Милашка

скачать книгу бесплатно


На этот выпад Эля замолчала и ещё более сосредоточенно заработала расчёской.

– Эта тётка вымотала мне все нервы, – сказала она Любе, когда клиентка ушла, – ей, видите ли, горячо. Пусть скажет спасибо, что я вообще терплю её капризы.

Люба сочувственно глянула на подругу и, продолжая стричь ушастого подростка, заметила:

– Что-то ты сегодня снова на взводе.

Эля вздохнула, взяла веник и произнесла:

– Вчера Стасик признался, что женат. И вот я теперь думаю, продолжать мне с ним встречаться или расстаться?

– Опять,двадцать пять! – Люба отпряла от парнишки и возмущённо глянула на Элю. – Где ты берёшь этих женатиков? Что у нас в городе, неженатые закончились?

– Где я их беру? В парикмахерской, вот в этой! Где ещё я могу найти хоть какого-то мужика? Как будто я хожу куда-нибудь, кроме работы. Ты что, не помнишь того симпатичного, такого рыженького?

– Тот, что весь в веснушках?

– Да. Он пригласил меня посидеть в кафе, а потом мы пошли ко мне.

Люба снова обернулась:

– А ты не можешь хоть иногда выдерживать паузу и не вести всех подряд к себе домой?

– Но ведь мы взрослые люди и нам уже не по пять лет.

– Да, но можно сделать хоть какой-то вид первого свидания или второго.

– Ты что, с луны свалилась, какое первое свидание и, тем более, второе, – усмехнулась Эля.

– Ну, не знаю. Я бы не стала сразу тащить парня к себе домой.

– Ты бы не стала, у тебя бабушка дома. Но я живу одна. Зачем же нам по улицам шататься?

– А хотя бы для вида нельзя сказать, что ты живёшь не одна?

Эля подмела вокруг кресла и теперь наводила порядок на своём столике. Чистила расчёски, протирала ножницы.

– Ты ещё молодая, чтобы понять меня. Сколько у тебя было мужчин? Ну, сколько? Ни одного? Вон, Генка ходит, что стрижется у тебя, всё время зовёт на свидание, но нет, тебе же он не нравится. Не такой. А какой тебе нужен? – её, видимо, даже не смущал мальчик-подросток, что прислушивался к разговору и загадочно улыбался, понимая, что на его присутствие совершенно никто не обращает внимания.

– Это неважно, – обиженно парировала Люба.

– Вот то-то. И молчи тогда, раз не знаешь. Так и будешь со своей бабушкой до пятидесяти лет без парня жить. Девственницей. А я так не хочу. Я хочу жить нормальной полноценной жизнью. Ничего, что пока мне не везёт и не встретился ещё тот, кто останется со мной навсегда. Но он придёт, обязательно придёт.

– А ты не думаешь о том, что, пока ты распаляешься на этих женатиков и каких-то хмырей, нормальный мужчина просто пройдёт мимо тебя. Не заметит, какая ты на самом деле. Потому что в тот момент ты будешь занята каким-то идиотом, который просто временно тобой пользуется. Сначала нужно узнать человека и уже потом, если ты поняла, что он тебе подходит, вот тогда…

– Тогда я окончательно состарюсь и точно уже на меня никто не посмотрит. Если тебе хочется так, то вот сама и ходи, и гуляй. Но ведь тебе и гулять не с кем. Ау! Ну, где они, те парни, с которыми ты собралась в кино идти? А, где?

И как будто в ответ на эти её слова дверь открылась и высокий крепкий парень с букетиком тюльпанов вошел в парикмахерскую.

– Здравствуйте. Люба, я к вам.

Глава 8

Люба, Эля и лопоухий подросток оторопело смотрели на вошедшего парня.

А там было на что посмотреть. Здоровенный, мордатый, симпатичный. Одежда его в небрежном стиле, если и говорила он наличии вкуса, то в дуэте с не слишком большой опрятностью. Мятые джинсы и такая же куртка прямо намекали на то, что он не сильно церемонился с вещами, возможно, бросал где попало, а может быть и спал прямо в них. Но при всех эти видимых недостатках весь образ парня – довольно неплохой.

Эля в привычном жесте подбоченилась, обаятельно улыбнулась и, стреляя взглядом, промурлыкала:

– Вы уверены, что вам нужна именно Люба?

На что Люба грозно глянула на подругу и сказала:

– Конечно, он уверен. Правда, Слава?

Он же довольный, что его так быстро вспомнили, хотел уже что-то сказать, но Люба перебила:

– Пожалуйста, подожди на улице.

Когда он вышел, Люба победоносно глянула на Элю и быстро обмахнула широкой кистью шею мальчишке, что всё с большим интересом слушал их разговоры.

– Чего уши развесил, давай триста рублей! – прикрикнула на него Люба и парнишка недовольный, что всё так быстро закончилось, протянул деньги, поблагодарил и вышел.

– Любка, ну, удивила! – бросилась к окну Эля. – Это ж надо, какого парня подцепила и молчит. Вот, тихоня. А она мне ещё про кафе и про кино. Вон, откуда ветер дует.

– Да не парень он мне. Просто я его в субботу на свадьбе немного побила, вот он и пришел, наверное, извиняться.

– Ничего себе такого громилу и побила. Как ты умудрилась?

– Да не побила, так, стукнула один раз, он и вырубился.

– Да уж, не слышала я ещё такого. А он ничё, если что, давай его сюда. Поболтаем, – Эля хитро поглядывала на Славика, что топтался возле парикмахерской.

***

– Ну, чего тебе? – Люба недовольно глянула на парня.

Он скривил лицо, словно ему не доставляло вообще никакого удовольствия здесь находиться, и сказал:

– Слушай, давай без обид. Я тебе ничего не говорил, а ты меня в морду не била. В общем, решим полюбовно.

Ничего не понимая, Люба возмущённо глянула на него:

– Что значит, не было? Это вроде бы – ты меня не оскорблял?

– Ну, да, вроде того.

– Это с какой стати? Я что-то не поняла, это ты, типа так извиняешься за то, что оскорбил меня?

– А чего сразу оскорбил? Просто назвал коровой, это что, разве оскорбление? Я же так не думал. Вот, возьми. И забудем, – он протянул цветы.

В замешательстве и неожиданно подступившей тихой ярости, что мгновенно охватила Любу, она взяла тюльпаны, которые он протянул, и огрела ими Славку по лицу. А потом хлестала ещё и ещё, до тех пор, пока весь букет не превратился в лысую метёлку.

– Вот тебе и вот! Иди ещё раз подумай над тем, что ты говоришь! Тупица!

Славка возмущённо смотрел на Любу. Вроде хотел кинуться, но сдержался. Стряхнул красные и желтые лепестки, что густо усеяли голову и куртку.

– Вот придурашная! Да больше ты меня не увидишь! Извиняться им по сто раз! Фиг вам! Нашли дурака! – и он, ругаясь, пошел прочь.

Глава 9

В компании Славка всегда был заводилой. Если кого-то из друзей разыграть весёлой, злой шуткой, это по его части. Просто ради веселья, от скуки, или оттого, что некуда девать дурь молодецкую.

Но как за двадцать друзьям перевалило, один за другим откалываться стали от компании весёлой. То один женился, то второй, а там и третий, и четвёртый. В общем, всего за пару-тройку лет растерял Славка верных дружков. Один только Димка остался. Да и то, потому что на сестре, на Оксанке женился. И теперь она всем заправляет. Димка без её ведома ни шагу ступить не может. Всё под её пристальным взглядом. Потому что знает Оксанка, своего братца как никто другой. Вдоль и поперёк. Она хоть молодая ещё, да строгая до ужаса.

У самого Славки с девушками всё как-то не срастается. И вроде неплохой он парень, и умом не самым захудалым, и характером весёлым удался, и на вид, если не красавец, то не хуже других. Но всё как-то не те девушки попадаются. Всё стараются его неспокойный дух к рукам прибрать. Командуют. А он не привык, чтобы ему указывали. И на побегушках ни у какой, пусть даже принцессы, быть не намерен. И сознание его от любви никогда не затуманивалось, и под сексуальный гипноз никто взять не сумел. Так и ходил Славка свободный, как ветер в поле. Довольный и счастливый, что под оковы брака по дурости или недосмотра попасть не умудрился. Так как попались все его друзья.

А он их, нет-нет, да и высмеивает. Мол, как так можно, чтобы здоровому парню молодая жена приказывала. Это вообще, что за ерунда? После таких дел понятно, что жены друзей стали запрещать своим мужьям с другом Славой общаться. А то, ещё чего доброго, надует им в уши о прелестях свободной жизни, тогда что делать?

Так и остался один. Димку-то Оксанка тоже на короткой ноге держит. А самому себе шутки выдумывать уже неинтересно, вот и сидит теперь Славка продавцом в автомагазине с автомобилистами общается. Что у кого лопнуло, перетёрлось или застучало.

Скука несусветная.

***

От парикмахерской пошел домой, чтобы выложить сестре возмущение. А также со всей серьёзностью сказать, что больше никогда не пойдёт у неё на поводу. И не станет слушать её обещания, даже под страхом шантажа. Конечно, ему не хотелось, чтобы мама узнала подробности его похождений, но и это ведь не конец света. Если и пострадает, то совсем немного. Ну, выслушает как обычно мамину нотацию, а после всё уляжется и будет как всегда.

Поэтому, так и скажет сестре, что больше не желает ходить к этой белобрысой толстухе просить прощения и, тем более, унижаться.

– Ну, что? – с порога поинтересовалась Оксанка и со смехом посмотрела на куртку, испачканную листьями и цветочной пыльцой. – Вижу, ты не слишком тщательно подбирал слова. Что ж, нужно будет сказать маме, где и с кем ты коротаешь вечера.

– Да говори, кому хочешь, но только запомни навсегда, больше я к этой твоей безумной парикмахерше ни ногой. Хоть зашантажируй меня до смерти. Это моё последнее слово. Она же ненормальная. Чуть что, сразу в морду бьёт. Нет, я на такое не подписывался. Она твоя парикмахерша, вот ты и ходи, перед ней извиняйся. А меня от этого дела отстраняй. Больше не пойду ни за какие угрозы.

Но Оксанка, видно, задумала довести его до крайнего состояния, потому что на всё это она просто ответила:

– Хорошо, можешь не ходить, только давай-ка, вещички свои собирай и переезжай, дорогой братишка, к маме. Надоело мне с тобой цацкаться. А там делай всё, что хочешь. Раз не желаешь перед Любой извиняться. Тогда – к маме.

Почесал за ухом Славка и сказал:

– Ладно, завтра снова схожу, но только это будет последняя, понимаешь – последняя попытка.

Оксанка повернулась, чтобы пойти в кухню, но что-то вспомнила и вернулась:

– Только не забудь пригласить её в кино или в кафе.

– Что?! Мы так не договаривались!

– А мы никак не договаривались. Обещаю, если сходишь с Любой в кино или в кафе, я от тебя отстану навсегда.

– Договорились.

Глава 10

– Папаша твой звонил. Спрашивал, как мы живём. Странный человек, приехал бы и посмотрел, как мы живём, а то только и знает, что раз в год спрашивать.

Бабушка быстро схватывала концы теста, лепила маленькие пельмешки, один к одному. Они получались невероятно вкусными, и Люба съедала большую порцию. Она помогала бабушке на кухне, но только тогда, когда та звала. Делала она это очень редко, не любила, чтобы топтался кто-то под ногами и чаще выгоняла Любу из кухни. Но лепить пельмени звала всегда.

– Тамарка, видать, не пускает. Боится, что мы уговорим его, и он вдруг захочет тут остаться, – предположила Люба.

– Да зачем он нам тут нужен? Мы ему не нужны, а он нам зачем? Ещё чего. Пусть сидит там, в своей Москве, – строго говорила бабушка.

Об отце Любы она всегда говорила строго. Не любила его и всячески ругала.

Люба вздохнула. Иногда ей представлялось и даже снилось во сне, как папа приедет, обнимет и скажет, что больше никуда не уйдёт. Она понимала, этого никогда не будет. У него там семья. Жена – Тамара его не отпустит. С другой стороны, если бы сильно хотел, разве смогла бы его удержать жена? Значит, сам не хочет. А раз он не хочет видеть свою дочь, то и она старается думать о том, что не хочет видеть своего отца. Всё детство хотела, а теперь уже все – поздно. А может, и нет.

Никогда Люба не знала своей мамы, только видела на фотокарточках. Она умерла сразу после родов, вроде бы от потери крови. Люба не знала подробностей. Но спустя годы и некоторые намёки бабушки, для себя поняла только то, что мама умерла от того, что ребёнок был слишком большой, а мама была худенькой и маленькой. В общем, Люба решила, что это она виновата в смерти мамы. Конечно, Люба знала, то, что она родилась такой большой на самом деле не её вина, ведь нельзя заставить ребёнка в животе беременной женщины быть меньше или больше. Но всё равно, всю свою жизнь чувствовала этот камень на своей душе. И он, нет-нет, да и надавливал.

Потом, когда отец отвёз Любу маминой маме – Нине Ивановне, она заменила девочке мать. Стала единственным человеком в жизни Любы, кого она любила больше всех.

Отца она тоже любила, но другой скрытой и какой-то обиженной любовью. Той любовью, которой любят человека, что все время обижает, все время отталкивает, но его всё равно любят, к нему тянуться. Потому что существует связь, которую, если и может что-то разорвать, то точно не расстояние и не время. В общем, всё нелегко.