, строятся на математике. Даже если ты видишь буквы и ни одной цифры, то ключ всё равно надо искать математически, – сказала она. – Точнее говоря, тебе надо найти некий математический алгоритм, с помощью которого был составлен этот текст. Как у тебя с математикой, Паша?
– Я не отличник, – вздохнув, честно признался Павлик. – Если бы у меня был компьютер и доступ к интернету, тогда можно было бы поискать нужную программу, она могла бы заняться расшифровкой, а так это невозможно.
– Не думаю. В те времена, когда писали текст в эту тетрадь, ещё не было никаких компьютеров. Писал явно ребёнок, скорее всего мальчик, судя по каракулям. А если писал мальчик, то он рассчитывал, что другой мальчик сможет прочитать тетрадь. Взрослому расшифровать это трудно, а мальчику проще. Писалось это без помощи компьютера, а, значит, и расшифровать можно без его помощи.
– Но, как? Здесь же сплошная абракадабра и не за что зацепиться.
– Почему же не за что? А первая буква? Первую букву текста ты уже знаешь. В любом шифре первая буква всегда первая. А от неё уже надо искать алгоритм построения текста, или, проще говоря, формулу, по которой настоящий текст был преобразован в то, что мы видим. Попробуй разгадать загадку, имея уже одну букву настоящего текста. Понимаю, что это не совсем просто и совсем не быстро, но на то и шифр, чтобы посторонний человек не смог легко прочитать написанное. Но тот, кому это послание адресовано в действительности сможет разобраться и прочитать.
– Почему вы считаете, что я смогу разгадать этот шифр?
– А кто ещё сможет? Написано мальчиком, может быть братом моей бабушки, как я уже говорила – большим выдумщиком. Писалось, скорее всего, тоже для мальчика или мальчиков. Так кому разгадывать, как не тебе? Не зря же эта тетрадь пролежала много лет в сундуке, и нашёл её именно ты, а не я или кто-то другой.
За окнами прогремел отдалённый раскат грома, предвестник приближающегося дождя. Тетя забеспокоилась, что намочит белье, развешанное на веревках в саду. Они вместе поспешили в сад, где сняли уже высохшее бельё, успев до того, как первые капли дождя начали падать с неба. Постиранных вещей оказался целый ворох, и все они были из сундука. Пока Павлик с Эликом гуляли на речке, тётя успела постирать их.
– Это всё, что вы подобрали для меня? – поинтересовался Павлик, разглядывая ворох вещей.
– Ты же сам сказал, что доверяешь выбор мне. Вот я и постаралась. Тут тебе на всё лето хватит и на любую погоду. А чего им без толку в сундуке пылиться? Если что-то порвётся, так и не страшно – тут всего много.
Павлик только покачал головой и пожал плечами. А дождик уже весело барабанил по крыше! Странное дело, но шум дождя Павлику нравился. Раньше в городе он почти никогда не слышал его. Изредка лишь замечал, когда капли разбивались об оконное стекло. Но там не было никакой музыкальности. А тут он вдруг понял, что шум бьющих по крыше капель необычайно красив и музыкален. Близость крыши в деревенском доме даёт возможность живущим в нём людям услышать живую музыку дождя. Павлик услышал её впервые и поразился, как она красива!
Тётя заметила, что он завороженно слушает дождик и улыбалась, не отвлекая его. Она понимала, что городской мальчик сейчас впервые сделал для себя неожиданное открытие, в котором пытается разобраться. Не в самом открытии шума дождя разобраться, а в тех чувствах, что сейчас этот шум вызвал в нём. Павлик подошёл к окну и смотрел во двор, хоть там и была кромешная темнота.
– Как красиво! – прошептал он. – Тёть Лиз, а дождик всегда такой?
– Какой?
– Вот такой… весёлый, музыкальный…
– Музыкальный? Да. Только музыка эта бывает разная. Сегодня, вот, весёлая, добрая. А бывает грустная. Это когда дожди затяжные. Но летние дождики всегда весёлые, задорные, как… я бы сказала – как мальчишки. Очень похоже.
– Мальчишка-дождь… – Павлик глянул на тётю и улыбнулся.
– Конечно мальчишка! Слышишь, как он резвиться на крыше? Как будто чечётку выплясывает! Мы в детстве любили вот под таким дождиком бегать. Весело было!
– И не простужались, не болели?
– Нет, конечно! – тётя Лиза даже рассмеялась. – Дождик же летний, тёплый. Он весёлый и мы веселились. Это под холодным осенним дождём простудиться легко, а под таким никто никогда не простужался. Если не боишься – иди на двор, сам попробуй, как это здорово!
Павлик думал не долго. Быстро подошёл к входной двери и распахнул её. Шум дождя стал ещё громче, а кроме веселой дроби по крыше, добавился ещё шелест капель по листве деревьев. Постоял так с минутку, прислушиваясь к новым звукам, таким же красивым, как и дробь по крыше, потом обернулся к тёте с вопросительным видом и схватившись за резинку трусиков. Тётя, улыбнувшись, кивнула. Одним движением освободившись от последней одёжки, шагнул через порог.
Тёплые капли тут же застучали по плечам, груди, волосам. Павлик выбежал на середину двора и встал, зажмурившись, подставляя лицо под упругие струи тёплого летнего дождя и раскинув в стороны руки. Капли стучали по плечам и лицу, разбивались и стекали по коже приятными струйками, лишь самую чуточку прохладными и вовсе не холодными. Это было, действительно, здорово и приятно! Павлик никогда раньше не стоял под таким вот ласковым дождиком и не наслаждался чувством легкости во всём теле. Ему казалось, что будь у него сейчас крылья, он бы непременно взлетел, как Элик. Даже, наверное, и без крыльев мог бы взлететь, если бы знал, как это сделать. Ему было радостно и хорошо. Постояв, он стал кружиться под дождём, всё так же раскинув руки в стороны и тихонько смеясь. А тётя Лиза стояла в дверях и тоже улыбалась, она понимала его.
Летние дожди внезапно начинаются и так же внезапно и быстро кончаются. Капли стали реже разбиваться о плечи Павлика и вот дождик прекратился. По ступенькам крыльца он поднялся на террасу, где его уже ждала тётя с полотенцем в руках.
– Понравилось? – спросила она, вытирая мокрого мальчишку.
– Не то слово! Просто здорово!
Павлик даже не сделал попытки взять полотенце и вытереться самому. Радость от только что испытанного первого купания под дождём продолжала заполнять его, заботу тётушки он воспринимал, как продолжение той радости. Дождик смыл пот, и всё тело дышало легко и свободно.
– А теперь иди спать, и сон твой будет такой же хороший, как и этот вечер, – прошептала тётя Лиза ему на ухо, не желая разбивать всё ещё переполнявшие мальчишку впечатления.
Павлик благодарно посмотрел на неё и улыбнулся счастливой улыбкой. Согласно кивнул и, получив лёгонький, даже ласковый, шлепок по голому мягкому месту, не споря, пошёл в свою комнату и лег, раскинув в стороны руки, как во дворе. Сон накрыл его сразу. Он так и уснул, раскинув руки и с улыбкой на лице. Зашедшая в комнату тётя Лиза постояла, улыбаясь, у постели мальчишки, накрыла его простыней и вышла, тихо прикрыв дверь.
Проснулся Павлик в отличном настроении. Потянулся, прогоняя сонную истому из мышц, встал. Обнаружил, что спал голышом, и сразу вспомнил своё вчерашнее ночное купание под дождём. Опять тихо рассмеялся, но не смутился. Направился к шкафу, где были сложены его вещи, но обнаружил на табурете стопку выглаженного белья, которой вчера не было. Понял, что это белье из сундука приготовлено для него. Пересмотрев вещи, хмыкнул. По его мнению, не все они были чисто мальчишескими. За окном светило яркое солнышко, поэтому майку надевать не стал. Натянул только голубые, похожие на плавки, трусики с белой окантовкой и вышел из комнаты.
– Проснулся уже? Как настроение? Как спалось? – улыбнулась, увидев его, тётя Лиза.
– Замечательное! Никогда так хорошо и легко не спал! Такие хорошие сны видел!
– Во сне летал?
– Да! И совсем без крыльев!
– Когда во сне летаешь, это значит, что ты растёшь!
– А вы, тёть Лиз, во сне летаете?
– Уже нет. Я своё отлетала. Ну-ка, встань к косяку спиной и выпрямись в полный рост.
Зачем? – удивился Павлик, но выполнил просьбу тёти.
Она положила ладонь на его макушку, а потом сделала ножом маленькую зарубку на косяке.
– Вот я отметила, какой рост у тебя сейчас. Измерим его второй раз в конце лета перед тем, как поедешь домой, и посмотрим, насколько ты вырастешь, пока будешь жить у меня.
– Я медленно расту. В классе почти в конце шеренги на физре стою.
– Это потому, что ты в городе всё время дома сидишь за компьютером своим. А здесь среда естественная, тут все быстро растут, как овощи в огороде.
– Овощи без регулярной поливки тоже плохо растут, это мне из уроков ботаники известно.
– Ну, тебе волноваться не надо. Тебя вчера дождик хорошо полил. Теперь будешь быстрее расти.
– Если мой рост зависит от весёлого дождика, как вчера, то я готов под каждый дождь выбегать! – рассмеялся Павлик.
– Выбегай, я не против. А сейчас беги умываться и будем завтракать. Ты любишь оладьи с вареньем?
– Обожаю!
– Тогда не задерживайся.
После завтрака он сам спросил тётю, что сделать в саду. Она показала ему две грядки, которые надо прополоть. Одна со свеклой, другая с морковкой, а также показала, что выдергивать не надо, чтобы вместо сорняков не повыдергивал овощи. Солнышко уже набрало силу, и Павлик решил не одеваться в футболку и шорты, рассчитывая закрепить загар. Сунул по привычке ноги в кроссовки, но тётя Лиза остановила его и протянула другую обувь.
– Вот, нашла вчера сандалики. Крепкие ещё и лёгкие. Бегай в них, не трепи свою белую обувку, она тебе ещё пригодится.
Сандалии оказались впору. Павлику даже интересно стало походить в этой древней обуви. Он обулся, застегнул ремешки на сандаликах и прошёлся по террасе, оценивая, удобно ли в них. Оказалось, удобно! Поблагодарив тётю, убежал в сад работать. Вернулся уставший, весь в поту, но довольный. Тётушка в это время пришивала пуговицу к клетчатой рубашке. Похвалила Павлика за работу и отправила под душ, смыть пот и грязь после огорода, что он проделал с удовольствием. Вернулся быстро, усиленно вытирая полотенцем мокрые волосы. Увидев его, тётя заметила, что люди обычно душ принимают раздетыми и отправила его сменить трусы, а мокрые повесить сушиться на верёвку. Потом поинтересовалась его планами на день. План был один – дождаться Элика и попытаться разобраться с таинственным шифром. Вот только опять было не ясно, когда тот появится.
В доме нашлась чистая тетрадь, Павлик уселся за стол и раскрыл зашифрованный текст. С чего начинать было непонятно. В чистой тетради он вывел первую букву «Д» и задумался. Ещё раз прочитал первый абзац записок. Буквы и знаки препинания были разделены на группы по двенадцать, восемь и четыре. Причём без всякой видимой системы. Точки, запятые и тире стояли тоже в самых разных местах, и подсказать ключ к шифру не могли. Павлик попытался выписать первые буквы каждой группы, но получалась такая же абракадабра, как и первоначальный текст. Тогда он попробовал первые и последние буквы каждой группы – результат тот же. Нет, так он никогда не прочитает зашифрованную тетрадь. Надо попытаться найти нужную последовательность, какую применил автор текста. Павлик задумался. Где-то он слышал, что чтобы понять логику действия кого-то, надо представить себя на его месте. Как бы он сам попытался зашифровать послание, рассчитывая, что его будет разгадывать такой же мальчишка, как он. Это не должно быть очень сложно. Прикидывая варианты, он просидел около часа, пока заглянувшая в комнату тётя не позвала его за собой.
– Я подготовила тебе новую одежду.
– Которая старше меня в несколько раз, – хихикнул Павлик.
– Это не делает её хуже, – парировала тётя. – Вот увидишь, тебе понравится.
Клетчатая рубашка с короткими рукавами оказалась впору. Синие пионерские шорты были непривычно короткими и застегивались на пуговички по бокам. Они были немного великоваты в поясе и постоянно сползали. Тетя сказала, что перешьёт пуговицы на боках и будет как раз по размеру.
– Похоже, носивший их мальчик был немного полнее тебя, улыбнулась тётя. – Но большое лучше маленького. До большого всегда можно вырасти, а вот в маленькое уже не залезешь никогда.
Она предложила ему надеть другие шорты. В отличие от пионерских они ни за что не свалятся, так как держались на лямках через плечи.
– Распространённый вариант мальчиковых штаников вплоть до конца шестидесятых годов прошлого века. Почти все мальчики носили штанишки с лямочками. Это так мило! Мне до сих пор они нравятся, и жаль, что сейчас такие почти не шьют.
Эти шортики были чуть длиннее пионерских, но все равно не доходили ему даже до середины бедра. Тётя Лиза помогла ему справиться с бретелями, которые на спине надо было перекрещивать, а спереди они пристегивались на пуговичках к поясу. А ещё между бретельками на середине груди была перемычка. Как пояснила тётя, она помогала бретелям не спадать с плеч. У этих штанишек были карманы по бокам и один сзади. Тетя заставила его покрутиться перед ней, а потом удовлетворенно заявила:
– Вот теперь ты похож на нормального интеллигентного мальчика шестидесятых годов. И не хмыкай скептически – время тогда было замечательное. Иди, посмотри на себя в зеркало.
Павлик посмотрел. Из зеркала на него смотрел незнакомый тонконогий мальчишка с его лицом. Павлик повертелся перед зеркалом, а потом с минуту смотрел на своё отражение. Он улыбнулся, и мальчишка в зеркале улыбнулся в ответ. Как будто это была улыбка из далёкого прошлого. Павлик вдруг понял, что мальчишка в зеркале ему нравится больше, чем собственное отражение в его обычной одежде. Было в том мальчишке в зеркале что-то такое, чего не было раньше, когда Павлик смотрел на себя. И, действительно, он в этом костюме был необычайно стройным, с открытыми почти полностью ногами и… симпатичный! В общем, он себе нравился! Оказывается, в прошлом мальчишки выглядели куда лучше, чем сегодня. Было в этом отражении что-то по-настоящему мальчишечье, непосредственное и детское. Он ещё раз улыбнулся и подмигнул своему отражению.
– Вижу, что нравится, – сказала за спиной тётя. – Носи на здоровье, и мне на тебя такого приятнее смотреть!
– Спасибо, тётя Лиза! Отличный костюм!
– Ну, раз отличный и пока нет твоего приятеля, прогуляйся до магазина. Надо купить свежего хлеба и кое-чего по мелочи.
– С удовольствием!
В небольшом поселковом магазине выбор был скромный. Не городской супермаркет, но товары первой необходимости купить можно. Остальное привозилось по предварительному заказу. В коротком списке, который вручила Павлику тётя, кроме хлеба значились пачка соли, пачка макарон, стиральный порошок и две банки сгущёнки. Снизу, уже перед самым выходом Павлика за калитку, она дописала «смягчающий крем для кожи». Как он понял – это специально для него, чтобы он не «перезагорал», потому что кожа на его плечах уже была цвета, как выразилась тётя, «молодого поросёночка» – сказалась утренняя работа на грядках.
Павлик вприпрыжку бежал по улице, наслаждаясь свободой и легкостью. Кожаные подошвы сандаликов стучали по давно не ремонтированному асфальту, и звук собственных шагов казался ему весёлой дробью, похожей на дробь вчерашнего вечернего дождика. Совсем легонький, ласковый ветерок обдувал его голые ноги, что было приятно и раньше он никогда не чувствовал так его дуновений. Он даже стал напевать мелодию какой-то весёлой песенки, слов которой не помнил. Добежал до конца улицы и свернул на дорогу к коттеджам, на полпути к которым стоял магазин.
Он оказался не одним покупателем в магазине. У прилавка молодая женщина выбирала товары, о чём-то говоря с пожилой продавщицей. Рядом с ней крутились две девочки возраста Павлика. Все трое явно приезжие. Девочки оказались близнецами и были в коротеньких шортиках надетых поверх купальников. Их мама, несмотря на жару, была в джинсах и свободной рубашке, полы которой завязаны узлом на животе. Едва за Павликом захлопнулась дверь, обе девочки мгновенно воззрились на него.
– Ой, мама, смотри какой мальчик! – воскликнула одна из девочек, оглядывая Павлика с головы до ног.
Женщина мельком глянула на него и улыбнулась.
– Ретро стиль середины прошлого века. Но в глухих селениях может встречаться и сегодня. Впрочем, этот юный представитель местного населения выглядит вполне симпатичным.
Конечно, Павлик был готов, что на его наряд могут обратить внимание, но обсуждать его вот так, прямо при нём и совершенно откровенно оценивать его самого – это уже слишком! Сначала он хотел дерзко ответить что-нибудь насчёт нетактичности женщин и девчонок, у которых язык за зубами не держится, но передумал и принял независимый вид.
– Здравствуйте, сударыня! Здравствуйте, девочки! К вашему сведению я не представитель местного населения, а из большого города. Приехал сюда отдохнуть от компьютеров, городской духоты и некоторых слишком любопытных и нетактичных личностей. Вы правы, сударыня, на мне вещи в стиле прошлого века. Скажу больше – это настоящие вещи из прошлого века, сохранившиеся в сундуке моих бабушек и прабабушек. Ещё скажу, что они удобнее современных вещей и мне нравятся. В них я чувствую себя настоящим одиннадцатилетним мальчиком, а не маленьким офисным клерком в современном прикиде. А обсуждать внешний вид человека при нём самом во всех странах мира считается моветоном. Если бы вы были мужчиной, мне пришлось бы вызвать вас на дуэль.
Павлик сам удивился, что умудрился сказать всё это. У одной из девочек во время его речи даже рот открылся. Женщина тоже казалась удивлённой.
– Извините, молодой человек, я сказала не подумав, основываясь на первом мгновенном впечатлении. Но мой комплимент в ваш адрес вполне искренний. Вам действительно идёт ваш костюм, и вы симпатичный мальчик! Правда, девочки?
– Правда, мама! – хором ответили девочки.
Павлик сразу смутился, весь его запал спорить дальше мгновенно улетучился в неизвестном направлении.
– Что тебе, Павлик? – улыбнулась ему продавщица.
– Хлеба и ещё вот… – он протянул продавщице записку. – А откуда вы знаете моё имя?
– Кто же в нашем Глухолесье не знает мальчика, поймавшего такого огромного леща, каких даже старики не припомнят? Ты теперь местная знаменитость! Подожди минутку, отпущу покупателей и твой заказ наберу.
Продавщица снова обратилась к женщине. Павлик окинул взглядом прилавки и стеллажи с товарами и отошёл к окну. На улице было пусто, если не считать трёх куриц, что-то выискивающих прямо на дороге. Да ещё в придорожных лопухах, точнее под ними, в тени, спавшего большого серого кота.
