скачать книгу бесплатно
– Десять лет это целая вечность… – произнес я, улавливая звук своего искаженного пещерой голоса.
– Не для меня! – раздался повсюду его громогласный бас, и я схватился за сердце.
Я вертел головой и искал его глазами, как вдруг ледяной покров завибрировал, и из-за угла показалась его голова. В мягком, проникавшем сквозь ледяные своды, свете, дракон выглядел еще больше. Его бордовая, покрытая чешуей кожа переливалась, рога были темными, а золотые с вертикальными черными зрачками глаза сияли золотом. Он остановился напротив меня и, отвернувшись, стал укладываться на ледяную поверхность. Моему возмущению не было предела:
– Может найдешь местечко потеплее?! – выкрикнул я позабыв, что передо мной огромный зверь. Дракон развернулся, склонив морду на бок.
– Не устраивает новый дом? – с издевкой прозвучал его голос.
– Вообще-то я человек, – нахмурился я, подавляя внезапно нахлынувший страх. – Я замерзну здесь насмерть.
– Принцессе придется немного потерпеть, – хмыкнул дракон. – Эта пещера обладает целительными свойствами. Как только нога восстановится, я перенесу тебя в другое место. – Он вновь отвернулся и громко задышал.
– Не выспался за столько лет, – буркнул я, продолжая тереть заледеневшую ногу.
Дракон проспал до темноты. Я совсем околел, лицо стало чужим, губы не шевелились. Пробудившись, он вновь подхватил меня передней лапой, и, запрыгав на остальных троих, выбрался из пещеры. Попирая все человеческие представления о равновесии, он бежал набирая скорость. Снег летел мне в глаза, и я почти ничего не видел, но ощутил, как мы оторвались от земли.
Это было удивительно! Грузное тело совершило рывок и воспарило. Дракон поднимался все выше, и вот мы уже мчались сквозь облака, рассыпавшиеся при соприкосновении с кожей. На ветру было холодно, зубы стучали, и чудовище развернуло лапу так, чтобы я не превратился в замороженного истукана.
Немного согревшись, я наблюдал красоту полета. Однако, чтобы увидеть землю, мне нужно было изменить положение. Задаваясь вопросом, куда меня уволок дракон, я заерзал и немного сместился; сквозь щель между пальцами я разглядел белоснежное покрывало земли.
Посреди бескрайней белизны прямо по курсу отчетливо выделялось пятно. Оно было приличных размеров и сразу притянуло мое внимание. Пятном оказалась дыра, проделанная во льду на поверхности водоема. Дракон с оглушительными хлопками размахивал крыльями, а затем замер и спикировал вниз.
Он резко вошел в водоем, сильнее сжимая меня в лапе, и погружаясь. Я неподвижно лежал в темноте, слушая звуки воды, и ощущая тепло, исходившее от его кожи. В какой-то момент я заметил, что тепло усиливается и уже не просто согревает, а обжигает меня. Я догадался, что дракон намеренно повышает температуру своего тела, чтобы я не замерз в ледяных водах, – и тогда он громко хохотнул у меня в голове. Испугавшись проникновения в свои мысли, я постарался думать о чем-то другом. Не знаю, сколько прошло времени, но я утомился и, пригревшись, уснул.
Приземление было не слишком мягким. Судя по звукам, дракон снова бежал. Вскоре он снизил темп, остановился, и, разжав лапу, положил меня на землю. Я не успел повернуть головы, как грохот его удалявшегося тела стих, и лишь крохотные камни продолжали осыпаться со стен пещеры. Первым делом я ощупал ноги – на коже зудели шрамы. Удивительно, как быстро они зажили! Затем я принялся изучать свою темницу. Со сводов пещеры свисали острые камни, стены и почва были устланы мягким моховым ковром, а по дальней стене стекала вода, образовывая в каменном углублении лужицу. Я подобрался к этой природной чаше и утолил свою жажду.
В пещере было ответвление – длинный широкий коридор. Ступая по нему, я выбрался наружу, чуть не ослепнув от дневного света. Я стоял на границе между пещерой и сочно-зеленым лугом размышляя о том, что случится, если выйду. Дракон почувствует и прилетит? Или тут есть какая-то другая хитрость? В конце концов, я отважился и сделал шаг. Ветер трепал мои волосы, завывая где-то в вышине, и на мгновение я испугался, что это воет дракон. Но я был один, не считая небольших зеленых пригорков и пещеры, в которую он меня приволок.
Солнце зашло за тучу, и я задрожал от холода, запихивая руки под мышки, чтобы сохранить тепло. Здесь не было ничего, кроме природы. Я решил забраться на скрывавший пещеру пригорок, чтобы осмотреться с высоты. Подъем был легким, ведь я уже привык к своей невероятной силе и когтям. Оказавшись на вершине, я покрутился – картина не изменилась. Сдуваемый с открытого участка местности ветром, я спустился и сел возле входа в пещеру.
Мысль о том, куда меня забросило чудовище, не давала покоя. Где оно нашло такое безлюдное место? Понятное дело, мне не довелось побывать в других странах, но и мест, где совершенно нет людей, я не встречал. И все же климат и равнина напоминали мне дом, и я понадеялся, что смогу обхитрить дракона и вернуться в замок.
Дракон не появлялся две ночи. Желудок подвывал, мысли вращались вокруг еды, и потому я не мог сосредоточиться на плане побега. Хлопанье крыльев я услышал задолго до его появления. Я ненавидел чудовище, и презирал себя за то, что рад его возвращению. Дракон ступил на моховой ковер, раскрыл пасть и дыхнул огнем – на стене вспыхнули несколько углублений.
– Природа продумала все, кроме вас людей, – загрохотал он разворачиваясь; его грозный вид не внушал мне страха, ведь я мог думать только о том, принес ли он еду. Дракон разжал переднюю лапу, и из нее выпала окровавленная туша животного.
Я в недоумении смотрел на мертвую овцу, от тела которой исходила приятная теплота. Я даже видел, будто множество белых струек отделяются от шерсти и поднимаются, исчезая. На языке у меня крутился вопрос: «Как это есть?», но нос уже уловил запах, противиться которому я не мог. Золотые глаза внимательно наблюдали за мной. Я цеплялся за человечность как за лодку, которая утопает. Но лишь на миг прикрыл веки, и почувствовал, как мои острые когти впиваются в тушу животного. Мясо таяло во рту, его соки были живительным глотком.
Когда я закончил с овцой, выпотрошив ее и вкусив всю до кусочка, ко мне возвратилось человеческое чувство стыда. Я смотрел на ее шкуру и свои перепачканные кровью руки, и винил себя за то, во что превратился.
– Ты успел впитать мою суть! – прервал дракон мое самоистязание. – Нужно время.
– Это пройдет? – всхлипнул я.
– Не бесследно конечно, но человечность отчасти вернется. Теперь понимаешь, зачем тебе нужно жить со мной? – приблизился он, фыркая громадным носом.
– На это уйдет десять лет? – встретился я с ним взглядом.
– На это уйдет столько, сколько нужно. Не волнуйся, ты узнаешь, когда станешь свободным, – сварливо ответил дракон.
– Где мы?
– Тебе лучше не знать.
Он вновь отвернулся, лег и засопел. Продолжать разговор не было смысла. Я умылся в чаше, избавляясь от следов стыда, и наблюдал за огоньками, плясавшими на стене. В пещере стало тепло и уютно, моховой покров был мягок и ласков. Реальность вокруг меня как-то преобразилась. Я догадался, что сытое состояние делало меня не таким злобным: инстинкт засыпал, уступая место эмоциям, причинявшим мне душевную боль. Ночью я видел во сне маму, спорившую с Аленом и убивавшуюся от горя, и Матильду с заплаканными глазами, и шептавшихся обо мне в замке людей.
Глава 4
Первые шаги…
Дни сменялись ночами, и я потерял им счет. Дракон уходил и пропадал по несколько дней, а затем возвращался с добычей. Я привык к когтям, животным инстинктам, обостренному нюху и зрению. Распорядок дня незаметно превратился в рутину. Выполняя одни и те же действия, я ловил себя на мысли, что жизнь в замке почти не отличается от всего этого. В моменты просветлений заболоченного разума я испытывал непонятные чувства, чаще всего краткосрочные, названия которым не помнил и не мог себе объяснить. Погода на улице портилась, ветер не просто продувал до костей, но и мог хорошенько наподдать, – начинался сезон дождей.
Дракон должен был вот-вот возвратиться. Я не знал наверняка, но чувствовал это. К невероятной силе и хищной натуре прибавилось чутье – нас с чудовищем будто связывало что-то незримое. Я стал понимать его по взгляду, знал – чего ожидать, и ощущал даже на расстоянии.
В тот день я рассчитывал на крупную добычу, упрямо игнорируя бурление живота. Состояние бездействия раздражало, и я придумал себе занятие, способное отвлечь от мыслей о еде: – мой нос инстинктивно улавливал запахи, а я угадывал, чему они принадлежат. Стены источали запах метана, с улицы тянуло увлажненной почвой и корнями. Шумно втянув некогда любимый сырой аромат ноздрями, я замер, почуяв животное. Я научился определять носом все что угодно, но запах живого существа уловил впервые. Принюхиваясь, я продвигался к выходу из пещеры, в ушах отстукивал мерный ритм. Осмыслив, что слышу биение сердца животного, я остановился.
Этот звук напомнил мне мой собственный, ведь я все еще слышал свое сердце, пусть и приглушенно из-за наличия чешуи (каким-то образом она не только защищала от повреждений, но и поглощала звуки). Я вдохнул глубже и ощутил аромат его кожи: нотки пшеницы и пота. Я не ел много дней, соблазн был велик. Шаг вперед, два назад. Меня снедали сомнения, и я не решился бы, если бы не учуял… кровь! Теряя остатки самообладания, я выбежал под проливной дождь.
Люди обычно не охотятся в дождь, ведь собаки теряют след. Но я был животным другого вида и с легкостью выследил добычу, бродившую рядом с моей пещерой. Мужчина был бородат, крепок, в потрепанной и перепачканной одежде. Я устроился на холме, рассматривая его и предвкушая, как набиваю желудок. Где-то в глубине души я знал, что мои мысли неправильные, но не мог с ними ничего поделать: – я хотел съесть этого человека.
Прижимаясь к траве, я незаметно спустился с холма и притаился. Мужчина кутался в тряпье и дрожал, отворачиваясь от ветра. Я подполз ближе, приготовился к атаке, и тут он обернулся. Его взгляд скользнул по мне не скрывая ужаса и отвращения; очень медленно он вытащил из-за пояса кинжал. Мы напряженно смотрели друг другу в глаза.
– Давай! – переминаясь с ноги на ногу прокричал он. – Нападай!
Я как будто ждал команды, тело само меня понесло. Взмах, мужчина повалился на землю. Я придавил его сверху и вонзил в горло зубы.
Дракон вернулся и застал меня окровавленного и забитого в углу пещеры. Я горько плакал над стесанными об ее каменные стены когтями. Он, видимо, сразу почувствовал запах человеческой крови, бросил добычу и приблизился ко мне. Я ненавидел себя! Я ненавидел его! Что бы он сейчас ни сказал, мне это не поможет! Я мечтал умереть! Дракон фыркнул, привлекая мое внимание. Я встретился с его сверкающим золотым глазом, и пещера изменилась.
Это было светлое место, мерцающее множеством драгоценных рубинов. Какие-то из них были столь большими, что казалось они вот-вот рухнут с потолка нам на головы. Я был вполне реален и чувствовал себя таким, и место выглядело настоящим. Дракон уменьшился в размерах. Теперь он был ненамного выше меня, но оттого не менее опаснее. Он указал взглядом вглубь пещеры, и я присмотрелся к громадному объекту, который изначально принял за глыбу. Источаемый рубинами мягкий свет не позволял разглядеть этого дракона как следует. А затем затряслись стены. Я приготовился бежать, но сквозь нас на трех лапах пропрыгало еще одно существо. Оно было больше похитившего меня дракона, имело бледно-зеленую кожу и выставленные вперед рога. Разжав пальцы передней лапы, оно положило перед тем драконом, который лежал в углу, сразу несколько туш.
Я отвлекся, рассматривая свои подрагивающие руки. Каким-то образом я существовал в возможно несуществующем месте. Иначе откуда здесь столько драконов? Мое чудовище пихнуло меня мордой, чтобы я сосредоточился. Находившийся в углу дракон поднялся, вырастая над тем, который принес добычу. Я сразу понял, что он женского пола: менее громоздкое сложение, длинная шея. В отличие от зеленого и красного драконов тело и голову самки покрывали темно-синие перья. Сейчас они отчего-то топорщились.
Она приподняла крыло, издавая протяжный чарующий звук. Я присмотрелся и разглядел под ним маленькое существо. Оно имело красноватый оттенок, но в неосвещенном углу выглядело совсем темным. Его рога были твердыми, как и у зеленого дракона, но не торчали, а, изгибаясь, уходили за шею. Малыш чихнул, выплевывая огненный клубок, и зеленый дракон затрясся, будто от смеха. Он смотрел на своего детеныша с любовью, его вертикальные зрачки расширились, золотая радужка блестела и переливалась. Сгребая лапой добычу, он пододвинул ее к мальцу.
Снаружи раздались звуки, и отец семейства хищно повернулся к выходу из пещеры. Так уж случилось, что там находились мы, и сердце мое сжалось в комок от страха. Он пробежал сквозь нас, заставив наши бестелесные фигуры подрагивать, а самка вновь закрыла малыша крылом. Мы слышали рев, крики и грохот, но вскоре все стихло, и в пещеру вошли люди. Пряча под крылом детеныша, самка издавала чудовищное рычание (с потолка посыпались камни, двоих противников придавило). Широко раскрыв пасть, она обдала их столпом огня и сожгла нескольких заживо. Все заволокло пламенем. Я всматривался в огонь широко распахнутыми глазами, ощущая страх самки и ее готовность сражаться. Как вдруг над головами у нас прошило воздух копье. Ворвавшись в огненный поток, оно пронзило ей грудь. Чудовище повалилось, но до последнего вздоха укрывало от людских глаз ослабевшим крылом своего малыша.
Я плакал – безудержно и безутешно. Человеческое восприятие резко возвратилось и накрыло меня с головой. Бросивший копье воин подошел к затихшему дракону и слегка отодвинул крыло; на его лице отразилась какая-то эмоция. Опустив крыло, он пошел навстречу своим товарищам:
– Дракон мертв! – один из мужчин собирался подойти ближе, но охотник преградил ему путь. – Они обладают магией, – прошипел он. – Вначале я должен провести ритуал… – Мужчина кивнул, махнул товарищам, и они покинули пещеру.
Картинка завертелась, и мы вновь оказались в моей вынужденной темнице. Я всхлипывал какое-то время, когти втянулись, чешуя на руках исчезла до локтя. Дракон молчал.
– Они убили твоих родителей? – спросил я наконец, вытирая нос и удивляясь отсутствию чешуек на своей руке.
– Я показал тебе это, чтобы ты вернул человечность, – буркнул дракон.
– Видимо, получается, – прошептал я, и взглянул на его поникшую голову. – Как ты выжил? Тот человек тебя спас?
– Это тебя не касается, – рыкнул он и выбежал в ночь.
…Он пробудил во мне дремавшие чувства, чешуя постепенно исчезла, когти не появлялись, и даже глаза стали почти обычными. Инстинкт хищника притупился, и теперь я разводил огонь и готовил добычу, как цивилизованный человек. Чудовище все также пропадало, путники больше не забредали в эти края, а я раз за разом проживал во сне убийство того несчастного, и кричал. Мой мозг снова и снова прокручивал пленку, терзая меня чувством вины. Несмотря на это я был отчасти счастлив, ведь больше не становился бездушной тварью.
Дракон возвратился через неделю. Мне пришлось собирать коренья в окрестностях и набивать ими живот, чтобы унять чувство голода. Я задавался вопросами: куда он летает, и как его не замечают люди? На этот раз дракон был в прекрасном расположении духа. Похоже, его планы начинали осуществляться.
– Вильгельм, ты должен научиться управлять собой. Тогда я смогу тебя отпустить…
– Я этому давно научился, – брюзжал я, вгрызаясь в жареное мясо.
– Неужели? – он повернулся ко мне, и я ощутил такую боль, какая не сравнилась бы даже с моей сломанной ногой. Она разрасталась в груди, билась о ребра, прокатывалась по позвоночнику и срывалась вниз, выходя на новый круг.
Я истошно завопил, когти сами вырвались из пальцев, чешуя покрыла все тело включая лицо, ноги с хрустом выгнулись, принимая форму драконьих лап. Я открыл рот, низвергая ужасающий рев, и бросился на дракона, впивая ему в морду когти. Он легко меня сбросил, и я влетел спиной в стену. Ноги сразу же приняли прежнее положение, а вот остальные изменения исправлялись долго.
Когда я начал походить на человека, дракон задал мне тот же вопрос, – и на этот раз я не был столь в себе уверен. Он объяснил, что может научить меня контролировать зверя. Однако вместо того, чтобы ответить на его предложение, я задумался над тем – почему все еще жив, и куда он улетает.
– «Я улетаю не ради себя. Я оставляю тебя одного, чтобы проверить, как ты будешь вести себя без еды, – вторгся он в мой разум, звуча в моей голове. – Когда ты будешь готов, я отпущу тебя. Обучение начнем завтра».
…С тех пор он начал меня обучать. Каждодневные пытки разрывающими изнутри болями, провокации, перемещения к ближайшим деревням. Он пристально за мной следил, и это действительно было странно. Деревни выглядели так же как и в моем королевстве, и я обрадовался, что мы находимся где-то поблизости. Он отпускал меня, и я бродил по улицам. Люди не обращали внимания на потрепанного бродягу, а я принюхивался к ним, подавляя свои хищные инстинкты.
Как-то раз, проходя мимо лавки мясника, я учуял кровь, и у меня закружилась голова. Я остановился, и отыскал взглядом окровавленный пень на котором разделывали туши, – слюна выделилась во рту. Внешне я скорее всего выглядел как истукан, но внутри велась ожесточенная борьба между человеком и зверем. Над ухом раздалось тяжелое дыхание дракона. Я знал, что он наблюдает, но все же решился и, приземлившись на колени перед пнем, протянул к нему руки. Из пальцев мгновенно вылезли когти, кожа покрылась чешуей, а внутренности пронзило пыточной болью. Свернувшись калачиком, я подвывал, пока пытка не прекратилась, пряча под плащом изменившиеся руки.
После срыва дракон долго не говорил со мной, я не настаивал. Меня одолевали грустные мысли. Чтобы избавиться от них, я решил вспомнить тех, кого знал до всего этого кошмара, но образы были нечеткими.
– «Ты живешь со мной три года», – проворчал дракон у меня в голове. – Время рядом со мной будто замедляется, но это иллюзия, – продолжил он уже вслух. – Я не подвластен временным законам людей. Мой вид живет тысячи лет, а вы всего семьдесят. И то если повезет, – фыркнул он, приподнимаясь на лапах.
– Значит, мое ощущение времени рядом с тобой не может быть правдой? Три года… – прошептал я, рассматривая огоньки на стене, словно видел их в первый раз. – Тогда почему я не изменился? – попытался я осмотреть свое тело, и дракон залился хохотом.
– Ты достаточно изменился, Вильгельм! Одно в тебе неизменно – ты по-прежнему не владеешь собой!
– Да?! – разозлился я, сжимая кулаки. – А ты у нас великий учитель?! Как-то странно, что ты взвалил на себя эту ношу! Мог бы просто сожрать меня, и дело с концом! – жар прокатился по позвоночнику, но все-таки животную часть я сдержал.
Дракон развернулся, чтобы лучше меня видеть, в его глазах плясали озорные огоньки – он злорадствовал.
– Я бы с радостью, – оскалил он пасть. – Такой уговор. Того, кто меня освободит, я обязан защитить. – Мой гнев угасал, и я опустился на моховой ковер.
– Именно десять лет? – приподнял я бровь. – Почему десять? – задавал я вопрос скорее себе, не ожидая ответа.
– Таков уговор…
* * *
После нескольких вылазок в деревню я научился контролировать жажду крови. Дракон намеренно выжидал где-то, пока я мучился в пещере от голода, а потом отправлял меня к людям. И я, наконец, смог удержаться от того, чтобы не облизать кровавый пень, и даже мясо на прилавке не снесло мне крышу. Я владел собой лучше, чем три года назад, но все же недостаточно хорошо, чтобы стать свободным.
Обернувшись, я взглянул на громадного дракона, горой возвышавшегося над деревней; он принюхивался к пике какого-то здания. Люди его не замечали, для них его будто не существовало. Вначале я думал, что и меня они не видят. Может, так оно и было по первости. Сейчас же в меня врезались, бранили, поторапливали, и я впервые за долгое время ощутил себя живым, а не призраком.
Прогуливаясь вечером по улице, я ощущал на коже дыхание ветра, любовался горящими факелами. Раздобыв новую одежду, я стал больше походить на человека с деньгами, и хозяева лавок теперь пытались втюхать мне свой товар. Высоко в небе захлопали крылья, разгоняя облака потемневшие к ночи. Я задрал голову и посмотрел ему вслед – радости моей не было предела! Я настолько хорошо владел собой, что он оставил меня без присмотра.
Взбудораженный своим прогрессом, я остановился напротив девушки, продававшей яблоки в карамели, и подумал, как было бы здорово ощутить вкус детства, – карман мой мгновенно потяжелел. Я запустил в него руку и обнаружил монеты. Подмигнув девице, я купил яблоко, надкусил его, и оно растаяло у меня во рту. Нахлынули воспоминания, и я, как болезный, плакал у всех на виду. Все это время, пока я жил с драконом, память дремала, и вот теперь, вырвавшись наружу, истязала меня, причиняя страдания. Справившись с эмоциями, я пошел на звуки музыки.
Посреди круговой площади сидел бард, ловко перебирая струнами; толпа замерла в ожидании песни. Бард хитро покосился на белокурую красавицу с пышными формами и запел:
– Однажды жил сын короля и простодушной дивы,
Любил он в замке есть и пить, и на балы ходил он.
Отец его сам «Дьявол» был, и пробил час – он помер.
Вот только сын его – Вильгельм, бастард, ему на горе!
Наступил проигрыш. Я стоял, как в воду опущенный, в груди что-то сжалось. Я не мог уловить какую эмоцию испытываю, она казалась далекой. Бард продолжал:
– Вильгельм свой трон отвоевал, за ним стояла свита.
В поход собрался через Орн, к скале он в темноте пошел, полез он на вершину!
К утру Вильгельм на ней кричал, его спасти успели.
Фалез застенчиво встречал того, кто был потерян!
Он заперся, не выходил, и лекари лечили.
Весь в чешуе был наш король, с когтями зверя был он!
Решали короля судьбу, он проклят, нет спасения!
Вильгельм стал пленником дворца, стал чудищем отныне!
Я дрожал, держась изо всех сил. Народ весело подпевал:
– Чудище отныне! Чудище отныне!
Когти впились в ладони, кровь капала на траву. Я вскипал, ослепленный яростью.
– Однажды ночью он бежал, порвав вассалам глотки!
И лишь Матильду пощадил!
Влюблен, наверное, он был…
Иль повезло прохвостке?
Куплет о Матильде сбил с меня спесь, и я громко расхохотался. Заразившись моим смехом, жители деревни тоже развеселились. Кто-то передал мне кружку душистого эля; мужчина, набравшийся выпивкой, повис у меня на плече. Я понял, что свой, и желание вернуться домой разгорелось в сердце сильнее.
Пышнотелая девица затащила меня в дом и толкнула на кровать. Я икал, задаваясь вопросом: где же дракон? Она скинула с себя платье, и мысли мои растворились. Впервые в жизни я видел женщину обнаженной. Она ласкала меня, погружая в странный танец страсти. Я был пьян и изнежен, познал радость слияния, а с рассветом покинул деревню.
Возвратившись в пещеру, я не обнаружил там дракона. Мог ли он улететь надолго? Конечно же, мог. Но я не хотел больше ждать. Не хотел сидеть в сумраке, пока жизнь проходит мимо! Убедив себя в том, что пора стать свободным, я пошел своим путем.
Спустя несколько дней я достиг другой деревни (побольше той, где практиковался самообладанию), и снял на ночлег комнату в таверне. Ночью сквозь сон я ощутил гнев дракона и вскочил в постели. Он искал меня. Я заметался по комнате, раздражая соседей и соображая, что будет, если не вернусь. А возвращаться я не хотел. Мне казалось, что я достаточно настрадался, и вполне способен держать себя в руках. Если уж та песня на меня не подействовала – ничто не подействует. Я больше не нуждался в затворничестве. Я помнил слова дракона о необходимости, и о клятве, но и этому мой разум нашел объяснение. И как только я решил, что договор завершен, то перестал чувствовать чудище.
Глава 5
Пророчество
У хозяина таверны я узнал, что нахожусь неподалеку от графства Бретань. Прибившись к торговцам, я почти добрался до дома. Мы остановились отдохнуть в ближайшем селении, за которым виднелась река, – та самая, близ подножия скалы, с заточенным в ней когда-то чудовищем. Я понимал, что его там нет, но неосознанно вздрагивал, вглядываясь в размытый силуэт скалы. С тех пор как ушел, я много думал. Дракон соблюдал какие-то правила, настаивая на десятилетнем сроке, но я просто перестал его ощущать, как только решил освободиться. Может, я давно мог вернуться, а он держал меня подле себя обманом? Или и не было никаких условий? Мне вдруг вспомнилось видение с убийством его родителей, – сердце болезненно сжалось. В тот день не он, а люди были чудовищами…
Торговцы оказались добрыми людьми. Они приняли меня за бродягу. Впрочем, именно так я и выглядел. Мы распевали песни у костра, когда тучный Кристоф наклонился ко мне:
– Доберемся до замка, что будешь делать? – просипел он.
– Нужно найти маму, – вспомнил я о ней, гадая, узнает ли она меня. Кристоф понимающе кивнул.
– Если не найдешь, я в таверне «У лиса». – Название мне было знакомо, но внутри я ни разу не был.
