скачать книгу бесплатно
– Кто же его с работы отпустит?
– Ничего, уж на пару дней точно вырвется. У меня есть выход на его начальника. Так что, отпустят Толика, никуда не денутся.
– Спасибо тебе, Гриш! – с чувством поблагодарила Агата.
– Крис, да ты что! Славка же мне друг. О, кстати, о друзьях. Надо будет Генке позвонить. Если у тебя телефона нет, я могу у Юлии взять. Просто не хотел ей пока говорить про Славу. А то начнёт охать, да ахать.
– Гриша, так я же Геннадию первым делом позвонила.
– И что он?
– Не получилось с ним поговорить. Телефон жена взяла. Сказала, что Генка пьяный в слюни. Вроде бы, неделю уже пьёт. Но пьёт дома. Никуда не уходил. И уверяла, что Слава у них не появлялся. Жена сильно обижена на Генку. Говорит, что пропадал где-то двое суток. Считает, что у любовницы.
– Погоди-ка, а когда пропадал?
– Ещё до вылета Славы из Северо-Сибирска.
– Понятно. Ну, ладно, Крис, поеду я. А то дело к вечеру. Сейчас рано темнеет.
– Конечно, поезжай. Может по пути к нам заедешь, пообедаем или уже… поужинаем?
– Нет, Крис, спасибо. Меня после еды в сон клонит, – улыбнулся Рябов. – Поэтому, пообедав, предпочитаю за руль не садиться. Водитель сегодня в отгуле. Пришлось самому.
– Будь осторожен! Ларе привет.
Возвращаясь в город, Рябов не мог надивиться самообладанию Агаты. Ему очень импонировало, что она не впадает в истерику и, главное, верит, что Слава найдётся, по крайней мере, живым. До приезда к Локотковой, положа руку на сердце, сам Гриша сильно в этом сомневался. Но Агате удалось вселить в него уверенность. Однако версия об автомобильной аварии прозвучала для Рябова неубедительно. За пять дней сведения о человеке, пусть даже находящемся без сознания, наверняка поступили бы. Ведь у Славы при себе документы и тот же сотовый. Тем не менее, Гриша не собирался опускать руки, намереваясь предпринять всё возможное для поиска друга.
***
Водитель, подвозивший Агату в посёлок в десяти километрах от районного центра, где располагался завод, с трудом подобрался к воротам дома. Начиная со второй недели декабря, снег валил ежедневно. Обслуживающий несколько посёлков трактор с трудом справлялся с объёмами работ.
– Ну, вот, Агата Леонидовна, – виновато произнёс водитель, – ближе не смогу. Проберётесь?
– Витя, да ты что, – вынырнула из тёплого нутра «Мицубиши Аутлендер» Агата. – Спасибо! И так почти к порогу подвёз. Я за тебя беспокоюсь. Как добираться будешь? В вашем отростке наверняка ещё не чистили, – предположила она, называя отростком ответвление улицы, где жил водитель.
– Доберусь, не волнуйтесь! Завтра пораньше заеду, – предложил доброжелательный парень, выбираясь из автомобиля вслед за Агатой. – Хотя бы дорожку от дома к воротам успею расчистить.
Обычно расчисткой снега на территории вокруг дома занимался Слава. Но снегопады прошедших трёх лет не шли ни в какое сравнение с объёмом снега, выпавшим этой зимой.
– Хозяюшка, – раздался за спиной Агаты хрипловатый голос, – помощь требуется?
Локоткова обернулась, запахивая на себе тонкую бежевую дублёнку, чтобы защититься от порывов ветра. Чуть ссутулившись и опираясь согнутыми руками на деревянный черенок пластмассовой лопаты, неподалёку стоял мужчина в камуфляжной фуфайке. Светло-русая, явно многодневная, щетина на нижней части лица, неожиданно бледного для морозной погоды; отстранённо-печальный взгляд из-под низко надвинутой вязаной шапочки.
– Не отказалась бы, – осмотрела его с головы до ног Агата, приподнимая воротник своей дублёнки.
Молодая женщина не любила головные уборы и крайне редко их надевала, пользуясь преимуществом поездок в автомобиле. Однако, изредка, как сейчас, ей очень хотелось накинуть капюшон, завернуться по плечи в тёплый палантин или хотя бы натянуть связанный из норковых полосок мягкий берет – подарок мамы, заботившейся о здоровье дочери. Поблагодарив маму, Агата в своё время засунула берет на дальнюю полку шкафа, пребывая в убеждении, что подобные изделия носят дамы, достигшие по меньшей мере семидесятилетнего возраста.
– Привет, Олег! – поздоровался водитель, подошедший вслед за хозяйкой.
– Привет, – покивал новоявленный помощник, не делая и шагу навстречу Виктору. – Не отбирай хлеб у бедного работяги, – с едва заметной улыбкой пожал он протянутую руку приблизившегося парня. – Дай заработать! Хозяйка, – снова обратился он к Локотковой, – наймите, не пожалеете. Я вам территорию расчищу на загляденье.
– Знакомый твой? – поинтересовалась Агата у Виктора, после того как мужчина принялся споро работать лопатой.
– Да его почти весь посёлок знает. Это племянник тёть Лены Ковалёвой, что на нашей улице живёт. Неделю назад с Алтая приехал. Говорят, чеченец. Ну, в смысле, в Чечне воевал. Олег всем снег чистит, кто ни попросит. Не хочу, говорит, на шее у тётки сидеть. Пенсия, что у него, что у неё, крохи. Вот он и подрабатывает.
– Вовремя он появился, – зябко поёжилась Агата. – А то совсем нас завалило.
– Ага, позавчера, когда к вам подъехал, видел, как ваши малыши вместе с Ириной Константиновной лопатками махали, – улыбнулся парень, бесхитростно желая подбодрить и отвлечь свою начальницу.
– Пойду я, Витя, а то что-то холодно.
– Конечно, идите. До свидания!
– До свидания, Витя!
Глава 4
Чуть согревшись, Агата уютно разместилась в окружении близнецов на диване в гостиной.
– Гриша приезжал, – сказала она матери.
– Есть что-нибудь новое? – осторожно спросила Ирина Константиновна, имея в виду сведения о зяте.
– Пока ничего. Обещал поехать в Нижнегорск, вместе со своим приятелем из полиции.
– Мам, – потеребил её за руку сынишка, – а когда папа приедет?
– Если получится, то к Новому году.
– А почему он мне по скайпу не звонит?
– Тёма, он просто переехал работать в другой город. Там связь очень плохая. Даже телефон не ловит, не то что скайп.
– Пойдём играть в пиратов, – потянула братишку Алёнка. – Только, чур, я буду Джеком Воробьём.
– Нет, – соскочил с дивана Артём, – я! А ты будешь отважной пираткой.
Близнецы заспорили, но, вскоре, придя к согласию, устремились в игровую комнату, в унисон распевая строчки собственного сочинения:
«Мы пираты! Мы пираты!
Мы бросаем паскираты!»
– Что это за штуки? – с улыбкой удивилась Агата.
– Не знаю, – тепло улыбнулась мать. – Сами придумали. Второй день поют. Должно быть, какое-нибудь оружие.
– Ой, – вспомнила Агата, – я же совсем про мужчину забыла, что у нас вокруг дома снег чистит. Уже закончил наверное. Надо пойти ему заплатить.
– Что за мужчина? – почему-то обеспокоилась Ирина Константиновна.
– Приезжий. На той же улице живёт, где и Виктор. Витя сказал, он неделю назад с Алтая к тёте приехал. Теперь вот ходит по посёлку, снег чистит.
– Сиди, я сама заплачу. А то ты и так продрогла вся. Как его зовут?
– Олег.
– Сколько нужно заплатить?
– Пятьсот рублей.
Вернувшись, мать возвестила:
– Отлично почистил. И на удивление быстро. Может надо было дать больше?
– В следующий раз заплатим тысячу, – задумчиво произнесла Агата, глядя в одну точку. – По прогнозу нас ждёт усиление снегопада. И нам поневоле придётся пользоваться его услугами. Если, конечно, ему самому не надоест.
– Дочур, – мягко спросила Ирина Константиновна, – а ты родителям Славы так и не позвонила?
– Нет, – слегка беспомощно глянула на мать молодая женщина. – Незачем их понапрасну беспокоить.
– Но ведь, рано или поздно, они всё равно узнают. Им же не скажешь, как детям, что Слава в отдалённом районе, где нет связи.
– Почему? – удивилась Агата. – Если сказать уверенно, они поверят.
– Но это же обман…
– Я никого не обманываю, – вспылила Агата. – Слава жив! Найти его – вопрос времени.
– Дочь, и всё-таки, мне кажется, ты не права, что берёшь на себя весь груз ответственности. К тому же, у Светы с Аркашей могут оказаться какие-нибудь знакомые. Ну, мало ли, из тех, кто может помочь…
– Знакомые! Ну, конечно! Вот Паше надо позвонить обязательно, – воодушевилась Агата, имея в виду Славиного старшего брата, что жил с семьёй, как и родители, в Санкт-Петербурге. – Он же врач. А я как раз собираюсь обзвонить все больницы, начиная с Нижнегорской, до нашей области.
– Это же огромное количество!
– Ну, и что? Завтра Люся приедет, поможет мне. И Паша, надеюсь, подскажет, как ускорить процесс. Вдруг есть какая-нибудь общая база данных, с пациентами по всей России.
– Тогда надо обязательно запрашивать информацию о неизвестных больных.
– Маловероятно, что Слава окажется в их числе. У него же с собой паспорт.
– Будем надеяться, – вздохнула мать. – Может, – воодушевилась женщина, – Милене в Москву позвонить?
– Зачем? – удивилась Агата.
– Ну, … у Сергея Одинцова теперь столько возможностей на его новой работе.
– Мам, – вздохнула Агата, – он же не в МВД работает. К тому же, Гриша через свои каналы озадачил всех, кого только возможно.
Женщины умолкли, сохраняя молчание довольно долго.
– Агата, – мягко начала тяжёлый для неё разговор Ирина Константиновна, – доченька, послушай меня, пожалуйста. Сейчас ты выглядишь совершенно неуязвимой. Твоё сердце покрыто панцирем, об который разбиваются, не только домыслы по поводу Славы, но и вполне разумные предположения. Агата, но я очень боюсь, что в момент получения неблагоприятных известий, не дай Бог конечно, этот панцирь может расколоться, смертельно ранив твоё сердце. А тебе ещё детей растить. Послушай меня, доченька! Попробуй, понемногу себя подготовить. Безусловно, надо обязательно довести до конца эту затею с больницами. Но, всё же, давай, будем реалистами. Если человек не подаёт о себе вестей больше пяти дней… Знаешь, жизнь это не сериал, где герой теряет память и…
Мать внезапно умолкла, наткнувшись на ледяной взгляд Агаты. В нём не наблюдалось неприятия слов говорившей, не было ни следа озлобленности, и расстроенной дочь тоже не выглядела. Оставалась только, граничившая с упрямством, уверенность, что её любимый жив, невзирая ни на какие домыслы и разумные предположения, упомянутые матерью.
– Что же ты остановилась? – глухо произнесла молодая женщина. – Продолжай. Я же тебя не перебивала…
– Девочка моя, – навернулись слёзы у Ирины Константиновны, – прости меня, дорогая… Я так тебя люблю, доченька…
– Мамуль, – стремительно пересела ближе к матери Агата, – не плачь, пожалуйста! Я тоже очень – очень тебя люблю! – пылко проговорила она, обнимая мать руками за плечи. – Просто у меня не получается быть реалистом, понимаешь? Это невозможно объяснить с точки зрения здравого смысла, к которому ты меня призываешь.
Тон молодой женщины сделался спокойнее. К изумлению матери, в голосе Агаты совсем не слышалось одержимости.
– Скорее, это что-то из области мистики, – тихо продолжала дочь. – Раньше я относилась к ней немного скептически. Точнее сказать, это было параллельное существование. Я – сама по себе, мистическое – само по себе. Вся эта так называемая телепатия прошла мимо меня, не вызвав ни интереса, ни отторжения. В общем, когда-то я была закоренелым реалистом, – горько усмехнулась Агата. – А сейчас внезапно сама оказалась под властью той самой мистики, которую раньше некоторым образом презирала, что-ли… И сериальные страсти, с потерявшими память героями, здесь совершенно ни при чём. Единственное, чего я боюсь, это опоздать… Поэтому мне так важно побыстрее отыскать Славу. Знаешь, я буквально физически чувствую, что ему невероятно трудно. Надо как можно скорее оказаться рядом, чтобы вытащить его…
Сообразив, что к ней возвращается горячность, Агата погладила ладонью руку матери, тем самым, словно утихомиривая саму себя.
– И то, что ты сказала про осколки панциря, не соответствует действительности. Не будет никаких осколков, мама, как нет и самого панциря. Есть только моя любовь. Есть стойкое ощущение, что связывающая нас нить цела. И не утерян ни один процент её прочности.
***
Взглянув утром в окно кухни, Агата с неудовольствием обнаружила Виктора, который жестикулировал, оживлённо рассказывая что-то вчерашнему помощнику. Чуть ссутулившись, мужчина опирался согнутыми в локте руками на черенок лопаты. Он стоял вполоборота. Выражения лица было не разглядеть. Собственно, Агата и не пыталась. Как и накануне, она обратила внимание на покрытое светло-русой растительностью лицо. Облик непрошенного помощника парадоксальным образом напомнил молодой женщине мужа, несмотря на то, что лицо Славы выглядело на редкость стильно и ухоженно. Поймав себя на мысли, что пытается сравнивать любимого мужчину с первым встречным, как она мстительно окрестила его, Агата расстроилась. Вслед за неудовольствием подступило раздражение, моментально обратившееся на водителя. У Виктора имелся ключ от ворот. Но это совершенно не означало, что он вправе пускать на территорию жилища, кого ему заблагорассудится.
– Мам, – не оборачиваясь к Ирине Константиновне, заканчивающей приготовление завтрака для внуков, – я тебя попрошу, в моё отсутствие, не пускай, пожалуйста, к нам во двор никого из посторонних. Прежде всего это касается помощника по уборке снега.
– Конечно, дочь. Мне такое и в голову не пришло бы. Я, кстати, ещё вчера удивилась, что ты воспользовалась услугами незнакомого человека. Лучше было попросить Витю, и заплатить тоже ему.
– Ты права, – допила остававшийся глоток кофе Агата, не отрывая взгляд от окна, – не стоило его нанимать. Просто меня подкупило его знакомство с Виктором. И, по словам Вити, этого Олега знает уже весь посёлок. Ну, всё, пора отправляться.
Расцеловав выбежавших проводить её в прихожую близнецов, сосредоточенная Агата вышла на улицу.
– Здравствуйте! – произнесла она общее приветствие. – Спасибо вам за работу, – следом Локоткова протянула Олегу тысячную купюру.
– Да я же не из-за денег, – как показалось молодой женщине, смутился тот. – Просто подумал, что за ночь снегу навалило, будь здоров. И вся моя вчерашняя работа насмарку.
– Ну, я же не милостыню вам подаю, – строго сказала Агата, – а плачу за работу. Кстати, очень качественную, – моментально оценив объём, добавила Локоткова. – Отдельное спасибо, что расчистили детскую площадку. Поэтому, будьте добры, возьмите деньги.
– И вам спасибо, – всё-таки протянул руку за купюрой Олег.
Можно было приписать это растерянности с его стороны, или совсем не придавать значения. Однако Агата заметила, вернее, почувствовала, что необычное касание мужчины было намеренным. Забирая деньги, он обхватил её кисть на удивление горячими пальцами, задержав ладонь в руке чуть дольше, чем требовалось для взятия купюры. Это вызвало очередной всплеск раздражения, который Локоткова не преминула выплеснуть на водителя.
– Виктор, – обратилась она к нему, после того как все трое оказались на улице, по другую сторону ограды, – тебя не затруднит запереть калитку?
– Конечно, – оторопев от строгости хозяйки, пробормотал парень, торопливо вставляя снаружи ключ, который он держал в руке.
– Всего доброго, – попрощалась с Олегом Локоткова. – Ещё раз спасибо за помощь.
– До свидания, – тихо прозвучало вслед, с небольшим опозданием.
