скачать книгу бесплатно
Приключения магического доллара в России. Книга вторая
Игорь Ильич Бобров
Однажды, совершенно случайно, в великой стране под названием Россия оказался магический доллар – доллар исполнения желаний. Путешествуя из рук в руки, он исполняет сокровенные желания своих владельцев, иногда совершенно необычные или даже нелепые. И это полностью изменяет жизнь героев наших историй. Эта книга не о политике и не о магии. Эта книга о нас с вами. О наших мечтах и желаниях. О том, какими странными они иногда бывают. Кого-то истории из этой книги заставят просто улыбнуться, кто-то будет переживать вместе с героями, а кто-то и задумается. Задумается о том, есть ли у него настоящая мечта. Та, которую мог бы исполнить тот самый магический доллар, доллар исполнения желаний. Ведь без мечты жизнь пустая и скучная.
Игорь Бобров
Приключения магического доллара в России. Книга вторая
История пятая. Чао, Италия!
Маша Егорова имела совершенно кукольную внешность. Но не придуманную в Америке и разрекламированную по всему миру уродливую внешность куклы Барби – с ножками-спичками и невероятно узкой талией, а настоящую кукольную с мягкими женскими формами, золотистыми вьющимися на плечах волосами и огромными синими глазами. Еще природа наделила Машеньку небольшим ростом, и от этого она еще больше походила на куколку из нашего детства.
Маша любила и понимала мужчин. Так случилось, что в раннем детстве у нее умерла мама. Папа, добрый мягкий человек, очень любил маму, и после смерти жены, оставшись вдвоем с дочерью, дарил ей всю свою нерастраченную любовь. Когда папа наконец во второй раз женился, молодая жена невзлюбила Машеньку. Она тупо, по-бабски, ревновала мужа ко всем женщинам, и к падчерице в том числе.
Слабохарактерный папа начал выпивать. Пьяненький, он еще больше любил всех на свете, а молодая жена гнала его и страшно ругалась. Папа уходил в комнату к дочери и там засыпал тихонько на ее кровати. Свернувшись в кресле, Машенька спала рядом, оберегая его, и от этого любила своего отца еще сильнее.
Еще Маша любила Италию. Любила сильной неразделенной любовью. Пришедший с большим опозданием на российское телевидение оскароносный фильм «Римские каникулы» оставил неизгладимый след в сердце романтичной девушки. У Маши не было видеомагнитофона, но, достав где-то кассету, она несколько раз пересматривала фильм у своей более состоятельной подруги. Ночами она представляла себя на месте принцессы Анны. В своих мечтах она бродила по прекрасным улочкам Вечного города, пила шампанское в маленьком кафе с видом на Пантеон, знакомилась с красавцем журналистом из Америки и без оглядки носилась с ним на мотороллере по узким древним улицам столицы прекрасной далекой Италии. Еще она знала, что в Италии всегда тепло, есть синее море и вечнозеленые пальмы, и от этого ее любовь к этой стране становилась еще сильнее.
Окончив школу, Маша, как и многие тысячи провинциальных девчонок, уехала в Москву поступать в театральный институт и, как многие, не поступила. Домой, в маленький городок Ивановской области, возвращаться не захотелось, и осталась Машенька в Москве. Сняла на последние денежки вдвоем с подружкой квартирку недалеко от метро и начала поиски работы. Столица не жаловала провинциалок. Полы мыть или горшки за больными выносить не хотелось, а другой работы не предлагали. Придя домой после очередного неудавшегося собеседования, Маша не обнаружила ни подружки, ни ее вещей, зато посреди комнаты возвышалась грозная хозяйка, а в руках у нее – Машин паспорт. Оказалось, что девчонки должны оплату за последние два месяца, и пока деньги Маша не отдаст, паспорта не получит, а если сбежит, то хозяйка заявит в милицию, и посадят тогда Машу в тюрьму.
– Я не могу найти работу! – попробовала разжалобить сердитую тетку Маша.
– Ладно, я что-нибудь придумаю, если кобениться не будешь, – сказала хозяйка.
Вот тогда и появился в квартирке Артурчик. Длинный, с зализанными, завязанными на затылке в узел волосами и такими же зализанными манерами, в облегающих синих брючках и рыжей курточке, Артурчик долго пытал Машеньку разными неприличными вопросами. Выяснив, что у Маши до сих не было мужчин, Артурчик сильно обрадовался и уже вечером пришел вместе с толстым лысым дядькой. Дядька был одет в дорогой костюм, лакированные туфли и представился ректором одного из московских институтов. Артурчик сказал, что если Маша будет себя хорошо вести, то ректор заплатит все ее долги и поможет поступить в институт.
«Про институт врет, – сразу поняла Маша, но промолчала, – главное, чтобы долги заплатил».
Дядька остался на ночь. В эту ночь было больно и противно, но Маша все стерпела и даже потом почти не плакала. Она просто решила, что так надо, и в тюрьме намного хуже. Дядька появлялся еще несколько раз и действительно заплатил все ее долги и даже давал Маше небольшие деньги на жизнь, но про институт ни разу ничего не говорил. Потом дядька исчез. Когда деньги кончились, Маша сама позвонила Артурчику.
– Не грусти, солнышко, мы найдем тебе нового дядьку, – сказал Артурчик.
– Я не хочу больше дядьку, – отрезала Маша.
– А чего же ты хочешь, солнышко? – ласково спросил сутенер.
– Я замуж хочу, за итальянца! – неожиданно для самой себя сказала Маша.
– За итальянца? Это серьезно. Это тебе в «Метрополь» надо или в «Националь», не меньше! Ну, можно попробовать.
Артурчик хорошо относился к Маше. Провинциальная куколка не была похожа на алчных девиц, требующих все и сразу. Тем более, что он и так уже немало на ней заработал.
Вечером Артурчик посадил ее в машину и отвез в гостиницу «Националь». Гостиница поразила Машу своей помпезной позолоченной роскошью, каменными Аполлонами, поддерживающими потолок в холле, и вышколенными швейцарами. Упитанная, с необъятной грудью тетка с колючими, цепкими глазами оглядела Машу со всех сторон и сказала Артурчику:
– Ты кого мне привел? Ее место на улице или на вокзале, а не в «Национале».
Артурчик отвел тетку в сторону. Маша слышала только обрывки разговора.
– Ты не понимаешь! Маленькие женщины созданы для любви. Твои модели уже всем надоели. У тебя очередь будет на нее стоять, – шептал Артурчик тетке.
– Это же лилипутка! У нее роста метра полтора, не больше! Я ей шмотки где, в детском мире покупать буду? – упиралась тетка.
– Это куколка! Куколка! Это мечта каждого мужчины! – горячо убеждал Артурчик. – Я бы и сам за счастье, но ты же знаешь, – меня женщины не интересуют.
Маша понимала, что Артурчик продает ее в рабство, и что здесь ей придется не носки вязать, но у нее появилась мечта. Она хотела замуж, и не просто замуж, а замуж за итальянца. А настоящие итальянцы водились только здесь.
– Ладно, попробуем. Такого чуда у меня еще не было. Вдруг получится.
Хозяйка отвела девушку в парикмахерскую, где Машу подстригли, завили и перекрасили в платиновый цвет с голубоватым оттенком. Потом мамочка Марго, так все звали толстую тетку, отвела Машу в ближайший магазин и сама выбрала ей несколько розовых платьев, белые чулочки и золотые туфли. При этом часть вещей действительно пришлось покупать в детском отделе. Когда Маша переоделась, Марго сама накрасила ей ресницы синей тушью, натерла чем-то щечки и удовлетворенно сказала:
– Была Маша, стала Мальвина.
Так Машеньку приняли на новую работу. Назвать девочку с кукольной внешностью проституткой было бы грубо и неправильно, скорее Мальвина стала маленькой «ночной бабочкой». В «Национале», как и положено гостинице высокого класса, был широкий выбор жриц любви. В основном это были длинноногие девицы модельной внешности, но были и толстушки, парочка азиаточек из Вьетнама и даже одна негритянка.
Схема была простая. Марго сама обзванивала номера с вновь прибывшими одинокими мужчинами и спрашивала, не желают ли господа отдохнуть в обществе с красивыми девушками? Если господа желали, то Марго поднималась к ним в номер с альбомом, в котором размещались фотографии девочек и их параметры. Там и договаривались о цене. Обычно это было 100 долларов в час или 300 за ночь. Часть девочек дежурили в баре, большинство сидели на квартире недалеко от гостиницы в ожидании клиентов.
30 процентов денег доставалось девочке, 70 – забирала Марго. Именно она платила администраторам, швейцарам, директору гостиницы, откупалась от ментов.
– Начнешь пить с клиентами, – выгоню, и пойдешь работать на улицу, – предупредила Марго Машу. – И еще, презики обязательны всегда. Подцепишь гадость и заразишь кого – убью!
На этом профессиональный инструктаж закончился, – считалось, что остальное девица в этом возрасте должна знать сама.
К удивлению Марго, Артурчик оказался прав, – куколка Мальвина сразу начала пользоваться повышенным спросом. Видимо, длинноногие модели уже приелись богатым клиентам. Кроме того, Маша-Мальвина обладала редкими для женщин этой профессии качествами: она действительно любила и жалела мужчин, умела слушать и не задавала лишних вопросов. Вскоре у Мальвины появились постоянные клиенты – состоятельные москвичи. Чиновники, бизнесмены, руководители предприятий заказывали Мальвину заранее и оплачивали сразу за всю ночь. В номере мужчины пили коньяк или виски и жаловались «куколке» Мальвине на свою тяжелую жизнь.
– Начальник отдела – гад и хам, на пенсию не выгонишь, – жаловался министерский чиновник, – я на работе сгораю, каждый день по краешку пропасти хожу, а жена, сука, не понимает, только деньги тянет, никакой любви и уважения.
– Я тебя понимаю, люблю и уважаю, – успокаивала очередного страдальца Мальвина и наливала чиновнику еще одну порцию виски со льдом. Хотя она и не понимала, какая в министерстве может быть пропасть и как там можно сгореть на работе.
– Я ему говорю: «Ты куда наши деньги дел, козел вонючий?». А он молчит, не колется, – жаловался на партнера бизнесмен.
– Козел он, козел, аж здесь воняет, – тихонько шептала Мальвина, – а деньги найдутся, он все вернет. – И ласково гладила мужчину по голове.
– Ты менэ любиж? – спрашивал грузин, директор плодоовощной базы.
– Люблю, милый, люблю, – привычно отвечала Мальвина.
– Только менэ любиж?
– Только тебя!
– Жэнюсь! С жэной разведусь и на тебе жэнюсь!
– Хорошо, милый, хорошо, только разводиться не надо, нам ведь и так вместе хорошо.
Часто клиент просто засыпал рядышком с прекрасной, все понимающей Мальвиной, и до секса дело просто не доходило.
У каждой из девиц была наготове своя жалобная история, которую они рассказывали клиентам в надежде получить дополнительные деньги на жизнь тяжелую. Чаще всего это были малолетний больной ребенок, которому требовалось срочное дорогое лечение, незаконно посаженный в тюрьму муж, которого надо выкупить, и еще всякая похожая дребедень. Мальвина ничего не выдумывала, никогда ничего не просила, но богатые благодарные клиенты сами часто оставляли лишнюю сотню на тумбочке.
Пока Маша вечерами сидела в ожидании вызова на квартире Марго, она наслушалась многочисленных рассказов опытных «ночных бабочек».
– Немец у меня был, Ганс, – рассказывала одна из девчонок, длинноногая Элеонора. – Марго меня из бара выдернула и говорит: «Давай быстрее, немец с женой приехал, и, пока его баба по магазинам ходит, он хочет русскую девушку попробовать».
– Я к нему в номер захожу, а он уже голый стоит, живот огромный, а хрен крохотный, как у птички, с лупой едва рассмотришь.
– Шнель! Шнель! – говорит, а сам аж трясется.
Шнель так шнель, меня уговаривать не надо, я свое дело знаю, строчу как швейная машинка. Ублажила я его, он лежит и хрюкает, как довольный поросенок. Я оделась и на выход. А в прихожей сумочка дамская стоит, жены, значит. Вот я в нее использованный презик и закинула. Аккуратно, конечно, в салфетку завернула. Вдруг, думаю, еще пригодится.
– И как? – гогочут девчонки.
– Как-как, на следующий день раньше срока съехали. Я как раз в холле была. Впереди баба его – тощая такая, злая, как мегера, а сзади он, с животом и чемоданами.
– Хильда! – кричит, – Хильда! Я не виноват, Хильда!
– Меня увидел, чемоданы бросил – и на меня с кулаками, я бежать, Хильда в ужасе. Думаю, больше в Россию они не приедут.
– А вот у меня случай был, – подхватывает эстафету Кристина. – Сижу я как-то вечером в баре, а тут америкос пьяненький, в костюме и галстуке. Неделю уже жил, все в Кремль ходил, советы давал, как жизнь нашу улучшить. Завтра улетать, вот он и нажрался. Тут Марго к нему подкатывает:
– Не желаете ли с девочкой отдохнуть, уважаемый сэр?
Америкос на нее поглядел и головой замотал, мол, такую не желаю.
– Да не со мной, у меня подружка есть, вон за столиком сидит.
Ну, я тут ножку выставила, плечико оголила, америкос и поплыл.
– Хау мач? – говорит.
– Та ерунда, всего-то ванн хандрид долларс за часик, – отвечает Марго, – считай, почти бесплатно.
Америкос сотку вытащил, Марго ее в лифчик – и мне кивает. Я к америкосу, а он лыка не вяжет, еще хлебнул вискаря на дорожку и совсем раскис, я его еле до номера дотащила. Пока раздевалась, он так и уснул прямо в костюме. Я честно часик отсидела и домой. Клиентов больше не было. Америкос этот проспался – и в бар опохмелиться. А тут Марго в холле перед зеркалом вертится. Она как коньяку хлебнет, так и несет свои сто килограммов к зеркалу, на себя полюбоваться. Стоит перед ним и говорит:
– Создал же Господь такую красоту! Вот ведь кому-нибудь счастье достанется. Прямо жалко отдавать. Нет, подожду еще прынца своего…
А тут америкос к ней с разборками, мол, сбежала твоя подружка, не отработала, деньги верни.
– Денег нет! Я уже кассу сдала, – отрезала Марго, – и девочек уже нет, все по домам разъехались. Если хочешь, сама могу отработать! Да ты не ссы, Америка! Я в этом бизнесе двадцать лет, со мной не заскучаешь! Я при Брежневе все политбюро оттрахала, и все довольны остались!
Америкос вискаря хлебнул и согласился. А куда деваться, у него самолет через три часа, так и уедет в свою Америку, не солоно хлебавши, да и деньги уже заплачены, они, америкосы, деньги считать умеют. В общем, ухайдакала его Марго по полной, а потом и до такси донесла, сам бы он уже не дошел, бедолага.
– А Марго как? – хохочут девчонки.
– Как-как. Ей хоть бы хны, еще и с меня в свою пользу тридцатку забрала и штраф наложила. За обман, говорит. А какой обман? Я честно часик отсидела, – сокрушалась девушка.
– А вот у меня случай был, – продолжила тему длинноногая сероглазая Алена. – Заехали к нам евреи из Израиля, то есть наши эмигранты, бизнесмены, мать их, Россию грабить приехали. Ну, меня один из них и заказал. Марго меня привела, все осмотрела, вроде все в порядке, один в «люксе» живет, приличный такой, гладенький. Заказал на всю ночь. Она ему: «У нас правило: один на один».
Он говорит:
– Не переживай, мамочка, я из России, ваши правила знаю.
Я в постельку, он ко мне, все нормально, я отработала, он под душ ушел. Обратно приходит, я смотрю – а это уже и не он, потом еще и третий появился. Они в ванной прятались. Ну, я по чесноку всех отработала. Они потом сидят в соседней комнате, водку пьют, гогочут. Я к ним:
– Надо бы доплатить, господа хорошие.
А они мне:
– Мы тебя на всю ночь заказали, что хотим, то и делаем. Ты иди под душ, помойся. Мы сейчас отдохнем и еще побалуемся.
Я под душ сходила – и к телефону в спальне:
– Так, мол, и так, мамочка Марго, обижают.
Марго свое дело знает, не зря бабки получает. Уже через десять минут менты в номер вломились. Я в спальне ору:
– Спасите! Насилуют!
Менты к евреям, те паспортами израильскими машут, мол, мы иностранные подданные.
– Подданные, не подданные, нам все равно, – говорят менты. – Тут честную девушку изнасиловали. Сейчас протокольчик составим, экспертизу сделаем и вас в обезьянник, а там пусть судья разбирается. У нас суд самый справедливый в мире…
Евреи в ужасе, я орать продолжаю. В общем, заплатили они все трое по двойному тарифу, еще и ментам прилично откинули.
– Вот это правильно! Одобряем! – загудели девчонки. – Им волю дай, они всю Россию на халяву оттрахают.
– И еще у меня забавный случай был, – продолжила Алена. – Как-то заказали меня в апартаменты на пятом этаже, которые с видом на Кремль. Я захожу: стол богатый накрыт, шампанское, коньяк французский, икра, а за столом мужик в трусах сидит, меня ждет. Смотрю, – батюшки, а рожа-то знакомая. Я его по телевизору утром видела на совещании у Ельцина. Министр то ли финансов, то ли экономики. Я ему: – Здравствуйте, господин министр!
А он сразу очки темные нацепил, по комнате забегал и закудахтал:
– Я – это не он, он – это не я! Я на него похож, а он на меня похож.
– Да вы не переживайте, господин министр, я все понимаю, пытать будут – ни слова! – говорю я. – Особенно если за секретность добавите.
Смотрю, успокоился. В общем, обслужила я его по высшему разряду, очень доволен остался. Правда, очки так и не снял. Трусы снял, а очки – нет.
Под утро спрашиваю:
– А когда пенсии народу добавят? А то у меня мама в Воронеже больная, так только на лекарства пенсии и хватает.
– Ты мне адрес и фамилию скажи, мы ей персональную пенсию дадим.
– Так за что? Ей же вроде не положено, – говорю я.
– За сиськи и за письку, – смеется он. – Вон какую дочь-красавицу родила!
Ну, я ему адрес и фамилию записала. Через месяц мне мама звонит и говорит:
– А мне пенсию персональную дали, сам мэр города вызывал, поздравлял и руку жал, правда я не поняла за что.
– За сиськи и за письку, – возьми и брякни я.
